Из ежедневника
Обязательно сделать много фотографий во время уличной церемонии. Возможно, что-то удастся повторить и в Лондоне, в саду и во внутреннем дворике.
Обратить внимание на освещение, торт и другие угощения. Запомнить интересные идеи и, если получится, выпросить у местных парочку рецептов.
Не забыть взять с собой салфетки, на тот случай, если опять начну рыдать на свадьбе.
Если Рик попытается уговорить тебя в качестве свадебного подарка купить всю продукцию молодоженов, не соглашайся! Это плохая идея. Сначала попробуй их вино и узнай все про объемы производства. Голова и сердце должны быть холодными!
– Эй, это свадьба! Ты не должна вертеться на кухне, – прошептал Рик на ушко Саскии, когда подошел к ней сзади и обнял за талию. – Хотя идея хорошая. Когда пойдем на экскурсию по погребам, можешь тоже делать заметки.
– Кто? Я? – Руки у Саскии были заняты, поэтому ни отмахнуться, ни оттолкнуть его она не могла. – Я окончательно оставила надежду в ближайшие несколько часов сделать что-нибудь полезное для работы и потому вынуждена наслаждаться происходящим. К тому же сейчас невесте следует не профитроли раскладывать, а проводить время с семьей. А я только рада помочь, раз уж меня пригласили.
– Понятно. Я уже много лет не видел, чтобы саблей для шампанского разрезали башню из профитролей с карамельным кремом. А еще говорят, что рыцарство умерло.
– Да, это был очень яркий момент! – Саския кивнула. – Пирожные для башни пекла мама Николь, а два маленьких племянника помогали. Им шесть и восемь лет, вон наелись сладкого и бегают вокруг стола. Очень благородно было с их стороны умять все пирожные неправильной формы, чтобы те не портили общий вид торта.
– Поддержка родственников пришлась как нельзя кстати!
– Это точно. У меня, между прочим, появилась отличная идея. Теперь я знаю, какой торт приготовить на свадьбу моей подруги Эмбер. Она выходит замуж в Новый год. Справлять будут в Элвуд-Хаус. Я думаю, подойдет башня из простых профитролей с начинкой из заварного крема, свежего манго и клубники. Сверху все это будет полито карамельным соусом. Невероятно вкусно получится! А украсим орхидеями.
Рик взял одно пирожное двумя пальцами и надкусил его. Саския только покачала головой и продолжила раскладывать профитроли на фарфоровые тарелки по четыре штуки на каждую, разбивая прозрачную карамель двумя ложками.
– Неплохо, – пробормотал Рик и отправил в рот вторую половину пирожного. – Только я не сладкоежка.
– Вот и отлично! Нам больше достанется, – рассмеялась Саския и поставила тарелки с профитролями на столик, к блюдам с мини-макарунами и легкими как перышко кексами, украшенными свежими ягодами. Все это выносили во двор на круглые столы, расставленные рядом с центральным фонтаном. Именно там перед главным каменным зданием имения проходило торжество. – Я сладкоежка, а здесь все божественно вкусно!
Вытерев пальцы, Рик стал наблюдать за тем, как Саския разбивает карамель и остатки башни на отдельные пирожные.
– Готов поспорить, тебе уже приходилось это делать.
Она сделала шаг назад и полюбовалась столом.
– Официально заявляю, что башня из пирожных разобрана! И да, мне действительно уже приходилось это делать.
– В таком случае, – Рик кивнул, – давай возьмем себе по тарелке и присоединимся к другим гостям. Хочу узнать все о том, как ты работала кондитером.
– Кондитером? Громко сказано. Мои бабушка и дедушка по линии Элвудов держали небольшую таверну в Эльзасе. Да. В том самом имении, где производят десертное вино, которое тебе так нравится. Я часто ездила туда в детстве, вот и научилась кое-чему. Там часто проводили свадьбы и дни рождения.
В памяти Саскии всплыли образы приятных дней, проведенных вместе родными возле духовки. Она улыбнулась, но буквально через секунду ее улыбка поблекла. Теперь приходилось готовить одной. И до этого момента она не понимала, как ей не хватает компании.
