Племена ираноязычных кочевников саков обитали в I тыс. до н. э. на территории Казахстана и Средней Азии (от Аральского моря до Аму-Дарьи). Согласно сообщению греческого историка Диодора Сицилийского, они были ближайшими родственниками скифов. «…Это племя (скифов. – В.Г.), – пишет он, – широко разрослось и имело замечательных царей, по имени которых одни были названы саками (курсив мой. – В.Г.), другие – массагетами, некоторые аримаспами».

Как показали археологические раскопки, материальная культура саков имеет много общего с культурой скифов Северного Причерноморья. В антропологическом отношении, саки, как и скифы, – безусловные европеоиды. И те и другие говорили на каких-то диалектах древнеиранского языка. Сакские племена пользовались типично скифскими вооружением и конским убором, украшенными, как правило, изображениями в скифском зверином стиле («триада»). Саки, подобно скифам и массагетам, вели упорную борьбу за свою свободу с могучей Персидской империей, и, тем не менее, часть из них (на юге) попала в зависимость от самой северной провинции («сатрапии») государства Ахеменидов, которая называлась Бактрией.

Для того чтобы лучше представить себе самобытность и яркость сакской культуры, я расскажу о двух открытиях археологов на территории этого степного края: о «золотом человеке» из Иссыка и о «золотом кургане» из Чиликты.

Курган Иссык

Курган входит в состав большой курганной группы из 45 насыпей, расположенной на левом берегу р. Иссык в 50 км восточнее г. Алма-Аты. Могильник явно принадлежит высшей сакской аристократии: курганы имеют от 4 до 15 м в высоту и от 30 до 90 м в диаметре. Почти все они ограблены, так как их вершины и склоны испещрены большими воронками от грабительских ям и раскопов. Курган Иссык находился на южной окраине западной части могильника, разделенного на две части автомобильной дорогой и крупным

оросительным каналом. Диаметр кургана 60 м, высота 6 м. На вершине насыпи зияла воронка глубиной до 2,5 м и диаметром не менее 12 м. Структура насыпи многослойна: слои речной гальки чередовались со щебенкой и глиной. Под ней, на глубине 1,2 м от уровня древнего горизонта, были обнаружены два погребения: центральное и боковое (южное).

Центральная могила полностью разрушена в результате неоднократных ограблений. Зато боковое захоронение, находившееся на 15 м южнее центральной, оказалось абсолютно целым. Погребальная камера 3,3x1,9 м сооружена из обработанных бревен тянь-шаньской ели длиной до 3 м и толщиной около 30 см. В южной и западной частях гробницы была обнаружена посуда, а в северной половине – останки погребенного, лежавшие прямо на дощатом полу. Это был мужчина средних лет, ростом 165 см.

Почти все многочисленные золотые украшения, бляшки, статуэтка барана и другие вещи находились на тех местах, куда их положили во время похорон умершего вождя. На скелете и под ним лежали разнообразные украшения для одежды, головного убора и обуви, изготовленные из листового золота, а рядом разложены предметы вооружения, туалета и посуда из глины, дерева и металла (серебра и бронзы). Всего в погребальной камере кургана Иссык было найдено свыше 4 тыс. золотых предметов, железные меч и кинжал, бронзовое зеркало, 31 глиняный, металлический и деревянный сосуд, а также серебряная ложка, деревянный черпак и 26 бусин из сердолика и пасты.

Автор раскопок – казахский археолог К.А. Акишев, подводя общие итоги своих почти двухлетних исследований кургана Иссык, пишет следующее: «Современному человеку трудно представить все подробности погребального обряда той далекой эпохи. Как одну из версий завершающего этапа ритуала можно предположить такой вариант. Многолюдная траурная процессия медленно движется к месту погребения. Впереди мужчины, возможно жрецы, несут погребальные носилки с телом усопшего, на котором, ниспадая, колышется в такт движению расшитая золотом накидка, за ней вереница людей из тридцати одного человека (по числу сосудов, поставленных в могилу), несут ритуальные сосуды и сосуды с пищей. А далее нескончаемым потоком следуют родственники, воины, соплеменники, съехавшиеся со всех концов подвластной территории. Погребальное сооружение давно готово, и находящиеся здесь служители культа ждут часа, когда тело будет передано им, и они завершат процесс таинственно-торжественного отправления в загадочный мир, называемый небытием. Вот, наконец, похоронная процессия достигает конечной цели. Вся огромная толпа, в том числе и родственники, остаются наверху, в яму спускаются лишь жрецы с телом, чтобы уложить его в отведенном месте в камере, предварительно подстелив под него снятую с носилок накидку. Они размещают на полу камеры многочисленные сосуды в том порядке, в котором мы застали их во время наших раскопок более двух тысяч трехсот лет спустя. Они же закроют камеру бревнами, и только тогда тысячи соплеменников примут участие в возведении огромной насыпи погребального кургана. Так могло быть».

