Глава 3. Кровь, клыки, табу и «Сумерки»

История вампиров по сравнению с историей зомби в общественном сознании является гораздо более очевидной. Многие вспомнят Влада Цепеша, Трансильванию, возможно, балканский и славянский фольклор про упырей. Действительно, в отличие от зомби, образ которого с 30-х годов был сильно реформирован кинематографом, образ вампира представляет собой, пусть в некоторых случаях и сильно отходящий от оригинала, образ аристократичного, бессмертного, часто красивого и магнетически притягательного существа. Также, в отличие от истории безымянной толпы зомби, сообщество вампиров – это всегда личности. И такие выдающиеся личности, как, например, граф Дракула. С таким персонализированным и обаятельным злом работать гораздо проще, как проще и усваивать подобные истории. Но сколько бы ни было научных текстов, ставящих своей целью описать происхождение вампиров в фольклоре, они разрозненны, и в ретроспективе легко увидеть, что их авторы часто опираются на недостоверные источники. Однако можно утверждать со всей уверенностью, что миф о вампирах – это культурная универсалия, отражающая рефлексию на тему страха смерти.

Миф в традиционных культурах представляет собой рассказ об устройстве мира, как своеобразная наука, которая служит для объяснения природных явлений, обычаев и поведенческих норм в рамках сообщества. Мифы часто также содержат истории персонажей, которые представляют собой абстрактные идеи и космологические концепции. Миф о вампирах, хотя название варьируется от культуры к культуре, рассказывает о страхе перед смертью, покойниками, а также повествует о нормах обращения с телом недавно умершего. Считалось, что вампиром становится человек, умерший неестественной смертью, например, утопленник или самоубийца. Также, если умирал колдун, он мог превратиться в вампира и вредить людям после своей смерти. Прямым путем создания вампира было несоблюдение традиций погребения. Так, считалось недопустимым, чтобы через гроб покойника перепрыгнула кошка или во время похоронной процессии на тело умершего попали капли дождя.

Несмотря на то, что вампир – это культурная универсалия, которая представлена и на территории Азии, я предлагаю сосредоточиться на изучении фольклора Европы, так как фильмы, которые мы будем далее рассматривать, – продукт европейского и американского кинематографа. Итак, в средневековом фольклоре вампир – это оживший мертвец, который сохраняет свой прежний, живой вид, когда выходит из могилы на ночь, чтобы пить кровь людей. Паразитируя на живых, вампиру удается сохранять внешний вид без признаков разложения, однако имея при этом трупную бледность и острые выступающие клыки. Жертвы вампиров обычно умирают, а не превращаются в вампиров, вынужденных пить кровь. На рассвете вампир должен вернуться в свою могилу или гроб. Однако вампиры, как и колдуны, гораздо чаще обвинялись в порче посевов, нашествии насекомых и в том, что они отбирали молоко у коров, чем в убийстве людей.

Согласно американскому фольклористу Ричарду Дорсону, вампиры также не имеют души, поэтому они не отбрасывают тень или не отражаются в зеркалах. По некоторым традициям, вампиры не могут войти в дом без приглашения. Кроме того, Дорсон утверждает, что вампирам нет хода в святые места, например в церкви, потому что они слуги дьявола. И такие поверья вполне могли существовать, поскольку мы встречаем их репрезентацию в книгах и фильмах.

Легенда о вампирах имеет одинаково широкое географическое и культурное распространение, поэтому в разных языках для вампиров существует свое название. В русском языке это термины «упырь» и «вурдалак», в албанском – «штрига», в греческом – «драко» и «ламия».

Распространенность образа, конечно, связана и с тем, что смерть – это личный опыт, который никогда не сможет быть полностью осмыслен живыми. Вкупе со сложной системой обрядов захоронения и соответствующих ритуалов, в имагинарном пространстве человека легко возникает легенда о живом покойнике, который стремится навредить, если нарушить ритуал погребения. В различных культурах, начиная с античности, можно проследить сюжет о возвращении покойника из мертвых в качестве мести за неправильные похороны. Даже на примерах криминальных сводок прошлого можно проследить, что преступники порой настолько боялись возвращения жертвы из мертвых, что калечили трупы так, чтобы они не могли восстать и отомстить.

После прихода в Европу христианства церковь, сама того не зная, укрепила поверье о вампирах, назвав их агентами дьявола. Как и для многих других мифических созданий средневековья, церковь предоставляла ряд правил и средств, которые могли помочь прихожанам защитить и обезопасить себя.