– Но все это очень скучно. В отличие от той речи, которую ты произнес перед гостями в честь жениха и невесты. Вы знаете, как произвести впечатление, мистер Бургес! А главное, на чистейшем французском!
– Что ж, спасибо. Я старался. Их впереди ждет долгая дорога, и они очень хотят поскорее начать свое путешествие. Это достойно восхищения.
У входа в вымощенный камнем дворик Саския на мгновение замерла, потом свернула в сторону, подошла к краю площадки и взглянула вниз, на пологие холмы, где аккуратными рядами рос виноград. Лозы таяли в сгущавшихся сумерках. Осенний пейзаж был прекрасен. Золотые, янтарные и красные листья деревьев резко выделялись на фоне темно-зеленой хвои. Вечер стоял тихий и ясный. Именно таким Саския запомнила Эльзас.
– Как здесь хорошо! Ты планируешь сюда вернуться к сбору урожая? – спросила она.
– Нет. Свободного времени хватит только на дорогу, меня ждут в Аргентине. Там тоже чудесные виноградники. Николь обещала поделиться своими первыми впечатлениями, когда они закончат сбор урожая. Хорошо бы только, прежде чем снова возвращаться к работе, им провести вдвоем хотя бы неделю. На конец месяца погоду передают разную, но я надеюсь, виноград уродится хороший.
– Боже мой, мистер Бургес, – Саския улыбнулась, – вы сейчас говорите как настоящий виноторговец!
Он рассмеялся и закружил ее, схватив за талию, а потом, прежде чем Саския успела пожаловаться, прижался губами к ее губам. Этот поцелуй был на секунду дольше того, что позволялось коллегам.
Наверное, во всем были виноваты царившая на свадьбе атмосфера и прекрасные декорации. Один из самых милых и романтичных моментов в жизни Саскии. Ей ужасно хотелось ответить Рику и превратить поцелуй в нечто большее.
Но тогда бы пришлось поддаться чувствам и позволить ему установить контроль над ее жизнью.
Он оказался таким очаровательным, чувственным, красивым и притягательным. Ее бедное девичье сердечко рвалось узнать, к чему может привести поцелуй, и даже не собиралось думать о последствиях.
Саския с самого начала знала, что Рик опасен. С самого начала. Но теперь все стало иначе, и ей тоже хотелось быть опасной.
– Прекрати немедленно! – возмутилась Саския и оттолкнула Рика. – А что, если я поцелую тебя при всех? – Она уперлась руками в его грудь. – Как бы ты к этому отнесся?
– Да с восторгом! – прорычал Рик. – Написал бы об этом песню и развесил по всему городу плакаты с нашей фотографией, чтобы все увидели.
– У тебя и правда совершенно нет совести. Ты об этом знаешь?
– Да, мне говорили. Но за долгие годы я научился жить со своим недостатком.
Саския закатила глаза и покачала головой:
– Все, сдаюсь. В кои-то веки решила отдохнуть от работы, повеселиться, и на меня тут же набросился мужчина. Видишь, что происходит, когда я начинаю жить сегодняшним днем, или как ты там это называешь.
– Ну, это же свадьба! На свадьбах всегда случается что-нибудь подобное. Слушай, ты же женщина. Объясни мне, почему свадьбы всегда заставляют вас превращаться в школьниц, которые сначала хихикают, а потом рыдают? Да-да, я видел, как ты раздавала салфетки во время церемонии.
– Тебе правда интересно или ты так пытаешься найти оправдание тому, что поцеловал меня?
– Мне правда интересно. И я не ищу себе оправданий.
– Тогда ладно, расскажу. Но только потому, что я, как ты верно подметил, женщина, а ты можешь стать моим поставщиком. А это, согласно моим правилам, означает, что мы всегда должны быть друг с другом открытыми и честными. Я абсолютно серьезно. Открытыми и честными.
– Хорошо, как скажешь. Мне нужно конспектировать? – Рик похлопал себя по карманам, притворившись, что ищет ручку и бумагу.
– Ну все, хватит! Я иду к остальным женщинам. Будем вместе есть десерты и шоколад. А ты занимайся своими делами.
