Глава 25

Эпилог

Прошло два с лишним месяца, прежде чем Герда и Мастер доехали до города ворков. Две недели ждали делегацию от императора, потом еще неделю, пока соберется весь караван, и только потом двинулись в путь.

Мастер решил, что ехать верхом на такое расстояние будет просто глупо, потому купил хороший, крытый фургон, в котором было все, что нужно для жизни — продукты, вода, одежда, одеяла. Даже если бы они отстали от каравана и не заезжали в трактиры по дороге — ничего бы не потеряли. Запас провизии как минимум на три месяца, ну а что касается безопасности, даже стрела из-за деревьев не могла бы их взять — предусмотрительный старик накупил амулетов защиты, так что можно было вполне безопасно сидеть снаружи на обитой толстыми одеялами и кожей скамейке рядом с Мастером, и разговаривать обо всем на свете.

Кстати, назвать его стариком сейчас не решился бы ни один человек. Да, лицо разрезали глубокие морщины — так кто сейчас без морщин? Жизнь трудна, и оставляет свой след на лицах простых людей. Обычное дело. А так…ему можно было дать от сорока пяти до пятидесяти лет, не больше. Загорелое лицо, серые глаза, волосы он стал стричь почти налысо, так что с первого взгляда сказать, что ему далеко за…хмм…в общем — совсем не старик, особенно если увидеть его тело, которому позавидует и двадцатилетний юноша. А уж насколько он был силен и ловок — знала только Герда. Ну…наверное, только Герда.

Она перестала его дичиться после смены облика, и все у них вернулось на уровень наставник-ученик. И только иногда, при взгляде на его чеканный профиль, у Герды возникала мысль: «Почему он один? Почему без женщины?». Герда ни разу не почувствовала в его взгляде ни капельки похоти, когда он на нее смотрел. Вот Келлан, тот — да, смотрел иногда на Герду так, что казалось — сейчас бросится, прижмет ее к стене дома, и…сделает то, о чем она не раз мечтала и видела во сне. А тут — никакого интереса! Может он…того? Любит мужчин?

Однажды Герда не выдержала и спросила об этом. И о том, почему у него нет женщины, и о том, не предпочитает ли он женщинам мужчин. Ну вот напал на нее такой стих, взяла, да и ляпнула! И тут же сильно об этом пожалела. Нет, не потому, что наставник дал ей резкую отповедь, или как-то зло посмотрел, совсем нет. Просто…зачем лезть в душу человеку, она кто ему, родня? Невеста, жена, или дочка? Да и тем-то не след спрашивать лишнего! Захочет — сам все расскажет.

Но наставник только лишь расхохотался, и сказал, что насчет мужчин она слегка погорячилась. Нет у него ни малейшей тяги к мужчинам. И вообще — такие вопросы чужим мужчинам лучше не задавать — могут и по шее надавать.

Герда обрадовалась — во-первых потому, что не обиделся, во-вторых — сказал, что Герда ему не чужая. Ну так следовало из его слов! А потом сказал такое, от чего Герда слегка поперхнулась, и в щеки ей бросилась кровь:

— Девочка моя…ты что, думаешь, раз я не воспринимаю тебя как желанную женщину, то мне не знакомы похоть, желание овладеть красивой женщиной? Да, я могу усилием воли подавить в себе желание, но это вредно для организма. Потому я просто спускаюсь к город, иду в бордель и беру себе женщину, с которой и сбрасываю напряжение. Это было и при тебе, просто я, естественно, о том не сообщаю. А что касается жены, семьи… Знаешь, я прожил долгую, очень долгую жизнь, иногда жил с женщинами — по нескольку лет, долгих лет. Но…как-то у нас не сложилось. Не нашлось ни одной женщины, с которой я хотел бы завести ребенка. А потом было уже поздно. Кому я нужен, одинокий старик, живущий в старом поместье на краю города? У которого всей семьи — вот этот чванливый и наглый черный кот! (он потрепал лежащего рядом кота, и тот довольно зевнул) Кстати, прошу тебя…если со мной что-то случится, позаботься о нем, ладно?

— Да что с тобой может случиться, наставник! — фыркнула Герда — Тем более что я рядом! Я же умру, а не дам тебя в обиду!

