Глава 12

Интерлюдия

«…итак, что же такое магия? Никто не знает, что такое магия. Ну и чего смеетесь? Но…вообще-то и правда смешно — читаем лекции по магии, и сами не знаем, откуда она берется. Понимаю, да. Вот только смешного тут мало. Мы пользуемся магией, и не знаем, что это такое — это неважно. Мы знаем, что если нам нужно сделать что-то с помощью магии, надо просто захотеть это сделать. Но почему у нас получается это действие?

Профессор помолчал, задумался, помотал головой:

— В древности люди полагали, что магические действия можно произвести только тогда, когда ты произнесешь некое заклинание. То есть — набор слов, иногда осмысленных, иногда совершенно бессмысленных. И только уже в нашей современности ученые доказали, что никакие слова не могут повлиять на исполнение магического действа. Слова являются лишь способом концентрации внимания мага, способствуют наилучшему исполнению действия. Только недавно маги старой школы утверждали, что без нужных заклинаний невозможно работать чисто, максимально эффективно выдавая необходимую дозу магической энергии. Но…новая наука, представителем которой являюсь и я, наглядно доказала — магическое действие суть производное воли мага, управляющего природными стихиями. Как так получилось, что некоторые люди вдруг обретают способности к магии — это знает только Создатель. Но факт, есть факт: примерно в четырнадцать лет от роду человек иногда обретает способность делать такое, что недоступно большинству из людей.

Помолчав секунды три, собравшись с мыслями, профессор продолжил:

— Способности к магии различают по стихиям, хотя разделение это грубое и совершенно не соответствует действительности. Одни лучше управляются с воздухом, другие с водой, третьи с огнем и четвертые с твердыми предметами, то есть — маги земли. Но это разделение имеет значение только для нас, преподавателей. Так мы отмечаем тех, кто лучше работает с определенной стихией, и уже на втором курсе делаем разделение по группам, давая каждой из них то, что пригодится для работы в будущем. Например — зачем магу воздуха особые знания о том, как работать с пламенем, и существами, которые в нем обитают? И наоборот — зачем магу огня знать все тонкости работы с воздушными элементалями, и с северными ветрами, приносящими на землю благодатные дожди.

— А к кому относятся черные маги? — с места крикнул Керл, с улыбкой поглядывая на каменно-спокойного Ольгарда — В какую группу вы запишете их?

— Для черных магов…черного мага у нас есть индивидуальная система обучения, сопряженная с научными изысканиями, предпринимаемыми нашей Академией. Не забывайте — Академия не только, и не столько учебное заведение, каждый год выпускающее несколько сотен магов. Это еще и крупный научный центр, занимающийся исследованием магии, и разрабатывающий наилучшие способы ее приложения для вящей славы нашей Империи и ее великого Императора! Да славятся его дни! Чтобы как следует изучить феномен черной магии, мы должны ее полноценно исследовать. Увы, под сенью Академии имеется только один черный маг, так что статистические данные не могут быть полными. Нам просто не с чем сравнить данные, полученные после тестирования этого мага. Но мы будем вести работу и дальше! Уверен, что в скором времени мы продвинемся в исследовании магии настолько, что такое нам не могло и присниться.

Итак, сейчас мы поговорим о каждом из видов магии, рассмотрев их подробнее, и определив в каждом виде магии подгруппы, которые вполне свободно могут и пересекаться. Все получили в библиотеке «Основы магии»? Отлично. Тогда внимательно слушайте. Имейте в виду — ваша успеваемость, это не просто успеваемость. Это ваша жизнь. Если вас отчислят из Академии за хроническую неуспеваемость, министерство магии, гильдия магов могут принять решение о вашей ликвидации, как вредного и опасного человека. Не способного контролировать свою магию. Это очень серьезно, не думайте, что я вас пугаю. Такие случаи были, хотя и редко. На моей памяти трое отчисленных из Академии студентов умерли, казненные по решению высшего руководства империи. И я поддерживаю это решение. Дурак со способностями мага — это страшно. Один даже попытался спрятаться где-то в провинции, но…его нашли. В Академии хранятся ваши кровь и волосы, так что найти вас не оставит никакого труда. Маг — это не только способности, власть над стихиями, богатство и уважение в обществе. Это еще и ответственность. Общество много вам дает, но и много спрашивает.