– Извини меня, ну пожалуйста! Мне очень хочется услышать твое объяснение.
Саския взглянула в серо-синие глаза Рика. Он смотрел на нее с таким невинным выражением на лице, что она не смогла рассердиться. Может, именно в этом его секрет? Он просто отвлекает внимание женщин, и те, сами того не замечая, начинают его слушаться?
– Что ж, – тихо сказала Саския, – свадьбы от «А» до «Я». Ключевые моменты. – Она кивнула в сторону длинного кухонного стола, за которым пели песни, смеялись и передавали друг другу десерты и вино гости. Мягко светили фонари на ветвях платана, пламя свечей отражалось в хрустальных бокалах. – Перед нами торжество. Посмотри на эту прекрасную сцену. Друзья и родственники собрались вместе чествовать любовь и счастье.
Рик пожал плечами:
– Хорошие люди, вкусная еда, замечательное вино. Мне кажется, отличное сочетание для любого праздника.
– Еда не просто вкусная – восхитительная. Я даже припрятала несколько рецептов в мою незаменимую сумочку. Вино оказалось необыкновенным, как ты и обещал, в том числе и розовое шампанское из шато Морель. Отличный выбор. Только ты упускаешь суть. Это не торжественный ужин, рождественский обед, день рождения или любое другое семейное застолье, нет. Мы собрались здесь, потому что Жан Баптист любит Николь.
Едва эти слова слетели с губ Саскии, жених и невеста поднялись со своих мест и нежно поцеловались, стоя под фонарями. Гости шумно одобрили.
– Они чудесная пара. У них так много надежд на будущее. И ты, – Саския ткнула Рика пальцем в грудь, – часть их будущего. Ты много наобещал обоим, мистер важная персона, теперь придется отвечать за свои слова.
– Ты хочешь сказать, нам придется. – Рик ткнул пальцем в Саскию. – Ты ведь мой лучший покупатель, не забыла?
– Как такое можно забыть? Я много раз тебе говорила: решение еще не принято, а ты постоянно всем напоминаешь, что наследница Элвудов согласилась с тобой работать. Я даже начала переживать за себя. Правда, ровно до тех пор, пока не попробовала вино. – Саския вздохнула. – И все волнение улеглось. Ты сделал отличный выбор. Великолепный! Должна признать, мне было бы не стыдно подавать такое вино гостям. Но это не означает, что я подпишу с тобой контракт, слышишь?
Рик расправил плечи и, смахнув с пиджака маленький сухой листочек, спросил:
– Я красавчик? Или я красавчик?
– Если другие девять виноделов из твоего нового поколения так же хороши, как эта пара, тогда да, ты красавчик.
– Что ты сказала? Повтори, пожалуйста, я не расслышал. – Рик приложил ладонь к уху и наклонился к Саскии.
– Я сказала, что твоя команда подобрала достойное вино для лондонского магазина. Мои поздравления.
– Ах, вот оно что! Спасибо! – Рик фыркнул и спрятал руки в карманы брюк. – Жан и Николь – отличная пара. У них немало времени ушло на то, чтобы как следует друг друга узнать, так что они вступают в брак с открытыми глазами. И я желаю этим людям счастья.
– Ага, теперь понятно. Кажется, все проясняется. Если я не ошибаюсь, вы хорошо знаете, о чем говорите, мистер Бургес. – Она рассмеялась и взглянула через плечо на Рика. В то же мгновение ее улыбку смыло выражение боли и сожаления, которое промелькнуло в глазах Рика, прежде чем он заметил, что на него смотрят.
– Я тоже однажды был обручен. Это случилось в Лас-Вегасе четыре года назад. Шесть месяцев я встречался с Эми и каждый день видел эту женщину абсолютно обнаженной.
Зарычав, Саския прикрыла уши ладонями:
– О, пожалуйста, прекрати! Не надо подробностей. Я только что поела!
