Глава 8

— Теперь вы знаете — сказал я устало, и пощупал рану на затылке. Она уже затянулась — регенерация у меня на уровне, точно. Интересно, сколько жизни откачали мои бесы у безумной банкирши, чтобы залечить эту рану?

— Не так уж и много! — откликнулся Прошка. Голос его доносился как из телефонной трубки, но был слышен очень хорошо. Почти так, как если бы он находился рядом — Докладываю, хозяин: с клиенткой все хорошо. Она поблевала, а сейчас сидит на горшке и выдавливает из себя все, что может выдавить. Получается у нее это не очень хорошо — с криками и стонами, а также с руганью и проклятиями в твой адрес.

— А можно без этих подробностей? — раздраженно бросил я, стараясь говорить с Прошкой так, чтобы баба Нюра не поняла, что я с кем-то разговариваю — Ну на кой черт мне знать, чего она там из себя выдавливает!

— Ну…я думал тебе будет интересно. В общем — мучается она сильно, но надо отметить — держится хорошо. Сильная баба! Воля у нее просто стальная! И тем приятнее будет ее сломать.

— Продолжайте, только не сильно навредите. И главное, чтобы копыта не отбросила — мне с нее денег получать, не забудьте.

— Будет сделано, мой генерал! — это уже Минька, счастливый и довольный. Вот же зверюги…мда. Нечисть, она и есть — нечисть. Получать удовольствие от мучений своей жертвы — это могут только маньяки или нечистая сила. Впрочем — во все времена были палачи, которые брали на себя функции, не свойственные обычному человеку. Пытать, вешать, рубить головы — кто-то же должен был это делать? И так же им отдавали приказ некие хозяева, морщившие нос и презиравшие этих палачей. Не уподобляюсь ли я этим хозяевам? И чем тогда я сам отличаюсь от палача? Тем, что не пачкаю руки? Нет, лучше об этом не думать — нехорошая тема, скользкая.

— Так что молчишь?

Я только сейчас обнаружил, что баба Нюра меня что-то спросила. Я так ушел в разговор со своими помощниками, что совсем забыл про то, что старуха сидит у меня в машине.

— Простите, баба Нюра…не могли бы повторить вопрос? Я что-то не в себе…никак не могу сосредоточиться.

— Ладно…пустое — баба Нюра поджала губы — Потом договорим. Поезжай к себе домой, и помни — не разбрасывайся словами. Думай, прежде чем что-то скажешь. И вот что — ты Варьку береги. Баба очень хорошая, верная. Если она на тебя глаз положила, посчитала своим — костьми ляжет, а в обиду не даст. И ты ее защищай. Ладно, ладно — слышала, что ты ее одел как королеву! Вся деревня гудит — Варька мол своего муженька из дому выгнала, а участковому приворот сделала. И теперь тот участковый ходит у нее на веревке, как цирковой медведь! Одевает ее как куклу, и все такое. Дураки! Знали бы они, кому приворот этот самый собрались приписать! Хе хе…

— А кстати! — встрепенулся я — А если и правда мне приворот кто-то сделал? На ту же Варю! Реально это?

— Вот видно, что ты неграмотный, что у тебя наставника не было! — фыркнула ведьма — это же азы колдовства! Никто не может сделать приворот тому, кто больше тебя по Силе! Никто и никогда, чего бы он ни пытался сделать! Даже если объединятся несколько ведьм, напитают приворотное зелье, сложив всю свою Силу, и то — этих ведьм на тебя нужно не меньше десятка, сильных ведьм, черных! А где их столько набраться? Ведьм всех уж и повывели… Вот если бы другой колдун был, да и то…я смотрю на тебя, и в глубине души даже побаиваюсь. Уж больно тебе дурная, могучая сила досталась! У прежнего колдуна-то такой не было. Он сильный был, да, но чтобы такое… Тут мне кажется получилось сложение сил. Ты изначально родился колдуном, просто твоя сила так и не проявилась. Это бывает, и совсем не редко. Должны произойти какие-то события, чтобы человек стал колдуном. Например — ты должен попасть в катастрофу, и только Сила тебя спасет. Или соберется умирать кто-то из близких, и только от твоей Силы зависит — будет он жить, или нет. То есть должно произойти что-то потрясающее, освобождающее твою колдовскую энергию! Или тебя инициировал другой колдун — вот как случилось. А так…по большей части в твоей жизни все было тихо и спокойно, твоя Сила спала, закапсулированная где-то у тебя в мозгу. И даром, что ты третий незаконнорожденный сын третьей в роду незаконнорожденной женщины, родившийся с зубами — пока Сила старого колдуна в тебя не попала, пока тебя как следует не встряхнуло — ничего бы и не получилось. Но вот — сталось так, как должно было быть. Теперь ты колдун. И живи с этим, как можешь.

Старуха помолчала, взялась за ручку открывания дверцы:

— Сколько живу, а все не устаю поражаться причудам Провидения! Вот зачем тебе Сила?! Жил ты без нее, и жил бы дальше! И знать бы не знал о том, что на самом деле вокруг тебя происходит! Считал бы это мракобесием и антинаучными бреднями. Как бы легче тебе жилось!

— И скучнее — хмыкнул и улыбнулся я — Мне нравится моя нынешняя жизнь.

— Еще бы не нравилась! — тоже улыбнулась старуха — Главное, чтобы тебе башку не оторвали за излишнее рвение в колдовстве! Слишком уж ты рьяно начал прогибать мир под себя. Так нельзя. Таких — загоняют в стойло, учти это. По большому счету мне вроде бы и все равно, что с тобой случится, кто ты мне? Не сват, не брат… Но парень ты хороший, порядочный, я это вижу. Так что с высоты своих лет, я тебя предупреждаю, прошу: прекрати! Колдуй по мелочи, и не трогай души людей! Вот ты заколдовал трех мужиков, избивших Варьку. И что ты сделал? Зачем превратил их в бессловесных скотиняк?

— Сами же сказали — «не убивай»! А теперь выговариваете! — нахмурился я — Не убил же!

— Теперь Жижинская баба ходит по деревне и проклинает тебя, жалуется, что напишет на тебя жалобу. Что муж теперь никакущий, никуда не годный, теленок, а не муж! Погоди, она еще к тебе придет! Вот нажрется, и придет. И ее заколдуешь?

— И ее заколдую! — набычился я — А что мне с ними было делать?

— Связать. Отправить в райотдел. Потом в суд! А ты силу показал! А Бегемотиху зачем заколдовал? Об этом вся округа толкует! Уж больно она была личностью…приметной. Ты к ней сходил — она сделалась шелковой! Теперь все вокруг знают, чего от тебя ожидать.

— Да ладно…никто в это не поверит — помотал я головой — Я сам бы никогда в это не поверил — раньше.

— Кому надо — поверят — горько вздохнула ведьма — Одно меня расстраивает: когда тебя грохнут, пропадет дар великого лекаря. Уж не знаю, за что он, за какие заслуги тебе достался, но вот же черт! Достался! А я всю жизнь мечтала, чтобы вот так, без всяких снадобий, одним мановением руки вылечивать людей — и что получила? Да практически ничего. Снадобья, кое-какое лечение наложение рук, и…все. А ты вот так запросто творишь настоящее чудо и даже не понимаешь, что делаешь! Как ребенок с гранатой! Ладно, поезжай…и вот что еще — Варькину дочку тоже не забывай. Варька очень боится, что ты ее невзлюбишь, Ольку ее. И тебя не хочет терять, и Ольку никогда не бросит. Мой тебе совет — помоги им как можешь, да и отвали в сторону, не лезь. Пусть сама свою судьбу устраивает — находит хорошего мужика, рожает и все такое. От тебя ей будут только одни лишь проблемы.

— Разберусь как-нибудь! — нелюбезно буркнул я и завел двигатель машины, как бы показывая, что разговор закончен. А он и правда был закончен — о чем еще говорить? О ситуации с провалом в прошлое я рассказал, о том, как образовалось проклятие — тоже. Ценные указания о том, как обустроить свою личную жизнь — получил, так чего тут торчать? Домой пора, отдыхать. Тем более что я почти сухой, как лист осенний — всю Силу из себя выкачал, надо восстановиться. Самочувствие просто отвратное.

Ведьма ничего не сказала, только покачала головой, укоризненно посмотрела мне в глаза и вылезла, даже не попрощавшись. Ну и хрен с тобой! «Поучайте лучше ваших паучат!».

Ехал домой — к Самохину заезжать не стал. Это выше моих сил, сейчас с ним разговаривать. Потом потолкуем, все потом!

