Глава 25

Путешествие в Адлер длилось по времени чуть ли не меньше, чем поездка на автомобилях в воздушную гавань по серпантину. Схема «девочки налево, мальчики направо» сохранилась и на дирижабле. Белухина забрала моих спутниц под своё крыло, а мы остались чисто в мужской компании.

Дальнейшее обсуждение дел никак не касалось моей персоны, но я оценил сказанное в машине по достоинству. Это дорогого стоило. По сути, Тигров, Выдрин и Белухина гарантировали мне поддержку вне зависимости от места рождения моей души, что равносильно соучастию в преступлении. Вот тебе и первые друзья.

Расслабленно попивая коньяк, я наткнулся взглядом на передовицу «Имперского Вестника» трёхдневной давности. «За проявленный героизм при защите Петербургской Магической Академии Наук во время прорыва изнанки Министерство обороны наградило первокурсника академии Дмитрия Юрьевича Воронцова орденом за отвагу».

(ПРИМ. АВТОРА: Граф Воронцов является персонажем ещё одного цикла книг по миру РОС)

Такие новости наталкивали на мысль, что прорывы здесь явление повсеместное, даже в мегазащищённых академиях, где обучаются отпрыски аристократов, и то случаются. Почему же тогда император даровал Комариным земли и титул, если мог отделаться благодарностью, как в случае того же Воронцова? Есть ли что-то ещё в этой истории, чего не знал Михаил? С мысли меня сбило сообщение о швартовке в воздушной гавани Адлера.

Готовясь к спуску, я узнал, что дирижабль покидает лишь мужская часть пассажиров. Женская компания решила погулять на девичнике в поместье Белухиной по случаю прилета её младшей дочери Ксении. Удивительно, но девушек баронесса не спаивала, во всяком случае через час полёта они прощались со мной хихикая и заговорщицки переглядываясь. Более того, нас клятвенно обещались завтра вечером подобрать в Адлере и доставить до Москвы.

Меня такой расклад абсолютно устраивал. Пусть девочки отдохнут, а я завершу свои дела, чтобы с чистой совестью отправиться в столицу. Первым на очереди для посещения в Адлере было местное отделение Геральдической службы. Его адрес я запомню задолго, если не на всю жизнь. Мне нужно было забрать документы по представителям рода Виноградовых. Тигров и Выдрин предложили мне свою компанию в качестве моральной поддержке. Имея опыт общения с представителями этой службы, я согласился. Мало ли, вдруг ещё кто-то идейный попадётся. Второй раз меня из печки могут и не достать.

На удивление, всё прошло спокойно. Разве что на меня смотрела как на восставшего из мёртвых, что почти соответствовало действительности. Документы по Виноградовым мне выдали без задержек, а ещё по запросу вернули мобилет. Надо же какая сохранность, даже не умыкнули.

Я включил аппарат и набрал номер Мангустова. Тот взял трубку практически сразу.

— Андрей, здравствуй! Хотел бы извиниться, что не смог присутствовать на встрече с Кобровыми. Я, увы, не мог влиять на обстоятельства.

— Да в курсе я уже твоих обстоятельств, — понимающе хмыкнул Мангустов, — с Кобровыми я поговорил, принципиальных возражений там нет, так что дерзай. Я, правда, компанию составить не смогу, уже уехал в Академию на учёбу.

Я искренне поблагодарил графа и напомнил ему про приглашение в школу. На этом мы вежливо распрощались.

Вообще мобилет, конечно, приятный бонус, но первоначально я возвращался за данными на трёх магов со схожим со мной даром. Планировалось принять их в род и оставить Выдрину для наладки линии выпуска продукции. Однако уже здесь мне вспомнился один занятный ритуал, который мог бы помочь найти наследника Винограда. Пришлось забирать все личные дела, чтобы более тщательно с ними ознакомиться. Всё равно, пока я не выкуплю земли у Кобровых, ритуал провести не получится. Всему своё время.