Такая популярность вампиров также была связана с кровью. Символический смысл, который она несла, был очень велик и напрямую связан со Священным Писанием. Идея крови в Средневековье носила очень амбивалентный характер. Так, она всегда ассоциировалась с чем-то нечистым и была табуирована, например, цирюльник считался представителем «нечистой профессии», но при этом стигматы считались самым очевидным признаком святости. Согласно Библии, Христос просит своих последователей – вспомнить его через вкушение его крови. И одним из важнейших обрядов христианства является причастие, когда верующие вкушают плоть и кровь Христа, символизируя духовное единение с Богом. Принимая Христа, люди живут, служа Богу, а вот после укусов вампира люди живут как нечисть. Оба способа потребления крови предлагают вечное существование в той или иной форме.

То, что церковь не старалась развеять миф о вампирах и одновременно с этим стремилась расширить свое влияние на Балканах, по одной из версий, послужило созданию мифа об историческом вампире, Владе III, Владе Цепеше или Дракуле в XVIII веке. Влад III был князем Влахии (региона, который сейчас является частью Румынии) в XV веке. Он был жестоким правителем, применявшим разнообразные казни в борьбе против османского вторжения во Влахию. Само слово «Цепеш» переводят как «колосажатель». Его методы казни и управления вызывали страх, его личность и по сей день опутана большим количеством легенд. Также Влад III носил прозвище «Дракула», доставшееся ему от отца. Влад II получил кличку «Дракула» в 1431 году, когда император Священной Римской империи Сигизмунд Люксембургский наградил его орденом Дракона за храбрость в борьбе с турками. Орден Дракона был рыцарским орденом, учрежденным сербской знатью для защиты христианства от исламских турок. Термин «Дракул» в румынском означает «сын дракона». Несмотря на жестокое правление, сохранилось множество памфлетов, описывающих недоказанные и, вероятно, сильно преувеличенные преступления Влада III. Например, каннибализм, освежевание, расчленение. Прежде чем принимать подобные памфлеты за чистую монету, нужно помнить, что такое поведение полководцев не было редкостью в XV веке. Влад Цепеш был только рад «черному пиару», ведь это отпугивало его врагов – турков, а написавшему памфлеты, вероятно, хотелось быстро заработать, а такие истории всегда хорошо продаются. Именно Влад Цепеш стал одним из исторических прототипов самого известного вампира – Дракулы Брэма Стокера.

Традиционно историю вампиров в искусстве отсчитывают от рассказа «Вампир» Джона Полидори, опубликованного в 1819 году. Полидори написал набросок в той же плодотворной поездке, когда Джордж Байрон, Перси и Мэри Шелли, а также сам Полидори, приехав на отдых в Швейцарию и столкнувшись с ужасной погодой, решили не выходить на улицу, а устроить конкурс «страшных рассказов». Мэри Шелли написала работу «Франкенштейн, или Современный Прометей», а набросок, придуманный Байроном, три года спустя завершил Полидори и издал под названием «Вампир». Примечательно, что первые издания выходили под авторством Байрона, в то время как тот ничего не подозревал. Повесть обрела большую популярность отчасти благодаря имени Байрона и отчасти потому, что Полидори превратил вампира из дикого чудовища в аристократа высших слоев общества, тем самым романтизировав этот образ в литературе. В «Вампире» была задана вся основа вампирского мифа.

Образ вампиров, какими мы их знаем, во многом сформировал не фольклор, а именно художественная литература. Так, роман «Кармилла» Джозефа Ле Фаню, опубликованный в качестве полноценного произведения в 1872 году, стал одним из первых произведений в литературе ужасов. По сюжету юная девушка Лора живет со своим отцом и несколькими слугами в уединенном замке в австрийских лесах Штирии. Однажды в полнолуние недалеко от их замка разбивается карета, и так в их доме появляется неожиданная гостья – прекрасная Кармилла, которую Лора и ее отец приглашают остаться, пока она не поправится. Та принимает предложение, но с течением времени в замке начинают происходить странные события: Лора заболевает, и состояние девушки ухудшается, а по ночам ее мучают кошмары. По ходу истории выясняется, что Кармилла – древний вампир, который уже давно питается кровью юных девушек.

Наследуя традиции романтизма, в 1897 году Брэм Стокер создает культовый роман «Дракула», который становится классикой литературы о вампирах и создает правила, по которым вампиры продолжат действовать в последующих художественных произведениях. «Дракула» – эпистолярный роман, полностью состоящий из отчетов, телеграмм, дневников и стенограмм его героев, что создает эффект абсолютной достоверности всего происходящего. По сюжету английский адвокат по имени Джонатан Харкер приезжает, чтобы помочь графу Дракуле в юридических вопросах, связанных с его иммиграцией в Лондон. Дракула любезен и очарователен, но в то же время вызывает тревогу. Поняв, что находится в опасности, Джонатан сбегает, а Дракула отправляется в Лондон, чтобы посеять «чуму» в Англии. Альтернативой традиционной оппозиции «жизнь – смерть» в романе Стокера становится «смерть – бессмертие». Если ранее вампиры объясняли важность ритуала захоронения и возможные несчастия, которые выпадали на долю общины, то в XIX–XX веках вампиры помогали смириться со страхом смерти и с ее неизбежностью.

