Глава 24

— Давненько ты у нас не был! — улыбнулась разбитная подавальщица, и я едва не скривился. Оно мне надо, чтобы узнавали? Вот же нарисовался… Впрочем, у официантов всегда был глаза наметанный — эти люди подмечают все и вся, и часто очень хорошие психологи. Знают, когда и что сказать, чтобы клиент не ушел обиженным, и чтобы он оставил хорошие чаевые. Речь конечно о настоящих профессионалах, а не о временщиках, которые пришли подработать на летние каникулы.

Я сделал заказ: пироги с олениной и со сладкими ягодами. На самом деле олени тут не совсем олени, а что-то вроде шустрых коров, и ягоду эту я не знал, хотя она и очень похожа на малину, но перевод будет именно такой — олени, и малина.

На досуге я иногда забавлялся — переводил земные стихотворения на всеобщий язык. Таланта стихосложения у меня нет, так что стихи у меня не получались, но что-то вроде «белого» стиха — запросто. То есть стиха без рифмы. Я не особо разбираюсь в размерностях, и во всяких таких изысках, но перевести на здешний язык какую-нибудь балладу смогу запросто. Сходу. То ли это я сам могу, только не подозревал у себя таких способностей, то ли это особенность мозга Келлана, но такое у меня получается очень недурно. Могу работать скальдом, а не убийцей.

Но пока мне нужно убивать. И в этом мне поможет та странная мысль, которая пришла в голову после одной из акций. А именно: «Искусство ниндзя — совершенство». А суть в чем: некогда я прочитал классный детективный рассказ, в котором главари японской якудза решали — кто же предатель в их среде? Кто решил убить всех главарей, и остаться один во главе якудза?

Убили уже двоих соратников, из пятерых осталось трое. Они смотрят друг на друга, как на врагов, и думают — кто же, кто же их враг? И тут — один из главарей вдруг вскрикивает! Пущенная ниндзя стрела ранит мочку его уха и пролетает дальше! Льется кровь, все бегают, ищут ниндзя — а его нет! Удрал! Испугался, и удрал! Испарился! И не зря испугался — в старину пойманного ниндзя варили в масле. Живьем.

Главари расходятся по домам, и один из них, естественно невиновный, рассказывает своей молодой, но мудрой наложнице о случившемся. Та выслушала господина, и сказала всего одну фразу: «Искусство ниндзя — совершенство!». И этот человек все понял!

Я уже не помню, чем там в рассказе закончилось, как искоренили злодея, или там про это ничего не было, но вот почему я вспомнил об этом рассказе: ниндзя стрелял из духовой трубки. У всех ниндзя в ранге положенности имелись боевые духовые трубки длиной примерно тридцать сантиметров, из которых они стреляли с невероятной, можно сказать — абсолютной точностью.

Да, кстати — о чем сказала своему господину наложница? О том, что ниндзя НЕ МОГ промахнуться. Ибо его искусство совершенно. А если он промахнулся, значит — ХОТЕЛ промахнуться, и лишь зацепить человека. А зачем человеку нужно показать, что его едва не убили? Затем, чтобы никто на него ничего плохого не подумал — мол, как может быть предателем тот, кого самого едва не убили? Вот тут все пазлы и сошлись.

Я «сделал» такую трубку — это было несложно. Всего лишь купил готовую недорогую флейту. На ней даже можно играть — я разучил и несколько мелодий, подобрал из числа земных. Ту же: «Все выше, и выше, и выше!» И «Пусть бегут неуклюже…» И много чего еще. А когда у этой флейты пальцами затыкаешь отверстия — она превращается в грозное духовое ружье. Отравленные стрелы получились из толстых швейных игл. Самое сложное было — приклеить к ним оперение, такое, чтобы плотно входило в свирель и служило поршнем при выстреле. После проб и ошибок у меня все-таки получилось. И при каждом удобном случае я тренировался, пока не добился нужного результата — за десять метров попадаю в мишень размером с земную пятирублевую монету. Или с человеческий глаз. Большей точности не добиться, да и мне в принципе не надо. Толстая тяжелая игла пробивает любую ткань (проверено) и вонзается в тело. На конце иглы тот самый яд, которым я собирался ухайдокать Шараша, и который, как мне рассказали мои покойные информаторы, убил двух бойцов противоборствующих Шарашу группировок. Замечу — мгновенно убил. Так что если попаду — смерть гарантирована.