— Вот это и пугает — вздохнул наставник — Я сейчас тебя кое-что попрошу, только ты не отказывайся. Будем считать, что это мой приказ как наставника… Поклянись, что если я скажу тебе «помни о коте!» — ты не будешь делать совершенно ничего. Не будешь вмешиваться, не будешь мстить после моей смерти, вообще ничего не станешь делать. Поклянись!

— Хмм…глупо как-то… — растерянно пробормотала Герда, и после раздумья, продолжила — Ну…клянусь, если вы так хотите! Если ты так хочешь, наставник. Я тебе верю, ты знаешь, что делаешь.

— Ну, слава Создателю! — шумно выдохнул наставник — Хотя бы этому я тебя научил — верить своему наставнику. И вот что я тебе еще скажу, чтобы тебе не думалось: ты одна из самых и красивых девушек, которых я видел в своей жизни. И если бы мне было лет столько же, сколько твоему Келлану — я бы увел тебя на край земли, увел от всех на свете! И я бы хотел от тебя ребенка. Два ребенка! Три! Вот так, моя милая. Не считай себя дурнушкой или нежеланной женщиной. И меня не считай извращенцем, который любит мужчин! Хе хе хе…

Герда залилась краской так, как не делала этого наверное с самого детства, когда ее, писающую у забора заметил соседский мальчишка. Она потом к нему и подходить боялась — вдруг он всем рассказал, что подсмотрел за ней? Стыдоба!

А еще, она вдруг новым, другим взглядом посмотрела на Мастера, и неожиданно для себя поняла, что он вообще-то красивый мужчина. Очень красивый — благородная седина, загорелое, будто выточенное из куска меди лицо…мужчина, а не просто наставник! И решила для себя, что больше голышом скакать перед ним не будет. Не потому, что не хочется дразнить его…скорее — дразнить себя. И еще подумала о том, что наверное теперь понимает, как это — любить двух мужчин одновременно. Нет, не в постели кувыркаться с двумя сразу, тут все ясно — любить! По-настоящему! Желать, чтобы его руки бродили по твоему телу, чтобы губы касались самых потаенных его уголков, чтобы…

Она вдруг сообщила наставнику, что хочет немного поспать, и отправилась в фургон, чтобы все обдумать со всех сторон. Да, она любила Келлана, но…и наставника тоже! И поняла это только сейчас, со всей ясностью и с печалью. Не есть ли это предательство по отношению к Келлану — мечтать о чужом мужчине так же, как и о нем? И ей стало очень, очень стыдно, даже слеза из глаза пробежала, а ведь Герда уже и забыла, когда плакала. Но слабость скорее всего объяснялась тем, что у Герды настали эти самые дни, в которые она была то сентиментальна и даже плаксива, то агрессивна до полной потери контроля над своим поведением. Увы, специальные снадобья только снижали этот эффект, и наставник в такие дни не теребил ее с тренировками, рекомендуя забраться в дом и не вылезать, пока не придет в себя.

Дорога была скучной, и если бы не беседы с наставником — просто отвратительной. Даже как следует потренироваться не было возможности. Только на дневке у ручья или реки, и то…так, немного, уходя в лес настолько, насколько позволяли меры безопасности. Так что когда караван, охраняемый имперскими войсками прибыл в последний пункт перед тем, как отправиться в город ворков — Герда была просто счастлива. Наконец-то все закончилось! Наконец-то она увидит Келлана!

Ее просто трясло от предвкушения, она почему-то была уверена, что увидев ее, он пошлет к демонам в ад своих наложниц, и даже королеву, и тут же объявит о своей свадьбе с Гердой. И тут же ловила себя на том, что вовсе не уверена, что придется ко двору новоиспеченному королю. Ну кто она такая? Нищенка, которую он некогда подобрал, научил драться, и с которой убивал насильников и грабителей на улицах столицы. Он даже ни разу не попытался ее поцеловать, ни разу не попытался забраться к ней в постель. Все их отношения — убийства, да тренировки. И почему тогда ради нее должен прогнать своих женщин? Тем более, что как рассказал ей наставник, который откуда-то все знал — все его женщины были беременны. Все, начиная с королевы и заканчивая наложницами! Как сказал наставник: «Твоему Келлану можно только позавидовать и поздравить его — потрудился на славу!»