Кроме дихотомии, связанной с жизнь и смертью, «Дракула» также повествует об образе «Чужого», который – буквально – воплощен в мертвеце, а также – метафорически – в образе Восточной Европы. Дракула родом из Трансильвании, и главные герои романа боятся вторжений чужаков, миграции в центр империи, в Лондон. Англия предстает как жертва колонизации, а Дракула как символ варварского Востока, угрожающего империи. Эту позицию можно увидеть в западноевропейской прозе у разных авторов, от Редьярда Киплинга до Эдварда Форстера. Эдвард Саид, американский литературовед и теоретик культуры, в своей работе «Ориентализм» пишет, что Восток – это «почти всецело европейское изобретение, со времен античности он был вместилищем романтики, экзотических существ, мучительных и чарующих воспоминаний и ландшафтов, поразительных переживаний».

«Дракула», как и его предшественники «Вампир», и особенно «Кармилла», открыто касаются темы сексуальности. Так, в романе Брема Стокера «колонизация» Англии напрямую связана с сексуальным порабощением, укус вампира в романе – символ полового акта. Также страх перед женской эмансипацией Стокер воплощает в первой жертве Дракулы Люси Вестенра, раскрепощенной женщине, которая моментально расплачивается за свои взгляды. Образ же Мины Харкер, преданной жены, музы, напротив, выступает оплотом консерватизма викторианской Англии, которую Стокер так стремится защитить.

Идеи и темы, которые были заложены в произведениях о вампирах первыми авторами, важны для последующего разбора образа этого мифологического существа в фильмах ужасов и произведениях других жанров. Главными темами можно назвать: сексуальность, чужеземность, глобальное заражение, аристократичность и привилегированность положения. Все это рисует нам Чужого – глобальный образ «непохожести», с которым хорроры обычно и работают. Зритель боится чуждого, не укладывающегося в рамки привычного.

«Дракула» быстро обрел популярность как произведение готической литературы, пользующейся в то время большим успехом. Из-за известности и необычного сюжета роман часто относили к беллетристике, однако и некоторые литераторы тепло его приняли. Так, Александр Блок в письме Е.П. Иванову от 3 сентября 1908 года писал: «…прочел я “Вампира – графа Дракула”. Читал две ночи и боялся отчаянно. Потом понял еще и глубину этого, независимо от литературности и т. д. Написал в “Руно” юбилейную статью о Толстом под влиянием этой повести. Это – вещь замечательная и неисчерпаемая, благодарю тебя за то, что ты заставил меня, наконец, прочесть ее».

Также Блок выпустил статью «Солнце над Россией», где с помощью метафоры вампиризма рассказывал о силах, которые всегда таятся в истории страны и подстерегают ее лучших людей. Также можно вспомнить рассказ Алексея Толстого «Упырь», созданный под влиянием «Вампира» Полидори, изданный в 1841 году и рассказывающий о бале, на котором, кроме обычных гостей, присутствуют упыри, которые питаются кровью молодых юношей и девушек. Сюжет построен на приеме ненадежного рассказчика, поэтому до конца произведения остается вопрос, реальны ли упыри. «Семья вурдалака», принадлежащая перу того же Толстого, изданная в 1884-м, рассказывает о семье, члены которой по сюжету превращаются в живых мертвецов.

А вот первым киновампиром стал Граф Орлок в самой скандальной экранизации «Дракулы» Брэма Стокера. Немой черно-белый фильм «Носферату, симфония ужаса» 1922 года, созданный Фридрихом Вильгельмом Мурнау в стилистике немецкого экспрессионизма, оказал огромное влияние и на жанр ужасов, и на историю кино в целом. Права на экранизацию «Дракулы» вдова Брэма Стокера продавать не хотела, однако Мурнау был настроен решительно. В команде со сценаристом Хенриком Галееном они изменили время и место действия: Лондон 1890 года стал Висборгом 1838-го – гибрид реальных Висмара и Любека. Изменились также имена основных персонажей: вместо Дракулы – Орлок, вместо Мины Харкер – Элен Хуттер, вместо Джонатана – Томас. Профессор Ван Хельсинг и путешественник Квинси Моррис исчезли из сюжета.

