Глава 15

С чего начать и чем закончить? Вопросы были непраздные. На носу была очередная война, которую я очень пытался предотвратить, но мне не дали шансов это сделать. Как гласила народная мудрость: «Всё тайное рано или поздно становится явным». Так и у меня, пусть Кречет обладал информацией весьма отдалённо соответствующей правде, но войны на уничтожение в этом мире развязывали и из-за меньшего.

В моём списке было не так много дел, и первым из них было решение вопросов семейных, а именно узаконивание нашего будущего со Светой ребёнка. Я предложил наскоро провести обряд, но женщины воспротивились. Тэймэй обещала к вечеру всё подготовить для праздника в тесном семейном и дружеском кругу.

— Я бы могла и в Сашари всё подготовить, но боюсь, пока ты со всеми обсудишь ситуацию, Света уже родит. Поэтому будем выкручиваться. От тебя требуется только вечером обменяться клятвами с невестой. Остальное мы организуем.

«Райо, подстрахуй их. Чтобы я не волновался», — попросил я деда.

Сам же решил начать с предупреждения императорской семье не вмешиваться в происходящее.

Поскольку к императору с этим вопросом я не мог явиться, то решил обратиться к принцу Андрею. Тем более, у нас с ним назначена была встреча на выезде с участием Семёна Боброва. Но кровная связь с принцем молчала. Я на всякий случай отследил его местоположение и с удивлением обнаружил Андрея Петровича в императорской лечебнице. Состояние было некритическое, но общее снижение жизненных показателей было налицо.

Я тут же связался с тестем по мобилету, но аппарат Подорожникова не отвечал.

«Что ж, зайдём с другой стороны. В конце концов, вертикаль подчинения в военном ведомстве тоже никто не отменял».

Орлов отреагировал на звонок по-военному быстро.

— Михаил, скажи, что у тебя не прорыв и не конец света с иномирным вторжением, а ты просто хочешь узнать, как моё здоровье? — голос у министра обороны был настороженным. Он явно ждал от меня какой-то подлянки, и я решил не разочаровывать его.

— Как ваше здоровье, Данила Андреевич?

Пару секунд в аппарате была тихо, а после Орлов ответил:

— Отставить прелюдии, врать у тебя получается плохо, ещё и я нервничаю, томясь ожиданием, как институтка на свидании. Рассказывай, что стряслось.

— С моих земель спало проклятие. Теперь туда имеют доступ боги, в маги могут пользоваться божественными дарами.

— Так это же хорошо, нет? — обрадовался Орлов. — Легче будет дружину набирать и защиту удерживать.

— Данила Андреевич, те, кто это сделали, сделали это не просто так. И не для нас с вами. Скажем так, у меня с этими личностями возникли непримиримые разногласия, которые весьма скоро выльются в боевые действия. Гражданских я эвакуирую на время, от вас же хочу создания зоны отчуждения вокруг моих земель, чтобы никто не пострадал случайно.

— Миш, да кто на тебя в своей-то стране нападёт? — недоумевал министр обороны. — Родовую войну Пётр Алексеевич не санкционирует. А всё остальное уже гражданской попахивает. Если же кто-то из заграниц надумает, то эти убийц скорее подошлют, чем полномасштабную войнушку затеют. Ты с кем сцепился в этот раз?

— С Кречетом, — не стал я скрывать основного организатора и заказчика. — Комар что-то с ним не поделил, вот нам и грозит теперь война. А поскольку опыта в божественных войнах у меня хрен да маленько, по долгу службы пытаюсь минимизировать риски и количество жертв.

На той стороне воцарилась тишина.

— Миш, а смеем ли мы вмешиваться в божественные разборки? — задал резонный вопрос Орлов, но у меня-то выбора не было. Я и так там был по самую маковку.

— Данила Андреевич, богам божье, а нам — человеческое! Вы представляете сколько там людей поляжет, если ничего не сделать? Я вас прошу на расстоянии в километрах пятидесяти от границ моих земель заслон продержать. И ни в коем случае не ввязываться. Оттуда и боги-то не все живыми выйдут, что уж про людей говорить…

— Боги⁈ — переспросил министр.

— Боги, Данила Андреевич. Они по одиночке не воюют, коалиции собирают.

— Услышал тебя, Миш, к императору когда на доклад? — перешёл в рабочий режим министр обороны.

