Анализ устноисторических исследований позволяет говорить о проявившихся контурах предлагаемых устной историей новых подходов в изучении исторического прошлого. Основополагающими принципами концепции или методологии устной истории выступают следующие принципы исторического исследования: «история изнутри», «история снизу вверх», «человек в истории», «история в человеке», «мнения и оценки „безмолвствующего (безгласного, безголосого) большинства“, „немотствующих слоев общества“, „маленького человека“, на самом деле представляющего большинство участников исторического процесса. Такая ситуация отражает смещение акцентов в исторической науке на „мир человека в истории“ и „мир истории в человеке“.

Толчок к формированию устной истории как самостоятельного направления или самостоятельной исторической дисциплины и ее массовый размах за рубежом в послевоенные 1940-1950-е гг. был обусловлен именно усилением внимания историков к „истории снизу“ после масштабной Второй мировой войны — к историческим свидетельствам простых людей, чей жизненный опыт не был отражен в письменных исторических источниках. Академическую историю побудил обратиться к устным источникам, отражавшим мнения рядовых участников, феномен победы в войне над фашизмом, роль народных масс, рядовых людей. П. Томпсон подчеркивал, что устная история „позволяет найти героев не только среди вождей, но и среди безвестного большинства народа“¹.

Именно обращение к „человеку в истории“ потребовало новых источников. „История снизу“ и „история изнутри“ включили в предметное поле исторической науки изучение субъективного мира людей, индивидуальных образов (интерпретаций) исторических событий XX в.

П. Томпсон пишет: „С помощью устной истории мы узнаем людей такими, какими они сами представляют себя, мы видим вещи (конкретные предметы, события, места) через внутреннее мировосприятие каждого человека как непосредственного участника исторического процесса“¹. Таким образом, устные исторические источники могут использоваться для изучения как непосредственно исторической реальности (исторической повседневности, быта, важнейших событий истории), так и ее отражения в массовом историческом сознании.

Обосновывая тезис об изучении „истории изнутри“, отталкивающийся от ощущений и поведения человека — участника исторических событий, Э. Тонкин пишет: „Можно смотреть на прошлое по-разному. Для историков прошлое есть „другая страна“, которую они пытаются воссоздать из оставленных ею следов“. Устный источник, как своеобразный „взгляд изнутри“, включает разнообразную информацию о событиях. Человек, видевший воочию прошлую жизнь, оглядывается назад и рассказывает тем, „кто там не был, на что это было похоже изнутри“. Предыдущая жизнь так или иначе определяет мироощущение человека и направляет его действия» .

Установки на «историю снизу вверх» сформировались в ответ на элитарность, в том числе и устной истории, в том виде, в каком она зародилась в США еще в 1940-х гг. благодаря А. Нэвису и его первому проекту по сбору интервью у известных политических деятелей для изучения дипломатической и политической истории. Но массовым занятием исследователей новейшей истории устная история стала благодаря протесту против предрасположенности к истории «сильных мира сего», известных и видных деятелей. Альтернативой «истории на верхних этажах общества» (государственной, политической элиты) стала «история снизу вверх», интерпретация исторических событий «снизу вверх» представителями «нижних этажей общества». Закрепило акцентуацию устной истории на истории «немотствующих» слоев общества («безмолвствующего большинства») внимание к массовым событиям и масштабным процессам, спровоцированным Второй мировой войной.

К 1960-1980-м гг. завершается переориентация устной истории с изучения «великих людей и событий» на историю простых людей, дискриминируемых групп населения, что вылилось в новый подход — «историю снизу вверх», историю на нижних этажах общественной лестницы. Появляется множество проектов устной истории, особенно в Западной Европе, которая пережила мировую войну. Например, в Англии сформировалась традиция устной «рабочей истории», устной истории «лондонской бедноты и городского дна» и т. д. Во Франции обращение к устной истории тоже было своего рода протестом, но против господствующей школы Анналов с ее «увлечением количественными методами, изучением масштабных социально-экономических структур и процессов, охватывающих длительные периоды». Работы же устных историков «возвращали читателя к привычным горизонтам человеческой жизни», «обещали возможность „непосредственного выхода“ в историю — своеобразного „окна в прошлое“».

Новые подходы в социальных науках позволили в последующем преодолеть междисциплинарный барьер и добиться для устной истории определенного академического статуса. Но до сих пор ей приходится утверждать право на самостоятельность своего подхода, так как не удается до конца преодолеть определенную конфронтацию между официальной и устной историей. Можно говорить об определенном несовпадении «взгляда снизу» (рядовых участников и очевидцев) на исторические события XX столетия и «взгляда сверху» — оценок официальной зарубежной и отечественной истории. Многие рассматривают устную историю как «повстанческое» направление в науке и противопоставляют его «торжественно-пафосной» и «официально-правильной» истории. Однако разобщенность заполитизированной, ангажированной официальной истории и народного восприятия исторического прошлого сильно преувеличена. На современном этапе очень большой размах получила наряду с демократической устной историей и элитарная устная история: устная история науки, изобретений, культуры и т. п. Создаются центры и программы устной истории по изучению истории космонавтики, истории интеллигенции, истории угольной промышленности. В них абсолютно на равных фигурируют история и «снизу вверх» и «сверху вниз», но при этом работа остается в рамках устной истории, так как рассматривается «история изнутри», глазами участников и очевидцев.

Новизна подхода устной истории к исторической действительности заключается в доверии к устной информации участников и очевидцев исторических событий и процессов. Доверие базируется на признании существования исторической индивидуальной и коллективной памяти и на признании движущими силами исторического развития не только производительных сил, производственных отношений, государства, но и внутреннего мира людей, влияющего на направление, темпы, уровень развития, глубину преобразований и реформирования, успех или неудачи того или иного политического режима, государства, исторического процесса или события. Этот концептуальный подход просматривается во многих определениях устной истории. Например, трактовка Общества устной истории Великобритании гласит: «У многих людей при слове „история“ возникает ассоциация с толстыми книгами и документами, архивами и библиотеками, старинными замками и величественными зданиями. Но фактически история — это то, что нас окружает, это мир вокруг нас, в твоей семье, обществе, в котором ты живешь, в „живой“ памяти и опыте пожилых людей… Такой вид истории называют „устная история“… Это живая история уникального жизненного опыта… Устная история записывает человеческий опыт на аудио-и видеоносители»¹. В этом же ключе специфика методологических подходов устной истории характеризуется авторами коллективной монографии фонда «Heritage Lottery Fund»: «Устная история — это запись человеческой памяти, чувств, отношений и опыта на аудио-или видеоносители. Это живая история. Это то, что вокруг нас. У каждого есть история, которую бы он мог рассказать» .

В отличие от более распространенной традиционной истории, базирующейся на письменных документах и вещественных артефактах, устная история дает историку то, что он не может найти в документах, — живое слово, эмоционально окрашенное восприятие людьми того или иного события, облеченное в словесную форму.

Для нас это проявляется еще в одном концептуальном подходе устной истории — «человеческом содержании» истории. На эту особенность устной истории исследователи стали обращать внимание все чаще, замечая, что устная история «позволяет выявить интересные бытовые и психологические подробности и детали, мотивировку и причины поступков, дает возможность почувствовать Человека в истории». В устной истории действительность передается через субъективное восприятие и выражается через представление, мысли, чувства рассказчика, что можно назвать «человеческим содержанием» исторических событий.