Книга: Во всем виновато шампанское
Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10

Глава 9

Из ежедневника

Не забыть связаться с Кейт. Узнать у нее все насчет телефонных звонков и новых заказов. Она вчера прислала всего лишь несколько сообщений. Совершенно на нее не похоже. Наверное, слишком много развлекается.

Написать Эмбер, предложить новый вариант свадебной арки. Если удачно подобрать цветы, то в январе будет смотреться просто роскошно.

Перепечатать все заметки о свадьбе на улице и оформлении дома. Фарфор с цветочным узором смотрится очаровательно. Только он должен быть самого высокого качества!

– Эмбер конечно же сказала, что это просто гениальная идея – поставить у меня во дворе свадебную арку. Свадьба Николь и Жана Баптиста прошла великолепно! Я очень благодарна Рику за то, что убедил меня пойти, но в этом, ясное дело, никогда не признаюсь. Пришлось притвориться, что я иду на свадьбу ради встречи с его производителями. Вино у них, кстати, восхитительное. – Саския захихикала, как пятилетняя девочка. – Уже много лет мне не хотелось изменить винную карту и подобрать к ней рецепты. О, Кейт, мне кажется, это может стать тем самым толчком, который выведет Элвуд-Хаус на новый уровень. Все будет просто волшебно. Мне не терпится начать! И не важно, что ради этого придется покупать вина у Бургеса.

– Волшебно. Да. Конечно, – пробормотала Кейт.

– Ты помнишь шоколадный торт, который я приготовила на вечеринку в честь вашей помолвки? Ты попросила приготовить его еще и на свадьбу. Кажется, я нашла для него идеальное десертное вино. Завтра мы поедем на виноградник в Эльзасе, я привезу тебе пару бутылок попробовать.

– Да, чудесный торт. Замечательно.

– Ты сегодня какая-то рассеянная. – Саския засмеялась. – Опять работа доводит? Если да, могу порекомендовать несколько отличных отелей в долине Шамони.

– Работа? Да нет. Нет. – Казалось, Кейт с трудом подбирает слова.

Саския смолкла. Она слишком хорошо знала подругу, ту что-то беспокоит, но она молчит, а это совершенно на нее не похоже.

– Я говорила тебе, что Рик Бургес сейчас скачет у меня в спальне, одетый только в ту чудесную сорочку, которую вы мне подарили? Она ему очень идет. Этот светло-вишневый цвет отлично сочетается с его татуировками.

– Очень мило. Что? Что делает Рик? И где там у него татуировки?

– Гм, знала, что это тебя разбудит. Ну же! В чем дело? Расскажи мне, и забудем об этом. Ты же знаешь, я не дам тебе положить трубку, пока ты все не объяснишь. Давай выкладывай, Ловат. Что тебя беспокоит?

На другом конце линии раздался шумный вздох.

– Вот черт! А я ведь говорила Эмбер, что ты заставишь все рассказать. Мы не хотели беспокоить тебя и портить поездку.

До этой фразы Саския сидела прислонившись к спинке кровати, а теперь резко выпрямилась. Беспокоить? Портить поездку? Тревожные звоночки зазвучали в голове.

– Что ж, это очень обнадеживает. Давай, не держи меня в напряжении. Ты же знаешь, у меня богатое воображение. О нет! Какие-то плохие новости о «Шеридан пресс»? Проблемы с разрешением на пристройку, которую ты собираешься сделать к студии?

– Нет, это не связано ни со мной, ни с Эмбер. – Кейт немного помолчала. – Ты знаешь, что прошлой ночью в Лондоне был шторм? Сильные порывы ветра и все такое. А у тебя под окнами спальни растут высокие липы. Видимо, одна из веток разбила окно наверху. Извини, что раньше тебе не сказала. Но теперь уже все в порядке. Хит нашел стекольщика, он отремонтировал окно, оно как новенькое. Ну вот. Такие у нас новости. Да, теперь могу вздохнуть спокойно.