О ритуалах азиатских саков в источниках сведений очень мало. Только благодаря сообщению греческого историка Ктесия (около 400 г. до н. э.) стало известно, что саки над прахом своей царицы Зарины возвели грандиозный курган и на нем поставили ее золотую статую. Эти сведения очень важны, но их слишком мало для реконструкции сакского погребального обряда. Поэтому большое значение приобретают археологические данные. Именно они дают возможность объективно воспроизвести картину одного из возможных вариантов бытовавшего в древности обряда погребения.

Полная сохранность Иссыкского захоронения дает исследователю редкую возможность детально восстановить не только погребальный обряд, но и реконструировать (по расположению нашивных золотых блях и пластин) форму головного убора, одежду и обувь сакского вождя V в. до н. э.

Полная экипировка захороненного в кургане Иссык представляется так: на голове была высокая стреловидная шапка с низом в виде треуха, застегнутая под подбородком, богато украшенная золотыми бляхами и пластинами; в мочке левого уха находилась золотая серьга с зернью и подвесками из голубой бирюзы; на шее золотая кольчатая гривна; на теле – нижняя рубаха, украшенная по груди и рукавам причудливыми узорами из сочетания золотых бляшек разных форм, поверх нее кожаный красноватого цвета короткий кафтан, сплошь обшитый золотыми бляхами и бляшками; на пальцах рук – два золотых перстня; кафтан подпоясан тяжелым наборным поясом, сверкающим 16 массивными бляхами-накладками, выполненными в зооморфном стиле; справа к нему подвешен длинный железный меч в красных ножнах, а слева – железный кинжал-акинак в ножнах, обложенных золотыми пластинами; на ногах узкие шерстяные или кожаные штаны, по швам обшитые золотыми бляшками; штаны заправлены в войлочные или кожаные сапоги с высокими голенищами, украшенными золотыми фигурными бляшками. В таком сказочно богатом одеянии был захоронен знатный иссыкский сак.

«Золотой курган» из Чиликты

Чиликтинская долина в Казахстане расположена в 100 км южнее оз. Зайсан, между хребтами Монрак и Тарбагатай, на высоте 1300–1500 м над уровнем моря. Эти места чрезвычайно благоприятны для ведения скотоводства и поэтому издревле служили превосходными пастбищами для кочевников. Мягкие зимы, слабый снежный покров, обильные и разнообразные травы, достаточная увлажненность были по достоинству оценены кочевыми племенами уже с давних времен, о чем свидетельствуют огромные величественные курганы – наиболее характерная черта здешнего пейзажа.

 

Илл. 128. Золотая бляха в виде оленя. Курган № 5, Чиликта, VI в. до н. э. (раскопки С.С. Черникова)

 

Очень часто поверхность курганов облицовывалась крупной светло-серой галькой диаметром 15–20 см. Цепочка огромных белых курганов на ровной поверхности зеленой Чиликтинской долины, окруженной высокими горными хребтами, да еще на фоне ярко-голубого южного неба, несомненно, представляла в скифскую эпоху очень эффектное зрелище. К сожалению, почти все эти курганы были ограблены.

Летом 1960 г. ленинградский археолог С.С. Черников раскопал один из этих белых колоссов – курган № 5 высотой в 6 м и диаметром в 66 м. Он также оказался ограбленным. Однако археологам удалось обнаружить то, что не заметили грабители.

