Глава 6

Неожиданности неожиданностями, но крылья в этот раз сработали как надо. Я удерживал Ольгу, а та мёртвой хваткой вцепилась в рюкзаки.

Трицикл, судя по звуку, упал не с такой и большой высоты, но определить её на глаз не выходило, ведь всё пространство под нами было изрезано голубыми лучами, местами пересекающими друг друга и образующими сетку.

— Вау! Как будто в свой мир вернулась и решила банк ограбить! — неизвестно чему обрадовалась эмпатка.

— Ты имеешь представление, что это?

— Похоже на лазерные лучи. Если их задеть, то сработает сигнализация, — тут же поделилась информацией Ольга. — Но, судя по тому, что трицикл упал целым и ничего не верещит, лучи как-то определяют живые гости к ним пожаловали или не очень.

— Отлично, осталось отыскать управляющий сигнализацией контур. Если его разрушить, сетка должна распасться, — пробормотал я. — Давай-ка, дорогая, обхвати меня ногами за торс покрепче. Мне нужны руки.

Ольга последовала моим указаниям, перехватив рюкзаки поудобней и закинув их лямки себе на плечи. Следом она обняла меня за шею, словно маленькая обезьянка. Отлично.

— Лучи посинели.

Я тоже заметил изменение цвета, но пока связать это с чем-то конкретным не смог. Вдруг у них подпитка включилась дополнительная в связи с проникновением. Кстати о подпитке…

— Ты хоть примерно можешь понять, мы перенеслись по адресу или нет? — поинтересовался я у эмпатки, пока соображал из собственной крови поисковый конструкт на фонящие магией накопители для подпитки древней системы сигнализации. Мне почему-то пришла на ум мысль, что не обязательно разрушать всё, можно отключить на время, а затем вернуть как было. Мы же не мародёры какие-то, нам только поаукать надо в Оке и всё.

— А чёрт его знает, я под землёй не бывала. Но исходя из того, что мне показывало Око, город должен был находиться где-то рядом. Может, и под землёй.

Пока я создавал поисковики, Ольга снова сообщила:

— Лучи стали светлее, часть и вовсе побледнела, будто вот-вот отключится. Ты что там такое сделал?

Она смотрела мне за спину и как-то умудрялась ещё разглядывать пространство под нами, поэтому моих манипуляций не видела и видеть не могла, предпочитая не ёрзать лишний раз и не мешать мне работать.

А я ничего и не делал, лишь подумать успел. Догадка осенила меня внезапно. А ведь всё уже придумано до нас! Как ла-зер-ные лучи в мире Ольги, так и принцип сигнализации! Агафья же мне похожую сделала! В зависимости от ментальных намерений сигнатуры подсвечивались. А здесь, видимо, когда я взорвать захотел управляющий контур, линии синевой налились агрессивной. А как свои мирные намерения объявил да рушить передумал, так и отпустило сигналку.

— Ничего не сделал, сейчас проверим одну гипотезу… — я набрал побольше воздуха в лёгкие и принялся произносить слова клятвы, кровь всё равно уже пустил себе: — Я, Михаил Комарин, он же Трайордан Эсфес клянусь собственной кровью, что мы прибыли исключительно с мирными целями, не желаем разрушать или же изымать себе ваши артефакты, разработки или любые богатства: энергетические, магические или природные. Нам бы друга отыскать с вашей помощью и всё! Клянусь!

Передо мной полыхнул знак белого крылатого дракона, а вот вокруг… вокруг громыхнуло с такой силой, что с потолка посыпались мелкие камни, песок и ещё не пойми что. Сетка линий погасла, и нас накрыла темнота.

— Ничего так спецэффекты… — оценила Ольга.

— Это не я.

Грохот повторился. Такое ощущение, будто у нас над головами взрывались магические бомбы. Эмпатка, видимо, пришла к такому же выводу, поэтому несказанно удивилась:

— Когда я здесь была прошлый раз, здесь ни один артефакт не работал нормально. Сбоило всё страшно. Так что если бомбы и есть, то какие-нибудь пороховые, а не магические.

Я запустил несколько небольших светляков, чтобы сообразить, где мы оказались, а параллельно с тем выпустил дар крови на полную. Что-то подсказывало, что за любыми разрушениями обычно стояли люди.

По первому вопросу: оказались мы внутри не то амфитеатра, не то кратера. Но разглядеть стены лучше не получалось. Вокруг нашего пятачка диметром около трёх метров колыхалась пластичная стена, будто сквозь мутную воду смотреть пытались. Почти всё свободное пространство занимал наш трицикл.