Возле магазина увидел группу женщин — человек восемь. Они что-то обсуждали, одна из них в запале махала руками, подкрепляя свои слова жестами, и большей частью неприличными. Там же увидел и Варю — похоже что именно с ней та баба разговаривала с помощью «факов» и похожих на них русско-народных жестов. Я просигналил, Варя оглянулась, демонстративно сплюнула под ноги бабенции и гордо пошла к машине, задрав нос, как звезда на красной дорожке Голливуда. Именно на красной дорожкем Голливуда — уж очень это было похоже — идет эдакая красотка в коротких шортах, сделанных из дорогих джинс, а на ее задницу пялится толпа народа — кто-то с завистью, а кто-то и с ненавистью («так бы и прибила проклятую шлюху!»).

Подошла, открыла дверцу, плюхнулась на сиденье, махнула рукой, задыхаясь, красная и злая, как три черных ведьмы:

— Поехали! По дороге расскажу!

Я сорвал машину с места, а Варя вдруг выругалась и погрозила кулаком в сторону оставшихся позади женщин:

— Ууу…сука! Представляешь — угрожать вздумала! Мол — придет и подожжет этого мусора, который сделал из ее мужа черт те что! Когда я стала ей рассказывать, что они со мной сделали — сказала, что я все брешу, ничего не было, и что я сама к ним приставала, а когда они меня трахать не стали, потому что я трипперная, наговорила на них своему ухажеру, проклятому колдуну! И что она управу на нас найдет, подожжет, запишет, а еще и родителей моих подожжет! Сука мерзкая! Пьянь! Другие бы радовались — муж не пьет, теперь домой все деньги приносить будет! А ей пофиг! Ей бухать теперь не с кем!

— Жижина? — поинтересовался я тем, что и так было уже ясно.

— Ну а кто же еще! Жижина, Федькина жена! Вот кого надо кодировать было, а не Федьку! Сучка такая! Ффухх! Взбесила, аж чуть пена изо рта не пошла!

— Завтра поедем с тобой в город — подумав, сказал я, чтобы переменить тему — Купим Ольке одежды, обуви, тебя приобуем, пострижем и все такое.

— Ох! — Варя просияла — Спасибо! Тут и так бабы на меня смотрят таким взглядом, что чуть дырку в спине не прожигают, а ты и еще подарки делаешь! Завидуют. Говорят — повезло тебе, Варька, такого мужика отхватила — мечта! Красавчик, да еще и колдун! Не пьет, не курит, по бабам не бегает — ангел, да и только!

— А может бегаю? — покосился я на Варю — ты-то откуда знаешь?

— Да уж знаю — беспечно отмахнулась Варя — Бабы это всегда чувствуют. Не бегаешь. Да если и трахнешь кого-то на стороне — так чай не сотрешься, что-нибудь и для меня оставишь. Как я могу тебе приказать — не мужняя жена, ты свободный мужчина. Опять же — знаю, все равно меня не отпихнешь. Понимаешь, Вась…я после Сеньки мудрее стала — во сто крат. В тысячу. Принимаю мир таким, каков он есть. Вот повезло мне с тобой — ты меня заметил, приблизил к себе, любишь…по-своему, а мне и хорошо. Я и принимаю этот подарок судьбы. А там уж насколько нас хватит. Тебя. Я уже тебе говорила — буду верна, буду всегда за тебя. Прогонишь — уйду, что поделаешь. А не прогонишь…до самой смерти с тобой останусь. И не беспокойся, мне ничего от тебя не надо — ни денег, ни барахла. Мне бы немного погреться возле тебя, душой отойти…а там уж как получится. Куда кривая вывезет.

Мы замолчали. Я свернул с грейдера на дорожку, ведущую к моему дому, переключился на первую передачу, подъезжая к забору, и…вдруг вспомнил:

— Слушай, а как вообще в деревне относятся к тому обстоятельству, что я типа как колдун? Что они говорят на этот счет? Боятся? Ненавидят? Какова ситуация в настоящий момент?

— Ситуация? — Варя задумалась, схватилась за ручку на двери, когда я резко затормозил машину — Ситуация такая…боятся, конечно. Ну…мента вообще опасаются — по жизни так. Сам знаешь, тут половина мужиков или сидели, или чуть не сели. Да что мужики — те же бабы ничуть не лучше! Они или за мужиков переживают, слушают их разговоры о том, какие менты козлы, или же сами сидели. Та же Любка Жижина — она условный срок получила, когда соседу голову камнем по пьянке пробила. Бухали вместе, переругались, она его кирпичем и саданула. И срок получила. Вот теперь ментов совсем не любит. А что касается твоего колдовства — так это то же самое, что менты, только с другой стороны. Мент, да еще и колдун — уважение в десять раз больше, и боятся в десять раз больше. Все верят, что ты если и не колдун, то уж точно — гипнотизер. Так почему гипнотизером не быть менту? Менты они хитрые! Чего только не придумают, лишь бы народ гнобить! Хи хи хи… так что ты у меня — гипнотизер, Васенька! Подожди, еще потянутся к тебе за помощью, как к колдуну. Мужика от пьянства заговорить, или бабу сделать поуживчевее, как Бегемотиху. Кстати — и меня побаиваются. Из-за тебя. Одна только Любка наезжает — но она пьяная была в умат. Федьке теперь наказание! И поделом! Будет знать, с какой компанией связываться! Ну что, пошли? Сейчас я ворота открою, заедешь.

Варя выскользнула из машины, а я остался сидеть за рулем, дожидаясь, когда освободится проезд. Кстати — вот еще преимущество семейной жизни — не надо выскакивать и самому открывать ворота. Сомнительное преимущество? Так это как посмотреть! Я вот считаю — очень даже весомое. Хе хе…

Уазик заревел и двинулся вперед. Ворота позади закрылись, и я подумал о том, что неплохо было бы когда стану строить дом — сделать под ним гараж. Или рядом с ним. Чтобы теплый, чтобы въезд удобный, и чтобы там мастерская. Сломается машина — можно пригласить мастера и прямо на месте все отремонтировать. Удобно? Удобно!

Первое, что сделал, когда пришел — забрался в душ и как следует намылся. Голова грязная, на затылке колтун из крови и пыли, потный, вонючий — фу!

Кстати — и тут преимущество семейной жизни — спинку кто потрет, если ты один? А тут стоишь, упершись руками в стенку душа, а тебя намыливают с истовостью мочалок из «Мойдодыра». Аж кожа скрипит! Нет, до секса не дошло — голодные и усталые, какой, к черту, секс?

Ужинали тем же самым вчерашним-утрешним борщом — благо что Варя наварила его здоровенную кастрюлю — и теми же самыми пирожками. Готовить что-то другое не хотелось, устали за сегодня, да и зачем готовить, когда еды еще полным-полно? Я неприхотлив, мне лишь бы желудок набить, Варя тоже привыкла к простой деревенской еде. В борще есть все, что нужно для организма — и витамины, и белок, и клетчатка, так что его можно без ущерба для здоровья есть днями и неделями напролет. И годами. Что на Руси и делали. Только не борщ ели, а щи — борщ это уже малоросское, и само название «борщ» пошло от польского «боржч», овощной суп. И притом — щи на Руси обычно варили из кислой капусты, чего я кстати и не люблю — только свежая капуста и побольше свеклы, чтобы красный, чтобы сладкий, и туда еще здоровенную ложку настоящей сметаны! Вот тогда уже совсем замечательно!

Поев, пошли валяться на кровати. Нет, опять же, не заниматься сексом — это все впереди. Надо вначале улежаться в животе нашему ужину. Просто поваляться перед телевизором и отдохнуть.

Само собой, мое валяние на кровати тут же легко и приятно перешло в глубокий сон. Задрых самым что ни на есть бессовестным образом, несмотря на то, что рядом со мной лежит красивая женщина, возможно — мечтающая в этот момент о большой, но чистой любви. Успеем еще…не последний день живем!

Проснулся посреди ночи, в темноте и тишине. Телевизор был выключен, чтобы не мешал спать — это мне все равно, я могу и под телевизор спать, а как ты объяснишь Варе, что мой домовой и мой Банный желают смотреть «ящик» ночь напролет? Она и так удивляется, что телевизор работает чуть не сутками — с раннего утра и до поздней ночи. Ничего, потерпят без телевизора.

На новой кровати — классно. Широченная, удобная, под широким покрывалом, да на упругом матрасе, ух, хорошо!

Пощупал рукой в темноте — Варя сопит рядом. На ней ночная рубашонка из тех, что я ей купил — больше похожая на кружевную майку. Очень соблазнительная рубашка — прозрачная, ничего от глаз не скрывает! Черная. Самое лучшее женское белье — или черное, или красное, по крайней мере я так считаю.

Погладил девушку по бедру, выше…и с удовольствием констатировал, что спит она без трусиков. А еще — что у нее ТАМ все гладенько. Люблю я, когда все чистенько да гладенько!