Ну что же…вводную часть заканчиваю, перехожу к отдельным видам магии. И начнем мы с «воздушников»…»

***

— Господин Диссамбль! Я отказываюсь участвовать в ваших экспериментах — спокойно говорю я, твердо глядя в лицо профессора. Тот неприятно удивляется, и слегка нервно спрашивает:

— В чем дело, курсант Ольгард? Вчера вы отнеслись к нашей работе спокойно, без возмущения. Что изменилось? Почему вы не хотите участвовать?

— Потому, что это отнимает слишком много сил и времени — так что спокойно говорю я — А почему я должен бесплатно работать на Академию? Меня поселили в одну из самых убогих комнат! У меня нет денег, чтобы жить в платной комнате. И у меня за окном не сад, а внутренний двор, можно сказать — помойка. Я живу не один, а со своим соседом, который хоть и хороший парень, но храпит и пердит, что твоя лошадь. Я не получаю от Академии ни медной монеты за то, что меня исследуют, будто какой-то артефакт. И разве это справедливо? Нет, господин Диссамбль, это неправильно. Я так не согласен.

— Ну и что ты хочешь? За свою работу в качестве подопытного? — слегка с интересом и нотками иронии спросил расслабившийся Диссамбль. Похоже что он ожидал худшего. Ну а сейчас пошел нормальный торг, а где торг — там бывает и соглашение.

— Отдельную комнату на одного! — отрезал я — С окнами в сад! С туалетом и ванной комнатой! Плюс еженедельное содержание — пять монет серебра! Ну…в общем-то и все.

— Хмм… — Диссамбль подумал, пожал плечами — Почему бы и нет? Ты делаешь важную работу, и в самом деле — должен получать за нее вознаграждение. Я могу устроить тебя лаборантом, и тогда ты будешь получать законную заработную плату. Что же касается комнаты…это в ведении Ректора. Я поговорю с ним. Думаю, мы это решим.

— Когда поговорите? — спрашиваю я, сдерживая радость, рвущуюся наружу.

— Да сейчас и поговорю — кивнул профессор — Мне все равно надо к нему зайти по своим делам. Вот и и еще повод пообщаться. Иди на занятия. О результате разговора я тебя извещу.

Повернувшись, профессор ушел не оглядываясь, а я, дождавшись, когда его спина скроется за поворотом, радостно ухмыльнулся, а потом подпрыгнул и рубанул воздух ладонью: — Йес! Получилось!

— Чего у тебя получилось? — как из воздуха материализовался Керл — Неужто кончил пять раз подряд?

— На тебя, что ли? — фыркнул я, и Керл радостно заржал, от чего две студентки ускорили шаг и едва не побежали по коридору, помня, какими способностями обладает этот парень. Неужели увидел у них под одеждой что-то такое, что вызвало его громкий смех?

— Зачем на меня? Кстати, с тобой хотела поговорить Верга.

— О чем? — поморщился я — В последний раз, когда мы виделись, она много чего мне наговорила.

— Насколько знаю — сильно жалеет, что наговорила тебе гадостей. Хочет извиниться. Я тебе уже говорил — она так-то девчонка совсем не плохая. Болтанула лишнего — так девчонка же, башка дурная. Девчонки они все такие — наговорят всякой чуши, а потом переживают. Их надо прощать! И…это…по секрету…фигурка у нее — отпад! Такие ножки! Такая грудь! О Создатель, да если бы даже она мне не то что наговорила — помочилась на голову со второго этажа — я бы ей простил, лишь бы дала потрогать сисечки! И не только сисечки…у нее…там…все гладкое, как у младенца, представляешь! Никакой растительности!

— Откуда знаешь? — нахмурился я, и тут же спохватился — Ах да…забыл. Я уж думал, что у тебя что-то с ней есть.

— Какое там! — вздохнул Керл — Я подкатывался, но она ни в какую. Недотрога! Какие там сисечки — за руку-то взять не дается. Я разозлился, и говорю: эдак вечной девственницей останешься, парней отшиваешь! Говорят, что с годами девственность утолщается и ее только лекарям убирать. Да и то не всегда можно. Надо пораньше ее лишиться! А она ТАК на меня глянула — думал, убьет! Аж побелела вся, затряслась! Говорю же — недотрога хренова. И видишь что — тобой заинтересовалась. Ну конечно — ты у нас человек известный, о тебе только и говорят! Немудрено, что она в тебя втюрилась.

— То есть? — неприятно удивился я — Вот с этого места подробнее. Что значит — человек известный? Чем известный? И кто это обо мне говорит?