А еще рассказал о том, что вообще-то у ворков с рождением детей всегда было очень плохо. Не могут зачать, да и все тут! И вот когда королем стал Келлан, он стал лечить воркских мужчин и женщин, даже тех, кто считал себя здоровыми. Результат — половина воркских женщины уже беременны, другая половина подозревает, что они забеременели.

Он еще много чего порассказал о Келлане — и про то, как тот разогнал имперские легионы, о том, как отбился от драконов и дюжину каким-то образом поставил себе на службу. По слухам, кстати — драконихи уже отложили яйца, так что драконья стая у ворков еще увеличится.

О том, как в лесу вдруг возникла дорога — широкая, ведущая к городу ворков. И что ворки прислали делегацию, которая предложила жить в мире и спокойно торговать. И еще — передали послание Императору, в котором сообщили о том, что согласны на автономию Королевства Ворков в составе Империи, с признанием земель, которые ранее были воркскими…воркскими. В противном случае обещали неприятности. Вот откуда и растут ноги у имперской делегации. Едут обсуждать условия вхождения Королевства в Империю.

Империю ждут большие перемены, как сказал Наставник, ведь всем теперь известно — Келлан некромант. А некроманты вне закона в Империи. Придется менять законы, придется пересматривать многое из того, что висит на Империи старым, тянущим ее вниз грузом. Например — Келлан сообщил, что на территории Королевства рабство запрещено, и торговля людьми есть преступление, караемое смертью. А еще — если кто-то без разрешения Короля срубит на территории Королевства хоть одно деревце — его ждет наказание, вплоть до смертной казни. И много чего еще предложил и о чем предупредил. Дипломатам работать и работать, прилагая всю свою хитрость, изворотливость и коварство. Но такая их работа…подлая, но нужная.

Любые рабы, которые сумеют перебежать на территорию Королевства — становятся свободными — наставник, когда это говорил, даже усмехнулся: вот так и наживают врагов, да таких, что даже и подумать об этом страшно. Работорговцы жестокие люди, коварные и подлые. Так что…Келлан нажил себе очень качественных неприятелей.

Много чего еще рассказал, и эти рассказы о Келлане были завораживающими, и…страшными. Герда на фоне этого властителя, который когда-то был ее Келланом, просто терялась, чувствовала себя маленькой-премаленькой букашкой, и не раз уже думала о том, что наверное зря она сюда поехала. Разве плохо ей было рядом с наставником? Мужчину захотелось? А она его спросила — нужна ли она ему? Впрочем, вот теперь его и спросит…

* * *

Через лес ехали уже верхом. Фургон оставили на постоялом дворе, заплатив за стоянку и охрану, как и за тягловых лошадей. Верховые всю дорогу шли пустыми, привязанными к фургону. Герду поразил лес — деревья были такими устрашающе высокими, что буквально терялись своими вершинами в небе! Еще раньше наставник рассказал, что на самом деле этот лес живой, и если без разрешения в него войти, а тем паче попытаться ему навредить — сразу придет конец. Даже косточек не найдут. Говорят, ворки людей хоронят не в земле, а в стволах, эти великаны-деревья любят человеческое мясо.

Герда с замиранием в сердце ждала, когда же увидит Келлана, но так его в этот день и не увидела. Их с наставником поселили в один из домов-деревьев, и ночь они провели в тишине, под журчание струйки воды, текущей в туалете с потолка. Герде очень понравился дом, она бы такой хотела иметь.

К Келлану их пригласили в полдень, под каким видом — наставник не сказал. Мол, не твоя забота. Пригласили, да и ладно. Герда надела платье, оставив дорожные штаны и рубаху сушиться на ветке — она их прополоскала. Платье специально взяла с собой точно такое же, как то, в котором она вместе с Келланом потрошила грабителей на ночных улицах столицы. Белое, с открытыми плечами… В нем она выглядела настолько привлекательно, что любой соображающий мужчина точно на ней бы женился. Это не она сказала, это наставник. Он заставил ее повернуться — раз, два, и со вздохом и улыбкой сказал: «Эх…где мои двадцать лет! Увел бы тебя у этого чертового Келлана! Дурак он будет, если на тебе не женится!» Герде стало очень приятно, и почему-то немного грустно.