Хотел разбудить, да…передумал. Потихоньку подполз (Варя спала на боку), приподнял подол рубашки, пристроился, и…опа! Варя только вздохнула, простонала и сквозь сон пробормотала:

— Ооохх…Васенька…да-а…

Воодушевленный таким благосклонным приемом, я ускорился, и минут через пять завершил это свое подрывное дело. Что интересно — Варя так и не проснулась. Только стонала, двигала попой и бормотала что-то невнятное, типа: «Вася…еще…еще! Да, да! Еще!» Ну, я и старался, по мере сил и возможности. А когда закончил — обнял подругу, положив ей ладонь на грудь, да так и уснул — удовлетворенный и можно сказать счастливый.

А что мужику еще для счастья надо? Брюхо сытое, крыша над головой, под рукой красивая, желанная женщина, и таких ночей впереди — десятки и сотни. Хорошо! Очень хорошо! Самое главное — даже во сне имя не перепутала. Ни Сеней не назвала, ни Петей, ни даже Рамазаном — только Васей, и это уже обнадеживает.

Второй раз проснулся уже глубокой ночью. Не сам проснулся. Кто-то меня трогал за ногу холоднющими, как лед жесткими руками и что-то непонятное бормотал. Я вскинулся, прислушался…

— Хозяин…вставай! Хозяин! К нам незваные гости!

Сна — ни в одном глазу. Охрим зря меня беспокоить не будет. Раз говорит, что незваные гости — значит, они и есть. Только — кто?

— Прошка, Минька — это что, гонцы от банкирши?

— Они, хозяин! — счастливые голоса. Стервятники…

— Почему не предупредили?! Что за херня?!

— Ты спал, хозяин…толку-то если бы предупредили? Ты бы не выспался, вот и все. А так — вот, Охрим предупредил. Банкирша поздно вечером выслала к тебе людей — вразумить, так сказать. Страдает шибко, хочет, чтобы ты тоже пострадал. Велено тебе ноги сломать и заставить снять порчу.

Сука! Вот сука! Ну погоди же…

— Прошка, Минька — дочку тоже берите в оборот. Все, я рассердился! И ведь не хотел трогать! Вот жеж сука! Ну нельзя, нельзя с ними по-хорошему!

С кем «ними»? Да с такими людьми. Богатыми, исполненными своей важности только потому, что сумели пригрести себе хороший кусочек государственной собственности. Именно государственной, потому что в нашей стране просто так заработать огромные деньги нельзя. Начальный капитал в бизнесе всегда воруют — или бюджет пилят, или же достались куски еще из девяностых, когда Россию растаскивали все, кому не лень.

Ну да, отдаю им должное — они сумели исхитриться украсть, не профукать деньги, а еще и остаться в живых после всего этого грязного дела. Но ведь большинство из этих людей и в советское время были богаты, находились у руля крупных государственных предприятий, и воровали-то они государственные деньги именно что используя административный механизм, каковым они и рулили! Так что говорить о том, что эти люди честно заработали свои миллиарды, используя только лишь свой ум и талант предпринимателя — просто-напросто глупо. Сидели на хорошем месте, за гроши хапнули свое родное предприятие, потом подсуетились, распилив государственные деньги, и только затем вложили их в нормальное дело. И вот теперь стригут купоны со своего наворованного капитала. Особой гениальностью тут и не пахнет, точно. А вот наглости, подлости и хамства — выше самого Эвереста.

— Где они сейчас, Охрим?

— Возле дома. Осматривают забор, прикидывают, как могут к нам забраться. Пятеро, все в черных масках. У всех пистолеты — длинные такие, с глушителями видать. Я такие в сериале видел. Шушукаются. Один предлагает забраться через окно, другой хочет поджечь дом, а когда ты, хозяин будешь выбегать — повязать тебя и сунуть в багажник. Третий сказал, что лучше всего просто постучать и тебя позвать. Типа — участкового требует, проблема тут в селе. Сходятся на последнем, так что жди — сейчас будут стучать. Какие будут приказания?

— Глуши всех. Не до смерти, они мне живыми нужны.

— Можно я тому, кто хотел поджигать — руки сломаю?

— Можно. Но так, чтобы калекой не остался. Он все-таки приказы выполняет, а не сам по себе сюда влез. Так что наказать надо, но в пределах нормы.

— Тогда я ему еще уд отобью! Чтобы не размножался! А то маловато будет! Поджигателей надо жестоко карать!

— Отбей, но тоже так, чтобы совсем не отвалился. Мы же не звери, в конце-то концов?

Тук! Тук! Тук!

— Товарищ участковый, товарищ участковый!

Ага, началось!

— Что там такое? — сонным голосом спросила Варя, и попыталась сесть на постели.

— Спи! — легонько толкнул я ее в грудь, и он снова завалилась на постель — Это ко мне, по делам. Не обращай внимания. Я сейчас разберусь.

Штаны я уже надел, рубаху — тоже, пока разговаривал с бесами и с Охримом. Сунул ноги в ботинки, браслет и амулеты нацепил. Интересно будет проверить — как действуют мои «деревяшки»!

— Охрим, без команды не бей. Только когда я подам тебе сигнал, понял?

— Понял! — спокойно-довольно ответил Охрим, и я невольно ухмыльнулся — ох и достанется поджигателю! Зря это он такие гнусные планы строил!

Иду вниз по лестнице. Пистолет брать не стал — так и лежит на полке над кроватью. На кой он мне, пистолет? Кстати — надо вообще его сдать в оружейку, вдруг еще потеряю. Таскать с собой все равно не буду — тяжелый, пояс оттягивает. Вместо с кобурой и запасной обоймой — почти килограмм весу. И нафига мне тогда эта железка нужна?

— Кто там? — не открывая засов, спрашиваю у пришедших.

— Мы приезжие, из Москвы. В селе живем. Там проблема у нас, участковый нужен, поможете? А то без вас никак! Нам сказали — здесь участковый живет!

— Сейчас! Идите к дверям пикета, и не шумите, у меня человек в доме спит, разбУдите еще. Сейчас выхожу!

Тихо-претихо прохожу в хлев через внутреннюю дверь, тихо-претихо отпираю дверь, выводящую на двор, захожу за угол, выглядываю туда, где должны меня ждать супостаты. Само собой — ни к какому пикету они не пошли, стоят возле выходной двери по ее бокам и ждут лоха, который высунется наружу. Один уже пистолет занес над головой, чтобы поудобнее было меня долбануть по макушке.

Мне все видно, как на ладони — точно, зрение у меня изменилось. Как кошка наверное вижу! Да и немудрено, я ведь все-таки к нечисти имею прямо отношение, сам уже почти нечисть, а ночь — наше самое что ни на есть удобное время. Я и так был сова, а теперь уже настоящий, неподдельный филин. Только ухать не умею. Хотя когда занимаюсь сексом…похожие издаю звуки. В самом конце акта.

Парни в черных костюмах, белых рубашках — смех, да и только! Ну просто якудза драные! Интересно, они фильмов насмотрелись, или что? Ну на кой черт на операцию ехать одевшись, как дешевые гангстеры из «Убить Билла»? Считается, что так круто? Положено «козырным пацанам»?

Иду к ним — не скрываясь, но и не особо стараясь обозначить свое присутствие. Они меня не видят — темно, огни-то не горят. И луна зашла за тучку — хоть глаз коли, какая темнота! Это я их вижу, будто днем.

Подхожу, останавливаюсь у забора, негромко вопрошаю:

— Ну и что здесь устроили? Что за детские игры такие? Что у вашей Анастасии Павловны, все сотрудники такие идиоты?

Молчат, видимо охренели от неожиданности, потом один из них подает короткую команду:

— Взять его!

Ну сцука, просто какая-то свора собак! Парни двигаются ко мне — бесшумные тени в черных костюмах, а я командую своей рати:

— Охрим, вперед! Долби их!

Сразу два супостата, те, что шли позади всех, вдруг обмякли, осели на землю и быстро, на удивление быстро помчались по траве — один в сторону дома, хлева, второй — в сторону бани. Банный? Ай да Банный, ай да старичок! Нечистая сила, одно слово. Он-то чего встрял? Хотя…баня хоть и не дом, но все-таки часть дома, если дом сгорит — и Банному беда. Кому нужна баня без дома? Так что он тоже не любит поджигателей. Опять же — это чужие, а я свой, хозяин!

А вообще-то интересный факт — нечисть вступается за меня без моей команды. Без просьбы, без приказа. Ну как бы я вот так вписался за друга…

На ногах трое, движутся так же осторожно и плавно, без резких движений, уверенно. Хотя…не совсем уверенно. Явно, что в темноте они видят хреновато. И кстати — так и не увидели, что двух своих товарищей уже потеряли.

