Высшая награда у католиков – орден Святого Григория. Он – копия орденов Древнего Алтая. Тот же крест Тенгри… Символично? Конечно. Как символично и то, что Греческая и Римская церкви, сохраняя у себя старое, алтайское, уничтожали память о нем не только в Англии – всюду.

Старая вера, которой когда-то в IV веке европейцев обучил Дербент, ее принципы мешали политикам захватывать чужие страны и управлять народами. Римские папы и византийские патриархи для достижения своих корыстных целей сознательно затаптывали духовное, придумывая взамен ему откровенно языческое. Например, в церквах откуда-то появились вещи Христа, мощи святых. И люди стали молиться на эти предметы.

 

Перенос мощей в Константинополь. Император Феодосий II и Пульхерия встречают двух епископов у врат церкви.

Слоновая кость. V в.

 

Такая «религия» уже не отличалась от язычества, но это отцов Церкви не смущало.

Едва ли не каждый приход добывал себе реликвию, чтобы гордиться ею. Но храм святее все равно не становился.

Дошло до абсурда: в церквях Европы хранится с десяток голов Иоанна Крестителя. Пудами измеряются мощи святых… Один винодел, узнав, что вино в его подвалах скисло, собрал по капле из каждого кувшина в один и поставил его около мощей святого Стефана. На другой день к вину якобы вернулся вкус. Родилось «чудо» о святом Стефане.

Одеждой – пастыри, но в душе язычники хозяйничали в Европе.

Уроки веры, полученные на Кавказе, забылись. Небо медленно отходило на задний план, как все тюркское, ненужное, мешающее. Греческие патриархи, и папы римские меняли канон по своему усмотрению и в угоду политике. Да, европейцы по велению Церкви называли себя «христианами», но общего в христианской семье оставалось все меньше и меньше – разногласия разъедали семью.

Средневековая Европа бурлила, как жерло вулкана. Тюркское, римское, греческое, кельтское – все смешивалось и плавилось, чтобы вылиться и застыть остекленевшей лавой.

Застыть на века и называться европейской культурой!

…Иначе было на Ближнем Востоке. Там Церковь тоже искала себя, свое лицо и власть. Но не в язычестве, а в философии – в поиске смысла жизни. Образ Тенгри сиял на небосклоне, его не затмевали идолы.

Поиск, как известно, приносит плоды. Плодом свободной мысли Востока стало явление, которое вошло в историю человечества одним мощным словом мусульманство – учение, данное Всевышним. Его сторонники назвали себя муслимами (предавшимися Аллаху), или мусульманами.

Узнали о новом учении в то самое время, когда папа Григорий I Великий в накидке раба вел отчаянную атаку на лангобардов, превращая религию в заурядный инструмент политики. Или в инструмент власти? Перемены, нахлынувшие в европейское христианство, конечно, не остались незамеченными на Востоке. Их обсуждали и осуждали.

Ответ Неба на искажения алтайской веры не заставил себя долго ждать – в 609 году аравитянину (из племени курайшитов) Мухаммеду явились божественные откровения, их потом Восток признает новым учением, а его самого – Пророком.

К сожалению, о Пророке известно очень мало, ничего достоверного не сохранилось. Его земная жизнь – это легенда, сложенная из слов и образов, наука не в силах подтвердить или опровергнуть их. Значит, все вполне могло быть именно так, как утверждает легенда.

Известно, что Пророк был неграмотным, в юности ходил с караванами по пустыне, потом вел торговые дела одной вдовы, на которой женился. Однажды он услышал далекие голоса и удивился им.

Три года являлись ему откровения, прежде чем он решился рассказать о них. Но в городе Мекке его не дослушали – прогнали. Люди не увидели смысла в новой религии, ее молитвы показались несносными, а отдача десятой доли доходов – вопиющей несправедливостью. Горожан устраивало язычество и греческое христианство, которое господствовало тогда на Среднем Востоке, захваченном Византией.

Увы, религия не возникнет и после божественного откровения. Речь ведь идет о важнейших вещах в жизни общества, о культуре, о морали и нравственности тысяч и тысяч людей. Общество само определяет, быть вере или нет. И какой ей быть. Люди сами готовят себя к принятию новой веры, когда у общества появляется потребность в ней. И воля Неба, конечно.

 

Пророк Мухаммед на Бураке возносится на небеса.

Миниатюра.

 

Традиции тюркской живописи не нарушены и здесь. Изображение Бурака словно повторяет изображения мифических животных, которыми богаты находки из курганов Алтая

 

Вот почему учение Мухаммеда поначалу признали лишь близкие ему люди, домочадцы. Община росла очень медленно. Едва ли в ней было сто мусульман и через десять лет…

Это ныне ислам исповедуют сотни миллионов людей. Целые страны. Интерес к нему огромен. Но ученые и просто здравомыслящие люди всегда отмечали загадочность его рождения. В среде погонщиков верблюдов родилось учение, которому в философском мире не было равных. Возможно ли такое?

Здесь явно какая-то тайна, ответ на которую может дать история Корана. Это бесценное сокровище, книга проповедей и назиданий Пророка. Главный закон мусульман. В нем люди находят ответы на многие вопросы жизни. Его законченный текст появился через десятилетия после смерти Мухаммеда. Как и ислам, Коран вызревал положенное ему время: Учение не могло родиться в одночасье. Так уж устроен наш мир, где властвуют Дух, Время и Политика, а они исключений не делают никому.

Уже не один век богословы и историки пытаются найти ответ на свои вопросы. Где черпал Мухаммед свои знания? Не слишком ли преувеличен миф о его неграмотности? Были ли у него наставники? В какой среде взрастали семена монотеизма?