За ними прислали гонца — спокойного, молчаливого легионера, который на все вопросы отвечал односложно, и только лишь предупредил, чтобы все оружие оставили дома. Здесь не воруют, так что не надо бояться за сохранность своего имущества.

Пока шли, Герда с любопытством разглядывала окружающее, и первое, что бросилось в глаза — довольные, улыбчивые лица людей. Особенно женщин, которые, как тут же отметила Герда, не отличались особой стыдливостью. Попробовали бы они в таком виде выйти на улицы столицы — их тут же бы загребли стражи! Нарушение общественной нравственности! Вот если есть рабский ошейник — тогда можно, и то, не на улицах, а на плантации, или в порту, грузчиком. Но в общественном месте с голой грудью и практически неприкрытыми бедрами — ни-ни! А тут — всем наплевать! Дважды видела даже абсолютно голых и девиц, и мужчин — возились возле своего дома не заботясь о том, чтобы прикрыться от глаз. Ну и местечко! Впрочем, наверное это все дело привычки.

Их привели в пещеру. Да, в самую настоящую пещеру! Вход в гору охранялся легионерами в полном вооружении, они покосились на сопровождающего, но ничего не сказали. По ярко освещенному тоннелю Герду с наставником, а еще двух сопровождающих (Герда их не знала) привели в покои, которые слегка удивили девушку своей роскошью. Она уже как-то привыкла к простоте обстановки у ворков. А тут — ковры, пуфики, диваны и диванчики.

В покоях никого не было, им пришлось ждать, и довольно долго. Затем послышались голоса, и в комнату вошли две девушки — одна высокая, беловолосая, очень красивая, другая маленькая, с волосами цвета серебра. Обе были одеты в свободные белые штаны, которые были настолько тонки, что казались прозрачными (Герде даже показалось, что она сквозь ткань видит очертания тел), и рубахи — сквозь которые просвечивала грудь. Она про себя даже усмехнулась — если подданные ходят голышом, так почему высшая власть будет от них особо отличаться? Обе были беременны — еще на малом сроке, но рубахи это самое положение не скрывали. Да и без того женскому взгляду сразу видно, когда женщина в тягости — движения делаются плавными, мягкими, очертания тела округлыми, и кажется, что будущая мать прислушивается к своему дитя, постоянно его оберегая. По крайней мере Герда это заметила сразу.

А потом вошел ОН. И Герда поразилась, насколько этот человек отличается от того Келлана, которого она знала! Этот Келлан был выше — он явно вырос. Высоченный, худой, с широченными плечами и огромными ладонями — это был не тот Келлан, с которым она некогда резала шпану. Вернее, так — тот, и не тот одновременно. Изменившийся, он был незнаком Герде. Особенно ее поразили глаза, сделавшиеся из голубых фиолетовыми, излучающими едва заметное свечение.

Он тоже был одет в белые брюки и рубаху, только без кокетливой прозрачности — просто рубаха и штаны. Никакого оружия, ничего такого, что могло бы послужить оружием. Впрочем, Герда знала, что этот человек…этот ворк сам по себе страшное оружие, так зачем ему мечи и кинжалы? А если вспомнить о том, что рассказывал наставник, так этот ворк являлся сейчас самым могучим магом в мире. Чего ему тогда бояться?

Келлан обвел взглядом присутствующих, мягко поздоровался, дождался, когда его беременные спутницы сядут в кресла, а потом вдруг сделал два широких шага и оказался перед Гердой, стоявшей вместе со всеми и сжавшей кулачки от охватившего ее напряжения.

— Здравствуй, девочка! — Келлан улыбнулся Герде, а потом протянул руки, охватил ее за плечи и прижал ее к себе — Сестренка! Ты меня все-таки нашла! Господи, как я рад!

Он обернулся к своим беременными спутницам, продолжая держать Герду за плечи, и счастливо улыбаясь, сказал:

— Девочки, это моя названная сестренка Герда! Мы с ней вместе чистили столицу от разных гадов! Я боялся, что она погибла, но Герда выжила и нашла меня! Она очень хороший человечек! Очень!