Я стоял, ждал когда подойдут поближе, но все-таки проморгал. Не ожидал от них такой прыти! И даже вначале не понял, что случилось — звук был таким, как если бы рядом со мной открыли пробку, потом другую, третью!

Я ведь никогда не слышал, как звучит выстрел из настоящего пистолета с глушителем — а он совсем не такой, как в кино. Никаких тебе «Пшшш!» Никаких «Вссс!».

Хлоп! Открыли бутылку!

Хлоп! Еще одну!

Стреляли они мне по конечностям, скорее всего по ногам, и…промазали. А вот почему они промазали — есть у меня некоторые соображения. Как и насчет того, почему мой каменный амулет резко похолодел, став таким холодным, будто долго лежал в морозилке моего нового холодильника. Работает, штуковина-то!

Больше рисковать не стал. Посыл: «Стоять! Не двигаться! Не шевелиться!» — и все трое замерли, как статуи Аполлона в греческом зале.

Подошел, с интересом осмотрел нападавших. Все как на одно лицо — бесцветные, безликие клоны. Вот рупь за сто — или бывшие гэбэшники, или же менты. Скорее всего менты — для гэбэшников они слишком тупорылые. Те бы сумели придумать что-нибудь поинтереснее, чем эту тупую историю про москвичей в деревне.

Хотя…на поверку частенько оказывается, что самый простой план гораздо эффективнее сложных выдумок. Просто не рассчитывали, что встретят такого как я. Они куда ехали? К бывшему вояке-связисту (справки, уверен — навели), сельскому участковому. Что от него можно ожидать плохого? Да ничего! Лох педальный! Всей и опасности, что из потертого табельного макарова пальнет — ежели успеет. Но он точно не успеет — колхозник хренов. А про то, что я колдун, или как это называют — экстрасенс — хозяйка им точно не сказала. Ну…чтобы сумасшедшей не посчитали. Скорее всего сообщила, что нужно наказать афериста и привезти его к ней домой. Или даже проще — напугать, сказать какие-нибудь секретные, только мне понятные слова (типа и не смей порчу напускать!) — и все, дело сделано! Скорее всего так. Но узнаю я это только тогда, когда их как следует расспрошу.

Подошел, начал обыскивать — одного за другим. Достал бумажники, забрал оружие, удостоверения. Все сложил ровной кучкой на траву. Приказал, чтобы шли за мной. Зашагали как три робота, едва сгибая прямые ноги. Знакомо все! Было уже такое!

Открыл крышку зиндана, спустил туда лестницу, приказал «костюмам» спускаться. Слезли, встали. Достал лестницу, поставил к стене, вышел и пошел за вещами «гостей». Вернулся, включил свет, стал разглядывать документы, щурясь от слишком яркой, аж в двадцать пять свечей лампочки. Скоро буду вообще без света в темноте обходиться — настоящая ночная нечисть! Эдакий здешний Вий с группой бесов в подчинении!

— Кстати, как вы там, боевая группа нечисти? Что нового?

— Дочка блюет, мама блюет, все отлично! — радостно отрапортовал Минька — Сейчас младшая на горшок побежит! Ох, как побежит…

— Отлично. Продолжайте в том же духе — хмыкнул я и вплотную занялся документами пленников, что впрочем ничего мне интересного не дало. У каждого сравнительно небольшая сумма денег в бумажнике (20–30 тысяч), водительские удостоверения на неизвестные мне фамилии, паспорта, банковские карты — стандартный набор человека в командировке и не только. Телефоны — у кого-то айфон, у кого-то «самсунг» — тоже ничего интересного. Потом попробую позвонить с какого-нибудь из их телефонов прямо на банкиршу — меня-то она внесла в черный список.

Удостоверения охранного агентства «Стрелец». Ну это и понятно — охранное агентство есть у каждого уважающего себя миллиардера. Наверное. Я в кино так видел. Чтобы легально иметь огнестрелы — без охранного агенства никак. Но конечно — не огнестрелы с глушителями, за эти можно сразу загреметь в каталажку. Запрещено.

Ну что же — поговорим? Бросаю посыл к «разморозке». Парни оглядываются по сторонам, смотрят вверх, видимо до конца не понимая, где находятся. Вообще-то должны бы помнить — я волю подчинил, но сознание-то не убрал. Немного странно, но ладно. Может подсознательно добавил, чтобы они и себя не осознавали? Чтобы на самом деле превратились в зомби? Надо получше формулировать свои посылы — эдак сотрешь человеку память, а оно мне надо?

— Эй, придурки! — обращаюсь я к этим светочам разума — Вас кто прислал, идиоты?

— Да пошел ты! — зло цедит один из парней — Ты нам ничего не сделаешь, аферюга хренов, вымогатель! За нами приедут, и ты ответишь!

— И крааасные отряаады…отплатят! За! Меня! — пою яс радостно-идиотской ухмылкой, и парни настороженно смотрят снизу вверх, вероятно вдруг вполне осознав шаткость своего нынешнего положения. Да и песню не помнят. Сочли маньяком, психом. Ну и славно, тем лучше.

— Отмстят, да! — радостно сообщаю я, и тянусь за «макаровым» с глушителем. Он как-то называется официально, этот ствол, он не совсем «макаров», но я не хочу вспоминать — как. Мне это не интересно. Я просто осматриваю пистолет, проверяю тот факт, что предохранитель снят, направляю толстую трубу глушака в яму и со словами: «На кого бог пошлет!» — нажимаю спуск.

Бам!

В закрытом пространстве звук еще громче, чем на улице. Да, он не такой громкий, как если бы без глушака, но все-таки внушает. Как бы Варю не разбудить…незачем ей видеть это безобразие.

А народ в яме матерится, разбегаясь в стороны — я ни в кого не попал. Пленники живо указывают мне на мою несостоятельрность как мужчины, на мое слабое умственное развитие, на мою нетрадиционную сексуальную ориентацию, и скоро мне это начинается надоедать — через три секунды. Потому я снова жму на спуск:

— Бам! Бам!

— Ай! Сука!

Ага…в одного вроде попал. Ну так…слегка. Бедро снаружи зацепил, штаны попортил. А не надо ругаться на незнакомого человека! Не надо приходить ночью, мешать ему прижиматься к голой попке подружки! Вы охренели, что ли?! Страх потеряли?!

— Итак, парни, надеюсь — вы все поняли — откладываю ствол в сторону, подальше от ямы. Вот было бы смеху, если бы пистолет упал к ним прямо в руки!

— Начинаем разговор заново. Рассказываю, что с вами будет. Вы уже в зиндане, и будете тут сидеть, пока я не решу вашу судьбу. А судьба ваша скорее всего печальна. Вас послали на убой. Вы думали, что приедете к лоху, лоха упакуете, переломаете ему ноги и нормально поедете домой, к своим женам и подружкам? Нет. Вы никуда не уедете. Замечаете, что вас трое? Двое уже лежат упакованные — один со сломанными руками и отбитыми гениталиями, второй…второй не знаю, но тоже что-нибудь сломано. Как минимум у обоих еще и сотрясение мозга. А с вами вот что будет: я вас просто пристрелю. Потом загружу в ваш гелик и отвезу к болоту. Оно бездонное, если и найдут вас, то только приторфоразработках будущего. Ну…знаете, как находят мумии бронзового века? Коричневые такие. Вот так и вас найдут. А может, и пристреливать не буду — просто закрою крышку и вы сдохнете здесь в темноте, в собственных испражнениях, мечтая о глотке воды. Возможно, один из вас проживет подольше — если перегрызет глотки другим и напьется крови. И никто, никогда вас не найдет, заверяю! Вас здесь никогда не было! Машина тоже уйдет в болото — оно бездонное, я уже сказал.

— Но есть еще какой-то вариант? — прозорливо отметил один из парней — Иначе бы ты с нами так долго не болтал, а пристрелил бы сразу. Так что ты предлагаешь?

— Я предлагаю спокойно рассказать мне, кто вы и что вы, потом я отдаю вам ваши документы, забираю пистолеты, и вы валите отсюда к своей хозяйке живые, и почти здоровые. Попробуете напасть на меня — сильно пожалеете. Днем вы будете уже у Анастасии, доложите ей как просрали дело. И какая я сволочь. А я передам ей кое-какие слова. Кстати, вам она что-то передала для меня? Что-то сказала?

— Сказала — угрюмо ответил парень на вид постарше, ближе к сорока годам — Сказала, чтобы передали: «Ты, сволочь, убираешь то, что сделал, а если не уберешь — получишь свинец в башку. И чтобы я больше о тебе не слышала».

— А что-то сделать со мной просила? Ноги например сломать?