Однако даже с подобными косметическими коррективами сюжетная основа «Дракулы» просматривалась без особых усилий: некто граф Орлок из Трансильвании намерен приобрести дом, в связи с чем обращается к агенту по недвижимости Томасу Хуттеру. Тот покидает родной Висборг, прощается с любимой Элен и отправляется в опасное путешествие, чтобы заключить договор. Сделка оборачивается катастрофой: Висборг заполняется трупами, жители паникуют, и только Элен решается, начитавшись легенд, спасти людей – и идет на смертельное свидание с Орлоком. Принципиальным отличием от литературного оригинала становится то, что в фильме вампир не обращает жертв, а убивает их, и это порождает среди жителей города слух о чуме. Фильм, вышедший после окончания Первой мировой войны, произвел шокирующее впечатление, напоминая об ужасе массового истребления. Также Мурнау добавляет вампиру новую отличительную черту, граф Орлок погибает от солнечного света, и эта «слабость» становится одной из важных черт вампиризма в XX веке.

С художественной точки зрения фильм Мурнау уникален. Зрителей того времени поражали сцены под открытым небом – режиссер работал не в павильонах, как было принято в 20-х, а на натуре, в Германии, Трансильвании и Словакии. Для создания потусторонней атмосферы Мурнау снимал некоторые эпизоды в негативе. Также некоторые ночные сцены снимали днем, а затем перекрашивали пленку.

Фильм также известен выдающейся работой актеров, особенно Макса Шрека, который исполнил роль Графа Орлока. Шрек создал неповторимый образ вампира, который стал одним из самых запоминающихся в истории кинематографа. Орлок в исполнении Макса Шрека совершенно не похож на книжного Дракулу. Граф далек от обаятельного кровопийцы: лысый, зубы напоминают бритвы, узловатые пальцы с длинными ногтями, повадками он напоминает крысу и совсем не моргает. Шрек активно участвовал в создании образа своего персонажа и решил, что он не будет моргать в кадре, так как считал, что это добавит «мертвости» его персонажу. Он оказался прав, за все время ленты Орлок появляется на экране всего лишь на 9 минут, но его образ настолько запечатлелся в сознании зрителей, что долгое время люди считали, что Макс Шрек и есть реальный вампир.

Можно считать реальным чудом, что современные зрители могут посмотреть скандальную экранизацию, ведь из-за нарушения авторских прав суд Германии постановил уничтожить все копии фильма. Благодаря созданной мрачной эстетике и игре актеров «Носферату» стал классическим фильмом про вампиров и задал правила, по которым киновампиры будут действовать еще целый век. Наследие «Носферату, симфонии ужаса» можно заметить не только в готических хоррорах, но и в поп-культуре. Так, образ Орлока появлялся в сериале «Баффи – истребительница вампиров» (1997–2003), боевике «Блэйд 2» (2002), сериале «Жребий Салема» (2004), созданном по роману Стивена Кинга, комедии «Реальные упыри» (2014) Тайки Вайтити.

Каноничный образ обаятельного, аристократичного Дракулы зрители смогли увидеть только в 1931 году, когда на экраны вышел фильм «Дракула» Тода Браунинга и Карла Фройнда от студии Universal Pictures. Главную роль сыграл венгерский актер Бела Лугоши. Именно он создал канон изображения вампира, просуществовавший вплоть до 70-х годов. Картина наследует страху перед вампиром как перед чужим, однако в обаятельном и пугающем аристократе с легкостью можно отыскать человеческие черты, разделяемые зрителями. В отличие от графа Орлока, которого часто называли антисемитской карикатурой, а сам Стокер рисовал его как серийного убийцу со зловонным запахом, Тод Браунинг вместе с Белой Лугоши привнесли в образ графа больше харизмы, а уникальная для Голливуда внешность актера и акцент создали неповторимый образ загадочного аристократа с Востока. Дракула Белы Лугоши без особого труда очаровывает всех героев, кроме проницательного Ван Хельсинга. Вампир в фильме «Носферату, симфония ужаса» – это образ войны, которая высасывает жизнь из Европы, вампир в «Дракуле» – это образ, навеянный Великой депрессией, которая длилась в США с 1929 по 1939 год.

Такую притягательность антигероя подпитывает и сексуальный подтекст, который пронизывает все произведения о вампирах. Укус вампира – это акт в высшей степени эротический, акт проникновения, поглощения и порабощения. В работах о Дракуле и других первых фильмах о вампирах четко прослеживается страх перед женской сексуальностью. После укуса женщина становится одержимой жаждой крови, жаждой секса. После ночи с вампиром она раскрепощена и сама, как охотник, стремится к своим будущим жертвам. Дракула Тода Браунинга, как и граф Орлок, навязчиво преследует жену главного героя, и, как и в оригинальном произведении, это создано для того, чтобы подогреть страхи зрителя перед восточной экспансией. Мина – символ, своеобразный военный трофей, за который борются мужчины. Вампиры, как и зомби, выражают самые резонирующие страхи западноевропейского зрителя.