— Да вот хотел через Андрея Петровича объясниться удалённо, только связи с ним нет никакой, — притворно посетовал я на ситуацию, в надежде вызнать подробности о состоянии принца.

— Андрей Петрович у нас уже пару дней как в лазарете отлёживается на попечении твоего будущего тестя. Диагноз — крайнее истощение. Поэтому придётся лично докладывать.

— Данила Андреевич, у меня по месту дел невпроворот, чтобы ещё в столицу на доклад зайцем скакать. Может есть варианты?..

— Попробую тебе связь организовать, — министр прекрасно понимал моё состояние, а потому шёл на любое содействие. — А почему так далеко заслон ставить предлагаешь?

— На всякий случай, — попытался донести до Орлова я собственные опасения. — Вдруг какое-то влияние магическое будет или воздействие, чтоб не подвергся никто. А если и подвергся, то пока до основной свары добежал, глядишь, она и закончилась.

* * *

Следующим пунктом шли переговоры с Тайпаном. Первое же что спросил у меня Алый Змей было:

— Обещай, что не потащишь в ваши разборки мою дочь!

Нужно было видеть глаза Комаро и Винограда после этих слов. Виноград, к слову, весь разговор на меня косился, но не задавал лишних вопросов, отдав инициативу нам с Комаро.

Тайпану мы обрисовали урезанную версию событий, по сути, предостерегая его от участия в Кречетовской авантюре.

— Да с чего вы вообще взяли, что он нападёт? Может оракул ему смерть его показал.

Мы втроём с Комаро и Виноградом недоверчиво хмыкнули.

— Уязвлённое самолюбие, пошатнувшийся авторитет и зависть, — перечислил я три первых пришедших на ум причины для нападения. — Поэтому если у вас вдруг здесь начнут происходить провокации с целью моего очернения, рекомендую самому не встревать и свою фракцию удержать от поспешных выводов.

Подобный же разговор у меня произошёл и Красным Драконом.

— Я, по-твоему, совсем на идиота похож? — криво оскалил пасть Красный. — Мне и в прошлый раз всё доходчиво объяснили. К тому же клятву никто не отменял.

Я же смотрел на предводителя драконидов и не верил его словам. Что-то царапало предчувствие на грани сознания, но причина ускользала от моего внимания. С одной стороны, клятва действительно была принесена, но… Сюда бы сейчас Ольгу, чтобы считала его эмоции, ибо кровь не показала совершенно никаких признаков предательства или чего-то подобного. В конце концов, ну не самоубийца же он?

Все дальнейшие предупреждения я мог сделать лишь через последователей богов. Список был немаленьким: Мангуст, Белый Медведь, Синий Кит, Лимузенский Дуб, Кобра, Орлан, Тигр, Белуха, Выдра, Вулкан Шивелуч, Полоз, Одуванчик, Подорожник — вот лишь неполный список тотемов, которые следовало оповестить.

Засев в кабинет, я принялся выстраивать список в порядке важности и отмечать тех, с кем мог б пообщаться через кровную связь, а с кем необходимо было личное присутствие. Но прежде, чем я взялся за оповещение, ко мне в кабинет вошла Ольга и села напротив.

— Тебе нужно с ним поговорить, — безапелляционно заявила эмпатка.

— Мне много с кем тут нужно поговорить, — указал я на список, составленный на коленке.

— Я про императора, — не стала ходить вокруг да около Ольга. — Судя по тому, что мы видели, он — мужик адекватный. Может у него получится донести до своего покровителя посыл здравого смысла?

— В прошлый раз за этот посыл императора лишили родовых даров. Сомневаюсь, что он захочет повторения. И вообще откуда в тебе такой пацифизм проснулся?

— От тебя переняла, — пожала плечами эмпатка. — Результаты прошлого противостояния всё ещё периодически стоят перед глазами. К тому же после твоей коронации он уже однажды принимал правильное решение, значит, был внутренне готов к нему.

Наш разговор прервало сообщение от Паука, тот чуть запыхавшись вошёл в кабинет и сообщил:

— У нас в Хмарёво император с охраной. Хочет видеть тебя.

— Мои слова да богу в уши, — покачала головой Ольга, — могу я дать совет?

Я кивнул, выражая полное согласие.