А ответ на виду. Его дал сам Пророк. Он записан в Коране, где Мухаммед говорит о религии Авраама (Ибрагима): «Ибрахим не был ни иудеем, ни христианином, а был он ханифом предавшимся и не был из многобожников». И далее: «Правду говорит Аллах! Следуйте же за религией Ибрахима, ханифа…» (3 60, 89).

К этой важной цитате остается лишь добавить, что ханифами на Востоке называли тенгриан, последователей единобожия и тюркской традиции в религии. Других единобожников тогда не было во всем мире. Значит, в окружении Пророка были люди просвещенные, они и дали ему необходимые знания.

 

Страница Корана. VIII в. Куфическое письмо.

 

Самые древние тексты Корана написаны куфическим письмом на тюркском языке

 

По истории мусульманства написаны сотни книг, целые библиотеки, но полной ясности нет. Богословы по-разному видят ранний ислам, они спорят об Истине, об Учении, приводят доводы, которые обычно противоречат друг другу. Но у религии не может быть двух историй. История, как и правда, бывает только одна…

«Бисми-лляхи-р-рахмани-р-рахим» – «во имя Аллаха Милосердного, Милостивого». Мысли человеку дает Всевышний, так было, есть и будет всегда. Ибо это фундамент мира.

В этой книге никто не высказывает сомнения, но каждый мусульманин обязан больше верить Корану, чем людям, в какой бы одежде те ни ходили. Самый большой авторитет – это истина, записанная в Коране.

Известная ныне «арабская версия» ислама (как и версия о «греческом» христианстве) похожа на миф. На большой миф, сложившийся к XIX веку! Так свидетельствует история, ее не переделать. Что бы ни говорили люди в одеждах священнослужителей, есть законы жизни, которые установило Небо на этой планете. И нарушать их не смеет никто, какого бы духовного или светского звания он ни был.

Возможно, современные мусульмане не знают, что ранний ислам в Европе называли «египетской ересью». Он не отличался от правил Коптской (Египетской) и Абиссинской (Эфиопской) церквей. Египет, превращенный в колонию Византии, в мусульманстве видел путь к свободе и делал все, чтобы приблизить заветное, ибо: «Чей Бог, того власть».

Духовные традиции Египта и Эфиопии, а никак не Аравии, были живительной почвой Ислама. Не могло философское учение родиться в пустыне среди неграмотных людей. А вот в Египте с его традициями, впитавшими мудрость Востока, вполне могло!

Новой верой должны были проникнуться именно христиане – люди, познавшие защиту Бога Небесного. Для них и создавали ислам, потому что они, христиане, не желали быть рабами других христиан, византийских. Они считали, что христиане могут быть рабами только Всевышнего, «того, который на Небе».

Мусульманство в первую очередь нужно было именно им. Оно не отменяло традиций христианства – религии отцов! – но делало веру свободной от власти греков. Сохранив в чистоте образ Бога Небесного, оно привлекало людей из восточных колоний Византии. Христиан и нехристиан.

Образ Бога Небесного в «египетском» христианстве и в мусульманстве был одинаковым. Поразительно? Нет. Иначе быть не могло. Религия – часть культуры народа, его мораль. Она не возникает в пустыне и не объединяет людей лишь словами. Пусть даже самыми правильными словами на свете.

Услышать божественные откровения – дар Божий. Но понять их, донести до других людей – уже не дар, а искусство. Оно требует навыков и опыта.

Мусульманство – это творение Востока, всей восточной культуры. Его начало – Тенгри, потому что две с половиной тысячи лет назад люди впервые подняли взор на Небо. На Вечное Синее Небо!

Новая религия помогла Египту и всему Ближнему Востоку обрести свободу, а потом и стереть с географической карты слово «Византия»… Влияние тюрков здесь очевидно. А то, что о нем с XIX века стараются не упоминать, еще не означает, что тюрков среди мусульман не было. Были! И стояли они у истоков ислама.

Вспомним, одно из их обращений к Тенгри – Алла (от «ал» – «рука»). Дающий и Забирающий. Только тюрки, глядя на Небо, произносили «Алла» (Ала) за тысячу лет до ислама.

Алтай знал 99 обращений к Тенгри. И в Исламе 99 обращений к Аллаху. Те же самые.

«Алла-иль-Алла», – произносит мусульман, начиная молитву. «Господи (Алла)! Сойди, Господи (Ил Алла)!» Это же чисто тюркская фраза. Фраза, привычная для тюрка и сегодня. Он редко скажет «Аллах» (с придыханием, как арабы), говорит «Алла» или – «Тенгри», обращаясь к Всевышнему… Старики помнят эти слова от своих дедов.

Мусульманство учит: Аллах – всемогущ. Так и Тенгри.

Аллах создал растения, животных, человека. Так и Тенгри.

К Аллаху обращают молитвы, падая ниц. Как к Тенгри… Что же тогда различает их? Единобожие – главная идея ислама. Но единобожие как раз и принесли тюрки в западный мир: Бог-дух, Создатель мира сего. И никого рядом.

В мусульманстве сохранены обитающие между Богом и людьми ангелы и демоны, а их народ Алтая знал всегда. Остался даже падший ангел, глава злых духов. Ничто не забылось, ничто не исчезло из самой древней религии, которой после Великого переселения народов суждено было стать корнем всех религий мира.

«Нет Бога, кроме Аллаха», – говорят мусульмане. Точно так говорил народ Алтая, слово в слово: «Нет Бога, кроме Бога»… Так что же, по сути, отличало раннее мусульманство от тюркской веры? Ничего.

Не потому ли они молились рядом, под сводами одного храма? Мечети же появились не сразу.