Оставив Камчатку, мы имели благоприятный ветер и на другой день нашего отбытия в полдень находились в широте 51°38' с., долготе 163°2' в. В 8 часов вечера еще раз нас постигло внезапное несчастье: лишились матроса (18-го Флотского экипажа Андрея Зайцева). При тихом ветре и спокойном море, посланный закрепить бом-брамсель, он с обыкновенным проворством исполнил свое дело, но, спускаясь вниз, оступился, упал на марс и убился до смерти.

До 29 июля ветры дули по большей части от W и SW, хотя умеренные, но часто сопровождавшиеся слякотью и густым туманом. Впрочем, эта неприятная и вредная для здоровья погода вознаграждалась попутным ветром, с которым мы быстро подвигались к предназначенной цели. В полдень 29-го числа, когда мы прошли выведенную по счислению широту 48°51' с., долготу 175°42' з., ветер отошел к NW, потом к NО и усилился так, что мы принуждены были остаться под совсем зарифленными марселями. Эта погода продолжалась сутки, а потом опять настал попутный западный ветер. Течение до сих пор было самое тихое и очень непостоянное, так что долгота, найденная по счислению, почти сходилась с определенной по наблюдениям.

7 августа был первый день со времени отправления нашего из Петропавловска, который можно назвать ясным, и мы в полдень наблюдениями определили широту 55°36' с., долготу 140°56' з. Здесь оказалось, что со вчерашнего полудня течение отнесло нас почти на 22 мили прямо на N. Хотя мы шли к северу, но с приближением к американскому берегу воздух становился чувствительно теплее, чище и легче. Подойдя довольно близко к американскому берегу и не имея два дня наблюдений, я направил курс так, чтобы прийти к берегу южнее мыса Ситки или мыса Эджком, образующего северную часть входа в Ситкинский залив, в котором находится Новоархангельская крепость.

По замечанию многих мореплавателей, течение в этой широте у американского берега во всякое время года направляется к северу. В полдень 9 августа вдруг прояснило; мы надежным наблюдением определили широту нашего места и в то же время увидели прямо на N в 36 милях мыс Эджком, которому по счислению надлежало бы находиться от нас почти на О. Поэтому мы заключили, что течение было не к северу, а к югу; когда же мы приблизились к берегу на семь миль, тогда оно быстро увлекало нас к N. Итак, мнение, что течение здесь всегда бывает к северу, справедливо только в отношении к самым прибрежным водам, но в 25 милях от берега оно действует как в ту, так и в другую сторону, целиком завися от силы и направления ветра. Это мое заключение согласно с замечаниями жителей здешних берегов.

Когда мы были уже близ самого берега, ветер стих, и шлюп весьма медленно подвигался вперед; к 6 часам вечера с помощью течения мы достигли входа в Ситкинскую губу, а когда начало смеркаться, вступили в пространство между горою Эджком и островами Биорки и здесь провели ночь, лавируя под малыми Парусами. С рассветом 10-го числа при тихом ветре мы пошли прямо в залив. Погода была так пасмурна, что совершенно скрывала все берега, и мы с великим трудом добрались до якорного места против Новоархангельской крепости; там мы нашли русский фрегат «Крейсер» под командой капитана 2-го ранга М. П. Лазарева, которому наш шлюп был послан на смену.

Капитан-лейтенант Муравьев, главный правитель русских американских колоний, принял нас дружественно и оказывал всю от него зависящую помощь. На мое отношение к главному правителю, нужно ли шлюпу беспрерывно находиться при колонии, я получил уведомление, что до 1 марта 1825 г. нет надобности быть при Новоархангельской крепости, но с начала марта месяца, когда сюда съезжаются в большом количестве колоши [тинклиты] (природные жители этой части Америки) и когда открывается навигация парусных судов, крепость остается в бессильном положении, и для ее безопасности присутствие шлюпа будет необходимо.

Итак, желая воспользоваться свободным до марта месяца временем, я поспешил принять пост, который занимал капитан 2-го ранга М. П. Лазарева фрегате «Крейсер», и, сделав все нужные приготовления и распоряжения, 10 сентября вступил под паруса. Оставив Новоархангельск [с 1867 г. – Ситка], мы направились к берегам Калифорнии, в порт Св. Франциска, намереваясь провести в его прекрасном климате некоторую часть зимы и запастись, пшеницей для пополнения недостатка сухарей. Фрегат «Крейсер» был уже совершенно готов к возвратному пути в Россию, но, дожидаясь транспортного судна из Охотска, которое обыкновенно в это время привозит сюда российскую почту, не мог нам сопутствовать до порта Св. Франциска (куда Лазарев намеревался зайти для снабжения фрегата свежей пищей и другими потребностями) и остался в Новоархангельской крепости.

Наше плавание к Калифорнии было довольно спокойное и весьма обыкновенное; на всем пути не встретилось ничего важного, ничего достойного примечания. Так как погода стояла по большей части ясная, то мы, пользуясь ею, осушили шлюп, который во время пребывания нашего в Ситке напитался сыростью от беспрерывных дождей. По мере приближения к югу воздух становился заметно теплее. 25 сентября мы находились уже в широте мыса Королей [мыс Рейес], недалеко от него, но из-за господствующего здесь в это время года густого тумана не могли его видеть.