— Просила — скривился старший — Ноги сломать. Но чтобы руки были целы. В общем-то, и все.

— Что она вам сказала? Кто я такой?

— Сельский участковый. Аферист, который вымогает у людей деньги — якобы экстрасенс. И тебя надо наказать за мошенничество, но не убивать — ни в коем случае. Попугать, помять, ноги сломать. Все. Парней сильно помяли?

— Я же сказал — сломали руки и сотрясение мозга. Итак, хорошо — я вас отпущу, не буду убивать. В этот раз не буду. Но прежде чем вылезти из ямы, вы дадите мне по несколько волос и по капле крови каждый. Зачем? Не ваше дело. Без этого вы в яме сдохните. А еще запомните слова для вашей хозяйки: «Теперь не шестьсот, теперь в два раза больше!» А еще скажешь, что если хотя бы еще один акт агрессии будет направлен в мою сторону — кто-то случайно выстрелит из леса, или кто-то затронет моих друзей…все закончится для нее и для Алисы очень плохо. Меня нельзя кидать, это смертельно опасно. Запомнил? Я думаю — запомнил. А я пока схожу за иглой и посмотрю, что там с вашими сотрудниками. Надеюсь, они еще живы.

Оба были живы. У одного и правда сломаны руки ниже локтей. Если бы кто-то увидел Охрима — в жизни бы не поверил, что такое маленькое существо способно произвести такие большие разрушения. Не поверил бы, пока не увидел его кулаки — размером раза в четыре больше, чем у человека.

Худой и мелкий Банный тоже на первый взгляд не способен нанести большие увечья, но он и не наносил — оглушил и слегка попинал (как я понял), покрыв агрессора синяками с ног до головы (Я специально поднял штанину костюма, надетого на пленника — синяки, точно. Надеюсь внутренние органы негодяя целы). А ты не ходи темными ночами по чужим дворам! Не таскай с собой пистолеты с глушителем!

Сходил за бумагой и авторучкой — осторожно, стараясь не шуметь. Варя спокойно спала. Подошел, накрыл ее попу покрывалом…не от холода, а уберегаясь от соблазна! А то сейчас плюну на все и улягусь рядом. До скрежета зубовного хочется в постель к подруге и не хочется идти к яме, общаться с этими придурками.

Пристрелить бы их… Вообще-то ведь они пришли меня покалечить. Кто из них стрелял? Кто-то из тех троих, что в яме!

Вернулся к зиндану, заглянул. Стоят, тихо шепчутся. Козни строят?

— Кто стрелял в меня?

Молчат, таращатся.

— Я спрашиваю — кто стрелял? Сейчас не ответите — начну расстреливать всех подряд! А с первого начну с тебя — указываю на предположительно старшего.

— Я стрелял! — признается старший — У нас было указание обездвижить, если начнешь сопротивляться. Сказали, что ты боксом занимался, и вообще парень шустрый. А зачем нам проблемы?

Ах вот как…даже до военного училища добрались! Ну — все про меня узнали! Ан нет, не все!

Беру пистолет, целюсь в ногу старшему. Стоит спокойно, хоть и бледен, как полотно. Смотрит на меня неподвижным взглядом, ждет. А я целюсь, целюсь…

— Давай уже, черт тебя подери! — не выдерживает мужчина — Я просто исполнял свою работу! Мне было приказано угомонить афериста, вымогателя, я это и делал!

— Хмм… — опускаю пистолет — То есть ты только исполнитель, и совсем ни причем? Ты только исполняешь приказы?

— Да! Исполняю приказы! — слегка воодушевился старший — Ты же сам офицер, ты знаешь, как оно бывает! Это моя служба!

— Вот как… — я задумчиво верчу в руках пистолет и вдруг нажимаю на спуск. Пистолет бумкает, на штанине старшего выше колена расплывается темное пятно.

— Все понимаю! — вздыхаю я, выцеливаю следующего пленника и снова нажимаю на спуск.

Бам!

Нога ниже колена. Штанина темнеет, парень ругается, опускается на пол, держась за голень. Следующий!

Бам!

Все трое на полу, шипят сквозь зубы и смотрят на меня взглядами волков.

— Пожалуй, я передумал — задумчиво говорю я — Решил я вас пристрелить. И скормить болоту. Как и двух ваших товарищей.

— Тебе не сойдет это с рук — старший кривит губы, зажимает рану — не сойдет!

— Сойдет — машу я рукой — Еще как сойдет! Банкирша ваша скоро прибежит ко мне с поклоном, и сделает все, чтобы закрыть ситуацию. И вы ей в этом абсолютно не интересны. Кто вы такие? Расходный материал! Вас и не было никогда! Понимаете? Вас нет! Вы для нее просто грязь под ногами! Потому — другого пути нет.

— Есть! — голос за спиной заставил меня оглянуться и встать — Есть другой путь! Ты сейчас бросишь пистолет, отойдешь к стене, встанешь лицом к ней и замрешь. И тогда ты не пострадаешь.

Это был тот самый мужик, что привозил мне деньги. Спокойный, расслабленный, с безучастным выражением лица он он держал в руке такой же как у своих соратников пистолет с глушителем, направленный мне точно в пах. Неприятно. Вот и знаешь, что тебе практически ничего не грозит, а все равно неприятно! А если амулет не сработает? Остаться без гениталий в самом расцвете сил — может это и является чьей-то мечтой (вдруг собирается стать евнухом в гареме?), но только не моей.

Я поднял пистолет, направил его в ногу нового персонажа, и тут же воздух разорвал град хлопков:

Бам! Бам! Бам!

Ох, как неприятно! Пули бьют рядом, вздымая фонтанчики пыли — буквально у моих пяток! Вот значит, как работает амулет…никаких тебе энергетических полей а-ля «Звездные войны», просто пули летят мимо — вроде как по естественным причинам. И тут произошло нечто…

— Вась, а что случилось? Что за шум?

Ааа… черт! Вот только этого мне не хватало! Да откуда она взялась!

Безопасник банкирши реагирует мгновенно — делает шаг к Варе, хватает девушку за шею, притягивает к себе и прикрывается ее телом, приставляя ствол к Вариному подбороду. Все! Хренец! Где мне успеть за специалистом по экшнам?! Я медленнее его соображаю в этом деле!

— Выбрось пистолет и отойди к стене! Одно лишнее движение, и я вышибу ей мозги! — голос безопасника ничуть не изменился. Ровный, бесстрастный — не человек, а компьютер!

А классно выглядит Варя в этой рубашонке! Не зря покупал! Только вот выходить надо было накинув халат — под рубашкой-то ничего нет! Даже трусиков! А рубашка практически прозрачная, видимость одна! Зачем смущать людей? Могут неправильно понять. Как? Не знаю. Но неправильно.

Бросаю пистолет, пожимаю плечами:

— Если ты ее тронешь, если хоть волос слетит с ее головы — умрешь мучительной, страшной смертью. Веришь? Впрочем — мне все равно — веришь ты, или нет. Варь, не бойся, сейчас разберемся.

— Я не знаю, какие ты фокусы делаешь, и какой ты на самом деле гипнотизер, но я на самом деле вышибу ей мозги, если ты не выполнишь мои требования — безопасник выглядывал из-за плеча Вари и похоже что так и не мог сообразить, как выйти из положения.

— Мое предложение — ты бросаешь пистолет, отпускаешь девушку, потом спускаешь лестницу в яму и присоединяешься к товарищам. А если нет…

Рука безопасника вдруг ослабла и как тряпка опала к земле под тяжестью пистолета. Глушитель ударился о землю, полсекунды пистолет постоял вертикально на толстой трубе ПБС, и я с интересом для себя отметил — удержится, нет? Не удержался — упал на бок. Следом за ним упал и безопасник — у него отказали ноги.

К чести мужика (никогда не сдавайся!), он извиваясь, как червяк подполз к пистолету, попытался схватить его левой рукой (зачем, ну глупо же!) но рука так же отсохла, как и ее напарница. Все, кончено. Еще претенденты есть? Ох, как хорошо, что я сделал амулет от «физики»! Если бы не он, все было бы гораздо, гораздо печальнее!

— Иди ко мне! — я притянул Варю к груди, погладил по спине — Не плачь, все уже кончилось! (если бы…тут еще дел куча) Иди домой, ложись спать и не волнуйся. Со мной ничего не случится.

— Кто это? — Варю трясло, я чувствовал это ладонями. Замерзла? Или нервы?

— Это…плохие люди. Не обращай внимания! (улыбаюсь максимально невинно) Это так…ошибка! Иди, замерзла. И следующий раз когда будешь выходить на шум — хотя бы трусики надевай, ладно?

Посмотрела, ойкнула, оглянулась на молчаливого агрессора и натягивая обеими руками подол на попу и колени заторопилась к выходу.