У того, кого укололи этим ядом есть примерно три-пять секунд, чтобы выпить противоядие. Или принять его заранее — как это сделал я, когда шел, имея при себе такое смертельное и быстродействующее оружие. Достаточно принять каплю противоядия, и ты уже умрешь от яда не за три секунды, а за час. Если принять пять капель — смерть растянется на сутки. Если десять…ты не умрешь. Но…будет болеть голова и затрясутся руки. Неделю будешь отходить от болезни, а может и больше. А может и никогда — так и будешь трястись, как ненормальный. Так что лучше быть осторожным, не колоть себя ядами, и заранее принять пять капель. Особых последствий не будет, но зато у тебя впереди сутки, чтобы принять еще некоторое количество противоядия. Так мне объяснял опальный маг, великолепно разбирающийся в ядах, за что мне кажется и погорел (не только из-за приверженности наркотикам).

Тренировался я конечно же с неотравленными иглами, по понятным причинам. Но главное не уколоться, а в стрельбе — что отравленные иглы, что нет, летят они совершенно одинаково.

Капитан Герен появился в трактире примерно через полчаса после того, как я сделал заказ. Вопреки ожиданию, на нем не было никаких доспехов — даже легкой кольчуги. В отличие от него — соратники Герена, а возможно и одновременно телохранители, были одеты в и в кольчуги, и в наручи, и поножи у них имелись. Только шлемов не было и щитов, иначе бы полное впечатление, что сейчас эти парни ринутся в бой. Оружия на них — как на стенде в музее. Обвешались им так, будто желают количеством и качеством оружия заранее устрашить врага. Мечи, топоры, кинжалы, ножи — да чего там только не было! Хорошо хоть секиру на плече не принесли, и то, слава богу. Мне кажется — в большей степени пижонство, а не какая-то там необходимость.

Мда…главное, чтобы эти пижоны не испортили мне весь банкет. Я с моим ножичком, и с моими метальными «рыбками» против этих танков — как боец Красной Армии против «Пантеры» с одной трехлинейкой — только героически умереть. А умирать я не хочу, и не могу.

Кстати сказать, как и болт для арбалета, так и стрелы для духовой трубки — не совсем, или точнее сказать — совсем не простые. В наших с магом беседах выяснилось, что все эти снаряды можно в общем-то относительно недорого превратить в мини-артефакты, для которых физическая защита с помощью амулетов — плевое дело. Они преодолевают ее на-раз. Именно так — один раз. После попадания в защитное поле специальное покрытие «стирается», и стрела (и болт) становится совершенно обычным. И требуется новая его «зарядка».

Само собой, этот негодяй содрал с меня кругленькую сумму — два статера за каждый болт, и половину статера — за стрелу. Стрелы маленькие, вот такая цена и вышла. Ну что же, пришлось платить. Золотого как не бывало! Зато — теперь я мог не бояться, что мои усилия пройдут даром.

Ничего демонического в лице — мужик, как мужик. Скуластый, лицо смуглое, губы тонкие, глаза глубоко сидят в глазницах. Кисти рук, видимые из рукавов — большие, перевитые синими венами, видно, что очень силен. Волей-неволей руки будут сильными, если твоя работа заключается в том, что ты часами машешь тяжелыми железками. Сродни землекопу, который имеет примерно такое же сложение, и только плату за работу совсем другую. Но и не умирает, вместо того, чтобы получить оплату за свой труд.

Смеется, поднимает кружку, чокается — видать хорошо потрудились. Опять кого-нибудь зарезали или закололи. А может, и подожгли — мало ли какие способы наведения порядка у этих парней. Их порядка, разумеется.

