Глава 22

Предупредив Свету, что ненадолго покину её и встречу гостей на границе земель, я отошел к форту, чтобы тут же уйти порталом. С точкой выхода я слегка промахнулся, но немаленького Красного Дракона и Тайпана не заметить посреди развилки бетонной дороги было невозможно. Красный отчаянно ругался, возмущаясь:

— Вот Крыса, сука, соврала! А я, как идиот, повёлся.

— Что там вам Крыса рассказала? — на всякий случай уточнил я, открывая второй портал уже под размеры дракона и появляясь перед божественными гостями в обличье Эсфеса.

— Фух! Ты всё же здесь! — выдохнул с облегчением Красный. — Крыса сказала, что они сняли проклятие с земель.

— Конечно, здесь! — очаровательно улыбнулся я во всю пасть. — Мы же сами это проклятие заново и наложили пару часов назад по приглашению Комаро.

— Это, конечно, хорошо, но против циньцев это не поможет, — вставил Тайпан.

— А эти что здесь забыли? Для приграничной стычки далековато, для военной операции ещё дальше.

— Мстить придут за Ржавого.

И Красный Дракон принялся пересказывать события, произошедшие за нескольких предыдущих часов в божественном междумирье.

— Вот так и вышло, что ополчились против тебя, Комаро, иномирной магии и виновным во всём обозначили Комарина. Будто ты и граф — вообще одно лицо, а заодно и самозванное божество, получившее доступ к стихийному алтарю. В полночь здесь откроются порталы, настроенные на лиц императорской крови, и до пяти утра шальные циньцы будут вырезать род Комариных. И поверь, даже если боги решат не присоединяться к сабантую, местным хватит и мстителей.

— Так что если ты сейчас откланяешься, то местных уничтожат, — на всякий случай внёс ясность Тайпан.

— А что, Фенрир, Белка, Белый Медведь… здесь был ещё десяток богов. Что никто не возразил на вашем совете? Мы с Комаро были слишком заняты, чтобы отлучаться на убийство. Никого несовпадение временных рамок не смутило?

— Красного с драконидами обозвали предателями, остальных тоже. Якобы они продались за адамантий, — привёл основной довод местных обвинителей Тайпан, постукивая кончиком хвоста по земле на нервах.

— И где же бедному Комаро столько адамантия набрать? — сарказма в моём голосе было хоть отбавляй. — Сидел бы он здесь, имей гору божественного металла? Абсурд!

— Абсурд не абсурд, а Солнечная ухватилась за эту версию всеми руками, ногами и хвостом, лишь бы кровную месть перенести со своей территории на чужую, — Красный Дракон полыхнул огнём, упоминая богиню-полукошку.

— А ей какая разница? Ну уничтожили бы население парочки островов, дальше что? Заселила бы своими верующими и получила больше благодати. Она же хотела себе кормушку Инари, так в чём проблема?

— Циньцы не ходят сотнями, и тысячами не ходят, — немного скуксившись, ответил Красный Дракон, ведь Циньская империя входила в его зону интересов. — Здесь минимум несколько сотен тысяч человек появится. Из них магов примерно треть. Им суток хватит, чтоб Японскую империю зачистить, если боги не вмешаются.

— Ой-вей! Где же мы их хоронить-то будем? Займёшь потом некротического вашего дракона? Или может сам потом с телами подсобишь? — пошутил я.

— Ха-ха! — нервно отреагировал на мою шутку Красный Дракон. — А в вашем случае боги точно вмешаются! Кто-то чтобы списать свои грешки, кто-то за обещанную гору адамантия, кто-то из мести.

— Я, конечно, ожидал провокаций, но не такого масштаба, — честно признался я. — Одно дело — оболгать, и совсем другое — грохнуть кого-то из своих. Я понимаю, что Ржавому досталось от меня сильнее всех, как самому первому под крыло попавшемуся, но даже я его добивать не стал.

— Ах ты ж тварь пернатая! — зашипел глава фракции драконидов. — Я же ещё заметил следы на морде, словно от когтей… У тебя они толще, а там как лезвием… и удар между глаз… Ах ты ж сука!