— Ну вот, теперь можем и поговорить! — улыбаюсь я, шагаю к распростертому на полу человеку и сильно пинаю его в бок — раз, другой, третий! Что-то хрустит, мужчина стонет и сквозь зубы, с шипением говорит:

— Что делаешь? Ты мне ребро сломал! Прекрати!

— Никогда! Слышишь, никогда не смей трогать моих близких, мразь! Ты сейчас жив только потому, что это мне так нужно!

Меня просто трясет от ярости, от ненависти — как он посмел?! Это МОЯ женщина! Это единственный близкий мне человек на всем белом свете, и какая-то мразь посмела ей угрожать?! Да я весь мир порву, а она останется жива! А уж тебя, гадина…

Поднимаю пистолет, выпавший из руки безопасника, целюсь ему в глаз. Безопасник даже не моргает — крепкий мужик, ждет.

— Стреляй, какого черта? Это моя работа, ничего личного! Считаешь, что должен это сделать — стреляй!

— Где-то я это уже слышал… — вздыхаю я, и убираю пистолет — как вы меня достали! Ну, банкирша, ну скотина! Вот свяжешься с такой пакостью, и сто раз потом пожалеешь! Ладно, к делу: что мне с вами всеми делать, парень? Вот с тобой, что делать? Я могу оставить тебя инвалидом на всю жизнь. Ты просто не будешь двигаться. Останешься лежать в постели, будешь инвалидом первой группы. Парализовало тебя! И ты никогда не встанешь, слышишь, никогда! Никто не сможет тебя поднять. Никакие врачи, никакие операции и процедуры. Не веришь? И сейчас думаешь, что я аферист? Что я жулик?

— Не думаю — после паузы ответил безопасник — Я ничего не думаю. Кроме одного: меня сунули в пасть льву и сказали, что он ягненок. И да, я хочу выйти из этой ситуации как-то…с минимальным ущербом.

— Вопрос: деньги были меченые? — сменил я тему.

— Меченые — кивнул безопасник — Это было как второй вариант. Но потом решили этот вариант не задействовать. Почему — не знаю. Сразу же после того, как я тебе отдал деньги, в пикет должны были войти люди из безопасности и тебя повязать. Но потом что-то изменилось, дали отбой. Возможно, не захотели привлекать людей со стороны. Лишний шум никому не нужен. А может и что-то другое.

— Хмм…сейчас ты правильно себя ведешь — заметил я, посмотрев в глаза безопаснику — Сотрудничество — лучший для тебя выход. Тогда и я буду откровенным: эта сука должна мне денег за серьезную, большую услугу. Если уж совсем быть откровенным — я вылечил ее дочь, такую же суку, как и сама банкирша. Но вместо того, чтобы расплатиться — она решила меня кинуть. Меня предупреждали, что лучше брать деньги вперед, но я оказался лохом, и поверил, что сумею заставить со мной расплатиться. Это была ошибка. В результате — трое сидят в яме с простреленными ногами, ты парализован, а еще двое у бани — один избит, у второго сломаны руки. Вам это надо было?

— А руки-то зачем?

— А он дом хотел поджечь — пожал я плечами — за такое не только руки, но и ноги переломать! У меня другого дома нет! Зачем его поджигать? Ладно…как-то надо выходить из ситуации. Я пока не знаю — как. Может и правда вас всех завалить и побросать в болото? Вот ты, специалист, что мне скажешь? Что посоветуешь? Как бы ты поступил на моем месте?

— Все знают, куда именно мы поехали — безопасник посмотрел мне в глаза — неужели ты будешь убивать всех, кто приедет следом за нами? Тогда тебе только сбегать. В конце концов, тебя все равно возьмут. Или просто подорвут. Тебе только договариваться. И не с нами, а с хозяйкой. Кстати — хозяйка она только мне, а эти ребята из охранной конторы, мы привлекаем их тогда, когда нужно выполнить определенные действия, которые нам не присущи.

— Вот вы мне задали задачку… — вздохнул я — ну что этой дуре стоило рассчитаться? По-честному рассчитаться! Семья у тебя есть?

— Жена. Дочка.

— Что бы ты сделал, если бы кто-то на них наехал?

— Убил бы. (ни секунды не раздумывал)

— Ладно…ты вроде мужик честный. Что мне с тобой делать? Может тебя закодировать? Сейчас загипнотизирую тебя, и ты больше никогда и ни за что не сможешь взять в руки оружие. И вообще — ударить человека. Хочешь?

— Не надо…пожалуйста!

Бледен, на лбу капельку пота. Поверил, точно. И правильно, что поверил! Сейчас над этим думал… Ладно. Сделаю по-другому.

Смотрю в глаза мужчине и внушаю, что он никогда больше не сможет нанести мне вреда. Никакого, никогда и ни за что! И все!

И почему я этого не сделал с банкиршей? Сейчас никаких бы проблем не имел! Дочку-то я ее «загипнотизировал! А почему постеснялся сделать то же самое с мамашей? Поверил в ее честность? Поверил, что она меня не обманет? Ну и дурак!

Но тут дело еще в другом: я считал, что неэтично ТАК поступать с клиенткой. Ведь она пришла ко мне за помощью, а я буду промывать ей мозги? Это ведь настоящее черное колдовство! Кстати, я ведь мог бы заставить ее заплатить денег гораздо больше, гораздо! И она отдала бы деньги молча и без проблем. Вот только кем бы я тогда был? Мошенником. Жуликом. А я не жулик, и не мошенник. Я шериф! Я освобождаю мир от Зла! С помощью Зла, да, но от него же, от Зла!

Ох…что-то я запутался…я совсем запутался! И в голову ничего не идет, кроме: «Я часть той силы, которая вечно желает зла, и вечно совершает благо». Раньше я этого не понимал. Теперь — понимаю.

И еще понимаю, что с некоторого времени понятия «добро» и «зло» для меня стали расплываться. Сделались…неоднозначными. Нет, конечно же — есть абсолютно Зло, вроде фашистов, которые уничтожали людей просто за то, что они принадлежали к некой расе. Тут никаких споров. А вот в остальном…тут надо еще хорошо разобраться…что и как называть в этом мире, что есть добро, а что есть зло. Вдруг возникло ощущение, что я нахожусь «над схваткой». Что я — что-то вроде полубога, снисходящего к людям, и лучше знающего что такое Добро и Зло. Странное ощущение. И сам не пойму — нравится мне это, или нет…пока что просто — странно.

Закончив, подаю импульс и снимаю с пленного паралич. Он потирает руки, ноги, смотрит на меня долгим взглядом:

— Ты меня загипнотизировал, так? При одной мысли, что я тебя собираюсь ударить — мне аж плохо делается. Твоя работа?

— Моя! — киваю я, и снова перехожу к делу — Сейчас будем по одному доставать этих парней, я буду их лечить. И само собой — гипнотизировать. И не надо морщиться — это единственный способ для вас уйти отсюда живыми.

И действительно — почему я раньше об этом не озаботился? Почему не подумал? Дурацкие моральные принципы…вот и получил на свою голову! Все, хватит морали! Только практичность, только лишь дело в основе всего!

Все заняло около часа. Вытащить пленного из ямы, залечить ранение, внедрить в голову лояльность, и следующего, следующего…в конце — тех двоих, что у бани. Все не быстро, на каждого не менее десяти минут. Нет, даже больше часа вышло — часа полтора. За временем не следил, точно сказать не могу, но когда закончил, на улице уже разгоралось утро — небо порозовело, и солнце вот-вот покажется из-за горизонта.

— Итак, передаю сообщение для банкирши — говорю я, обращаясь к стоящему передо мной безопаснику — Жду ее у себя в пикете завтра к десяти часам утра. К завтрашнему дню она должна решить, как передаст мне три миллиона долларов. Лучше будет это сделать безналичкой, и частично, где-нибудь на треть — в рублях. Карта у нее есть. Кстати — и налог с денег тоже на ней. Мне с налоговой проблемы ни к чему. За что она мне переведет деньги, судя по документами, как оформит это — мне не интересно. Выехав сейчас, к обеду ты будешь уже в Москве, так вот — с двенадцати дня сегодняшнего дня и до десяти утра завтрашнего дня я снимаю с нее и с ее дочери проклятие. Если она не появится у меня в означенное время — все, что с ней было за эти сутки — вернется, вся болезньь. Только еще и вдвойне. Если попробует предпринять какие-то боевые действия — умрет вместе с дочерью в таких мучениях, какие есть и не снились. Я наплюю на деньги и просто ее убью. Стоит это трех миллионов, или нет — решать ей. Я не люблю кидал. Не люблю мошенников. Запомнил?

— Запомнил — безопасник мрачен, и как всегда спокоен — Еще что-то?