Досадно стало, и такое зло взяло…жила старуха сотню лет, а может и больше, выжила во всех войнах, пережила своих соратников, и вот…какие-то мудаки пришли, и ее порешили! И Аурика…ну ладно, не самых честных правил, и косвенно виновата в том, что отправила меня к меняле (хотя она и не знала, что Васса промышляет и грабежом — по крайней мере с ее слов), но она была МОЕЙ женщиной, а вы пришли, и ее убили! И теперь вот сидите, радуетесь жизни, грегочете — так с какого хрена вы так радуетесь?! Нет, братцы-кролики, «аз воздам!», как сказал Господь и сжег нахрен два бесовских города.

Между моим столиком и столом с наемниками никого нет — кроме двух охранников, внимательно наблюдающих за входом. На меня они посмотрели еще в самом начале, когда их капитан пришел в таверну — посмотрели, и забыли, как не помнят про стул или столы. Я постарался создать облик совершенно безобидного дурковатого парня. Глупо хлопаю ресницами, разглядываю подавальщиц, взглядом упираясь пониже спины, пью пиво — икая, и шумно, с наслаждением втягивая холодное питье. Обычный молодой придурок, который нашел денег на поход в таверну и теперь собирается разгуляться по-полной. Мало ли их, таких молодых шалопаев бродит по тавернам?

Роняю на пол ложку, преувеличенно аккуратно лезу под стол, всеми своими движениями показывая, что я уже хорошенько пьян, того и гляди свалюсь и засну. Телохранители меня и взгляда не удостоили — даже обидно! Нет бы посмотреть, что за дерьмец там копошится почти у самых их ног!

Одна стрела уже в свирели, другие — в специально пошитой мной ленте, что-то вроде кожаного патронташа для иголок. Закрытого, чтобы случайно не уколоться. Антидот антидотом, но…лучше пускай яда в крови у меня не будет.

Зажимаю отверстия…

Ффухх!

Легкие у меня большие, грудь широкая — не знаю, порвал бы я грелку, надувая, но стрела из свирели вылетает не хуже, чем из пистолета. Герен вздрагивает, вытягивается, мелко трясется и падает на спинку стула, пуская изо рта белую пену.

Успеваю выпустить еще три стрелы, поражая три цели, и потом решаю — хватит. Скорее всего все руководство ЧВК было на операции вместе с Гереном, или знало о деле — значит, все они виновны. И все полегли здесь, в дымной таверне, пропахшей горелым маслом, жареным мясом и пирогами с малиной.

Не спеша вылезаю из-под стола, пока вокруг Герена и других покойников творится безумная кутерьма — все орут, кого-то зовут, что-то требуют от персонала таверны — судя по отдельным репликам я понял, что эти олухи решили, будто все руководство ЧВК вульгарно отравили. То есть принесли им отравленное пиво либо вино, потому они сейчас и валяются, вытянувшись в струнку — как бревна. Никто еще не увидел стрелок, вонзившихся в пах, в ляжку и в зад. А может и не увидят, потому что когда будущие покойники начали дергаться — стрелы вполне нормально могли и выпасть из ран.

До дверей таверны дошел спокойно, никто не обратил на меня внимания, и вот когда я уже взялся за дверь, кто-то истошно крикнул:

— Вот он! Отравитель! Это он! Я видел! Я видел!

И сука тычет в меня пальцем! Ну, с какого хрена?! Какой я отравитель?! Ну что ты тварь несешь-то?! Почему, почему он решил, что я ОТРАВИТЕЛЬ! Когда я и близко не подходил к столу этих идиотов! Может лучше бы я сидел на своем месте и не рыпался? Тот кто уходит в самый что ни на есть горячий момент — тот и убийца? Не знаю, почему этот придурок вышибала решил, что это я виновен в смерти четырех наемников, только он кинулся на меня как демон, желающий попитаться моими потрохами и моей душой. Я еле успел уклониться от его короткой дубинки, обтянутой толстой, блестящей от времени кожей. Такой дубинкой очень удобно глушить разбушевавшихся пьяниц, лупастя их сзади по вместилищу разума. Череп не проломишь, а сотрясение мозга гарантировано. Хорошо ей и по почкам лупить, и по печени недурно залепить — у меня такой в комплекте еще нет, и было бы неплохо ее затрофеить.

Но только не сейчас! Сейчас мне этого идиота надо гасить, и как можно быстрее!