Красавицы встали, подошли к Келлану, и по очереди обняли Герду, поцеловав ее в щеку. Они улыбались, и было видно, что это все искренне. И Герда снова поразилась — ну какие же они красивые! Разве бывают такие красивые женщины?! Она бы хотела, чтобы у нее была такая белая кожа!

А еще — ее резануло как ножом, когда Келлан сказал: «моя названная сестренка». Не надо обладать сверъхъестественным чутьем, чтобы понять — все кончилось. Она не любимая, она не невеста, она…сестренка. И почему-то ей стало легче, будто сбросила груз, который несла все эти месяцы. Долгие-предолгие месяцы.

— Хорошо, что ты приехала! — снова сказал Келлан, и попросил — Представь мне твоего спутника. Герда представила, и тогда Келлан спросил уже у Мастера:

— Мне сказали, что некая очень могущественная структура желает со мной поговорить. Вот он я, говорите. А с тобой, сестренка, потом поболтаем, ладно? Расскажешь мне, что с тобой приключилось за все это время. Ах да, какой я неловкий! Эти девушки…хмм…эти дамы (подруги Келлана хихикнули), я их не представил. Вон та высокая — королева Эллера, для тебя просто Лера. А это моя первая супруга Соня. Надеюсь, ты с ними подружишься. Они очень хорошие, такие же, как и ты. Да, хорошо, что ты нашлась! В нашей семье прибыло!

У Герды вдруг защипало в глазах, ей захотелось прижаться и поплакать в плечо…брата. Но она сдержалась. Дело прежде всего. И ей вдруг стало интересно — это какую же могущественную организацию представляет наставник? Тоже мне… «Я простой старик, живущий в поместье на краю города!» Ух, лукавый наставник! Потом она все ему выскажет!

— Мне бы хотелось остаться с вами наедине — медленно, с расстановкой сказал наставник, и лицо Келлана вдруг помрачнело. Он секунды три вглядывался в лицо Мастера, а потом медленно помотал головой:

— Нет. Здесь все свои. От моих жен у меня нет секретов. Ну а вы, как я понимаю, близкие люди (он покосился на Герду). Так что говорите здесь. Зачем вы приехали?

— Я приехал, чтобы вас убить — спокойно, без признаков эмоций сказал наставник — Герда, помни о коте.

* * *

Герда сидела ошеломленная, в ушах звенело, и в них будто натолкали тряпок. Голос наставника пробивался с трудом, и Герда едва его различала и понимала. Ее наставник — убийца?! Он должен убить ее…Келлана?! Да что же это такое, кому можно верить в этом мире?!

— После того, как спас Герду, я обучил ее тому, чему обучать обычного человека нельзя. Только лишь Посвященного, того, кто входит в наше Братство. Я уже давно не у дел, живу так, как хочу, и счел, что мне простят мое небольшое прегрешение. Я сделал для Братства столько, что оно могло бы и забыть о моем нарушении. Но Братство решило, что это не так, что даже если я уже не Белый Веер, мастер, обучающий мастеров смерти, то все равно не имею права по своей воле выдавать секреты мастерства кому-либо со стороны. А я полюбил эту девочку и хотел, чтобы она была защищена. Потому — с помощью специальных снадобий, известных только Братству, и специальных упражнений сделал ее Мастером Смерти самой высшей квалификации. Без ложной скромности скажу, что эта хрупкая девочка — один из самых смертоносных людей, каких я в своей жизни видел. У нее великие способности к убийству. Хотя она этого так и не узнала — до сих пор не знала. Ей в Братстве устроили экзамен, и она без малейших усилий уложила трех высших мастеров, в том числе и главу тамошней чепты — так называются наши отделения. Мне поставили условие — или я убиваю короля Келлана, или же мы с Гердой умираем. Потому я предпочел поехать сюда, и все вам рассказать. Со мной — двое из Братства. Имен их я называть не буду, как и должностей. Мы с ними выросли вместе, я им верю. Теперь я расскажу, откуда растут ноги у ситуации. Братство наняли, чтобы убить Петра Сина, он же Келлан. Кто нанял — думаю, вы знаете. Братство не может не выполнить заказ. Келлан должен умереть. Для того здесь эти двое — проследить, и долдожить, что Келлан на самом деле умер. После его смерти заказ закрыт. Вы меня понимаете, король Келлан?