С рассветом 27-го числа туман несколько поднялся, и открылся берег, лежащий к северу от мыса Королей. В 10 часов утра мы обогнули самый мыс в трех милях и заметили производимый течением сильный сулой [волнение, подобное кипению]. Отсюда начали держать прямо в залив Св. Франциска; подойдя к самому проходу в залив, мы заметили, что течение с чрезвычайной силой действовало против нашего хода, так как, хотя при свежем попутном ветре мы по лагу имели 9 узлов и более, шлюп наш почти не подавался вперед и очень плохо слушался руля. Как только отлив начал терять свою силу, мы быстро пошли вперед и к 3 часам пополудни достигли якорного места против президии.

 

 

 

Проходя на ружейный выстрел мимо крепости Св. Иоакима, построенной на южном мысу входа в залив, мы заметили в ней нескольких кавалеристов верхами; один из них через предлинный рупор спрашивал нас, откуда идем и к какой нации принадлежим. Этот введенный от самого основания крепости и открытия порта обычай исполняется для того, чтобы пустить пыль в глаза приходящим судам и придать грозный вид крепости, показывая, будто в ее власти пропустить судно или нет.

Но тому, кто здесь бывал, известно, что крепость Св. Иоакима самая миролюбивая на свете, ибо вооружена пушками, которые по своему состоянию должны поневоле держать строгий нейтралитет; да и самая лучшая пушка не палит без пороху, в котором здесь всегда бывает большой недостаток. Для поддержания чести калифорнийского республиканского флага комендант требовал салюта; чтобы из-за пустяков не поссориться, я приказал сделать несколько выстрелов, но ответа не получал, пока не снабдил крепость нужным для этого порохом.

Когда мы бросили якорь, рыцари все выехали из крепости, оставив ее, как обыкновенно бывает, совершенно пустой, и построились на берегу против нашего шлюпа, где пристают гребные суда. Как только мы убрались с парусами, я послал на берег лейтенанта Пфейфера объявить коменданту о нашем прибытии и просить его доставить нам свежее мясо и зелень. Дон Жозеф Санчес, подпоручик кавалерии (который за отсутствием настоящего коменданта исправлял его должность), принял лейтенанта Пфейфера очень вежливо и выразил готовность по возможности удовлетворить все наши требования. На другой день мы раскинули на берегу палатки для астрономических наблюдений и принялись за необходимые на судне работы.

Порт Св. Франциска я нашел точно в таком же положении, в каком он находился во время моего пребывания здесь в 1816 г. на бриге «Рюрик»; с той только разницей, что тогда жители Калифорнии считали себя зависящими от Испании, а ныне, следуя общему отложению всей западной части Америки от испанской короны, также объявили себя независимыми. Правитель этой части Калифорнии, дон Луи Д’Аргуелло, бывший начальник президии Св. Франциска, имеет пребывание в Монтерей. Образ правления смешанный, в котором так же много монархического, как и республиканского, или, лучше сказать, он совершенно не определен и из-за борьбы партий, несовершенства законов и бессилия властей непостоянен и изменяется.

Войско с духовенством постоянно в несогласии; те и другие хотят присвоить власть себе; силы их в равновесии, и каждая сторона действует по своему произволу, часто противореча общественной пользе и всегда основываясь на собственных выгодах. Впрочем, Калифорния, кажется, скоро будет составлять особую часть или область Мексиканской республики, чего многие из здешних благомыслящих жителей желают и ожидают. В войске существует только один голос: «Кто нам заплатит жалованье, удержанное за многие годы испанским королем, тому мы принадлежим!» Я почти уверен, что войско никогда не отложилось бы от Испании, если б оно не было совершенно забыто и передано в полную и неограниченную власть духовенству.

Духовенство и поныне продолжает насильственно обращать индейцев в христианскую веру. Духовные пастыри с конвоями отправляются в леса, как на охоту, и, нахватав там арканами полудикарей, в минуту превращают их из идолопоклонников в христиан, а потом используют для возделывания полей, засеваемых пшеницей; последняя произрастает здесь в изобилии и составляет исключительную собственность духовенства.

До последних чисел октября стояла прекрасная погода, постоянно дул северо-западный ветер, а после мы часто испытывали сильные юго-восточные ветры с проливными дождями. 9 ноября в заливе Св. Франциска с необыкновенной силой дул юго-западный ветер, срывая с домов крыши и ниспровергая все, что встречалось на пути. Мы находились в очень опасном положении, и сохранением всего в целости обязаны только хорошему якорю и крепкому канату. Вода выступила из берегов и потопила наши палатки для астрономических наблюдений; жившие на берегу люди едва спасли инструменты. После шторма я счел за необходимое переменить наше якорное место, которое в это время года оказалось опасным, и мы перешли далее к востоку, в бухту Герба-буено (душистая трава), в которой стоял на якоре известный капитан Ванкувер».

20 ноября сюда прибыл фрегат «Крейсер», который на пути из Ситки подвергался беспрерывным штормам. В крепости Новоархангельск нам надлежало быть не ранее 1 марта 1825 г.; имея более трех месяцев времени, я желал употребить его с большей пользой для вверенных в мое начальство молодых офицеров. На шлюпе все работы были уже кончены, и мы находились в готовности идти к Сандвичевым островам.

25-го числа в 2 часа пополудни, пользуясь отливом, мы вступили под паруса при ясной погоде и NW-ветре. Когда проходили фрегат «Крейсер», салютовали ему, а капитан Лазарев приехал проститься с нами.

Из множества наблюдений выведена широта места 37°48'33'' с., долгота 122°22'30'' з. Склонение компаса 16°0' О. Прикладной час 11 часов 20 минут. Разность между высокой и малой водой 7 футов, прилив идет 4 часа, отлив 8, иногда и более.