– Ты сама говорила, что мы должны быть честными и открытыми, – возразил Рик и заставил ее опустить руки. – Как я уже сказал, мы встречались шесть месяцев. Я думал, что знаю Эми. Она была спортивным журналистом. Умная, веселая. Мы общались с одними и теми же людьми, вращались в одних и тех же кругах. Больше всего меня радовало то, что Эми жить не могла без адреналина и, как я, любила экстремальные виды спорта. Она отлично каталась на горных лыжах.
– Я жду «но».
– Как-то раз мы пошли на церемонию в часовню Элвиса, женились наши знакомые альпинисты. После нескольких бутылок неплохого, в общем-то, шампанского я поддался общей атмосфере, дал слабину и решил, что брак не такая уж плохая идея. Это было очень смелое решение. «Но» появилось на следующий день после моей счастливой помолвки. Эми отменила сплав по горной реке из-за того, что получила список выставленных на продажу домов в ее родном городке на Среднем Западе. Оказалось, ее родители хотят жить ближе к своим еще не родившимся внукам и потому ждут, что мы переедем.
Саския перестала сердито сопеть и предприняла пару попыток заговорить, но ничего не вышло. Она просто несколько раз открыла и закрыла рот.
– Да, – рассмеялся Рик, – вот именно. Мы были помолвлены ровно три дня. Как выяснилось, моя милая Эми забыла сказать, что, с ее точки зрения, экстремальные виды спорта – развлечение для одинокого и от них нужно отказаться в тот момент, когда ты предстанешь перед алтарем. Забудь спорт. Забудь старую жизнь. Забудь все, из-за чего вы друг в друга влюбились.
– Я так понимаю, рядом с ее родным городом гор не было и в помине.
– О, Эми все предусмотрела. Можно было посещать скалодром в местной школе и кататься на велосипеде. Средний Запад совершенно плоский, там есть где покрутить педали! Зато дети будут ходить в хорошую школу. И мамочка с папочкой все время рядом.
Вздохнув, Саския прошептала:
– Боже мой!
– А потом случилось кое-что похуже. Я был так глуп, что на следующий день после помолвки согласился навестить своих будущих родственников. Мы приехали к Эми домой, и уже через полчаса стало ясно, моя любимая совершенно меня не знает и совсем не представляет себе, что мне нравится. В тот же вечер за ужином ее отец предложил мне легкую и спокойную работу в его компании. Предполагалось сидеть в офисе с девяти до пяти. Это стало последней каплей. Я вежливо отклонил предложение и четко дал всем понять, что мы с Эми скоро переедем в Калифорнию, ближе к месту моей будущей работы в семейной виноторговой компании.
– Наверное, это произвело эффект разорвавшейся бомбы?
– Эми разрыдалась и сказала, что я эгоист. Потом заголосили ее сестры. Вслед за ними в слезы бросилась мать. Казалось, даже отец вот-вот заплачет. Я уехал, когда заплакали дядя и тетя. Через восемнадцать месяцев Эми вышла замуж за классного парня, который был искренне рад работе в компании ее отца. В прошлом году я даже получил на Рождество фотографию их счастливого семейства – радостные родители и два пухлых младенца.
– Она тебя совсем не знала, – прошептала Саския, опустив глаза.
– А я не знал ее. Она говорила, что готова разделить со мной жизнь профессионального спортсмена, но, когда дошло до дела, выяснилось, желания Эми совпадают с желаниями ее родителей. Она хотела тихой, спокойной жизни в тихом, спокойном городке и мечтала отправить меня на тихую, спокойную работу. А я не мог дать ей этого. Катастрофа была неминуема. – Рик тяжело вздохнул. – Три дня помолвки. Наверное, это тоже рекорд. – За столом раздался смех. Рик улыбнулся и жестом указал на гостей. – А эти двое выросли вместе в одном маленьком городке. Дружат с младших классов и потому отлично друг друга знают. Теперь они будут строить жизнь так, как оба этого хотят. Я в них верю, они добьются успеха. Иначе не стал бы вкладывать деньги в такой крошечный виноградник. – На мгновение зажмурившись, он покачал головой. – Я бы так не смог. Каждый день год за годом сидеть на одном месте. Это не для меня. Я не получал бы удовлетворения.