Саския медленно выдохнула и только потом заговорила:

– Ветка разбила окно?

– Оно не разбилось, просто треснуло. Битого стекла не было. И уже все отремонтировали. Беспокоиться не из-за чего. Правда. Хит отправил мастеров, которые работают у нас, они все быстро сделали. И дождя не было. Ну, почти не было. Прости меня.

Зажмурившись, Саския сглотнула стоявший в горле ком и сжала переносицу большим и указательным пальцем.

– Ты ни в чем не виновата, даже наоборот, получается, вы с Хитом спасли меня, настоящие герои! Я теперь должна организовать для вас восхитительную свадьбу. Спасибо, что помогаешь мне, Кейт. И Эмбер передай мою благодарность. Если бы вас не было рядом, я бы не справилась.

– Да без проблем! Ладно, мне пора бежать. Вернулся мой мальчик и принес ужин. Пока, ангелок. Приятной поездки! Скоро увидимся! Пока!



Услышав, как Саския ходит из угла в угол в своей комнате, Рик нахмурился. Его раздражало, что в шале на ночь осталась гостья, даже такая хорошенькая. Он всегда считал это место своим собственным. Одна спальня, маленькая кухня и уютная гостиная с огромным камином – идеально для молодой пары или холостяка.

Рик опустился на корточки перед камином и поправил поленья, полыхавшие за каминной решеткой.

Саския Элвуд – особый случай. Совершенно особый.

Что ж, день был непростым, пора расслабиться и выпить чего-нибудь приятного.

Музыкальный центр воспроизводил запись классического фортепианного концерта. Рик во весь рост вытянулся на диване возле камина и уже собирался взять бокал мерло, как вдруг дверь спальни резко распахнулась. Саския вылетела в гостиную и встала перед камином, загородив Рику огонь. Он жаловаться не стал, новый вид показался даже лучше прежнего.

Саския была одета в длинный шелковый пеньюар, схваченный на талии широким поясом, за него так и хотелось потянуть, волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Она стояла босая, и Рик заметил, что ногти на ногах накрашены лаком очень красивого кораллового цвета. Наверное, он сочетался с цветом платья, но днем он на это внимания не обратил.

Впрочем, и теперь ему было не до этого. Нечто иное притягивало взгляд с такой силой, с какой он до этого не сталкивался.

Его мать часто повторяла, что глаза зеркало души. Это, черт побери, оказалось чистой правдой! По бледно-голубым глазам Саскии, холодным как лед, было ясно, что ее душа в смятении и отчаянии. Рик даже совершенно не удивился, когда она решительно вздернула подбородок и тихим дрожащим голосом сказала:

– Я не могу этого сделать, Рик. Я. Просто. Не могу. Этого. Сделать.

И разрыдалась.



Рик сидел на диване, перекинув ноги Саскии через свои колени, и растирал между ладонями ее замершие ступни, чтобы согреть. Сначала он пытался дуть на них, но Саския чуть не свалилась с дивана, – оказалось, она боится щекотки гораздо сильнее, чем думала.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он и улыбнулся ей. Она сидела закутавшись в теплый флисовый плед и пила вино, которое он приготовил для себя. – Не лучше?

– Хочу, чтобы ты знал, я не всегда такая. – На ее сжатых губах появилась легкая улыбка.

– Запомнил. – Рик сделал серьезное лицо и кивнул. – Мисс Саския Элвуд, лондонский предприниматель, эксперт по десертам. Обычно ведет себя хорошо. Что же тут непонятного? – Он подождал, пока затихнет ее негромкий смех, потом, приподняв брови, заглянул ей в лицо. – Саския, это всего лишь разбитое окно.

Она зарычала и закрыла лицо диванной по душкой.

– Да знаю, знаю. Именно поэтому мне стыдно за столь бурную реакцию. Жаль, что я залила слезами твой свитер. Повела себя непрофессионально на глазах у нового поставщика!