Герда стала подниматься с места, глядя в глаза тому, кого она считала своим наставником, лицо ее изменилось, стало хищным, отвердела, она и сейчас была красива, но той красотой, которой отличаются орлы и другие птицы-охотники. Но прежде, чем она что-то сказала, Келлан ее остановил:

— Сестренка, не надо! Ты же знаешь, он не хочет причинить мне вреда. Иначе бы не стал ничего этого рассказывать. Он знает, что я некромант, так? Знаете?

— Знаю — кивнул наставник — И вы знаете, что должны сделать. Герда, девочка, не бойся! Надо закрыть этот вопрос раз, и навсегда. И твой брат это знает. Клянусь моей душой — я не хочу причинить ему вреда, а больше всего — тебе. Потому — просто сиди, и смотри, что здесь будет происходить. Я потом тебе все объясню.

Герда села, тяжело дыша и сжимая кулаки… Ее трясло от возбуждения, она ничего не понимала. И тогда из кресла встала маленькая, Келлан назвал ее Соней, подошла к ней, села рядом и обняла. А потом зашептала в ухо:

— Келлан может воскресить свое тело, он уже не раз это делал. Понимаешь?

И Герда вдруг поняла! Все поняла! И ее стало отпускать… Вот только ничего не смогла с собой поделать — из глаз покатились слезы, и Соня, Ю улыбаясь, прижала ее к себе, поглаживая по спине.

— Ну…хватит, хватит…нашего Келлана так просто не одолеть!

О том, что было потом, Герда вспоминать не хотела. Кинжал, пронзивший грудь ее брата держала рука того, кто был теперь ей так же дорог, как и названный брат. И Герде стоило большого труда не останавливать это заклание. Кинжал пришлось взять у дежурившего у дверей легионера — здоровенная такая железяка, корявая…и прямо в сердце Келлану! Герда чуть сознание не потеряла от ужаса — если бы не Соня, точно бы свалилась.

Затем двое из Братства засвидетельствовали смерть Келлана, а через несколько минут он встал с пола, досадливо морщась и брезгливо разглядывая окровавленный кинжал. Люди из Братства торжественно объявили о том, что все формальности соблюдены, что ни Келлан, ни Белый Веер Братству ничего не должны, и не мешкая покинули комнату, оставив Герду и ее спутника наедине с Келланом и его женами.

Потом был обед, большинство блюд которого Герда даже не знала. Но было очень вкусно. Герда говорила с Келланом, рассказывала о том, что с ней за все это время случилось, а он рассказывал о себе — немного, но этого немного хватило, чтобы Герда почувствовала себя эдакой провинциальной сестрой из глухой провинции, в которой совсем ничего и никогда не происходит. Разве могли ее приключения сравниться с приключениями Келлана? Ну а вечером Герда и наставник отправились к себе домой — туда, где их разместили.

Там наставник попросил прощения за то, что не рассказал Герде о происходящем, а в качестве извинения рассказал о своей долгой и трудной жизни. Не все, но рассказал. И Герда плакала, а потом…потом пришла на его ложе. И они стали мужем и женой. Потому что наставник всегда ее любил — с первого взгляда, с самого первого взгляда. А Герда только здесь поняла, что очень и очень его любит. И что хочет от него ребенка.

Их поженили в городе — по всем обрядам народа ворков. И во время свадебной церемонии рядом с новобрачными шли король Келлан и черный кот. И непонятно было — кто из них шагает более по-королевски, кот, или король.

И никто не сказал ни слова о том, что молоденькая девушка выходит замуж за взрослого мужчину. Любовь, есть любовь. Да и кто осмелится сказать плохое слово в адрес сестры короля? Или его зятя.

Новобрачные решили пока что пожить в городе ворков — пока не надоест. Брату надо помогать, город строить, а наставник собрался обучать боевым искусствам воркских парней. Не тому искусству, которому учил Герду, но…настоящий мастер всегда найдет, чему научить.

Впереди нелегкий путь, но такой интересный, что захватывало дух. Ведь все только начинается! А стоять у истоков — это же так интересно, не правда ли?

 

Конец цикла

Отправить