– Но почему? Что не так в размеренной жизни и в любви к собственному дому? Я вот люблю Лондон и мой дом. Даже представить себе не могу, каково это – жить где-то в другом месте.
Голос Саскии становился все тише и тише. Она с тоской вспомнила о старом саде и делах, которые надо завершить по возвращении. Даже здесь, рядом с невероятно красивым виноградником, среди людей, которых она была бы рада узнать ближе, ей ужасно хотелось вернуться к обычной размеренной жизни и друзьям.
Перед тем как ответить, Рик повернулся к ней. Падавший из кухни свет приковывал внимание к его выгоревшим на солнце волосам. Они так резко контрастировали с загорелой кожей, что любому становилось ясно, этот человек проводит много времени под солнцем на свежем воздухе.
– Неужели тебе никогда не хотелось путешествовать, Саския? – С каждым словом глаза Рика все ярче искрились от возбуждения и энтузиазма. – Неужели никогда не хотелось увидеть мир во всем его великолепии? Ты могла бы любоваться закатом над Альпами, взобраться на Эверест и переночевать в палаточном лагере прямо на леднике, чтобы услышать, как он трескается под днищем палатки, каждый день все ниже и ниже сползая с горы. Пережитых при этом эмоций ничем не заменишь. Возбуждение, кайф, который я получаю, летая на параплане и занимаясь альпинизмом, – ничего подобного этим ощущениям нет. Ничего! И я не могу обойтись без этого, даже если приходится иногда нарушать правила.
Саския видела, как запульсировала жилка на шее у Рика. Его сердце забилось быстрее, когда он заговорил о привычной для него жизни. Рассказывал с увлечением, был абсолютно серьезен, говоря, что не сможет всю жизнь провести на одном месте. Саския сочувствовала ему и в то же время завидовала. Она никогда не знала, что это такое – заниматься любимым делом и уезжать, едва тебе этого захочется.
Ей ужасно хотелось о многом рассказать Рику. И обо всех тех экзотических местах, куда родители возили ее в детстве и где оставляли в номере отеля с незнакомыми людьми, чтобы сходить без нее в ночной клуб или на пляжную вечеринку. И о том, как мать картинно возлежала у бассейна, пока ее зануда дочка сидела над книжками. И о том, что родители не испытывали совершенно никакого интереса к культуре страны, в которую приехали, и старались привнести в свою жизнь во время путешествия как можно больше английского.
Только неприглядная сторона туризма открылась Саскии. Такая жизнь по душе Рику, но не ей.
– Ты не любитель сидеть на одном месте и вить гнездо, так ведь, Рик?
– Да нет, почему же. Я люблю свое шале. Скажем так, правила нужны. Только вот я на своем собственном опыте убедился в том, что люди, которые их никогда не нарушают, даже представить себе не могут, как много упускают в жизни. А когда осознают это, наверстать упущенное уже нельзя. Я не хочу, чтобы правила помешали мне добиться намеченных целей.
– А что же насчет твоих обещаний?
– О, это, моя дорогая, совершенно другая история. Я дал слово и сдержу его, и точка. Никаких возражений. Никаких отговорок.
– Вот так просто? А если передумаешь? – Саския улыбнулась.
– Не передумаю. Ни за что. Я привык доверять своим инстинктам, полагаюсь на собственную интуицию, и не важно, насколько рискованным кажется дело. А если это приводит к ошибкам, как в случае с милой Эми, я принимаю их с легким сердцем и иду дальше.
Саския резко выдохнула и спросила:
– С лондонским винным магазином все обстояло так же? Это твоя очередная рискованная затея?
– Вовсе нет. Я рискую только собственной шкурой и своими деньгами. Я не подставляю других людей. Помнишь, что я говорил про мои обещания?
Рик на мгновение замер и, внимательно посмотрев Саскии в лицо, нахмурился. Она почувствовала, что воздух между ними наэлектризовался.