Красный исчез, растворившись в огненном вихре. Только искры разлетелись во все стороны.

— Куда это он? — недоумевал Тайпан.

— На когти Кречета посмотреть, судя по всему, — пожал я плечами и с усмешкой наблюдал процесс озарения, отразившийся на змеиной морде. — С драконидами и рептилиями у нас уговор в силе, не вмешивайтесь, и никто не пострадает. Всем сомневающимся передайте тоже самое. Я разбираться не буду, кто случайно там окажется, а кто намеренно.

Тайпан кивнул и растворился в ночной тьме. Я же вернулся на торжество, уже примерно представляя, в какую позу поставил Кречет императора. И пусть всех условий мы не узнаем, но то, что ценой станет не только жизнь его семьи, но ещё и тысяч людей в империи, теперь стало понятно. Эта пернатая скотина умело взвинтила ставки для и без того едва пришедшего в себя императора. И мне сейчас искренне было его жаль. Один сын и так тайком был перенаправлен сперва в наш лазарет, а оттуда на поруки к Софье, наследник и дочки готовились последовать за ним в Эсферию, обвешавшись артефактами, как новогодние ёлки игрушками. Так ещё и с императрицами что-то не ладно, Ольга не просто так одну из них упоминала.

И во всей этой заднице ему даже пожаловаться некому. Нам предстояло провести экспресс-допрос для немых, пока Пётр Алексеевич глупостей сам не наделал. А уж как себя вести с многотысячными армиями у нас уже тактика отработана.

Я вернулся на свадьбу и попросил минуточку внимания. Когда все наши и без того немногочисленные гости умолкли, я принялся честно вводить всех в курс дела:

— Уважаемые гости, к сожалению, веселье на сегодня окончено, ибо в полночь к нам стараниями Кречета, не императора, явятся несколько тысяч незваных гостей из Циньской империи мстить за смерть своего покровителя. Если мы поступим невежливо и не встретим их, вся эта орава, жаждущая крови, отправится по городам и весям нашей распрекрасной империи и сутки будет утолять собственные порывы.

Надо было видеть выражение лиц Петра Алексеевича и Александра Петровича. Комаро и Виноград от них не отставали:

— Кого убили?

— Ржавого, — короткого ответил я своим божественным друзьям. — Вас объявили предателями, вступившими в сговор с иномирными захватчиками за адамантий.

— Но остальные… Тайпан… Красный…

— Их в ту же категорию записали, — оборвал я Комаро.

— Суки!

— Ещё какие! — согласился я с богами. — Потому сейчас я попрошу гостей, неспособных самостоятельно убраться отсюда как можно дальше, — я выразительно посмотрел на Мангустова и его невест, — подняться на борт нашего дирижабля. Я помогу вам несколько ускориться в перемещениях и оказаться в безопасности. Мария Петровна, которая баронесса Белухина, — на всякий случай уточнил я, — вам доверяю управление своей «Капелькой» и советую переждать сегодняшнюю ночь в небе, не спеша швартоваться ни в одном из воздушных портов империи. Любой город, где сегодня ночью окажется хоть один человек с каплей крови Кречетов, может оказаться точкой высадки Циньского десанта. По этой же причине, если в ком-то из присутствующих есть хотя бы капля крови Кречетов, на борт не поднимутся. Вы будете обеспечены убежищем в другом месте.

— Ваше Императорское Величество!.. Пётр Алексеевич!.. Папа!.. — возгласы доносились со всех сторон. Все гости разом обернулись к императору, а того, кажется, сейчас чуть не хватил удар от моей осведомлённости.

— Борис Сергеевич, спасайте друга, — мягко приказал я тестю, — а то если он сейчас выйдет из игры, это слишком дорого обойдётся империи. Ему на нас ещё циньцев выпускать.

— Папа, это правда⁈ — первой возле отца оказалась принцесса Мария, успев на мгновение раньше Подорожникова.

— Не отвечать! — гаркнула Ольга так, что замолчали все. — Простите, силу не рассчитала, — смущённо улыбнулась она. — Ваше Императорское Величество, кивайте, не говорите. Нам лишние проблемы ни к чему. Мы в общих чертах в курсе вашего положения.