Тигров и Выдрин, выполнив роль сопровождающих в Геральдической службе, отправились по своим делам, а я остался в гостинице. Прежде чем встречаться с Виноградовыми, необходимо было договориться о визите к Кобровым.

Собственно, они сейчас были на первом месте в списке дел, а поскольку заправляла там сейчас женщина, к ней, как Мангустову, без предупреждения не заявишься. Не поймут. Особенно в свете моей и без того подмоченной репутации. Поэтому я набрал номер Кобровых, заранее узнанный у Андрея, и стал ждать ответа.

— Графиня Елизавета Александровна Коброва, слушаю вас, — ответил невероятно сексуальный женский голос с лёгкой хрипотцой. Был бы я восемнадцатилетним юнцом, то несомненно бы пал жертвой очарования этой дамы, даже не видя её лица. Ну просто не может женщина с таким голосом и имеющая дочь красавицу быть некрасивой.

— Граф Михаил Юрьевич Комарин, — представился я с лёгкой заминкой, — Елизавета Александровна хотел бы просить вас о личной встрече.

На то стороне молчали какое-то время, а затем графиня Коброва ответила:

— Буду рада пригласить спасителя дочери на ужин сегодня к семи вечера.

— Благодарю вас, Елизавета Александровна! — у меня от сердца отлегло после её слов. Выходит, Мангустов не соврал и успел подготовить почву для нашего общения. — С радостью прибуду!

Графиня отключилась по-английски не прощаясь, относясь к редчайшему виду немногословных женщин. А я сообразил, что даже не имею приличного костюма для выхода в свет. Пришлось тащиться по магазинам. Мне кажется, гореть на костре было менее мучительно, чем пытаться подобрать в магазинах готового платья что-то для нужных мне целей. Через два часа сплошных мучений я знатно вспылил.

— Перестаньте превращать меня в павлина! — рявкнул я на продавца и местного портного в одном лице, — мне нужен костюм максимально простого кроя, можно военного образца, в котором не стыдно будет показаться на ужине в узком кругу лиц. Всё! Все эти блёстки, яркие осенние расцветки и акцентные детали оставьте себе!

Продавец недовольно поджал губы, но скрылся во внутренних помещениях. Спустя минут пять, когда я уже собрался покинуть сие заведение, он вернулся, чихая от пыли.

— Вот! — он протянул мне футляр с костюмом, — полупарадная военная форма, заказана была лет двадцать назад, но за ней так и не пришли. Размер ваш, минимум деталей. Сочетание чёрного и зелёного позволительно для вечерних мероприятий.

Я рассматривал форму. В целом то, что мне нужно было, хоть и слегка старомодна. А ещё она чем-то напоминала крой одежды в нашей спецшколе. Я примерил костюм и остался доволен. Он сел как влитой. Но всё равно что-то на уровне интуиции шептало присмотреться внимательней. Я покрутил футляр, и из него выпала карточка, выцветшая от солнца с выгоревшими чернилами. В заказчиках значился баронет Комарин Юрий Михайлович.

— Беру! — машинально ответил портному, а сам всё вертел в руках карточку. Не пригодилось одному Комарину, пригодилось другому.

«Что же случилось двадцать лет назад, что ты не смог забрать костюм, папа?..»

* * *

Когда с костюмом было покончено, я отправился на поиски нужных мне ветвей Виноградовых. Как ни странно, но у двух из трёх магов в личных делах был один и тот же адрес. Приехав по нему, я увидел небольшой ресторанчик, скорее даже таверну в морской тематике. Грубосколоченая мебель, винные бочки как основы для столешниц, дощатые полы, штурвалы на стенах, канаты и зелёное стекло бутылок в качестве украшений. Бедно, но антуражно.

Даже в будний день в полдень здесь были заняты почти все столики. Публика была самая разнообразная, от служащих до моряков, но в целом откровенной пьяни не было. Встречала меня миловидная рыжая барышня с повязкой, закрывающей один глаз. Судя по портрету, приложенному к личному делу, она-то и была одним из нужных мне магов.