Бью пяткой в голень парню, на излом — сегодня я в тяжелых ботинках наподобие берцев — такие носят наемники, которые ходят по острым камням в горах. Они подкованы сталью и сами по себе отличное оружие. Если так ударить по голени — она быстро нормально ломается. Что я сейчас и проделал.

Вторым ударом — в живот, другой ногой — отправляю парня к стене, и не проверяя, сдох он или еще жив — прыгаю в открывшуюся дверь, сбивая с ног…стражника в полном обмундировании! Одного сбиваю — двое стоят на дороге, преграждая мне путь нацеленными в пузо копьями. Прыгаю вперед — щучкой, перекатываясь через голову, прямо между ног стражников. Над головой проносятся наконечники копий, будто лопасти грузового вертолета (даже воздухом обдало!), а я уже на ногах и бегу, бегу что есть сил, и знаю — если не споткнусь, если не нарвусь на какую-то засаду — уйду, им меня не взять!

Позади топот, крики. Ботинки мои хороши для драки, но не хороши для бега. Потому скорость моя чуть пониже, чем обычно, однако — по крайней мере не ниже, чем у моих преследователей. Оглядываюсь — за мной бежит человек десять, те самые наемники, что пришли вместе со своим командиром, однако пили и ели отдельно, не за командирским столом. Они так же как и заместители капитана обвешаны оружием с ног до головы, и эти понты сейчас им очень даже мешают. Побегай-ка, нацепив на себя эдакую кучу железного хлама! А бросить ведь нельзя — тут же топорику или мечу приделают ноги! А он ведь стоит очень, очень даже приличных денег — не простая вещь, коллекционная, с разными там узорами и финтифлюшками! Хе хе хе…вот же идиоты! Нельзя так просто отдохнуть, надо изображать из себя великих воинов!

А я все бегу. А сердце работает как мотор, перекачивая кровь, легкие нагнетают кислород в красную жидкость и разносят его по организму. Давно я не был в такой хорошей форме! Тренировки, отличное питание, отдых, специальные лекарства — все это дало свой эффект! Просто-таки волшебный эффект.

Все, за следующим поворотом погоня исчезает, и я включаю свой амулет невидимости. Не хотел, чтобы они знали, что он у меня есть. Я еще не все свои сюрпризы готов выдать на белый свет. Теперь в этом районе города мне лучше не появляться…по крайней мере в обычном своем нынешнем облике. Только если в одной из моих масок.

Домой вернулся еще засветло, и в эту ночь мы на охоту не пошли. Герда не спрашивала, что со мной случилось, и где я был. Сразу поставил: никаких вопросов! Будешь спрашивать лишнего — где хожу, что делаю, сразу отправишься пешее эротическое путешествие. Спрашивать можно только по делам, касающимся ее саму. То есть — по нюансам тренировочного процесса, или — где какие продукты лежат, и все в таком духе.

А потом я лежал и тихонько играл на свирели, из которой я недавно убил четверых человек. Не знаю, какими они были людьми — может и хорошими. Может они мамочку любили и своих детишек, может бедным помогали, и наказывали зло. Но вот не надо было им убивать моих подруг. Никак не надо! За то они и поплатились. И ничуть о сделанном не жалею.

* * *

Охрану я просто расстрелял из арбалета. Эти ослы лучше бы выставили скрытые посты, со «снайперами», с бригадой быстрого реагирования. Нет, боевики дремали, привалившись к стене, или болтали, стоя в переулке. Два болта — два трупа. Так же и с остальными. Их было пять человек. Никто и звука издать не успел — кроме звука падения тела на мостовую.

Ну а дальше уже шум не имел никакого значения. Этот чертов так называемый лекарь работает на самом деле хорошо, и в этом я в очередной раз убедился. Замедление артефакта — десять секунд. Говорю ключ-слово, швыряю артефакт через забор, и…бегу подальше от дома — что есть силы. Отбежал метров на пятьдесят, и успокоился. А зря…лучше бы на сотню метров, не меньше!