— Хмм… — смутился парень — Ну…поговаривают, что ты бастард какого-то известного человека, чуть ли не королевского рода. А еще — что это ты убил того парня! Ну…чтобы в дуэли не участвовать. Он вообще-то был говенным человеком, но его все боялись — из-за родителей. Уж больно у него родители могущественные. С ним никто не хотел связываться, а ты не побоялся. А еще — ведь ты единственный черный маг на две Академии! Погоди еще — скоро преподаватели из Академии простолюдинов приедут на тебя смотреть. Так что ты у нас личность очень даже популярная. И кроме того…красавчик! Ты в зеркало на себя давно смотрел?

— Смотрел — пожал я плечами, придавленный грузом информации — И чего такого? Провинциал, дурно одетый, дурно постриженный, нищий — кому я такой нужен?

— Ко мне уже пятеро парней подваливали, про тебя расспрашивали — хохотнул Керл — И семеро девчонок! Две, кстати, со старших курсов! Одна, правда, толстушка…но ты сам знаешь — сейчас толстушка, а завтра станет красоткой. Кто откажется по-дружески помочь коллеге-магине? Обстругают — будет самая лучшая красавица в округе! А ты или прикидываешься, или правда не понимаешь: на самом деле ты красавчик. Тебя приодеть, постричь — так вообще будешь как с картинки в любовном романе!

— На лекцию пойдем…сейчас колокол ударит — фыркнул я, совершенно не представляя себя в роли героя-любовника.

— Так что Верге ответить? Будешь с ней разговаривать? — крикнул мне вслед Керл.

— Так я и не переставал с ней разговаривать! Это она со мной отказалась говорить — ответил я на ходу, и поспешил войти в аудиторию. Только я вошел, занял место в середине ряда — и ударил колокол, возвещающий начало занятия. Вовремя успел. Терпеть не могу опаздывать.

***

Меня вызвали в ректорат после окончания последней лекции, на которой нас учили, как нужно вводить себя в транс, и вообще — зачем это нужно. В транс я входить умел, и получше чем многие из магов. Это почти что первое, чему научил меня Учитель. Казалось бы — какое отношение имеет это умение к искусству убивать? А самое прямое. Тот, кто входит в транс — не промахивается. Тело действует автоматически, и значит — не допускает ошибок. Кроме того, человек, находящийся в трансе, может драться даже получив смертельную рану — до тех пор, пока не истощатся его жизненные силы. Он не чувствует боли, его не отвлекают внешние раздражители, он ничего не боится. Транс — это не только, и не столько состояние организма подобное сну. Это особое форма восприятия мира, когда ты отбрасываешь все чувства, все желания — кроме одного: сделать то, что обязан совершить. Убить, и остаться в живых. Так что меня не надо учить вхождению в транс, я сам могу кого хочешь этому обучить. Потому всю лекцию я в полудреме наблюдал за передвижением преподавателя у демонстрационной доски. Вернее — преподавательницы, ибо это была женщина. Та самая женщина, красотка, которая присутствовала на испытаниях объекта под названием «Эдвин Ольгард». Как оказалось, ее имя Содия Альфарец, и специализация дамы — магия воздуха и психология. Соответственно, она читала лекции воздушникам, и тренировала студентов в медитации, и всякой такой латате.

Следить за дамой было приятно — великолепная фигура, круглая попа, торчащая грудь и очень красивое, холеное лицо — все это способствовало концентрации внимания на ее организме. Собственно на медитацию оставшегося интереса не хватало. Сдается, что преподавателям вроде нее надо запретить работу в Академии, или заставить портить свою внешность дрянной одеждой и уродливым макияжем. Иначе кроме как к слюноотделению (и не только) у половозрелых, мечтающих о сексе подростков ее лекции не приведут.

Отвык я вот так учиться. Аудитория, студенты, преподаватель…прямо-таки ностальгия по молодости. Хмм…той, молодости, прежней. Хоть и уже привык жить в этом мире, а все равно нет-нет, да и закопошится в душе червячок ностальгии, тоски по родному дому. Здесь все чужое, не мое… А иногда вообще вдруг кажется, что это не настоящее, вроде как живу в игре. Вот только боль и кровь настоящие, не игровые.

— Студент Ольгард! Вы же студент Ольгард?

Оглядываюсь — девушка, миленькая такая — небольшого роста, ниже меня сантиметров на десять, и очень, очень приятная. Секунды две вспоминал, где же ее видел. Вспомнил — в канцелярии! Сидела в углу, когда я оформлял бумаги. Видимо что-то вроде офисной девушки, которая и за кофе сбегает, и за пирожками, и курьером поработает.