— Будь с ним откровенен, насколько это возможно. У него сейчас есть все шансы быть отыгранной в тёмную фигурой с учётом его разногласий с тотемом. Нет, если Пётр Алексеевич тебя в качестве правителя не устраивает, то можешь не откровенничать, но почему мы тогда не ударили сразу по делегации местных? У тебя не хватило бы сил на Кречета, если бы я стравила всех остальных?

— Хватило, — не стал я возражать, — но ты бы не выжила.

— И что? — вопрос Ольги ставил в тупик, не предполагая контраргументов. — Как будто в первый раз умерла бы.

— Эту тенденцию надо прекращать, — возмутился я.

— Вот и прекрати. Тебе не всё равно на людей, так дай им возможность увидеть всю картину целиком, — Ольга встала из кресла и отступила мне за спину. — Если не против, пойду с тобой. Вдруг император пойдёт в разнос? Утихомирю.

Я думал лишь несколько секунд, прежде чем принять решение.

«Жук, ты рядом с императором?»

«Так точно, Михаил Юрьевич. Жду ваших указаний», — коротко отчитался кровник.

Ну что же в открытую, так в открытую.

Я открыл портал к кровнику и помахал рукой бывшему сюзерену:

— Проходите, Пётр Алексеевич. Разговор будет долгим.

* * *

Император сперва не поверил в то, что услышал от министра обороны:

— Данила, ты никак сгорел на работе? Ничего не перепутал?

Но Орлов лишь покачал головой раздосадовано:

— Не отреагировать на сигнал я не могу, к тому же Комарин до того по пустякам меня не беспокоил.

— Допустим, ты мозгами не тронулся, что не означает ментального здоровья Михаила Юрьевича. Откуда он может знать про грядущую войну богов? Они же ему не отчитываются! Они вообще никому не отчитываются.

— Его, видимо, Комар предупредил, — тихо отозвался Медведев. — А вас Кречет не привлекал ещё? Это ведь такой ресурс.

«Боги упаси от такого привлечения, — подумал про себя Петр Алексеевич. — Тут после прошлого общения едва жив остался».

Мысли невольно перепрыгнули на ситуацию со своим здоровьем и здоровьем сына. Необычайно эффективная технология поддержки жизненных показателей, добровольная потеря памяти и беспамятство Андрея, сопряжённое с возвращением магических способностей. Пётр Алексеевич всё гадал, с какой стати тотем сменил гнев на милость, но нынешние мысли наталкивали на безрадостные выводы.

«Возможно ли, чтобы мне вернули силы именно ради участия в грядущей войне? Но как он себе это представляет? Император, уничтожающий собственного вассала? Чем я буду лучше деда? Или же всё было просчитано Кречетом задолго до этих событий? Не зря же покровитель дал добро на расторжение вассальной клятвы».

В голове вертелось множество вопросов, ответы на которые у бога было не получить. Зато другой источник информации сейчас засел у себя на болотах и занимался эвакуацией людей с места предстоящей бойни.

«Я бы тоже не сильно по докладам бегал в такой ситуации, — сам себе признался Пётр Алексеевич. — Видимо, придётся и в третий раз навестить бывшего вассала, чтобы случайно не наломать дров. С*ка, как же бесит, когда от меня ничего не зависит!»

С другой стороны, уж лучше быть в курсе ситуации и попытаться хоть как-то обезопасить свою семью, чтобы не повторилась ситуация нескольковековой давности. Когда боги сходятся в драке, то страдают зачастую исключительно люди. Эти последствия им с Комариным и необходимо было минимизировать.

Спустя час и шесть свитков переходов император стоял посреди деревни Хмарёво и наблюдал за слаженными сборами жителей скарба с последующей погрузкой на военные автомобили с брезентовыми кузовами. Эвакуация была в самом разгаре, и это практически в пять утра, когда на небе только забрезжили первые лучи рассвета.

«Да что б тебя!» — тихо выругался император, а после добавил и ещё несколько крепких словечек, когда прямо перед ним открылось зеркало портала, и граф Комарин поманил его к себе в кабинет со словами:

— Проходите, Пётр Алексеевич. Разговор будет долгим.

* * *

«А девочка созрела, — иронично прокомментировала вход императора в зеркало портала Ольга и тут же расшифровала свою ремарку, — он пришёл за информацией. Боится за семью и хочет снизить жертвы среди людей по максимуму. Говорила же, нормальный мужик!»