После популярности «Дракулы» и на фоне общей популярности голливудских хорроров образ вампиров продолжал тиражироваться в кино. Так, в 1936 году выходит сиквел «Дочь Дракулы» Ламберта Хилльера. Первый фильм, где главная героиня – женщина-вампир. Графиня Залеска, дочь Дракулы, унаследовавшая страсть к человеческой крови, ищет способ излечиться от проклятия вампиризма. Однако из-за трагических обстоятельств она все-таки решается поддаться порыву и встать на путь отца.

Благодаря экранизации, в которой принял участие Бела Лугоши, вампир обрел определенный внешний вид. Вместе с мертвенной бледностью и гипнотическим взглядом он облачился в черный плащ и приобрел способность становиться невидимым, гипнотизировать и превращаться в животных. Вслед за студией Universal студия Hammer выпускает свою серию фильмов ужасов, где главную роль в «Дракуле» (1958) исполняет Кристофер Ли, знакомый современным зрителям по роли Саурона в фильме «Властелин колец».

Фильм начинается с прибытия в Трансильванию Джонатана Харкера, который собирается занять должность библиотекаря в замке графа Дракулы. Однако в дневнике Джонатан раскрывает свой истинный план – уничтожить вампира. Тем временем в Англии Мина, ее подруга Люси и их окружение становятся жертвами вампирского влияния Дракулы. Профессор Ван Хельсинг, эксперт по вампиризму, вмешивается, чтобы побороть могущественного врага. Фильм развивается в напряженной атмосфере, полной мистики и ужаса, хоть и использует оригинальное произведение весьма вольно. Кристофер Ли внес неповторимый вклад в воплощение образа Дракулы.

Фильмы про вампиров, где сами вампиры были злодеями и в итоге становились жертвами отваги главных героев, оставались популярными. Чудовища вновь и вновь вторгались в жизнь главных героев, воплощая фобию Нового Света перед Старым, а культуры модерна – перед романтизмом, показывая аристократию как умирающего паразита, который постоянно требует молодой крови. Такая тенденция сохранялась вплоть до конца 80-х годов, когда образ вампира вновь трансформировался.

Фильм Джоэла Шумахера «Пропащие ребята» 1987 года воплощает в образе вампиров новую инаковость – подростковые банды и субкультуры. Это был первый фильм о подростках-вампирах, который обрел огромную популярность в США, а затем и по всему миру. Пока сериал «Очень странные дела» паразитирует на ностальгии 80-х, которых в таком виде никогда не существовало, «Пропащие ребята» – идеальный слепок культуры своего времени. Фильм дает новый взгляд на мифологию вампиров, представляя их как культ молодежи – гламурный, опасный и желанный.

По сюжету два брата переезжают в маленький город, где пропадают дети. Старший брат, Майкл, влюбляется в девушку из плохой компании, которая, как вскоре выясняется, состоит из вампиров. Майкла обращают в вампира, теперь он боится солнца, а младший брат и любимая собака боятся его. Здесь невооруженным глазом можно увидеть образ вредных привычек, оторванность от семьи, влияние плохой компании, которая тянет из новенького соки. Образ пропащих ребят напрямую отсылает к пропащим ребятам из «Питера Пена», вампиры-подростки, которые никогда не повзрослеют. Фильм приобрел такое большое влияние в том числе благодаря своему саундтреку, который включает в себя песни таких известных исполнителей, как INXS, Echo and the Bunnymen, Tim Cappello и даже группа – икона 80-х годов The Doors.

Несмотря на свое обаяние в Дракуле (1931 и 1958), образ Дракулы и вампиров все еще ассоциировался с жестокостью и соблазнением, однако зритель не мог сочувствовать антигероям. В фильмах «Почти стемнело» (1987) и «Ночь страха» (1985) вампиры – природные враги людей, которых необходимо уничтожить ради собственного выживания. Все изменил фильм Фрэнсиса Копполы «Дракула», также известный как «Дракула Брэма Стокера», вышедший в 1992 году со слоганом «Любовь бессмертна». Сценарий создал Джеймс В. Харт, пытаясь оставаться максимально близким к оригиналу романа Брэма Стокера. Новизна картины состоит в том, что в этот раз зритель видит Дракулу героем с предысторией, героем с разбитым сердцем, который обречен на вечное существование без своей любимой. Эта черта и великолепная игра Гари Олдмана принесли фильму огромную популярность и навсегда изменили репрезентацию вампиров в медиа. Фильм известен своими костюмами и декорациями, которые подчеркивают готический характер повествования. Помимо нескольких наград «Оскар» за костюмы, грим и звуковые эффекты, фильм также принес большие сборы в прокате. При бюджете в 40 миллионов долларов фильм заработал более 115 миллионов долларов.