– Подожди-ка минутку. – Он взял ее за подбородок. – В Лондоне ты говорила, что меня на этот проект толкнуло тщеславие. В этом все дело, да? Думаешь, я по случайной прихоти потратил два года на обещания, которых не смогу сдержать, и сбегу, как только увижу что-то более привлекательное? О, Саския! А я-то уже решил, что из нас получится отличная команда! Мне жаль разрушать твою теорию, но я с самого начала взялся за этот проект всерьез. Я открою магазин, с тобой или без тебя. Еще никогда в жизни мне ничего не хотелось так сильно. Я ответил на твой вопрос? Отлично. Потому что пора тебе озвучить свое решение. Больше нет времени на раздумья, Саския. Что скажешь? Ты в деле или нет? Больше спрашивать не стану.
И прежде чем она успела собраться с мыслями, он поднял руку, улыбнулся жениху, который жестом подзывал его к себе, и ушел не оглядываясь. Ей осталось только наблюдать за всем происходящим.
У стола с напитками Рик похлопал Жана по плечу. Вокруг них, как бабочки, порхали нарядные женщины в летних платьях и на высоких каблуках.
Значит, Рик хочет, чтобы Саския приняла решение. Даже не так. Он требует, чтобы она сделала это.
Готовность пойти на риск – вот что делало Рика Риком. Саския должна была учитывать это, потому что меняться он не намерен. Основными чертами его характера были предприимчивость, решительность и смелость. Рик сумел направить их в нужное русло и создал свою менторскую систему, которая, несомненно, привлечет замечательных новых виноделов.
Он знает, чего хочет, и не собирается идти на поводу у кого-либо. Саския уважала его за это, хотя и не решалась признаться. Как часто ей самой приходилось делать километровый крюк и менять планы просто потому, что какому-то клиенту или так называемому другу так удобно! И никакой благодарности за это она не получала. Все всегда ждали, что она подстроится под них и сделает все для того, чтобы никого не подвести и не разочаровать.
Если Саския согласится покупать вино у Рика, ей придется смириться с тем, что он часто принимает рискованные решения, хотя это ее и раздражает.
Возможно, все не так уж и плохо и пора что-нибудь изменить? Она и так долго была независимой.
Саския все еще раздумывала над вопросом Рика, когда к ней подошла Николь, одетая в длинное белое кружевное свадебное платье. Приобняла Саскию за плечо и с такой теплотой прижала к себе, что той захотелось расплакаться.
– Пойдем к остальным, – с улыбкой позвала Николь. – Я так рада, что Рик сегодня привез тебя сюда. Так здорово встретиться с покупателем, который поможет нам познакомить с нашим вином весь мир!
– Я чудесно провела время. Спасибо тебе за гостеприимство, Николь.
– Пожалуйста. Знаешь, еще год назад мы не знали, сможем ли купить необходимое оборудование для винного погреба. Тогда из ниоткуда появился Рик, и все невозможное сразу стало казаться возможным. Менторская программа, новые технологии, полезные советы – о большем мы и мечтать не могли. Это похоже на настоящее чудо!
– Мне кажется чудом то, что Жан Баптист и Рик не боятся прыгать с обрывов, пристегнув к спине парашют. Сегодня утром я была просто в ужасе. Неужели ты не боишься за мужа?
– Боюсь. – Николь пожала плечами. – Но он такой, какой есть. И я люблю его за то, что он нашел в себе мужество жить мечтой. Мы очень разные и потому дополняем и уравновешиваем друг друга. Из нас вышла отличная команда! – Она наклонила голову набок и приподняла брови. – Мне кажется, ты понимаешь, о чем я.
Саския медленно выдохнула, и они обе посмотрели в сторону Рика. Он в своем чудесном костюме стоял на четвереньках под столом и играл с детьми в прятки.
– Думаю, начинаю понимать, – тихо сказала Саския. – Но мне понадобится немало времени, чтобы привыкнуть к нему.
– Ты только не сдавайся. У меня ушло шесть месяцев на то, чтобы убедить Жана Баптиста выкроить перед уборкой урожая недельку на свадебное путешествие.
– Поздравляю! И куда вы едете?
Николь закрыла глаза.
– Завтра утром улетаем в Напу на недельный международный пляжный фестиваль вина. Все это благодаря «Бургес вайн». Рик разве тебе не говорил?
– Нет, – вежливо улыбнулась Саския. – Ни слова не сказал.