У императора задёргалась в нервном тике щека. Он сделал глубокий вдох и выдох, а затем кивнул.

— Александр Петрович, действуйте по плану.

Принц Александр кивнул и подхватил под руку Марию Петровну. Одновременно с этим мои кровники зафиксировали принцессу Елену с малышкой принцессой Анной на руках и принцессу Анастасию.

— Я никуда не пойду! Вы с ума сошли! — взвизгнула Мария Петровна, змеёй извиваясь и вырываясь из захвата брата. — Нельзя пускать циньцев на наши земли! Это же вторжение! Да как бы мы не собачились с Комариными, они свои! Нельзя их так бросать! Это предательство! Папа! Ты же сам нас учил! Саша!

Принцесса просто била словами наотмашь. У императора от каждого возгласа играли желваки, но он молчал, помня указание Ольги и, скорее всего, опасаясь гнева Кречета.

— Мария Петровна, — вдруг вступила в разговор Тэймэй, осторожно подбираясь к принцессе, будто и вовсе плыла над землёй, — никто не предаёт империю или нас. Наоборот, всех пытаются спасти. Лучше открыть порталы централизованно посреди болот, чем они сработают на всех носителей вашей крови. Тогда империя утонет в крови. Вас же, как основной источник открытия порталов, мы поместим в место, где они точно не сработают. Минимизируем риски, так сказать.

— Нет таких мест! — возмутилась принцесса.

«Оля, успокой её», — попросил я жену.

«Это я её уже успокоила, а так бы она уже в истерике билась. Так-то Мария Петровна в тебя влюблена, ты в курсе?»

«Чушь. Она во власть и интриги влюблена, а меня представляла как приз в загонной охоте», — отмахнулся я.

«Ты это будешь мне, эмпатке, говорить?» — рассмеялась Оля.

Пока же мы переговаривались, Тэймэй подобралась к принцессе Марии на расстоянии вытянутой руки. А затем принцесса внезапно закатила глаза и осела на землю. Иллюзионистка только и успела, что подставить руки, чтобы та не упала наотмашь.

— Вы что сделали? — встревожился принц Александр.

— Борис Сергеевич, засвидетельствуйте, — спокойным тоном обратилась Тэймэй к Подорожникову, показывая в руке тончайшую спицу, — я её всего лишь усыпила. Предлагаю на этом с семейными сценами завершить и перейти к действиям.

* * *

Дальнейшее развитие событий происходило по плану… по плану эвакуации из борделя во время пожара, но по плану ведь. Тэймэй взялась сопроводить детей императора в Эсферию и всё порывалась вернуться, но я строго настрого запретил:

— Вы с Юрданом остаётесь там, пока мы здесь не утрясём ситуацию хотя бы с циньцами. И прихвати с собой вот этот макр, — я передал супруге синий камень с фиолетовыми искорками внутри. Его мне в спешном порядке искал и выкупал на чёрном рынке Арсений. По-моему, это было самое быстрое выполнение из когда-либо поставленных мною задач. Зато Тэймэй сейчас возвращалась в Эсферию с макром иллюзий для запитки артефакта для сына. — Отдашь его артефактору в Обители Крови, он завершит для Юрдана сдерживающий артефакт. Для сорванцов Тильды уже приготовили, только нашему осталось.

Тэймэй забрала макр и на мгновение прижалась ко мне всем телом, целуя горячим поцелуем в губы.

Пока мы прощались, Борис Сергеевич усыпил остальных принцесс во избежание истерик после перехода в другой мир. Их на носилках переносили кровники. Александр Петрович же уходил на своих двоих.

— Михаил… — тесть смотрел на меня с мольбой, взглядом указывая на Светлану.

— Она уходит в безопасное место. Там до неё не доберётся никто из местных богов, — коротко обозначил я перспективы Светланы. — Я заранее готовил плацдарм на подобный случай…

— Только не думал, что он разрастётся до размеров империи, — хмыкнула рядом Ольга.

— Оно само, — пожал я плечами.

Тесть обнимался с дочкой, нежно прощаясь не только с ней, но и с нерождённым внуком или внучкой. Пока ещё рано было определять пол.