Благо ещё, что поисковики пропустила эта пелена беспрепятственно, и те вскоре вернулись и встроились в трёхмерную модель, отмечая светляками точки нахождения накопителей для запитки сигнализации.

— На воронку похоже, — пробормотала Ольга и так, и этак обходя вокруг проекции.

— Или на раковину рапана, — уже предположил я. — Только уж больно она громадная.

— Аммонитовая, — пробормотала эмпатка и чуть пошатнулась, ухватившись за трицикл. — Что-то мне нехорошо.

— Твою мать! — я принялся перебирать алхимию в поиске лекарственного состава, но Ольга предостерегающе подняла руку:

— Нет смысла. Это не мои чувства. Это… Оку больно.

Я выругался. Вот не хотелось же вмешиваться в местные разборки, а таки придётся. Видимо, не судьба нам без приключений делами заниматься.

— Там наверху два десятка особо одарённых личностей пытаются из земли выковырять какие-то валуны фиолетового цвета.

Эту информацию я получил от комарих, проникнувших сквозь земную твердь и принёсших образцы крови мне для анализа. Но была в одном из образцов для меня некая странность. Он показался мне знакомым. При этом я мог с уверенностью утверждать, что ни разу до этого не имел дело с носителем этой крови.

— Экраны, — простонала эмпатка, обхватывая ладонями голову. — Они усиливают сигнал. Нельзя позволить… — Ольга опустилась на песок и стала раскачиваться, словно умалишённая. — Не услы-ы-ыши-и-ит!

Я попробовал поставить щит крови, а следом ещё и радужный, но это не возымело никакого эффекта.

«У неё совершенно иная природа силы, — откликнулся адамантий. — Я помогу, только ты уж разберись побыстрее с этими варварами».

С ладони соскользнула серебристая клякса и опустилась тончайшим кружевом на голову Ольге. Та сразу притихла и, кажется, даже боялась пошевелиться, чтобы боль не вернулась.

— Я скоро, — пообещал я эмпатке и открыл портал метров на триста вверх.

* * *

Великий Князь задержался на сутки в Сухуме. Пока честь по чести спустили на воду отремонтированные корабли, пока провели скромный банкет, чтоб корабли, значит, беспроблемно по морю ходили да тварей высокоранговых не приманивали, пока в горячих источниках поотмокали да девок помяли… командировка удалась. Давненько он уже так не развратничал, прям молодость вспомнилась. Кто там говорил: «Седина в бороду, бес в ребро»? И без седины обошлось. Всего-то и надо было, что цели в жизни появиться, а за ней вслед и вкус каждого дня изменился.

Разнеженный, разморенный, снабжённый вином да сырами из местных погребов, Великий Князь рухнул на постель в своём спальном вагоне, чтобы беспробудно проспать, аки младенец, все десять часов пути до Новороссийска.

На подъезде к городу его осторожно разбудил личный порученец, чтобы уточнить:

— Изволите на сегодня поездку к княгине планировать или же номером в гостинице императорским воспользуетесь?

Оба предложения были соблазнительны, как никогда, и Иван Григорьевич решил для начала воспользоваться вторым из них.

— Номер давай, приведу себя в порядок и уж потом к княгине наведаюсь. Что с моим поручением по родословной? — вспомнил Великий Князь, что в круговерти абхазского гостеприимства забыл уточнить по результатам немаловажного для него лично поручения.

— Все выписки ещё вчера у вас на столе были, да только…

— Сам знаю, — перебил слугу Иван Григорьевич. Вчера у него ни сил, ни разума для работы не осталось. А вот сегодня в гостинице можно бы и ознакомиться. — Имперских безопасников отпустил?

— Так точно, уведомил, что далее у вас личная встреча намечается.

Пока Иван Григорьевич выполнял официальные обязанности члена императорской семьи, ему по статусу была положена охрана из Имперской службы безопасности. Теоретически, она же и должна было сопроводить Великого Князя до столицы. Но поскольку дальнейший маршрут особы императорской крови изменился, то при прямом приказе охрана могла вернуться в место квартирования. Ивану Григорьевичу это и нужно было. Ему только дядиных соглядатаев не хватало в столь деликатном деле, как обретение личного могущества.

Личная охрана у Великого князя также имелась. Ей он доверял чуть больше, ведь на каждого своего человека имел такой пакет компромата, что тянул на смертную казнь безоговорочно. Деньгами не обижал, но зато и не боялся поручать местами и не самые законные дела проворачивать. А потому служили ему истово, да и клятвы приносили искренне. Кто же будет расстроен, если ему жизнь подарить да заработок обеспечить.