Наряду с очеловеченным Дракулой Копполы стоят романы Энн Райс, благодаря которым сейчас можно увидеть такое количество картин про вампиров, к которым мы как зрители испытываем искреннюю симпатию. Так, в 1994 году в прокат вышел хоррор «Интервью с вампиром» Нила Джордана. Роман проделал долгий путь, прежде чем быть экранизированным, из-за того, что студии, получавшие права на фильм, никак не могли сойтись с писательницей на кастинге актеров. Однако сразу после выхода фильм обрел большую популярность и при бюджете в 70 миллионов долларов собрал более 220 миллионов долларов, то есть почти в два раза больше, чем фильм Копполы.

Из-за большого бюджета над фильмом работали специалисты высшего уровня. В нем практически нет компьютерных спецэффектов, все декорации, грим и костюмы сделаны вручную. В команду создателей вошел Данте Ферретти, работавший с Федерико Феллини, Пьером Пазолини и Мартином Скорсезе. Итальянский художник-постановщик сделал «Интервью с вампиром» уникальным, продумав каждую деталь декораций и костюмов. Актерская игра также получила высокие оценки критиков, Брэд Питт и Том Круз приложили много усилий, чтобы вжиться в роль, и даже висели вверх ногами перед съемками. А Кирстен Данст за эту роль номинировали на «Золотой глобус», также она получила премию «Сатурн» и MTV Movie Awards.

Образ вечного ребенка, девочки-вампира Клодии, Энн Райс создала после личной трагедии, когда в 1972 году писательница с мужем потеряли пятилетнюю дочь. Детей-вампиров до этого на экране просто не существовало, а вот после успеха картины их можно увидеть в романе и адаптации «Впусти меня» Юна Айвиде Линдквиста, «Сумерках» и картине «30 дней ночи». Однако образ невзрослеющей девочки, женщины, запертой в теле ребенка, образ вечной дочери – самый трагический персонаж Райс. Действие романа происходит в Новом Орлеане, на родине писательницы, где помнят традиции старого мира и практикуют вуду.

Вампиры Энн Райс – прекрасные монстры с измученными душами, мечущиеся герои, воплощающие пороки общества. Обаятельный в своей аморальности вампир Лестат де Лионкур и обращенный им в вампира плантатор Луи де Пон дю Лак, который страдает от вампирского образа жизни. Проживая столетия вместе, они «удочеряют» малышку Клодию, как бы становясь полноценной семьей. Позднее в «Вампирских хрониках» писательница откроет, что вампиры в целом не имеют определенной сексуальной ориентации, влияние этого можно будет увидеть в сериале «Настоящая кровь».

Фильм стал одним из самых кассовых хорроров о вампирах. Даже после появления сериала «Интервью с вампиром» 2022 года, который все, что было сказано намеками в книгах Райс и в экранизации Нила Джордана, превратил в прямую речь, можно определенно сказать, что оригиналы «состарились» хорошо, передав все обаяние и печаль вечной жизни и вечной готики.

После фильмов «Дракула Брема Стокера» и «Интервью с вампиром» картины о вампирах, до этого успешно совмещавшие в своем образе секс и насилие, смерть и эротизм, вожделение и страх, разделяются на работы о вампирах-убийцах и вампирах – главных героев любовных историй. Так, сериал «Баффи – истребительница вампиров» (1997–2003), серия фильмов «Блэйд» (1998) и «Другой мир» (2003) занимают нишу боевиков о вампирах. Несмотря на устоявшиеся традиции построения конфликта, Баффи периодически испытывает чувства к вампирам, которых она должна убивать, главный герой «Блэйда» – сам вампир и занимается истреблением себе подобных, а героиня «Другого мира» влюбляется в своего кровного врага – оборотня. Однако эти работы не претендуют на репрезентацию угнетенных групп, срез поп-культуры поколения или раскрытие социальных проблем и страхов. Во многом они созданы в угоду интересам публики, а также потому, что, разделив образ вампиров и убрав их внутреннее противоречие, в образ сложнее привнести глубокие смыслы.