Рик отвернулся от Саскии, на мгновение замер, потом снова принялся растирать ее ступни.

– Ты мой первый покупатель, поэтому я готов оказывать тебе эту услугу в любое время. Рад, что мы будем работать вместе. И прекращай уже стонать. Если тебе от этого станет легче, я хочу, чтобы мы в первую очередь были друзьями. Мне это важно.

Сделав глоток вина, Саския робко улыбнулась Рику:

– Мне тоже.

– Вот и хорошо. – Рик накрыл ее ноги пледом. – А теперь, раз уж мы во всем разобрались, может, объяснишь, почему разбитое окно так тебя расстроило. Как друг другу.

Теплый свет настольных ламп и пламя огня отражались в хрустале винного бокала, Саския поставила его на кофейный столик, уронила голову на диван и уже собралась было ответить, но вместо этого одной рукой схватила Рика за рукав, а другой указала на окно:

– Смотри! Снег идет!



Саския вскочила с дивана, накинула на плечи плед, которым до этого укрывалась, сунула ноги в ботинки Рика и вышла на длинную деревянную террасу, которая тянулась вдоль задней стены шале. От вида, открывавшегося оттуда, перехватывало дыхание.

На виноградниках они наслаждались сухой солнечной погодой. Теперь тяжелые тучи затянули холодное ночное небо, без луны и звезд оно походило на темный потолок. А внизу под шале раскинулась альпийская деревенька, словно перенесенная туда с праздничной открытки.

Кружил голову резкий крепкий запах свежей древесины и смолы. Теплыми золотистыми квадратами казались окна других шале, разбросанных по обоим берегам реки, кое-где горели уличные фонари, все вместе это напоминало длинную ленту китайских фонариков, которая, извиваясь, убегала к горизонту в соседнюю долину. А с неба, как кружевная занавеска, падали, кружась, огромные пушистые хлопья снега.

Это походило на кинокадр или великолепную картину. Момент был настолько особенным, что Саския сразу поняла: она запомнит его на всю жизнь. Тогда же к ней пришло понимание того, почему Рик решил поселиться именно здесь. Ну конечно! Это шале для него служило убежищем. Точно так же, как Элвуд-Хаус для нее.

Она любила Лондон. Всегда любила. Элвуд-Хаус расположен в шумной части города, где ни днем ни ночью не иссякал поток пешеходов и машин. Как разительно отличалось место, которым она сейчас любовалась! Деревня была тихой, спокойной, безмятежной, и жизнь Саскии в сравнении с этой безмятежностью казалась кошмаром.

Опершись на отполированное дерево парапета, Саския взглянула на горы. Открывавшийся вид был прекрасен. Она почувствовала, что волнение уходит, а досада, оставшаяся после звонка Кейт, рассеивается.

Над головой громоздились тонны льда и снега, но Саския чувствовала себя в безопасности в этом маленьком деревянном шале. Шел снег, мороз кусался, ее ноги начали синеть, но она не хотела уходить, таким волшебным казался момент.

Вдруг сильная рука поправила на ее плечах плед и плотнее запахнула его. Это было неожиданно. Саския обернулась и, увидев улыбавшегося Рика, схватила его за рукав свитера.

– Ты это видел? Восхитительно! Я думала, с лыжной станции открывается великолепный вид, но отсюда еще прекраснее. Мне очень нравится.

– Я вижу это по твоему лицу.

Он встал рядом с ней и тоже оперся о перила. Его левая рука едва касалась ее правой руки.

– Я хочу, чтобы ты знала: в это шале я приглашаю далеко не каждого. Ты одна из избранных. У тебя, Саския Элвуд, особый дар. Я это понял по тому, как ты отзываешься о своих подругах и заботишься о них. В тебе нет ни капли эгоизма. Меня это восхищает.

– Тебя это восхищает? В каком смысле?