«Самые сильные переживания, – вспоминает Сергей Сергеевич, – были на кургане, когда пошли золотые находки. Да и не мудрено: ведь курган № 5, о котором идет речь, был третьим, раскопанным в этот полевой сезон. В нем сразу четко обозначился грабительский ход; первые же два кургана были ограблены дочиста и почти ничего кроме разрозненных костей не дали. Для начальника экспедиции ощущения довольно сильные! Вообще надо сказать, что при раскопках больших курганов требуются терпение и изрядная доля оптимизма: уж очень часто надежды археологов не оправдываются. От всей души проклинаешь безвестных древних грабителей, но от этого не легче…»

В результате раскопок удалось воссоздать картину сооружения кургана и его последующего ограбления. На совершенно ровной поверхности почвы, почти совпадающей с современной, его создателями была выкопана квадратная яма 7x8 м и глубиной в 1 м, точно ориентированная по странам света. В этой яме было сложено квадратное сооружение площадью 4,8x4,6 м и высотой 1,2 м из двух рядов толстых (до 70 см) бревен лиственницы с потолком из одного ряда таких же бревен. Покойников, скорее всего, пронесли через коридор-дромос, а затем, после совершения последних погребальных обрядов, плотно уложили бревна, образующие крышу. После похорон все сооружение было засыпано крупным битым камнем, поверх камней – круглая насыпь из очень плотной желтоватой глины, а выше слой земли. Поверхность законченной насыпи получила облицовку из светло-серой гальки.

«Погребение в кургане, – отмечает автор раскопок С.С. Черников, – было разграблено, вероятно, лет через 50 после захоронения. Грабители заложили в центре насыпи вертикальный шурф <…> Шурф вышел почти в центр могильного сооружения, ближе к юго-восточному углу. Грабители проникли в склеп уже после того, как трупы почти совсем разложились. Дрожа от страха перед возможным обвалом и стаскивая со скелетов крупные ценные предметы и полуистлевшие одежды со множеством золотых украшений, они разбросали кости, отдельные бляшки и предметы по всему пространству прорытого ими хода…»

На дощатом полу деревянной гробницы лежали два человеческих скелета (мужчины 40–50 лет, европеоида по облику, и женщины 50–60 лет смешанного европеоидно-монголоидного типа) и уцелевшие вещи. Видимо, когда грабители проникли в склеп, одно из бревен перекрытия у северной стенки рухнуло и частично накрыло колчан, лежавший на полу. Таким образом, под упавшей частью крыши оказались 8 бронзовых ромбических наконечников стрел и 4 золотых фигуры оленей – украшения колчана. Сам колчан был сделан из шкуры ноги оленя, сшитой сухожильными нитками, но очень редким и небрежным стежком. Судя по этому грубому шву и оленям с весьма непрочными вставными инкрустированными ушами, колчан, несомненно, был сделан специально для погребения.

Потом пошли и другие ценные находки, к счастью, не замеченные грабителями. Археологи нашли множество золотых нашивных бляшек в виде фигур животных и птиц. Здесь были олени и орлы, пантеры, кабаны и даже рыбы. Многие бляшки имели ромбовидную и полусферическую форму (с петелькой на обороте).

Типы найденных наконечников стрел доказывают, что курган № 5 был возведен где-то во второй четверти VI в. до н. э.

Тщательный анализ золота из Чиликты позволил С.С. Черникову придти к следующему заключению: «…Все золотые украшения поражают высоким художественным мастерством исполнения, однако при ближайшем рассмотрении бросается в глаза не очень тщательная работа. На всех фигурках оленей, орлов и пантер не зачищены заусенцы, образовавшиеся при штамповке, кое-где видна неровная обрезка. Создается впечатление, что эти вещи делались не для употребления в быту, а специально для погребения. Украшения сделаны явно с расчетом, что смотреть их будут на некотором расстоянии, что не требовало особо тщательной отделки…»

Нетрудно заметить, что этот вывод полностью совпадает и с мнением М.И. Ростовцева о нашивных золотых бляшках, используемых только для похорон (1917 г.) и с моими рассуждениями о «странном золоте» скифов из курганов у с. Колбино на Среднем Дону.