На другом конце спектра от глобального мозга находится мир персонализированной медицины. С нашей новой способностью довольно просто и быстро считывать детали ДНК каждого человека – его геном – появляется возможность найти, где что-то пошло не так. Каждый из наших генов – участков ДНК, которые кодируют отдельные белки, – имеет небольшой шанс быть поврежденным тем или иным образом: в ДНК не хватает фрагмента здесь, или она перекрещивается с фрагментом там, или возникает ряд других проблем. Когда инструкции ДНК повреждены, повреждаются и продукты (белки, которые кодирует ДНК). Иногда получаемые белки могут работать неправильно или вообще не работать, нарушая цепь реакций, препятствуя некоторым метаболическим процессам, что может привести к серьезным проблемам со здоровьем.

Это называется «биохимическая и психологическая индивидуальность». Мы не похожи друг на друга, и когда дело доходит до реакции на лекарства, одна и та же доза даст одним пациентам только улучшение, а другим – в основном побочные эффекты. Ни одно лекарство не работает одинаково для всех. Вот почему, когда исследователи высчитывают, какие нужны дозы, они опираются на усредненную статистику – на то, что работает лучше всего для большего количества пациентов. Нет гарантии, что на вас оно подействует таким же образом.

Теперь, когда мы можем прочитать инструкцию по эксплуатации каждого человека – его ДНК, – мы можем найти больше молекулярных корней этой индивидуальности и разработать лекарственные схемы, которые предназначены только для одного человека. Это и есть новая идея персонализированной медицины: медицинское лечение, разработанное с учетом наших личных генетических достоинств и недостатков.

Сейчас много восторженных разговоров о возможностях персонализированной медицины, но мне эта идея не нравится. Я не могу представить себе, чтобы каждый человек прошел сканирование ДНК и затем действовал в соответствии с тем, что он обнаружит. Во-первых, линия от гена к болезни редко бывает прямой. Те заболевания, о которых мы сегодня беспокоимся больше всего, такие как болезнь Альцгеймера, рак и болезни сердца, включают в себя не просто слабость одного гена, а взаимодействие многих генов в течение длительного времени, плюс факторы окружающей среды. Чтобы разобраться в этом, потребуется гораздо больше, чем распечатка ваших генов. Даже если проблема с одним геном смещает шансы в сторону потенциального риска для здоровья, нельзя утверждать, что данное заболевание действительно случится с вами. И если вы достаточно обеспокоены, чтобы что-то предпринять, нет никакой гарантии, что лечение будет доступно. Итог: даже если вы узнаете, что происходит с вашей ДНК, вы, возможно, не сможете ничего с этим сделать – это означает, что вы проведете всю оставшуюся жизнь, беспокоясь о молекулярном дефекте, который не сможете исправить. В чем преимущества?

Вот еще что: если вы посещаете хорошего лечащего врача, вы уже получаете своего рода персонализированные медицинские услуги, просто персонализация происходит благодаря врачу, а не компьютерному анализу вашей ДНК. Врач оценивает ваше индивидуальное текущее состояние, известные риски и привычки и создает план лечения, скроенный как раз по вам.

Тем не менее видение так заманчиво: чертеж рисков для каждого человека, доступный при рождении, позволяющий разработать индивидуальные планы здравоохранения, которые позволят избежать или отсрочить серьезные проблемы со здоровьем. Что может быть лучше? Поэтому поиск разумного применения персонализированной медицины продолжается.