— Борис Сергеевич, — намекнул я лекарю на ожидающий его дирижабль, но тот только криво улыбнулся.

— Я остаюсь с Петром Алексеевичем, да и вам толковый лекарь пригодится, раз свой на время выбыл из игры.

— Кирана, Ксандр, Агафья, Николя, Райо? — вопросительно уставился я на родню, которая что-то бурно обсуждала, отвернувшись от меня.

— Мы разделимся, — за всех ответила вампирша, — Райо и Николя уйдут в Эсферию резервом, мы остаёмся.

— Эрги тоже остаются, — за всех ответила Тильда и тут же напомнила: — Нам нужен воздух!

Я кивнул, показав, что услышал.

С остальными гостями вышли некоторые заминки. Было их на этой церемонии значительно меньше, чем на первой. Не было никого из моих вассалов, а также Выдрина и Тигрова. Перспективы божественной войны были самые что ни на есть реальные, а потому я постарался уменьшить возможные жертвы среди гражданских. Майский безропотно поднялся на борт, пожелав нам удачи:

— Чем смог, помог.

Белухину, рвущуюся в хорошую драку, пришлось чуть ли ни силком заталкивать на борт дирижабля вслед за Майским:

— Мария Петровна, я вам клянусь, если бы дело было только в циньцах, мы с вами стояли бы спина к спине. Но, думаю, на огонёк под утро заявятся не только они, а кто-нибудь уровня вашей покровительницы. Поэтому вы вывозите всех непричастных в безопасное место. Направление можете выбрать. При желании могу хоть под Тобольск вас закинуть.

— Когда всё закончится, Миша, мы ещё с тобой это, — баронесса обвела всё происходящее вокруг пальцем, — обсудим за рюмкой чая.

— Без проблем, баронесса! — согласился я, уже подозревая, что тремя днями беспамятства явно не отделаюсь. — Чай с меня!

Белухина удручённо кивнула, явно не особо веря в нашу следующую встречу. Дочку Ксению и Вячеслава Подорожникова, брата Светланы, она взяла на буксир, не дав им даже пикнуть. Когда нужно было, Мария Петровна умела действовать напористо.

Следующим был Мангустов. Своих невест он спровадил домой, а сам остался. Соратник с даром предвиденья мне бы очень пригодился, вот только по его растерянному выражению лица я догадался, что здесь произошла накладка.

— Миш, — Андрей отвёл меня в сторону и тихо принялся объяснять, — я не знаю, что за херь мы натворили, но у этого места нет будущего.

— В каком смысле? — не понял я.

— Да я сам в шоке. Как будто здесь жизнь замерла. Сперва я думал, что мне доступ к силе попросту обрезало после ритуала, но я попробовал уйти за границы столбов и вообще ничерта не понял. У меня перед глазами грёбаный миксер из вариантов событий вокруг, но внутри я ничерта не вижу.

— Ты ругаешься, как моя жена, — невпопад отметил я странные ругательства, — нихрена не понятно, но очень интересно. А будущее… оно зависит только от нас. Решишь уйти, я не в обиде. Это не твоя война. Ты только с Кречетом решил недоразумения и с божественным советом. Пожить нормально толком не успел… да и сына на руках не подержал… поверь, это особое удовольствие и полное переосмысление себя и жизни…

— Ты уж меня прости, — прервал меня Мангустов, скептически отреагировав на мои слова, — но какие-то х*вые у тебя друзья до этого были, если ты мне такое предлагаешь на голубом глазу… Ты как-то мою Надю спасать рванул без оговорок, а мне тут хрень какую-то втираешь. Поэтому предлагаю поступить так. Я постараюсь прикрыть остальных твоих близких, чтоб вы с Олей не отвлекались. А вы уж займитесь приготовлением основного блюда. У нас же цыплёнок тапака ожидается? Я верно понял?

— Верно! — не стал я спорить, всё больше склоняясь к этому варианту. Уж больно Кречет зарвался в своих божественных играх.

— Ну тогда осталось придумать, куда деть стопятьсот тыщ бешеных китайцев, — улыбнулся Мангустов, — у тебя болота здесь глубокие?