Располагаясь на императорском этаже, Иван Григорьевич купался в лести, подобострастии и желании угодить ему любимому. Вот уж где людям неважно было его прошлое. Достаточно было самого факта близкого родства с императором, статной фигуры и парадного военного мундира. Встреченные им в фойе гостиницы молоденькие аристократки стреляли в него глазками, а их отцы уважительно раскланивались.

«М-да, а ведь мне необходимо заниматься улучшением собственного имиджа не только в столице, но и на периферии. Причём здесь это сделать гораздо дешевле», — здравая мысль посетила Ивана Григорьевича весьма своевременно, поэтому, поднявшись к себе в номер, он отдал указание своему слуге:

— Узнай про местные лазареты для отставных военных, сиротские приюты да прочих убогих местах обитания. Завтра проедемся по ним да сделаем туда пожертвования умеренные.

Слуга кивнул и удалился, оставив господина пить вполне приличный свежесваренный кофе, принесённый фигуристой горничной вместе с блюдом воздушных эклеров.

Девица и сама была похожа на эклер, с выдающимися прелестями, выпирающими под чёрной униформой, да светлыми локонами, собранными в удобную причёску, чтобы не мешали. У Великого Князя сразу же мелькнули соответствующие фантазии, при каких занятиях сия причёска была бы вполне удобна, но он прогнал их усилием воли. Если он планирует вознестись выше нынешнего положения, то собственные желания необходимо усмирять, а не горничных на простынях валять. Даже если эти горничные совсем не против валяния, судя по призывному вилянию бёдрами.

Проводив блондиночку взглядом, Иван Григорьевич распаковал конверт, подготовленный слугой, с генеалогическим древом княгини Виноградовой, чтобы спустя минуту взбеситься и испепелить бумагу:

— С-с-суки!

Беда пришла откуда не ждали. Со стороны Виноградовых как раз проблем не возникло, а вот короткая сводка по роду Комариных преподнесла сюрприз. Отец княгини обладал слабым даром огня, перенятым не пойми от кого. Такое тоже случалось, когда в роду было намешано различных кровей, но такого Иван Григорьевич точно не ожидал. Прабабка нынешней княгини была из франкского рода Бенуа, известного на всю Европу гадюшника. Кого там с кем не скрещивали ради обретения полного пасьянса разновекторных магических даров.

По официальной версии Бенуа считались стихийниками, родом созидательным, а сама фамилия произошла от слияния «bon» (хороший) и «eau» (вода). Но Великий Князь знал и ещё одну трактовку этой фамилии и знал не понаслышке, ведь его мать происходила из боковой ветви именно этого рода и трактовала свою фамилию как производную от бога Бенну, египетского аналога Феникса.

— Похоже, чтобы получить контроль над своей армией, мне придётся либо жениться на княгине, либо её убить.

* * *

Солнечная Нэко уже была осведомлена, что её план не удался. Такесима, на какое-то время исчезнувшая с морских просторов, снова находилась на своём месте. Драконов не было видно, а весь пантеон будто затаился, занимаясь своими делами и игнорируя из ниоткуда появившегося чужого бога. Такой вариант Солнечную Нэко не устраивал.

Размышляла она и о неосмотрительно данном императором Мацухито слове не причинять вреда роду Комариных, куда теперь входила и беременная сучка Тэймэй Эсфес.

— Вот дрянь, сначала сколько крови кузине выпила, а теперь и мне не хуже кости в горле застряла.

Мысли о вариантах вмешательства, плавно оформлявшиеся в некий новый план, прервало появление дочери. Золотистая кошка появилась, шипя и брызгая солнечными зайчиками, словно маленькими молниями.

— Сучка чешуйчатая! Дрянь! — бушевала дочь, выпустив когти и оставляя на камне отчётливые следы.

— Что тебя так расстроило, дитя? — позволила себе поинтересоваться бедами своего лучика богиня. Дочь, по сути, ещё самый настоящий котёнок, отчаянно старалась доказать свою взрослость, но когда начинала злиться, то абсолютно переставала контролировать себя.

— Нинг! Она!.. Она!.. — у кошечки топорщились усы от возмущения, и попросту не хватало слов. — Она меня обогнала! Красный хрыч готовит её к правлению!

— Быть того не может, — лениво покачала хвостом богиня-мать и подставила лицо солнцу, — вы же неразумные дети, вам ещё копить и копить силы. Какое правление? Вам пока и деревушку доверить нельзя, не говоря уже об императорских родах.