Впервые со дня их знакомства он выглядел нерешительным и робким. Казалось, на свадьбе с друзьями смеялся какой-то другой мужчина.

Рик смотрел на руки Саскии. Будто бы не понимал, когда их пальцы успели переплестись.

– За последние два года я понял одну вещь, Саския: никогда не знаешь, что преподнесет жизнь. Ты не можешь этого знать. Поэтому я использую все представляющиеся возможности. Даже если ради этого надо стать эгоистом. Поэтому я всегда в движении, всегда наполняю свой день событиями. Я сам выбрал для себя такой стиль жизни.

Саския взглянула Рику в лицо и вспомнила, что ей нужно дышать.

– И как это тебе помогает? – Она улыбнулась.

Тяжело вздохнув, Рик покачал головой:

– Мои родители кочуют с места на место, надеясь, что так им удастся примириться с уходом Тома. Я тоже в дороге провожу времени больше, чем в головном офисе, и потому не очень им помогаю. От Шамони до Напы далеко.

– Должно быть, вам всем сейчас непросто.

Он снова повернулся к ней с улыбкой на лице, но слишком поздно. Саския успела увидеть настоящего Рика, без той маски, которую всегда носил на публике. И что самое удивительное, этот Рик Саскии тоже понравился.

– Во всем есть свои плюсы, – сказал он, выгнув брови. – Вместо того чтобы отмораживать важные части тела, взбираясь на какую-нибудь гору в Пакистане, я сейчас во Франции и отлично провожу время с милой леди, которая смотрит на жизнь не так, как я. – Рик поцеловал Саскии руку. – У меня даже нашлось время повеселиться на свадьбе и спрыгнуть с парашютом с горы. Причем все в один день. Только представь себе!

– Да, представляю. Утром я ужасно испугалась, когда ты спрыгнул с обрыва. Не менее страшно было наблюдать за тем, как ты приземлялся. Твои шрамы как список пережитых приключений. – Саския отвернулась к парапету и пожала плечом. – Я не такая смелая, как ты, Рик, и никогда не стану смелой. Да, возможно, я очень щедро делюсь с друзьями временем и энергией. Но от одной мысли о том, что с моим домом что-то случилось, меня бросает в дрожь. – Она вытянула вперед обе руки. – Вот, видишь? Дрожат. Дом – это все, что у меня есть, я не могу им рисковать. Вот почему впала в панику, когда узнала, что он пострадал от шторма.

– Но почему ты так держишься за дом? Он, конечно, очень красивый, я был поражен, когда его увидел. Но я знаю много людей, которые, окажись они на твоем месте, продали бы все и потратили деньги на исполнение своих желаний: поступили бы в университет, начали бы изучать вещи, которыми интересуются, отправились бы в путешествие, чтобы узнать, что может им предложить мир. Да мало ли на свете интересных занятий! – Рик улыбнулся. – И не надо на меня так смотреть. У тебя не только красивые глаза, у тебя еще и острый ум. Ты могла бы поехать куда угодно, делать все, что хочется. Почему ты решила остаться и сдавать комнаты в своем доме? Что держит тебя в Лондоне?

Вздохнув, Саския уронила голову на грудь.

– Спасибо тебе, конечно. Только мне кажется, ты уже знаешь ответ на свой вопрос. Даю подсказку. При упоминании имени мерзкого Хьюго Мортимера у тебя в голове не звякнул звоночек?

– Да, твой отец принял несколько ужасных решений и украл огромное количество денег у других людей. Только вот все эти люди взрослые, и никто не заставлял их инвестировать в кирпичи и цемент. А ты в то время была ребенком.