— Добрый день! Могу я заказать у вас морской обед и какое-то лёгкое вино к нему? — полюбопытствовал я у пиратки. Девушка окинула меня оценивающим взглядом, но не с женским интересом, а на предмет максимальной платежеспособности.

— Могу предложить креветки в кляре с лимонным соусом, запечённых мидий под сырной корочкой и лёгкий овощной салат, — практически моментально она выдала предполагаемое меню. — В части вина господин изволит утолить жажду или слегка поднять настроение?

Казалось бы, невинный вопрос, но знающий человек поймёт, что градус напитка для гостя она отрегулирует по запросу.

— Утолить жажду.

— Сесть хотите в общем зале или в отдельном кабинете? — пиратка кивнула, показав, что услышала мои пожелания и быстро записала в блокноте, при этом ожидая ответа на свой последний вопрос.

— Можно в отдельный кабинет, — согласился я. Там проще будет вести переговоры.

Девушка кивнула и провела меня за декоративную перегородку в заднюю часть таверны. Там были отделены небольшие ниши, стояли кадки с чахлыми, но всё еще зелёными растениями.

— Располагайтесь, ваш заказ принесут через двадцать минут, — она дежурно улыбнулась и покинула меня.

Я обдумывал, как бы лучше сделать ей предложение о сотрудничестве, когда услышал какой-то шум в стороне общего зала. Разговор явно вёлся на повышенных тонах, слышны были удары по мебели и тонкий детский визг на уровне ультразвука.

— Мама, честное слово, я не делал этого!

Я встал со своего места и отправился в общий зал. Картина, представшая моему взору, выглядела как самый настоящий шантажом. Пятёрка весьма прилично одетых бандитов нависала над барной стойкой, давя авторитетом на пиратку. При этом самый представительный из бандитов держал за ухо мальчишку лет семи.

— Ваш… разносчик обчистил мои карманы, — перед носом пиратки болтались маятником часы на золотой цепочке в качестве демонстрации.

— Мама, я не брал! Ты знаешь! Я не брал! — хныкал мальчишка, стоя на цыпочках. Ухо его при этом наливалось краснотой.

— Он не брал, прекратите комедию, — пиратка пыталась говорить твёрдо, но на последних словах голос её просел.

— А у меня есть четыре свидетеля, что взял! — плотоядно улыбнулся главарь, кивнув в сторону своих подельников. — Я вот пойду и заявлю сейчас, и через полчаса твоего крысёныша упекут за решётку.

Пиратка вздрогнула, но виду не подала. Она шарила глазами по залу в поисках поддержки, по посетители прятали взгляд и отворачивались. У бедной женщины даже плечи поникли.

— Что ты хочешь, Заразихин?

— Что я хочу? Что я хочу? — задумчиво постукивал пальцем по губам главарь. — Дай-ка подумать! Вначале я хотел эту вшивую таверну по сходной цене, а теперь даже и не знаю… — взгляд его стал сальным, — теперь я, пожалуй, хочу ещё моральную компенсацию, — он облизнул губы, глядя на пиратку.

Ту аж передёрнуло от отвращения. Мальчик, услышав последнее предложение, извернулся и что есть силы ударил носком по коленной чашечке бандиту. Тот от неожиданности взвыл и выпустил его ухо из захвата.

— Да я лучше в тюрьму пойду, чем позволю тебе к матери прикоснуться, — рыкнул мелкий в сторону главаря и встал перед ней в защитном жесте. Пора было вмешиваться, а то я свой обед не дождусь.

Я в принципе подонков не любил, и заступился бы за женщину даже не будь она мне необходима, но тут уж сам Виноград велел.

— Никто никуда не пойдёт, — спокойно произнёс я, выходя из-за декоративной перегородки, — многоуважаемый господин Заразихин просто не знал, что твоя мама уже согласилась продать мне вашу таверну скажем за… — я задумался, сколько может стоит подобное заведение.

— За тридцать тысяч рублей, — выпалила пиратка, прежде чем я назвал сумму. У Заразихина от такого запроса глаза на лоб полезли.

— …за двадцать тысяч рублей и обязательство продолжить на меня работать, — закончил я предложение на свой вкус.