Вначале — красное свечение. Такое, будто за забором открылась огромная яма с углями, разгорающимися все больше и больше. Затем звук — если представить себе вой пожарной сирены, смешанный со свистком электрички, да усилить это раз в десять…вот и получится нечто похожее. И первое, что я подумал — звук будет слышен на весь город, а потому мне надо как можно быстрее закончить свое грязное дело. Или чистое? Если ты убиваешь главаря банды, на совести которого сотни, а может и тысячи жизней убитых людей — это считается за чистую работу?

А потом жахнуло. Так жахнуло, что я совершенно автоматически, на рефлексе бросился на землю и прижался к ней, чувствуя всей своей спиной собственную беззащитность и уязвимость. Летели осколки каменного забора, одна здоровенная глыба, размером с две человеческие головы с треском разлетелась буквально я метре от меня, ударившись о булыжную мостовую, и осколки этого снаряда едва не раздробили мне башку, пройдя в считанных сантиметрах возле виска.

Честно скажу — я не ожидал такого эффекта. Мне казалось, получится что-то вроде…хмм…не знаю теперь, с чем сравнить. Эдакий фугасный заряд, который обрушит стену и снимет ее магическую защиту. Но это было сравнимо с взрывом снаряда, выпущенного из орудия главного калибра какого-нибудь линкора. То ли я не сумел вообразить, что может ТАК бахнуть, то ли маг был не очень умелым инструктором, и не смог как следует предупредить о мощи этого оружия. Неважно. Результат один: я чуть не погиб. Ни одна защита не выдержит удара такой глыбы, что плюхнулась рядом со мной.

А процесс продолжался. Слышались крики, отчаянный вой людей, которые сейчас умирали там, за разрушенной стеной. Грохотобрушившейся стены, и я увидел, как падает одна из башенок этого дома — осыпается каменным дождем. Демоны, которых я так и не сумел увидеть (и слава богу!), почему-то очень негативно отреагировали на свое освобождение, и доказывали данный факт всеми своими разрушительными умениями.

Красное свечение полыхало минут пять, не больше. Но за пять минут от дома осталась только половина. От забора — только задняя часть. Поднявшись с земли, грязный, припорошенный известковой пылью и каменной крошкой, я пошел внутрь периметра. Нужно убедиться в том, что искомый объект уже мертв, и что я не напрасно отдал магу бешеные деньги, и поубивал кучу народа.

Двор представлял собой нечто среднее между строительной площадкой и бойней. Груды камня, лужи крови и куски мяса. Запах нечистот, известкового раствора и чего-то едкого, непонятного…серы, что ли? Все-таки не зря на Земле говорили, что появление демонов сопровождает запах серы. Видимо все-таки когда-то этих тварей умели вызывать.

Я пошел в дом, и как ни странно — тут же наткнулся на Шараша. Он был еще жив, хотя и точно ненадолго. Оторванная по локоть правая рука все еще истекала кровью, хотя и не очень интенсивно — бандит постарался зажать ее левой. Сломанные ноги торчали в сторону под углом в 90 градусов, и это притом, что Шараш лежал на спине.

Он сразу узнал меня, криво усмехнулся и вдруг сказал довольно-таки четким и ясным голосом:

— Все-таки добрался до меня! Я так и знал, что это ты! Артефакт тебе Маоран дал? Сволочь… А ты дурак. Тебя использовали против меня втемную, а ты…осел!

— Не надо было трогать моих женщин! — с ненавистью бросил я — Не стоило это делать!

— Не стоило — вдруг согласился Шараш — Это моя ошибка. Но было уже поздно, я иначе не мог. Но и тебе конец. Ты убрал меня, на мое место встанет другой, более удобный этому проклятому аристократишке…

Он вздохнул, застонал, и несколько секунд лежал молча, тяжело дыша. Потом снова посмотрел мне в глаза и продолжил:

— Думаешь так просто Маоран дал тебе этот артфакт? Сколько он с тебя взял? Десять золотых? Только ЭТО стоит многократно больше! Потому что запрещено. И он никогда бы не дал тебе артефакт без разрешения Высших! Они используют нас, а потом выкидывают на помойку. И ты скоро окажешься на помойке. Просто они как следует за тебя еще и не брались. Эх, ты, дурак!