— Граф, чем дольше я с вами знаком, тем больше вопросов у меня возникает к вам. А уж в свете ваших последних известий и вовсе…

— Присаживайтесь, Пётр Алексеевич, — я указал на одно из двух кресел у рабочего стола, второе заняла Ольга, — и прежде, чем мы начнём нашу беседу, предлагаю вам я ознакомиться вот с этими документами.

Я передал комплект документов, подписанных и заверенных магической печатью императора и продублированных принцем Андреем, о создании территории особого значения. Чем дальше читал Пётр Алексеевич, тем выше поднимались его брови. Отложив последний документ, император задумался.

— Умеете удивлять, Михаил Юрьевич, или правильнее будет Трайордан Эсфес судя по двойной подписи на всех документах?

— Не суть важно, — отмахнулся я, — как вам будет удобно.

— Не скажите, — покачал головой Пётр Алексеевич, — общение с графом и императором всё же различается.

— Не в нашем случае. У нас с вами нынче проблемы куда глобальней, чем коллизия титулования, — криво улыбнулся я.

— Я так понимаю, мой добровольный провал в памяти о лечении сестрой и эти документы — это ваших рук дело?

— Наших с Андреем Петровичем, — не стал отрицать я очевидного. — Он провёл вас на мою коронацию, и вы там чуть не ушли в Реку Времени из-за крайней слабости от потери родового дара. Пришлось Софье браться за ваше излечение.

— Как вы её нашли? Почему она не вернулась?

Я смотрел на императора иными глазами. Прошло несколько веков, а раны от потери разом семьи и любимой сестры так для него и не зажили.

— Кречет расплатился ею с Орланом ради прекращения войны родов. Она была рабыней в Японии и жизненной батарейкой для нескольких родов. Думаете, после такого она хотела бы вернуться и вновь стать разменной монетой в играх богов и рода?

Император опустил голову в пол, скрывая застарелую боль во взгляде, а спустя минуту на меня смотрел уже совершенно собранный и отстранённый политик.

— Итак, что мы с вами можем в данной ситуации сделать?

— Пётр Алексеевич, вопрос задам чисто гипотетически, существует ли мирный вариант процедуры перехода трона на случай гибели правящей династии или её покровителя?

Император невольно потянулся к одному из перстней на пальцах, но остановил движение на полпути.

— У нас же с вами обмен клятвами и мирный договор, — нахмурился Пётр Алексеевич, — к чему такие вопросы?

— К тому, что я прекрасно представляю, что ждёт мой род и мои земли в случае победы Кречета в войне. У меня есть место для отступления и манёвра. А у вас? Кроме нашего договора о политическом убежище, есть ли некий протокол на случай уничтожения целой династии или её покровителя?

Император задумался.

— Если нас уничтожат, то должен будет пройти совет всех родов, где и изберут новую династию. Вот только желающих тьма, а трон один. Сперва начнётся подкуп, затем манипуляции и шантаж, а после наиболее непримиримые схлестнутся, что лавинообразно запустит процесс более мелких, но повсеместных стычек. Многим захочется поквитаться с врагами, пользуясь беззаконием, и, вероятней всего, начнётся гражданская война. Под шумок соседи подтянутся и превратят некогда огромную страну в лоскутное одеяло мелких территорий.

— Сами бы на кого поставили? — позволил я себе любопытство.

— Тигровы, — без раздумий ответил Пётр Алексеевич. — Эти железными когтями наведут порядок, предварительно дав остальным хлебнуть за пару лет горя и стать более сговорчивыми. Сибирь они держат крепко. Если бы не их нелюбовь к теплу, ни мы, ни Орлановы надолго на троне не задержались бы. Пока мы держим негласный нейтралитет, но, если им само в руки плыть будет, кто же откажется?

Вариант с Тигровыми был заманчивый, если бы не одно «но». Пара лет гражданской войны, во время которой прольётся столько крови, что можно будет новую реку на карте империи отметить.

Опять же, касалось ли меня это? Скорее, да, чем нет. Земля, люди, наследство для детей… Если нам было куда уйти, то моим друзьям — нет. Каждый из них нёс ответственность за свои рода, а часть, являясь вассалами императорской семьи, попадала ещё и в непосредственную мясорубку передела сфер влияния. Подорожниковы, Белухины… Мангустова с ними равнять не стоило, тот сам мог рога обломать кому угодно, но даже он не стал убивать Кречета, лишь продемонстрировав силу.