Прикрыв глаза от удовольствия, Нэко не заметила, как злобно уставилась на неё дочь.

— А вот и накопила! — вскипела кошечка. — Сделала ставку на этого смертного! А он стал богом и с ней силой поделился! А ты мне запретила!

— Дочь Солнечной Нэко никогда не станет шлюхой и подстилкой для человека! — обманчиво спокойно отреагировала на претензии дочери богиня.

— И это говорит мне та, кого за глаза в пантеоне называют гулящей кошкой? — не осталась в долгу юная богиня.

— Выбир-р-рай слова! — промурлыкала Нэко, но в этом мурлыкании явственно слышалась угроза. — Мы всегда гуляем сами по себе!

— Не буду! Ты вечно путаешься непонятно с кем, а результата нет! Думаешь, я слепая и глухая? Не-е-ет! Такесима на месте, а Красный хрыч тебя оприходовал и был таков!

Хвост Солнечной Нэко взметнулся и удавкой сжал горло родной дочери, поднимая ту в воздух и не давая коснуться ногами каменного пола.

— Ещё слово, и ближайшую тысячу лет проведёшь самой обычной магичкой!

Юная богиня при всём желании не смогла бы выдавить из себя ни звука, а потому только закивала головой на манер болванчика, давая понять, что всё осознала. Хвост разжался, выпуская из захвата свою жертву.

— Свободна, и не попадайся на мне на глаза какое-то время, — таким же расслабленным голосом завершила разговор Солнечная Нэко, возвращаясь мыслями к вопросу выдавливания Эсфеса со своей территории.

Юная богиня отдышалась и исчезла с поля зрения матери, но мысли её были полны отнюдь не смирения. Похоже, эта тварь Нинг была права, старики никогда добровольно не поделятся своими кормушками.

* * *

Ну что же, с порталами в этом Оке была самая настоящая проблема. Меня снова вынесло не туда, куда нужно. Это я понял, когда под ногами громыхнуло и валун, на котором я оказался, начал вдруг заваливаться. Вокруг стояла завеса пыли и песка, поднятая взрывами. Не успел я прийти в себя от звона в ушах, как совсем рядом земля содрогнулась, и соседний валун начал крениться.

«Цепочкой подряд валят, что ли?» — мелькнула мысль, и я принялся искать шнуры для подрыва. Они нашлись тут же, расходясь в разные стороны огненными дорожками из центра к валунам в первом круге, состоящем из фиолетовых камней. Большинство шнуров должно было вот-вот догореть и вывернуть камни, словно молочные зубы у ребёнка.

Не придумав ничего лучшего, я попросту накинул на каждый валун щит из собственной крови. Ну не стихийник я! А кровь была единственной жидкостью в пустыне мне подконтрольной. Шнуры догорали до границы щитов и тухли, сизым дымком вздымаясь в предрассветное небо.

Кто-то вдалеке завозился, заподозрив неладное, когда не прогремел очередной взрыв.

«Да какого демона? — подумалось мне. — Убью всех, и дело с концом», — но память услужливо напомнила о странном образце. Интуиция подсказывала, что это был не тот случай, чтобы рубить сплеча.

Я цветасто выругался.

«Хрен с вами, граждане мародёры! Поспите, пока не рассмотрю ваши рожи поближе!»

Одним махом я отправил всю местную братию в сон, а сам отправился на ближайший стук сердца, отбивавший уж больно знакомый ритм за ближайшим песчаным наносом. Я поднялся в воздух, чтобы не тащиться по песку, но стоило мне перелететь гребень, как в меня один за одним выстрелили из нескольких вполне себе немагических револьверов, оцарапав предплечье и левый бок.

«Это же кто это у нас такой невосприимчивый к магии крови оказался?»

Я, конечно, использовал самый простейший арсенал, не особо заботясь о применяемой силе в конструктах. Было лишь одно ограничение, которое я неосознанно вплетал в каждое использование магии крови, защищая родную кровь.

Наконец, дождавшись, когда отзвучат все двенадцать положенных выстрелов, я приземлился возле массивной фигуры в военной форме с замотанным платком лицом. Ба, да это же носитель той самой странной крови.

— Красавица, открой личико! — пошутил я, подходя к торопливо перезаряжающему револьверы противнику и утолщая кожу до уровня драконьей чешуи. Магические щиты всё равно от голой физики не спасли бы.

— Красавца буш бордел тиска! — процедил этот уникум сквозь зубы до боли знакомым не только настоящему Михаилу, но и мне голосом, но с дичайшим акцентом.

— Млять… дед, ты же умер!

Отправить