– В теории звучит убедительно. – Саския прочистила горло. – Но на практике, к сожалению, не работает. Отец был импульсивен, заносчив и очень амбициозен. Всем остальным членам семьи приходилось подстраиваться под его решения, не задавая лишних вопросов. – Поддавшись злости и отчаянию, она с силой ударила открытой ладонью по деревянному парапету. – И знаешь, что самое ужасное? Мне до сих пор по ночам в кошмарах снится тот день, когда отца арестовали. Полиция приехала к нашему дорогому дому на трех машинах. Сирены орут, мигалки сияют – прямо как в телешоу про копов. Они буквально вырвали отца из объятий матери. Мне тогда было четырнадцать. Я понятия не имела, что происходит, почему отца бросили на пол, зачем на него надевают наручники. Я кричала, просила полицейских остановиться, оставить отца в покое.

Говорить больше не было сил. В горле защипало, выступили слезы, из-за них все вокруг стало расплывчатым. Почувствовав, как сильные руки Рика крепко обняли ее, Саския уткнулась лицом в его плечо.

Рик молчал. Но она все равно чувствовала, как его сила перетекает в ее сердце и боль унимается. Вскоре Саския уже могла дышать между всхлипываниями. Она попыталась освободить руки, но Рик только крепче прижал ее к себе.

– Эй, не нужно вырываться, – прошептал он ей в волосы, обнимая и поглаживая ее спину. – Подожди минут пять. Черт! Да я готов стоять так столько, сколько тебе нужно. Ты говоришь, у тебя нет шрамов. Нет, дорогая. У тебя их много. – Одна рука Рика скользнула к груди Саскии, и он прижал два пальца к ее сердцу. Сквозь шерстяной свитер она почувствовала исходившее от Рика тепло. – Только все мои шрамы на поверхности, а твои внутри. И от этого еще больнее. Мне кажется, на твою долю выпало больше, чем ты была готова принять. Но послушай, что я тебе скажу. Из того, что я видел, совершенны и постоянны в нашей жизни только океаны, горы и небо. Все остальное может измениться в любое мгновение.

– Так как же тогда бороться с хаосом? – Саския зажмурилась. – Отец забрал у нас с матерью все, что было, и даже больше. Сбережения, дом, у нас ничего не осталось. Все, что можно было продать, мы продали. Неужели ты не понимаешь, почему мне так тяжело решиться на сотрудничество с тобой? У меня остались только имя и репутация.

Я лишусь их, если подам гостям не самое лучшее. А это значит, я лишусь всего, над чем так долго работала. Я осталась одна, Рик, и потому должна сама принимать решения. Все решения – это риск, а я на своем собственном опыте познала худшую сторону этого явления.

– Как же нам тогда бороться с хаосом? – переспросил Рик и прижался губами к виску Саскии. – Нам нужно делать то, что велит сердце. Иначе мы сойдем в могилу, полные боли и сожаления о поступках, на которые не решились, и о словах, которые не сказали.

– Не уверена, что смогу это сделать.

Рик немного отклонился назад, чтобы можно было взять Саскию за подбородок и погладить кончик носика.

– Я наблюдал за тобой, Саския Элвуд. Ты и сама не знаешь, на что способна. А если у тебя что-то не получится, сделай вывод из своей ошибки, снова поднимись и еще раз попытайся достичь своей цели. Пытайся до тех пор, пока не докажешь себе, что тебе это по силам. Доказывай это снова и снова.

– И не важно, сколько раз упадешь и как сильно ударишься?

– Да, ты все поняла правильно.

Прижавшись щекой к его груди, она отвернулась в сторону и стала смотреть вдаль. Ей вдруг захотелось отдалиться от него, установить дистанцию. То, что описывал Рик, казалось таким трудным, тяжелым и знакомым! Он и представить себе не мог, как часто она заставляла себя улыбаться после того, как ее подвели, и как часто от нее уходили, даже не поблагодарив за работу, которую она проделала, чтобы угодить кому-то.

Саския смахнула слезы и, поежившись, плотнее закуталась в плед.