— Еще — киваю я — Никому ни слова об этом деле и обо мне. Запрет! На словесное разглашение тайны и на передачу информации любым другим способом. В противном случае ты испытаешь боль, втрое большую, чем зубная.

— А остальные? Они ведь разболтают!

— Не разболтают. У них такой же запрет.

— Ты страшный человек, участковый… — безопасник смотрит на меня…с уважением? Ну да, то, что я могу сделать, то, что делаю — это просто мечта любого представителя спецслужб. Любого! И я теперь так буду делать всегда.

— Я знаю, безопасник… Кстати, как тебя звать?

— А тебе не все равно?

— Хмм…по большому счету — все равно. Просто как-то надо тебя обозначать. Ну, хорошо — для меня ты будешь Второй. Как позывной — «Второй». Первый — банкирша. Ах да, забыл…что-то у меня сегодня голова работает не так быстро…не выспался видать! (ухмыляюсь) перевод на мою карту должен поступить до десяти утра завтрашнего дня. Как хочет — но он должен поступить. Без этого я ее не приму, а сумма увеличится в два раза. Вот теперь все. Поезжай, и побыстрее — ты должен быть на месте до полудня. А я пойду немного покимарю…вы мне такую классную ночь опоганили!

— Красивая у тебя женщина — слегка усмехается Второй — Прости, что пришлось ее…трогать. Ничего личного, только бизнес! Никогда бы не поверил, что может ТАК быть. Я вообще не верю ни в каких экстрасенсов!

— Я тебе открою тайну. Я тоже в них не верю!

Второй улыбается. Я тоже. Потом киваю своему несостоявшемуся убийце, поворачиваюсь, иду домой. Все сказано, все что можно — сделано. Говорить больше не о чем.

Через несколько минут где-то вдалеке слышу гул мощных двигателей, а еще через некоторое время — вижу облако пыли над грейдером. Все, уехали. Рванули так, будто их черти сзади подгоняют.

— Все слышали? — спрашиваю я пустоту. Пустота тут же откликается:

— Сейчас как следует помучаем, в двенадцать часов Московского времени отпустим, вернемся к тебе.

— Да, возвращайтесь… — вздыхаю я, и думаю о том — не круто ли зарядил бабла этой банкирше? Началось все с трехсот тысяч, и вот…три миллиона! Честно сказать — я и сумму-то такую себе представить не могу. Я больше сотни долларов и в руках-то не держал! Зачем они мне, эти доллары? Меня и за границу-то не пускали как секретоносителя, а чтобы миллионы долларов?

И что мне с ними делать? С миллионами? Зачем я такую сумму зарядил? Сам не знаю. Просто из вредности. Просто для того, чтобы как можно больнее ударить! Глупо, наверное — для этой бабы и тридцать миллионов — плевое дело, что ей три миллиона? Может, и надо было назначить тридцать миллионов?

Хмм…ну…во-первых, еще не поздно и прибавить. Аппетит приходит во время еды. А во-вторых…за тридцать миллионов могут уже и авиацию прислать, с термобарической бомбой! Хе хе… Шучу, конечно, но это уже и взаправду другой уровень разборок. Спецслужбы (настоящие!) мне здесь ни к чему.

А что касается — «что делать с деньгами?» — да мало ли что делать? Придумаю! Были бы деньги! Дорогу, например, можно в деревню провести! Газ по всем домам! Заасфальтировать все в деревне! Человеческую жизнь в отдельно взятой деревне устроить! Да и просто пожить — купить себе хорошую машину, одеться, обуться, дом построить. Варю одеть-обуть, дочку ее. Да мало ли что можно сделать, имея хорошие деньги?!

А может, уволиться из ментовки? На кой черт мне теперь эта служба? Мотаться по деревням, исполняя дурацкие поручения, выслушивать тупые высказывания моих начальников, не знать ни покою, ни отдыха, копаясь в чужих проблемах и разгребая чужие дела — оно мне надо?! И это при том, что я могу за один раз, за один приход клиента заработать сумму, которую участковый получает за десять месяцев этой жуткой работы! Вот только задуматься над этим!

А как же тогда Самохин? Он как отреагирует на мое увольнение? Они ведь меня сюда пригласили за тем, чтобы я наводил порядок. А теперь что? Как теперь это все будет выглядеть?

Впрочем — мне кажется, что Самохин меня поймет. Вот только как ему объяснить источник моего обогащения? Хмм…а зачем я ему вообще что-то буду объяснять? Пусть все вокруг считают, что я наследство получил, или клад нашел. А что — например, старый колдун что-то заныкал, золотишко, бриллианты, а я нашел! Эй, черти, можете найти золотишко?

— Хозяин…а есть золотишко и бриллианты — вдруг прорезается голос Прошки — Ты просто не спрашивал. У хозяина…бывшего хозяина в лаборатории — коробка, в ней золото и драгоценные камни. Он их использовал для экспериментов. Там много всякого золота!

Я молчу, не зная, что сказать. Вот же я болван! В самом деле — почему бы у старого колдуна не быть запаса ценностей? Он ведь несколько сотен лет прожил! Неужели с таким умением и ничего не накопил?! На что он вообще жил-то?!

— Он для богатеньких колдовал — это уже Минька — Дорого брал. А то, что жил в глуши — так ты сам знаешь — почему, тут Место Силы. Он тут отдыхал, сил набирался. А платили ему очень хорошо! И не дай боги не заплатят — он так-то злой был, мстительный. Ну не хуже тебя! Как только пытаются обмануть — так он со свету сживал негодяя! И правильно — ты слово-то держи! Или не давай его! Помнишь, как сказано: точность — вежливость королей. Вот так!

— Мда… — я недоверчиво мотаю головой — А я тут копейки собираю! А я тут нищенствую! А у меня там…сколько? Сколько лежит?

— Пуда два — проявляется Прошка — Может, больше. Давно не взвешивали. Вернее — никогда не взвешивали. Хозяин туда бросал, что приносил — золото, побрякушки всякие, а по мере надобности брал. Ему не особо и надо было, он скромно жил. Так что много чего осталось.

— Да мать вашу…а я тут копейки считаю! Я думаю, как из этой гадины денег побольше выжать! А у меня самого сокровища дома лежат!

— Хозяин…а одно другому ведь не мешает. Ну лежат — и пусть лежат. На черный день. Пригодятся. Посадишь свою женщину в новый автомобиль, поедешь в город, и…в театр! А на женщине твоей — бриллиантовое колье! Серьги с изумрудами! Браслеты с бриллиантами! Разве плохо? Зачем их продавать? Самому сгодятся!

— И там ЭТО есть?! — едва не ахнул я, представив картинку.

— Есть, хозяин — Прошка хохотнул — И не такое есть! Бывший хозяин в прежние-то годы своих женщин тоже украшал. Дарил драгоценности, когда расставался. И когда не расставался — тоже. Ты думаешь, откуда они у него брались эти драгоценности? Зарабатывал! Купцы, аристократия, богатые крестьяне — все пользовались его услугами. Это уж на старости лет он заперся в доме и никого не хотел видеть — разочаровался в людях, а когда молодой был…ооо…как он гулял! У него дом в Москве был! И в Твери! И много чего еще было! А здесь он отдыхал, в Месте Силы. А потом все бросил, от мира ушел и совсем здесь осел, навсегда. Говорил — все в мире тлен, а люди — это муравьи, мотыльки, которые не понимают своей бренности. И своей глупости. Вот так…новый хозяин.

Я стоял у дома ошеломленный открывшейся мне перспективой. И собственной глупостью! Сколько я не сделал! Сколько бы мог сделать, правильно воспользуясь данной мне силой!

Косность мышления, вот что это такое. Заштампованность. Неумение использовать свои возможности колдуна — вот что такое последние события. Я не умею просчитывать ситуацию, вводя в нее такой фактор, как магия. Мой практичный мозг современно человека до сих пор не верит в магию, и воспринимает все происходящее как чудо! Как сказку! А это не сказки и не чудо. И мне к этому надо в конце концов привыкать.

По ступеням, наверх, в свою маленькую комнату, заставленную новой мебелью…

— Охрим, а почему ты мне не сказал про сокровища в лаборатории?

— Хозяин…а ты не спросил!

Ну да…чтобы правильно спросить — надо знать семьдесят процентов ответа. Если у меня никогда в жизни не было никакого золота (кроме перьевой ручки, которую я благополучно потерял), так я и считал, что у колдуна ничего такого в жизни не было. Логично, чего уж там…логика нищеброда!

Вход в лабораторию открыть — секундное дело. Засов на запирание — не нужно, чтобы даже Варя заглянула и увидела то, чего не нужно ей видеть. Она девушка хорошая, но мало ли…сболтнет родителям, те соседям, и пойдет слава о колдуне, шибко-шибко однако богатом!