* * *

Меньше всего я любил ждать. Терпение никогда не относилось к моим добродетелям, потому за час до полуночи я уже сидел как на иголках. Казалось, что форт вокруг меня жил собственной жизнью.

Император раздавал указания Медведеву и Орлову по мобилету. Они всё же решились выставить вокруг моих земель заградительный барьер на случай, если циньцы сравняют нас с землёй и возжелают «продолжения банкета».

На фоне этого возвращение мною четвёртой первостихии в алтарь произошло как-то буднично и даже почти без спецэффектов. Стихии тут же устроили себе собственный военный совет, предварительно поинтересовавшись моими планами на циньских вторженцев.

Эрги и кровники распределяли сектора совместной защиты стен форта. Агафья расставляла последние линзы, модуляторы и усилители голоса для Ольги. Та же, от нечего делать, разучивала колыбельную на китайском. По большому счёту, сработала бы и любая мелодия, лишь бы магический посыл был соответствующий, но каждый развлекался по-своему.

На мой вопрос, почему нельзя просто не обернуть их ярость друг против друга, она горько улыбнулась:

— Так я уже пробовала. Результат ты видел. Люди не виноваты, что боги сделали их пешками в своих игрищах. Ты же не убил сорок тысяч орденцев из-за ненависти Альба к тебе. Здесь та же ситуация. Кречет — первопричина. Устраним её, остальное придёт в норму.

Сложно было с ней не согласиться. Но почему-то ситуация всё равно виделась мне немного под другим углом. Почему-то именно мне приходилось убивать особо зарвавшихся и попутавших все моральные ориентиры личностей.

— Не убиваешь ты, убивают тебя, — последовал беспристрастный ответ от Ольги, — этот урок я на себе усвоила.

— Но при этом хочешь спасти циньцев, — я сдался, пытаясь осознать женскую логику.

— Да, предпочитаю устранять причину болезни, а не её симптомы. Нашу болячку зовут Кречет. Этот чирь рано или поздно придётся выдавливать. И слова здесь делу не помогли. Уговоры тоже не подействовали. Остаётся только силой.

«Послушай умную женщину! Оля дело говорит, — отозвался алтарь всех стихий. Кажется, у кого-то закончилось военное совещание. — С ковчегами ты с позиции силы договорился, как нам воздух рассказал. Можно и здесь попробовать провернуть нечто подобное. Переставай строить из себя простачка: „я не я, и сила не моя“. И глядишь, одна перьевая курица не отправится на подушку. Он не совсем идиот, хоть иногда таким и кажется. Силу он признаёт. Вернее, только силу он и признаёт. А Оля права, люди здесь лишь фон для ваших личных разборок».

«Моих? — я чуть не рассмеялся. — А кто мне тут рассказывал, что я — тринадцатый, кого вы стравливаете с местным пантеоном? Я же всеми силами не хотел этой ситуации».

«А я тебя предупреждал, что избежать её было нереально. Но победить в ней — вполне».

«Знаешь… — я осознавал реальный уровень своих сил, но без адамантия моя борьба с местным пантеоном вышла бы гораздо кровавей, чем хотелось бы этому миру и мне лично. — Думается мне, что с другой стороны шахматного поля напротив богов сижу не я».

«О-о-о! — в голосах стихийных элементов была непередаваемая гамма эмоций, — не хотим тебя расстраивать, но раньше, возможно, так и было. Ты не был игроком, ты был фигурой на поле. Сейчас с адамантием ты дорос до статуса игрока, но нет-нет, да и наводишь шорох на поле фигур по старой памяти».

«Это всё прекрасные аллегории и метафоры, но в чью я партию вклинился третьей стороной?»

«Раньше мы бы ответили, что эта партия между нами, стихиями, и местным пантеоном недоучек, но с появлением адамантия ставки резко возросли, и мы сами стали фигурами на доске, поменявшись с тобой местами».

«Система? Истинные боги вроде Ольги? Кто игроки?» — допытывался я у алтаря.

«Спроси об этом у…» — его ответ заглушил взрыв голосов в моей голове.

Полночь наступила.

Отправить