В фильме «От заката до рассвета» 1996 года Роберта Родригеса вампиры – убийцы, соблазнением затягивающие клиентов в бар, в котором их умерщвляют. Фильм является уникальным представителем жанрового кинематографа, он начинается как криминальная драма и затем переходит в жанр ужасов. По сюжету главные герои, братья Сет и Ричи Гекко, бегут от полиции после успешного ограбления банка, в ходе погони захватывая бывшего пастора Джейкоба Фуллера и его детей. Беглецы направляются к границе с Мексикой, где планируют встретиться с контрабандистом, но все меняется, когда они попадают в стриптиз-бар, в котором их ждет битва за жизнь. Поскольку сценарий принадлежит руке Тарантино, то фильм отличается характерным стилем диалогов, черным юмором и обилием крови.

Другая же линия фильмов, рассказывающая о вампирах как о главных героях любовных романов, лучше всего может быть представлена сериалом «Дневники вампиров» (1991–2011) и, конечно, сагой «Сумерки». Картины были коммерчески успешны, потому что создатели четко слышали желания своей целевой аудитории, желающей увидеть притягательных вампиров, но без сопутствующих этому жанру проблем. Экранизация романов Стефани Майер состоит из пяти фильмов, которые выходили в период с 2008 по 2012 год. Они рассказывают историю любви между обычной девушкой Беллой и вампиром Эдвардом Калленом. Важнейшее изменение, которое возникло благодаря саге, – это то, что мы теперь не просто не боимся образа «Чужого», мы влюбляемся в него, принимаем и живем с ним дальше без каких-либо преград.

Сага «Сумерки» быстро стала поп-культурным явлением, привлекая огромное количество поклонников. Она также спровоцировала дискуссии о жанрах, предоставив свежий взгляд на вампирский роман. Стефани Майер создала не просто новый вид вампиров, но и новые правила, по которым они стали действовать. Например, ее вампиры не умирают от солнечного света, они на нем сверкают, также они без проблем могут жить, питаясь кровью животных, а не людей, и ведут себе вполне обычную жизнь, интегрировавшись в общество. Также любовь Эдварда и Беллы в романе идеально усиливается противостоянием вампирского (мертвого) и живого, когда все, даже первый поцелуй, ощущается вопросом жизни и смерти.

Несмотря на более широкую популярность «Сумерек», сериал «Настоящая кровь» (2008–2014) стал более революционным и безапелляционным высказыванием на тему гражданских прав и сексуальности в современном мире. Сериал создан Аланом Боллом на основе серии книг Шарлин Харрис. Картина сочетает в себе элементы драмы, ужасов, фэнтези и триллера. Сюжет развивается в мире, где вампиры вышли из тени и находятся в процессе обретения своих прав и свобод благодаря искусственной крови. Главная героиня Суки встречает вампира Билла Комптона и становится частью мира, наполненного мистикой, интригами и опасностью.

Работа поднимает ряд социокультурных и политических вопросов через призму своего фантастического мира: расовые и гендерные вопросы, религия, толерантность и права нелюдей. Сериал «Настоящая кровь» получил высокие рейтинги, престижные премии и стал одним из культовых телесериалов 2000-х.

Тенденцию на гуманизацию продолжает фильм «Впусти меня» 2008 года шведского режиссера Томаса Альфредсона, основанный на одноименном романе шведского писателя Юна Айвиде Линдквиста, который выступил сценаристом картины. Сюжет рассказывает о 12-летнем мальчике, который подвергается буллингу в школе. Оскар не отвечает обидчикам и терпеливо сносит все издевательства, не жалуясь родителям. В один день он встречает девочку Эли, которой для жизни нужна кровь. Эли сложно сдерживаться, чтобы не напасть на нового друга, а Оскар вынужден принять тот факт, что Эли – вампир. В финале фильма именно Эли спасает его от жестоких издевательств хулиганов, и Оскар окончательно выбирает сторону и спутника на жизнь. То, что обычный мальчик в итоге выбирает быть с вампиром, а не с другими людьми, от которых получал жестокость и игнорирование, хорошо иллюстрирует ситуацию, когда Другой встречает Другого, а в этом случае Другую. Этот фильм лучше всего показывает ключевое изменение парадигмы, когда вампиры больше не отражение наших страхов, вампиры – это мы, люди, которые могут сострадать, испытывать муки совести, они так же, как и мы, заключены в клетку из сложных обстоятельств и дилемм.