Шараш хрипло, каркая рассмеялся. Потом снова вытянулся, застонал и обмяк. Глаза его остановились и уставились в побитый осколками потолок надо мной. Все, готов!

Остался только один человек, которого мне нужно убрать. Багс. Это он командовал операцией по захвату! Это он тогда едва не убил меня, когда я бежал после убийства двух бандитов! Но до этого я доберусь гораздо быстрее, чем до Шараша, уверен.

— Хорошо! — услышал я голос позади себя, обернулся, вскидывая заряженный арбалет, и замер, уткнувшись взглядом в знакомое лицо. Багс стоял перед входом в дом и улыбался, а рядом с ним замерли двое мужчин, одетые в незнакомую мне форму, чем-то напоминающую форму эсэсовцев. Только через несколько секунд я понял — чем она ее напоминала. Ну то, что она черная — это понятно. Молнии. Параллельные молнии на воротниках! За что эсэсовцев копатели по войне называли на своем слэнге «электрики».

— У тебя все получилось, молодец! — усмехнулся Багс, и сделал рукой что-то вроде воинского салюта — Расчистил мне дорогу наверх!

Я не стал отвечать. Нажал на спуск, и болт метнулся к Багсу, норовя пробить ему левый глаз. Но не пробил. Вокруг Багса возникла голубая искрящаяся оболочка, и болт ушел в сторону, будто отразился от каменной стены. Второй болт сделал то же самое, несмотря на то, что оба были заряжены противомагическим зельем.

— Нет, не работает — ухмыльнулся Багс — Силы не хватает. Против амулета — да, хорошо. А вот против них — никак не работает! Два мага — это сила! Боевых мага. Кстати, ты убил их товарища. Ну…не ты сам, твоя подруга, но какая разница? Вы вместе убили. Так что, парень…тебе конец.

— Не сейчас! — вперед выступил небольшого роста толстячок в смешной широкополой шляпе — Именем Тайной службы я забираю его с собой. Он понесет ответственность за свои преступления — за убийства людей с использованием запретной магии, за использование отравленных стрел и ножей, за грабеж на улице. Взять его!

Я попытался шевельнуться, дать отпор людям, которые бросились ко мне, но…не смог шевельнуть даже пальцем. Меня связали, уложили на землю, как бревно, а потом толстяк капнул мне что-то в приоткрытый рот, и я…поплыл. Как от наркоза. И последней мыслью было: «Хорошо, что подготовил Герду и к такому исходу. Теперь девчонка не пропадет!»

А потом опустилась темнота.

Эпилог

— Поздравляю! Но вы нашли его логово?

— Нет, мой господин. А зачем? Что там нас может заинтересовать? Ножи грабителей? Деньги, которые он награбил? Нам ничего не нужно, кроме него самого. И все-таки, может мы возьмем его на службу?

— Нет. Он заслужил смерть. Показательную смерть! Чтобы другим было неповадно!

— Но ведь это Маоран дал ему яды, и дал ему артефакт. По нашему указанию. Мы фактически его подставили.

— И что? Такова специфика нашей службы. Он такое же орудие, как лопата или нож. Выполнил свое дело — и прощай. Я не вижу в нем ценности. И попробуй все-таки выяснить, где его логово. Мне хочется узнать — были у него сообщники, или нет. Ну…кроме той девки со сломанной спиной. Кстати, а куда она подевалась?

— Не знаю, мой господин — толстяк равнодушно пожал плечами — Задачи найти ее не было. Да и не интересна она. Скорее всего сожительствовал с ней, а потом…потом не знаю. Хорошо, я попробую найти его логово, но это будет очень сложно. Мне придется отставить другие, совершенно неотложные дела. Да, и единственный способ найти — это вырвать у него признание. Но после этого он будет безнадежно искалечен. Даже маг не сможет вернуть ему здоровье, особенно душевное. Вы ведь знаете, что снадобье правды вызывает у допрашиваемого безумие в более чем в пятидесяти случаях из ста? А повторное применение приводит к смерти — в девяносто девяти случаях. И тогда зачем вести речь о показательной казни? Приведут на эшафот безумного парня, теряющего на ходу слюни, и что скажет народ? Мол, наговаривают на несчастного, поймали первого попавшегося, и вешают на него преступление. Зачем нам это? Так что, мой господин, выбирайте — логово, или показательная казнь.

