Глава 11

— Они согласились вернуть силу Райо. Но есть сложность. Для ритуала нужно вернуть все ковчеги в амфитеатр основателей родов.

— Прелесть какая, — вырвалось у меня вместо трёхэтажного конструкта, произнесённого мысленно. — А им империю не отстроить с нуля? Или, может, сразу амфитеатр из адамантия отгрохать? Губа не треснет? Этим… кашу, да ещё и с маслом!

— Не злись, — попытался заступиться за другие ковчеги наш, — это действительно необходимо. Там сложнейший энергетический конструкт под ним создан, а узлам нужна запитка от ковчегов…

— Сколько там узлов? — прервал я ковчег.

— Три… — чуть запнулся он, — … надцать.

— То есть, не будь у нас своего ковчега они бы просто попросили их вернуть на законное место, а Райо бы так и остался выжженным. Я им курьер? Межмировая доставка? Кто? — меня слегка понесло, но я даже не пытался успокоиться, ведь в голове сложилась предельно чёткая картинка надвигающегося звиздеца. — Тайпану притащил, маяки уничтожил, до сих пор не понимаю как, но да боги с ними, а теперь еще и должен вернуть их всех в амфитеатр. И знаешь, в чём проблема? Я тебя туда не верну! Я вообще не представляю, как тебя выдрать из сердца Обители Крови и перетащить куда-то. Лишить Обитель сердца? Не выйдет. У меня сделка за душу Агафьи. Разделить вас как-то? Не думаю, что получится, жертва была едина, а уж вышло, что вышло. И смысл мне тогда задницу рвать ради чужих ковчегов, если я свой вернуть не смогу?

Ковчег задумался надолго.

— Мне нужно обсудить это с остальными. Должен быть выход.

— Обсуди, обсуди. А потом ещё задай парочку вопросов по тому, есть ли какие-то научные выкладки по ритуалам создания чистильщиков и пожирателей. Вопрос не праздный. Так или иначе, остались создания, искорёженные ритуалом, и это преимущественно дети. Зачистить территорию под ноль у меня рука не поднимется. Они тысячелетиями защищали свою родину. Так что пусть делятся наработками, надо отыскать обратный ритуал. И передай, что мне плевать, что эти ритуалы могут быть собственностью родов или чем-то в этом духе. Хотят новую империю? Сначала нужно разгрести последствия жизни старой.

— Хорошо, — задумчиво согласился ковчег, — возможно, ноосфера подскажет что-то на эту тему.

— И да, когда-то мы с тобой поднимали тему о заселении копии тела матери. У тебя была какая-то идея.

— Она уже не особо актуальна в связи с твоим решением подселить туда душу меньшей энергетической ёмкости, — отреагировал с сожалением в голосе ковчег. — Я склонялся к варианту, предложенному Райорданом, но твой выбор в этом вопросе… к-хм… адекватен.

— Оставьте свои планы при себе в этом вопросе. Мне сейчас нужны подсказки. Мои маги смерти и жизни взялись за изучение тела и видят проблему с неким застывшим развитием, что совершенно не подходит для подселения души. В любом случае, создание копии — технология Рассветная, использовался ковчег Найадов. Пусть идут на встречу и рассказывают, как поправить шедевр Альба и сделать его жизнеспособным.

— Узнаю, но наши отношения с Найадами сильно подпорчены разрывом союзного договора.

Мои брови стремительно поползли вверх:

— Подпорчены? Их представительница спровоцировала уничтожение Хранилища, наплевала на будущее кладок великих домов, решив возвыситься единолично, а меня выставляют крайним? Кто-то давно нуждался в профилактической порке! Пусть радуются, что я её там же на месте не убил! И это с нашей стороны охренеть какой залог здоровых союзнических отношений.

— Надо бы процитировать тебя при случае, — хохотнул ковчег, и связь прервалась.

* * *

Мы возвращались в Хмарёво почти всем кланом. Родом это образование уже давно и прочно перестало быть, объединяя людей разных кровей и фамилий, но с едиными целями. Возвращались почти все. Кирана с Ксандром планировали отправиться на изнанку к сестре, готовить ловушку для племянника императора. Как высказалась сестра, начатые дела нужно доводить до конца, особенно если они касались обеспечения безопасности наших людей.

Агафья временно ушла из Обители Крови, ведь ритуал единения ей отсрочили из-за проявленной несдержанности. Ну и откровенно говоря, она нужна мне была в качестве аргумента в предстоящих разборках с императором, Медведевым и Орловым. То, что меня так просто оставят в покое, я даже не предполагал. Любое хорошее дело имело свою цену. Это я тоже осознавал, когда спасал остатки сводного разведывательного отряда.