— Мы согласны, — хором выкрикнули мать с сыном, пока я не передумал.

Скорее всего, цена была завышена минимум на треть, но для меня это не было заоблачной суммой. Для сравнения клочок земли, полученный в дар от Рапанова, обошёлся бы мне в полсотни тысяч рублей из-за выхода к морю и каскадных террас под виноградники.

— Да ты кто вообще такой? — брызжа слюной и покрываясь красными пятнами, набычился главный гад. Тщательно продуманный план по захвату таверны рушился у него на глазах. А ведь Заразихин ещё и взятку дал кое-кому из местных правоохранителей, чтоб наверняка склонить непокорную пиратку к нужному результату.

— Граф Комарин Михаил Юрьевич, командир спецподразделения «Комар», — представился я, демонстративно предъявив родовой перстень. — С кем имею сомнительную честь общаться?

— Заразихин Тихон Сергеевич, — представился главгад, судя по тому, что титул он опустил, его у него не было. Печатку, правда, он тоже показал с какой-то то ли травой, то ли цветком. Надо же, есть, оказывается, и такой тотем как Заразиха, — А с вами мы ещё не закончили! — огрызнулся он в сторону пиратки и её сына. — Ещё посмотрим, как ты запоёшь в участке.

— Закончили, Тихон Сергеевич, ибо я намереваюсь оплатить проверку менталистами и ментаторами парню, которая докажет, что он не виновен. А если будете упорствовать, то подам встречное заявление на вас и господина… — я сделал вид, что задумался, на самом же деле комарихи уже давно принесли мне пару капель крови Заразихина, показав последние полчаса его жизни, — …господина Суслонова, кажется, о лжесвидетельствовании и превышении должностных полномочий с целью незаконного обогащения.

Я мило улыбался с кровожадным оскалом и наблюдал, как Заразихин шумно вдыхал и выдыхал воздух, попеременно краснея и бледнея.

— Честь имею, — просипел он через силу, развернулся на каблуках и вышел прочь. Его дружки последовали за ним.

Из кухни вышел пожилой повар с лысой головой и тихо произнёс:

— Морской обед готов.

— Пойдёмте, сударыня, пообедаем да сделку обсудим, — кивнул я пиратке, — заодно и продемонстрируете как вы градус в напитке регулируете.

На последней фразе женщина стушевалась и потупила взор. Зато мальчик оказался куда расторопнее матери. Он успел маленьким ураганом сбегать за приборами, отнести их в кабинку и вернулся за подносом, уставленным ароматными блюдами.

Пообщались мы весьма продуктивно. По итогу пираткой оказалась Татьяна Васильевна Провиноградова, маг жизни второго уровня с родовым даром как у меня. Что интересно, так это то, что её сын полностью скопировал мать и в части потенциала, и в части родового дара. Но самое сладкое ожидало меня на десерт. Оказалось, что Татьяна фактически единокровная сестра моей матери по отцу. Бастард от содержанки, которой дали отступные и приняли в слуги рода.

Вот так я случайно обнаружил собственную тётку и двоюродного брата по матери. Когда мы выяснили наше родство, вопрос с продажей таверны в принципе отошёл на второй план. Я вкратце описал, чем занимаюсь сейчас и какую работу предлагаю ей на постоянной основе. В перспективе обещал оплатить обучение сына с дальнейшим трудоустройством.

Мы даже поэкспериментировали, сравнивая результаты использования нашего дара. У Татьяны владение было виртуозным. Из одной бутылки вина она творила практически чудеса, усиливая или ослабевая не только градус, но и оттенки вкусов и запахов у напитка. Я по сравнению с ней был грубым ремесленником, способным из вина сделать коньяк двенадцатилетней выдержки.

Сошлись на том, что я принимаю их к себе в род под защиту, даю работу, а кузена, по возможности, попробую обучить работе с крепким градусом, как подрастёт.