— С утра был студентом Ольгардом — колюсь я, и тут же добавляю — С кем имею честь разговаривать? Кто вы, благородная дама?

— Хмм… — девушка слегка зарделась, поклонилась, уставившись взглядом в пол — Я простолюдинка, господин Ольгард. И не дама, а девица!

— Это обнадеживает — лучезарно улыбнулся я — Значит, ваше сердце еще не занято. Хотите, я на вас женюсь? Будем вместе растить наших семерых деток!

— Семерых?! — девушка вытаращила глаза, потом звонко расхохоталась — Я вам что, ферма?! Вы решили, что я свинья?! Чтобы семерых детей!

— Ну как я могу назвать вас свиньей?! — возмутился я как можно натуральнее — Такую прекрасную, такую желанную, такую…такую…

— Ой, перестаньте, господин Ольгард! — девушка снова зарделась, прикрыла ладонями лицо — Совсем меня смутили! У вас небось куча поклонниц благородного происхождения, зачем вам дочь писаря канцелярии?! Да я и маленькая совсем…не расту. Все парни любят высоких девушек!

— Ну прямо уж все… — запротестовал я — Мне вот нравятся маленькие, миленькие, стройненькие девчонки. Ну в точности такие как вы, милая…как вас звать? А то как-то даже неудобно — вы меня знаете, а я вас нет.

— Милена Здрагна — тут же откликнулась девушка.

— Ваши предки пришли с севера? — кивнул я — Здрагны, это северная фамилия. Только там все такие…хмм…

— Здоровенные, да? — хихикнула девчонка, который от силы было лет шестнадцать. Впрочем — могло быть и больше. Такие милашки выглядят младше, чем есть на самом деле.

— Ага! Сколько ни видел северянок — они просто пугают. Говорят, на крайнем севере, за границей, северянки воюют вместе с мужчинами. То-то они такие огромные! Пугающие. А вы, милая Милена — ах, какое у вас милое имя! — меня не пугаете. Вы меня притягиваете, как паук муху в паутине! Накинули на меня липкую нитку, и тянете, тянете, а потом…ам! (я выкрикнул громко, так, что несколько студентов оглянулись, а Милена вздрогнула и захихикала) И сожрала! Такие миленькие как вы только и ждут, чтобы полакомиться несчастными влюбленными парнями! Сознайтесь, сколько парней сожрали в своих любовных сетях?

— Ох… — Милена красная, как пунцовая роза, с улыбкой осуждающе помотала головой — Ну у вас и язык, господин Ольгард! То-то говорят, по вам девушки сохнут! А я простая девушка, и не умею так красиво говорить. И никаких я парней не съедала. И вообще у меня нет парня. И не было. У меня папенька строгий! Никуда не отпускает — ни на балы, ни по городу гулять. Иногда даже плачу потихоньку — вот же дал Создатель папеньку! Эдак девственницей и помрешь! Ой!

Она зажала рот рукой, и вытаращив глаза посмотрела на меня — Да чего это я разболталась-то?! И с кем?! Простите, господин, я забылась…простите!

Милена поклонилась, повернулась, видимо собираясь уйти, и тут вдруг вспомнила:

— Ой! Я для чего приходила-то?! Меня прислали сообщить, что за вами закреплена комната — до конца обучения в Академии. Все оплачено за счет учебного заведения. Ключи можете получить в канцелярии. Поздравляю вас! С новосельем!

— А что за комната? — слегка опешил я (неужели так быстро решился вопрос?) Какой номер? И вот что…придешь ко мне на новоселье?

— Нет, не приду — со вздохом ответила девушка — Папа меня просто убьет. Он строго-настрого запретил заходить в комнату к студентам. Говорит, что как только зайду — меня тут же и…в общем — нельзя заходить. Знаю, что вы не такой, вы порядочный! Я чувствую это, но…нельзя.

— И что, в город совсем не выходите? Даже на рынок? — усмехнулся я, а барышня мило закусила нижнюю губку и вздохнула так, что казалось — лиф ее платья сейчас треснет до пояса, подпираемый вполне себе приличной грудью.

Всегда нравились маленькие девушки, эдакие дюймовочки. Может потому что сам не отличался особо большим ростом. Да и сейчас я вовсе не Гулливер. Как говорил Учитель — человеку среднего возраста легче затеряться в толпе, он ничем и никак не выделяется. А если перед этим еще изменить рост… Как изменить? Да запросто! Например — надеть мешковатую одежду и сгорбиться. И ты будешь выглядеть едва ли не карликом. И наоборот — надень плотно сидящую на теле одежду, сапоги на высоких каблуках, измени осанку, сделай спину прямой, как кол проглотил — и все свидетели потом скажут, что тот, кого ищут, был худой и высокого роста, выше среднего. Простейшая маскировка, но очень, очень действенная.