– Некоторые из нас, простых смертных, так часто падали, что подниматься больше нет сил, Рик. – Она наконец обрела контроль над своим голосом. – Нет сил. – На глаза снова навернулись слезы. Отогнав боль, Саския заставила себя говорить: – По выходным и после школы мне нравилось работать в тетином винном магазине. После того как арестовали отца, я не могла… – она несколько раз коротко вздохнула, прежде чем продолжить, – там находиться ни минутой дольше. Все знали, что я ни в чем не виновата, я просто родственница, но… Я не хотела заставлять их краснеть за меня, ты понимаешь?

Вместо ответа, Рик еще крепче прижал ее к себе. Этот жест был полон нежности, и Саския, поддавшись мгновению счастья, спрятала лицо у него на груди. Несколько минут он осторожно поглаживал ее спину, Саския наслаждалась теплом его тела. Потом Рик сказал:

– Я понимаю тебя лучше, чем ты можешь себе представить. Что же ты тогда сделала?

Саския подняла голову, сдавленно рассмеялась и уперлась обеими руками Рику в грудь.

– Я каждый день ходила в школу. Там старалась быть незаметной, всегда держалась позади, общалась только со своими друзьями. И жила своей жизнью вместе с тетей Марго в Элвуд-Хаус. Что еще мне оставалось делать? Мать сбежала к своим добрым друзьям в Лос-Анджелес, чтобы избежать шумихи в прессе. Меня поддерживала только тетя.

– Все это было давно, Саския. Что держит тебя в Лондоне сейчас, сегодня, сию минуту? – Рик наклонил голову набок и взглянул на нее.

Она облизала губы, вытянутые в тонкую линию, и через несколько долгих секунд ответила:

– А разве не понятно? Смерть тети Марго стала ударом для меня, я до сих пор от него не оправилась. И потому мне страшно.

– Чего ты боишься? Провала? Брось, девочка! Последние два года я наделал столько ошибок, что должен был стать посмешищем для всего винного мира. Но я, к счастью, умею смеяться над собой и всегда наслаждаюсь жизнью.

– Как ты это сделал? Как смог собраться после смерти брата? Твои родители, должно быть, гордятся тем, чего ты достиг.

– Эх, девочка, если бы это было правдой! Мама и папа никогда не понимали моей страсти к приключениям, для которых нужны высокие горы. Я не виню их за это, вовсе нет. Том всегда был умным наследным принцем. Тихий, трудолюбивый, золотой мальчик, который никогда не ошибается. Но я? – Рик тяжело вздохнул, и Саския почувствовала, что ее обдало волной отчаяния. – В подростковом возрасте я был для них загадкой. Впрочем, я и теперь для них загадка. Они знают, я до сих пор не рад тому, что меня втянули в семейный бизнес. Однажды став белой вороной, остаешься ею на всю жизнь. Только есть проблема: кроме этой белой вороны, у родителей никого не осталось. Поэтому они были вынуждены дать мне шанс, а потом примириться с тем, что я все делаю по-своему.

– Но ты так много работал! – вздохнула Саския.

– Со временем мне удастся убедить их в том, что одной и той же цели можно добиться разными способами. – Рик улыбнулся, и в свете, падавшем из гостиной, морщинки на его лице обозначились четче. – В том числе и опираясь на интуицию. – Он пожал плечами и склонил голову на бок. – Меня осенила безумная идея. Я уже согласился перенести офис моей компании в Элвуд-Хаус. Давай пойдем еще дальше. Тебе нужна финансовая поддержка от человека, которому ты можешь доверять. А мне нужен кто-нибудь, кто мог бы продвигать мое вино. Почему бы не убить двух зайцев сразу? Ты рискуешь, инвестируя в мой бизнес. Почему бы и мне не рискнуть и не вложиться в твой? – Рик сложил пальцы пистолетиком, направил его в грудь Саскии и изобразил выстрел. – Я выбираю тебя, Саския Элвуд. Ты женщина, с которой я работаю в Лондоне. И кроме тебя, никого не будет!

Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10