Татьяна смотрела на меня ошарашенными глазами и не могла поверить, что их жизнь одномоментно так круто изменилась. Не успел я и глазом моргнуть, как мне там же принесли кровные клятвы. Единственное, что бога покровителя Татьяна менять не стала, справедливо опасаясь утраты родового дара.

Я созвонился с Выдриным и попросил того подъехать в таверну познакомиться со своим новым технологом. По приезду партнёра я оставил их обсуждать детали будущей совместной работы, а сам отправился в гостиницу сменить одежду и подготовиться к встрече с Кобровой.

* * *

Отправляясь к Кобровой я решил прихватить с собой цветы. Мой прошлый опыт подсказывал, что подавляющее большинство женщин их любят, даже если говорят, что нет.

Я планировал заказать букет розовых роз, как символ платонического восхищения, но вот память Михаила подбросила мне целую лекцию на тему цветочного символизма в аристократических кругах.

Выходило, что для моих целей подходил букет из гибискуса, восхваляющего редкую изящную красоту, калл, символизирующих высшую степень восхищения и уважения, и чертополоха, означающего благородство. Выглядело это странно, поэтому я рискнул разбавить цветочную какофонию розовыми розами, как и планировал изначально. По итогу, флористка признала, что букет вышел экзотичным, но не вызывающим.

С таким подарком наперевес я отправился в гости к Елизавете Александровне. В имение к ним вела та же дорога, что и к Мангустовым, но если у Андрея особняк стоял довольно далеко от берега, то Кобровы отстроили родовое гнездо сразу на побережье. Три этажа, облицовка светлым мрамором, колонны на входе, прекрасный вид на море.

«М-да, это вам не оборонительные рубежи строить против тварей, — мелькнула у меня мысль, отдалённо напоминающая лёгкую зависть. — Красиво, спору нет, но непрактично напрочь. И с моря обстрелять можно, и с суши. Твари тоже дотянутся с двух сторон любые».

Похоже, у меня профдеформация вырисовалась на всё лицо. Я и в прошлой жизни особо не гнался за роскошью, предпочитая хорошую защиту восторженным ахам и вздохам окружающих. Чем неуютнее будет окружающим, тем меньше будет желающих остаться в гостях.

Машина остановилась, я забрал с сидения нежно-розовый букет, приготовленный для хозяйки. Приехали мы минута в минуту, дверь автомобиля отворил дворецкий. Я проследовал за слугой в особняк. Мрамор ступеней окрасился багровым от закатного осеннего солнца. Надеюсь, это не какое-то предзнаменование.

Не успел я сделать и пары шагов в холле, как послышался стук каблучков на втором этаже. По шикарной витой лестнице к нам спускалась Елизавета Александровна Коброва. Я был прав. Даже не верилось, что у этой богини может быть вполне взрослая дочь. Розовый цвет волос оказался не иллюзией или шедевром парикмахера, как я изначально подумал, увидев Надежду. Старшая Коброва обладала такой же роскошной густой гривой волос ярко-розового цвета. Тёмно-синий брючный костюм в сочетании с белоснежной блузкой лишь подчеркивал достоинства фигуры. Высокие каблуки визуально удлиняли и без того бесконечные ножки хозяйки.

Я беззастенчиво любовался Елизаветой Александровной, с достоинством спускавшейся по ступеням ко мне. Очень легко было представить, что это моя женщина, и она идёт в мои объятия. Пришлось на секунду закрыть глаза, чтобы сбросить наваждение. Как юнец, в самом деле.

Я подал руку даме, и спустя мгновение ощутил тёплую ладошку с бархатной кожей. Да что ж ты будешь делать? Это не женщина, а какой-то секс ходячий! Раньше я не замечал за собой таких реакций.

— Самой прекрасной и неподражаемой из виденных мною женщин, — протянул я цветы Кобровой, — самый экзотичный и неповторимый букет.

Хозяйка дома с улыбкой приняла букет и подняла на меня глаза. Зрачки её затопили радужку, дыхание сбилось, а лоб покрылся испариной. Женщина побледнела и, уже оседая на пол, прошептала:

— Юра? Но как? Ты же мёртв!

 

Конец второй книги

 

Отправить