— Выхожу. С мамой, или с отцом — вздохнула девушка, и посмотрела на меня влажными оленьими глазами. Помолчала, и грустно добавила — Пойду я…господин Ольгард.

— Стой! — вдруг скомандовал я, и тихо сказал, убедившись, что нас никто не слышит — А где ты живешь? Окна куда выходят?

Девчонка вытаращилась на меня, как на явление посланника Создателя, и отрицательно помотала головой:

— Нет, нет, что вы! Как можно?! Нет, нет! В Староконюшенном, дом пять…только у нас собака! Окна в сад выходят, на моем окне…кукла на подоконнике. Только вы не приходите! Папа не пустит! А еще жалобу напишет в ректорат, и вас накажут! А если поймает на месте — может и застрелить! У него всегда под рукой лук имеется, он ведь бывший военный. А еще у него меч есть, и не один. И копье. Знаете, он сильный какой? Он два мешка с зерном поднимает, и с ними идет, как будто они ничего не весят! Вот!

— А в кого же ты такая маленькая? — улыбнулся я.

— Не знаю… — вздохнула девчонка — Мама меня поздно родила, сама не ожидала, что может забеременеть. Я слышала, как они с папой разговаривали. Я поскребыш, то есть меня наскребли напоследок. А братья и сестры у меня обычные, большие. А я вот не расту! Ой! Опять я несу что-то непотребное, ну все вам рассказала, чего и нельзя было! Все, отпустите меня, господин! Мне нужно идти!

— Я бы увел тебя на край света — почти искренне сказал я — Взял бы за руку, и не отпустил, никогда и ни за что! Потому что другой такой нет на всем белом свете!

Девушка судорожно вздохнула, коротко поклонилась и быстро пошла по коридору — пунцовая, с внезапно заблестевшими глазами, прижимая собранные в кулачки пальцы к груди. Ну а я пошел следом, выждав, когда девушка скроется в паутине коридоров. Шел, и ругал себя последними словами — зачем я это сделал? Хотел проверить, как работает магия? Проверил. А теперь что? Влюбил в себя девушку — на кой черт? Ну почему мне в голову стукнуло подпустить в мой голос вибрации, вызывающие доверие и приязнь? Я умел это делать и до того, как стал магом, но теперь…теперь это умение вышло на новый уровень. Заговорить, вызвать к себе доброжелательное отношение, не выглядеть опасным — это искусство, этому учат. Этому меня научили очень даже хорошо. И плюс магия! Страшная сила. Надо все обмозговать — как использовать и где. И ведь магии применил всего ничего — так, подпустил слегка в голос, представил, что эта девушка в меня влюблена, что она мне доверяет, как самому близкому другу, что…она меня хочет. Мечтает обо мне! И у меня получилось. И я вроде бы рад тому, что получилось, а с другой стороны…нехорошо. «Поматросил и бросил».

С этими мыслями я и дошел до канцелярии, где хмурый здоровенный мужик со шрамом на щеке выдал мне ключи от комнаты, где я теперь буду жить. Кстати сказать, похоже это и был отец Милены, и походил он больше на гориллу, чем на отца миленькой Дюймовочки, мечтающей о плохом парне, который ночью влезет в ее окно. (Я что, дурак?! Да не собираюсь я лезть в окошко к девственнице! У которой папаша запросто может надеть кавалера на копье…)

Когда я узнал, какую именно комнату мне предоставили — узнал из подписанного мной договора — мне слегка поплохело. Не то, чтобы я был очень уж мнительным — наплевать на всякие там…хмм…суеверия, но… В общем — жить я буду в той комнате, в котором ранее проживал убитый мной мажор. И я знаю — почему именно там. Мне была обещана отдельная комната…хмм…нет, не обещана, я потребовал, и мне обещали рассмотреть просьбу. Рассмотрели! И как замечательно рассмотрели! В этой комнате скорее всего никто не соглашался жить, ведь в ней убили человека! Она опоганена! Так что убили двух зайцев — и мою просьбу выполнили, и в деньгах не потеряли. Вот так надо работать! Бах-бах, и…готово. Молодцы, чего тут еще сказать…

Отправить