Неет…теперь я поумнее буду! Пора взрослеть, Вася! И нечего смеяться, нечистая сила! Я всего неделю колдуном, чего вы от меня хотите?! И то…вон сколько дел наворотил. Ладно, ладно…хихикайте, аспиды. Тьфу на вас. Лучше скажите, что за такое заклинание бывший ваш хозяин положил на дом, чтобы он не сгорал? Сложно это сделать было?

— Еще как сложно! — Прошка хохотнул, и продолжил — А ты думаешь почему он не построил дом побольше? В двух комнатах жил? Потому что защитить большой дом сложнее, вот почему! Он обошел его со всех сторон, и покрыл снадобьем сверху донизу! И крышу, и стены, и даже крыльцо! Ты представляешь, сколько ему понадобилось снадобья? Сколько Силы в нее ушло? Сколько ингредиентов он потратил? Эти бревна не горят. Их не берет ни колдовство, ни топор, ни древоточцы. Дом можно разобрать, но с бревнами ничего не сделается. Они вечные! Это стоило таких денег, что сам бывший хозяин только крякал, когда вспоминал. Одного спирту — несколько бочек! И всего остального…мешками! А все это надо было сварить в зелье, а потом обойти дом, ровным слоем его омыть, не пропуская ни пяди поверхности! Хозяин потом сказал, что теперь этот дом — настоящая крепость. В него нельзя войти без разрешения хозяина, его нельзя сжечь, даже пушка его не возьмет! Ну…так хозяин сказал. А заклинание то самое, что у тебя на амулете физической защиты. Почти то же самое…потому что вместо крови там кусочки дерева от этих бревен. Если ты прочитаешь записи старого хозяина — узнаешь это. В этом доме тебе бояться нечего. Никто не сможет тебя в нем победить. Береги его.

— Почему вы только сейчас мне это рассказали? Ах да…потому, что я этого не спрашивал, так?

— Так, хозяин (Смешок. Развлекаются, подонки!) Хозяин, мы ведь твои слуги. Ты нам приказываешь, мы исполняем. Ты спросил — мы отвечаем. Инициатива — не наше дело. И только так.

— Показывайте, где эта самая сокровищница. Охрим!

— Тут, хозяин! — Охрим появился на полу, и топоча лаковыми сапогами проследовал в дальний конец комнаты. Показал на угол, заставленный оружием — мечами, алебардами, саблями и всяким таким железом:

— Вон там, хозяин, за железками. Кстати…старый хозяин говорил, что это железо больших денег стоит. Дамасская сталь, булат, и все такое. Это очень старое оружие. Оно висело у него в московской квартире, а когда события начались — революция и все такое — он все сюда перетащил. И все драгоценности. А потом тут и засел, в этом доме. Сказал, что старую избушку не тронут, а вот всех богатеев обязательно побьют. И был прав. Он сюда несколько возов всего привез. Самое ценное — сюда убрал, в лабораторию, а остальное барахло потом деревенские растаскали, когда он помер. Обои ободрали, полы сняли — тут полы были из ореха. Диван плюшевый утащили, кресла, лампы — все утащили. То, что сейчас ты в доме видишь — это потом стало, когда все уже загадили.

Мда…а за этот склад железа я и не заглянул. И кстати — на самом деле, а почему я не сообразил, что эти железки стоят денег? Ведь старинные вещи, точно.

Эх, и колхозник же я! Мне еще учиться и учиться быть богатеем! Научусь ли? Ведь первое, что пришло в голову — это дорогу провести в деревню! Газ людям сделать! А настоящий богатей удавился бы, и ничего для людей не сделал. Вот как банкирша — класть ей с прибором на всех людей, и на некоторых в частности. И будет она богата всегда, никогда не разорится. Ибо живет только для себя.

Я взял в руки рыцарский меч, прикинул на вес. А что, я бы вполне мог им помахать! Не такой уж он и тяжелый. Полуторный, вроде как. Потертый, старый…на клинке клеймо — не знаю, что за клеймо. Оружейник какой-то отметился…

Алебарда…ух ты! Увесистая штука! Не больно-то ей размахнешься! Но ей скорее всего больше кололи, чем рубили, не топор же.

А вот и топор — двулезвийная секира, как из фантастической книжки. «Бабочка». Неужели такие на самом деле применяли? А я думал — это выдумка киношников. Но она тоже потертая, старая, видно, что точили. Острая, как бритва!

Еще меч…и еще…сабля! С закрывающей руку гардой. А это вроде как ятаган. А это…ух ты, бронзовый! Это бронзовый меч! Греческий вроде как. Щит! Тоже греческий! А здорово бы они смотрелись на стене, ей-ей… А тут…это все кинжалы! Навалено грудой, как металлолом! Красивые, заразы…крови небось людской попили по самую рукоять!

Много! Очень много кинжалов! Сколько их тут? Десятки? Сотни? Да одна эта коллекция бешеных денег стоит! Мда…ну и лох же я…увидел красивые железки, а даже и не подумал, что они денег стоят. Нет у меня этой…коммерческой жилки! Да и честно сказать — жалко, очень жалко было бы их продавать. Я тоже оружие люблю, всякое — и холодное, и огнестрельное.

Кстати…а вон и несколько пистолетов валяются. Красивые. И несколько деревянных коробок — дуэльные пистолеты? На коробках рисунки — скрещенные пистолеты.

Но сейчас не до них. Отгребаю груду кинжалов, стараясь не порезаться о клинки, освобождаю железный ящик, похожий на небольшой сейф. Замка на его петле слава богу нет. Крышка свободна, можно открывать. Стоп! А ну-ка спросим!

— Прошка! У ящика есть какая-нибудь ловушка? Какой-нибудь секрет? Чтобы сунул руку, а тебе ее и оттяпало?

— Нет, хозяин. Зачем она? Эта комната сама по себе сейф и ловушка, так что в ящике все чисто, не бойся.

Соврать он мне не может, а значит…цепляю крышку и аккуратно ее открываю, откидывая назад. Сердце бьется, норовит выскочить из груди, в висках стучит…не каждый день находишь клады! Адреналин просто зашкаливает!

Тряпка. Вернее — кусок темной малиновой ткани, потемневшей от времени. Парча, так вроде ее называют? Берусь за ткань, и медленно, очень медленно подымаю, стягиваю в сторону.

И…задыхаюсь, каменею от блеска драгоценностей! Господи, да сколько же здесь?! Откуда?! Как он сумел это все собрать?! Такое я видел только, исключительно в кино — в фильме про графа Монте-Кристо! Ну там, где показывали сундуки, полные драгоценностей!

Белые, красные, синие, зеленые огоньки, вкрапленные в тусклое мерцание желтого и белого металла. Камешки сверкают, переливаются, впиваются в глаза своими яркими лучиками, и я понимаю, что жизнь моя теперь уже не будет прежней!

И в душе у меня какая-то усталость, даже сожаление — зачем мне это все? Раньше я был свободен, как птица — бросил все, и уехал куда глаза глядят. Живу, как перекати-ле, свободен и легок, а теперь? Теперь вот думай — как жить и что делать с богатством. Чахни, понимаешь ли, над этой грудой злата!

Это еще не деньги. Золото надо прежде продать, как и камни, а я ничего в этом не понимаю. Ничего не знаю — никаких ювелиров, никаких знатоков старинных драгоценностей. И куда сунуться, если захочу что-то из этого продать?

На Варю навешать драгоценности и ходить по театрам! Ха ха! Прошка, ты вроде умный бес, а глупый…аж до уржачки! Увидят ту же Варю в драгоценностях, и спросят — откуда они?! Ее спросят, к примеру — а где Вася все взял? И что она скажет?

Да и вообще светить такие ценности в наших краях — глупость несусветная! Среди нищего народа — только злобу и зависть вызывать. Да грабителей приманивать.

Ах вон оно что…посмеяться надо мной хотели, бесы драные? Вам ведь чем не больше замес, чем ни больше я врагов положу, тем красивее получится, да? Вкуснее?!

И нечего ржать! Раскусил я вас, ироды! Ладно, чего уж…вас не переделаешь, я понимаю. Но и я не такой глупый, как вы думаете. Придумаю, что-нибудь. Пусть пока это золотишко полежит…деньги у меня есть, не бедствую. А там может и найду покупателя на какую-нибудь цацку.

Ну что же, пойду отсыпаться. Сегодня была тяжелая ночь. Но продуктивная. Надеюсь, в ближайшее время меня все-таки не грохнут, очень на то надеюсь…

Завтра будет тяжелый день. Впрочем — как скорее всего и послезавтра. И когда я наконец-то отдохну?

 

Конец второй книги

 

Отправить