— Логово — после недолгого раздумья решил собеседник толстяка — Вытрясите из него все, что возможно. А там уже посмотрим. Есть у меня одна мысль насчет него…в общем — действуй!

* * *

— Дочка?! — женщина ошеломленно посмотрела на девушку — Живая?! А нам сказали, что ты умерла!

— Кто сказал? — спросила Герда, оттесняя мать плечом и проходя во двор.

— Люди…стража сказала! Нашли тело девушки в твоем платье! — пролепетала женщина, и губы ее тряслись. Она едва сдерживалась от слез — Папа тут чуть с ума не сошел! Так переживал, так переживал!

— Кто?! Какой такой «папа»?! — Герда презрительно скривила губы и глянула в глаза матери с холодной ненавистью — Не папа он мне! Мразь он, тварь поганая!

— Как ты можешь, дочка?! Он о нас заботится! Он уважаемый человек! — женщина поджала губы, и глаза у нее блеснули недобрым — Как ты смеешь его хулить?! Он столько сделал для тебя!

— Ага…столько раз меня поимел, что я даже сбилась со счету — криво усмехнулась Герда — Что…ПАПОЧКА, расскажешь маме, как ты отвозил меня в таверну, снимал комнату и там трахал по два часа подряд? А может расскажешь о том, как занимался со мной извращениями? И какими? Распишешь ей в подробностях? Интересно, а с ней ты так же делаешь? Ну, просто сравним!

— Как ты смеешь, дрянь! — мужчина, появившийся из дверей дома, сделал шаг к вынырнувшей из небытия падчерице и замахнулся тростью, которую держал в руке. Девушка не испугалась, не отшатнулась — будто из воздуха у нее в руке появился небольшой блестящий клинок…взмах руки…хрип…и мужчина осел на землю, а из-под пальцев, зажавших горло, у него выбились темно- вишневые струйки крови.

Женщина замерла, широко раскрыв глаза, ее будто бы разбило параличом — статуя, да и только. И лишь когда дочь наклонилась над смертельно раненым отчимом и аккуратно, стараясь не испачкаться, взяла его за волосы, оттянула голову и воткнула нож ему в глаз — закричала. Страшно, истошно, на всю улицу.

Дочь снова криво усмехнулась, вытерла клинок об одежду убитого ей мужчины, сунула нож в ножны, прикрепленные на предплечье, и пошла к воротам, не обращая внимания на вопли матери. Ей тут больше нечего было делать.

А других дел хватало — надо было найти трех наемников и отдать им кое-какой должок. А потом…потом попробовать найти Келлана, хотя бы какую-нибудь информацию о нем. По слухам — он был убит агентами тайной службы, когда с помощью запретного колдовства все-таки добрался до своего Шараша. Теперь на месте Шараша сидел Багс, и все вокруг говорили, что Багс ныне контролирует и портовый рынок, и центральный, и много чего еще. И хвалили Багса, говоря, что при нем порядка стало гораздо больше. С улиц исчезло большинство уличных грабителей, и вообще — жить стало полегче. Багс гораздо справедливее и мягче Шараша.

А еще — надо было как-то устроить свою жизнь. Келлан ей сразу сказал, что если он исчезнет — Герде надо сразу же уходить из его дома. Потому что каким бы он ни был крепким парнем — выбить информацию можно из любого человека. Например — используя специальные снадобья. Так что пускай она забирает все ценное — деньги, оружие одежду, и все такое, и валит из дома как можно быстрее. Домик подальше от дома Келлана они сняли заранее — за вполне приемлемую цену. Денег хватало на несколько лет вперед. Снимать ходила Герда, так что Келлан там и не засветился. Дом абсолютно чист. И теперь Герда живет в этом доме.

Она вышла из дома отчима, накинула на голову капюшон легкой накидки, свернула в соседский переулок и затерялась среди прохожих. Начало было положено. Спасибо Келлану.

А его она обязательно найдет! Он жив, Герда в этом почему-то была совершенно уверена.

 

Конец первой книги

 

Отправить