Однако этот ключевой поворот завел в тупик фильмы о вампирах, какими мы их знали раньше. Когда мы очарованы Другим, готовы его принять, понять, впустить в себя, то это логичное завершение самого страха. Зрители и читатели, как главные герои страшной сказки, проходят путь длиною в столетия, чтобы в конце не убить монстра, а понять его и обнаружить в нем свои черты. Для коммерческого искусства проблема состоит в том, что бесконечно воспроизводимый сюжет никто не будет покупать. Можно сказать, что на сегодняшний день жанр вампирских хорроров находится в кризисе. Некоторые режиссеры пытаются вернуть вампирам привычный страх, однако эти вампиры больше похожи на зомби. Так, фильм «30 дней ночи» или сериал «Штамм» с очень быстрыми, смертоносными вампирами, которые совсем не очаровательны и совсем не похожи на нас, работают как боевик, но никак не помогают воскрешению жанра.

В фильме «30 дней ночи» Дэвида Слэйда, снятого по комиксу Стива Найлза и Бена Темплсмита, сюжет разворачивается в небольшом городке в штате Аляска, где полярная ночь длится целый месяц. Именно в это время сюда приезжают вампиры, чтобы беспрепятственно охотиться на людей. Шериф и его жена Стелла пытаются защитить свой город и организуют сопротивление, пытаясь выжить в схватке с вампирами. Несмотря на то, что здесь вампиры действительно больше не аристократичные, красивые и обаятельные убийцы, фильм все еще хорошо работает на страх зрителя. Первоначальной целью хорроров является все-таки вызвать страх. И «30 дней ночи» с этим справляется, демонстрируя борьбу за жизнь главных героев.

Однако на каждый страшный фильм о вампирах вроде «30 дней ночи» приходится по несколько комедий и мелодрам, достаточно вспомнить успех комедийного сериала Тайки Вайтити «Чем мы заняты в тени» (2019 – …), в котором вампиры становятся эдакой версией героев ситкома «Друзья», которые, деля один дом, решают бытовые конфликты, страдают от неразделенной любви и ищут кровь, без которой им не прожить.

В российском кинематографе фильмы о вампирах обрели особое место, переходя из комедий в детективы и триллеры. Так, фильм «Упырь» 1997 года Сергея Винокурова рассказывает о герое, который профессионально занимается истреблением вампиров. История представляет собой нечто среднее между «Бандитским Петербургом» и «Блэйдом». В 2021 году вышло сразу два нашумевших сериала о вампирах в России. «Пищеблок», снятый по роману Алексея Иванова, рассказывает о вампирах в пионерлагере. Обаятельные герои и детективный сюжет обеспечили сериалу продолжение. И «Вампиры средней полосы» о необычной ячейке общества в Самаре, которой предстоит найти убийцу, чтобы продолжать и дальше мирно жить среди людей.

Образ вампиров, как и образ зомби, сильно трансформировался с течением времени под влиянием новых страхов, глобализации и тенденции на гуманизацию. После нескольких экранизаций вампиры выходят из-под плаща Белы Лугоши и вместе с тем перестают нести зрителям страх перед Восточной Европой и войной. Но в образах вампиров всегда можно было найти большое количество сексуальной репрезентации. Сериал «Настоящая кровь», благодаря особому вампирскому сеттингу, показал большое разнообразие отношений, а также сделал возможным исследование отношений между персонажами, которые могли и не возникнуть в реалиях обычного телевизионного сериала. Такая трансформация образа вампира была бы невозможной без романов Энн Райс и их экранизаций. Благодаря ей вампир перестал выступать как внешняя сила, вторгающаяся в жизнь людей, и сам стал главным героем, обладающим психологизмом, характером и слабостями. Начиная с 80-х вампиры побывали подростками, стриптизершами, кровожадными убийцами и дружелюбными соседями. Однако вампиры все еще выступали метафорой зависимостей и вместилищем актуальных страхов, например, страха заражения СПИДом. К примеру, в фильме «Девушка возвращается одна ночью домой» (2014) режиссер Ана Лили Амирпур изображает вампиризм как метафору зависимости. Здесь аллегория необходимости добровольно впустить вампира в дом коррелирует с тем, как мы добровольно впускаем зависимости в нашу жизнь.

Страхи перед вампирами всегда иллюстрировали страх перед Другими, но в эпоху толерантности и осознанности мы стремимся найти в Других что-то схожее с нами. Также в эпоху постоянно меняющихся трендов и законов Другим может стать каждый. Каждый внутри маргинал, а мода постоянно апроприирует маргинальные движения или хотя бы превозносит их инаковость.

Сходство между живыми мертвецами, вампирами и зомби сложно не заметить, они говорят о самом базовом человеческом страхе – страхе смерти. При этом жизнь живых мертвецов не кончается после смерти, однако, вероятно, ни один сценарий продолжения нашей «конечности» не сможет нас достаточно заинтересовать, ведь ставки слишком высоки.