— О чём задумались, Михаил Юрьевич? — без всякой издёвки, как к равному, обратился император.

— О плюсах и минусах смены династии, — не стал я юлить и лукавить. — А ваша семья может перейти к другому покровителю?

— Я, Александр и Андрей, скорее всего, не переживём ни смерти Кречета, ни проклятия в случае смены покровителя. Слишком крепко повязаны на здоровье его магические дары. Сами видели, как меня подкосило его наказание. Девочки, вероятно, выживут.

Воспоминания крови у императора на эту тему отсутствовали, поэтому я обратился к жене за подсказкой:

«Оль?»

«Не врёт. Предполагает, что Кречет специально намудрил, чтобы мужчины в роду никуда не рыпнулись. Девок ведь замуж отдают, а мужикам род продолжать. Вот их и делали послушными».

М-да. Что ж меня так угораздило вляпаться? Как привести к адекватности этого царственного курица, при этом не убив его случайно, а вместе с ним и всю императорскую семью? Марии Петровне как-то трон в руки отдавать не хотелось после всех вытворяемых ею чудес.

— Михаил Юрьевич, а из-за чего собственно конфликт? Может ещё есть шанс свести всё на мировую? — император искренне искал пути решения внезапно возникшей проблемы. — Я мог бы попробовать пообщаться с покровителем…

— Пётр Алексеевич, вы же в курсе, кому в древности принадлежали эти земли? — я указал рукой вокруг себя.

— Говорил же вам, не лезть в это дело, — покачал тот головой. — Там передача земель была насквозь незаконная, но отцу загорелось… и вот мы имеем, что имеем.

— Если вас это успокоит, то это тоже эксперименты Кречета. Но вернёмся к нашей ситуации. Ваш покровитель обвинил меня в присвоении дикого источника силы и обожествлении за его счет.

— А вы?.. — кажется император готов был уже поверить во что угодно.

— Нет, — перебил я собеседника. — Да, сильнее многих в этом мире, имею несколько способностей, одна из которых и вовсе временно-заёмная, но предполагаемый Кречетом источник силы не использовал и не смогу, я не стихийник.

— Так и он тоже далёк от стихийной магии, — удивился Пётр Алексеевич. — Я не представляю, как это должно работать.

— А это уже вторая часть проблемы. Он предполагает, что я смогу преобразовать силу источника в благодать и передать ему, потому требует сменить покровительство.

— А вы?..

— А меня связывают с Комаром клятвы, разрыв которых равносилен смерти. Поэтому у нас конфликт интересов. Как вы понимаете, Комару ультиматум вашего тотема тоже не понравился.

— Ещё бы, кому такое понравится, — тяжело вздохнул император. — А если попробовать отдать ему эти земли, а вам предоставить другие?

— Ему нас в комплекте подавай, — развёл я руками.

Император поёрзал в кресле, но всё же решился задать интересующий его вопрос:

— Вы меня простите, но из нашего разговора я понял и то, что у вас есть сила и возможность избавиться от угрозы со стороны моего тотема.

Пётр Алексеевич не продержался бы три сотни лет на троне, если бы не умение читать между строк. Потому мои вопросы он интерпретировал совершенно верно.

— Вы не ошиблись, так и есть. У меня были некоторые колебания на его счет, и я хотел сопоставить собственное видение результатов окончательного устранения угрозы с вашим. Всплыли некоторые факты, о которых я не знал.

— Михаил Юрьевич, каков бы ни был результат вашего анализа, могу я воспользоваться тем самым правом политического убежища для своей семьи? — император даже встал с кресла, вглядываясь мне в глаза. — Надеюсь, в случае смерти покровителя, Софья сможет дотянуть детей до момента принятия ими другого тотема. Боги с ним с этим троном. Ещё раз терять всю семью из-за божественной блажи я не готов.

Я кивнул, не видя сложности в удовлетворении этой просьбы.

— А сами?

— А что я сам? — удивился Пётр Алексеевич. — Капитан последним покидает тонущий корабль или вовсе остаётся на нём.

— Погодите топить корабль нашей страны, — попытался подбодрить я императора, — может ещё выгребем, только вашему вперёдсмотрящему перья чуть повыщипываем.

Отправить