Света решила отправиться обратно на обучение. Но, кажется, в её светлой голове всё чаще витали мысли о переходе на домашнее обучение. Финансы нам это позволяли, пока дело оставалось за малым, уж очень нравилась ей учебная практика.

— Понимаешь, — как-то высказалась она, — жизнь с тобой даёт мне столько практики, что другие лекари обзавидовались бы. Но все случаи из разряда превозмогания и оттачивания навыка скорости анализа информации и принятия решения в критической ситуации. Мне нужно расширять базовый инструментарий, чтобы выполнять эту работу ещё более качественно. А для этого мне нужна академия.

Резоны Светы я понимал и принимал, никаким образом не влияя на её решения.

— Дорогая, я поддержу почти любое твоё решение. И уж извини, но мне, как твоему будущему мужу, хотелось бы чтобы экстремальной практики у тебя было поменьше. Уж лучше учебная.

Тэймэй единственная, кто колебался по поводу возвращения в родной мир. Она долго думала, прежде чем прийти ко мне со своими сомнениями:

— Йордан говорит, что малышу будет лучше в родном мире, здесь у них легче происходит установка связи между эмбрионом и душой, но я помню твоё желание сохранить в тайне существование мира с более быстрым течением времени, поэтому не знаю, как поступить.

«Йордан, что необходимо для лучшего сращивания души с эмбрионом за пределами родного мира аспидов?»

«Доступ к магии Рассвета, минимальный энергетический фон, который превышает фон неродного мира в три раза».

«Адамантием это можно компенсировать?»

«Можно, именно поэтому Хранилище для кладок располагалось в кратере. Но, если честно, я слабо представляю, как вы сможете обернуть вашу супругу в кокон из адамантия», — признался защитник.

«Кокон не обещаю, а вот легчайшую кольчугу из адамантия ей сделать смогу».

При этом я вспомнил, как божественный метал сам выступил у меня сквозь чешую, формируя кольчугу, которая и спасла меня от шрапнели при краже кладки дома Эсфес.

«Тогда риски снижаются», — признал Йордан.

«А ты осознаешь, что сын, скорее всего, большую часть времени будет жить за пределами мира аспидов? Мы ведь даже не знаем, будет ли у него способность открывать порталы. Пока он проявлял лишь способности к магии иллюзий, унаследованные от матери».

«У него будет способность к открытию порталов, — с теплотой в голосе ответил Йорд, — она ему достанется от меня, и я осознаю, что наша с ним жизнь будет разделена на два мира, но это не отменит того, что ваш сын станет первенцем в двух династиях».

— Вопрос с улучшением условий для установки связи между душой и телом мы решим, — обнял я супругу. — Если это единственное препятствие для возвращения, то тебе не о чем беспокоиться.

Тэймэй обняла меня и положила мою ладонь на заметно округлившийся живот. Оттуда мне ткнули не то ручкой, не то ножкой.

«Боги, пройдёт совсем немного времени, и в доме Комариных и Эсфесов раздастся детский крик, — мелькнула у меня мысль. — Успеть бы разгрести весь геморрой, чтобы за его голову не стали объявлять награду, как за мою. А для этого неплохо было бы достичь договорённостей с императором и местным пантеоном. А то чего доброго и правда придётся отправлять сына в закрытый мир аспидов».

Я не забыл о предполагаемом вызове на малый божественный совет, и почему-то мне казалось, что его игнорирование ничем хорошим не закончится.

Тэймэй накрыла мою ладонь своей, и я с удивлением отметил, что родовой перстень из адамантия на её пальце изменился. Теперь там мерцал бело-розовый дракон с расправленными крыльями. Похоже, кому-то быстро придётся менять герб рода и вносить правки в Японский имперский перечень аристократических родов.

Надеюсь, хоть с этим проблем не возникнет. Император Муцухито — наш должник. Спишет всё на безалаберность местных чиновников. Правда, есть у меня подозрения, что скоро император при нашем появлении у себя на пороге будет молиться своей Солнечной Нэко и искать укрытие понеприступней. Идею с бункером ему что ли подсказать?

В мире аспидов оставались пока лишь Софья и Олег Крысин, занимающиеся изучением копии Райаны. Пока заметных сдвигов на этом поприще они не достигли, а вариант переноса тела в Хмарёво нам пришлось отбросить. Когда мы обсуждали эту возможность, вмешался ковчег:

— Не рекомендую переносить тело. Здесь его сохранность обеспечивает магия Рассвета и высокий маго-энергетический фон. В другом мире этих факторов нет и, предполагаю, что тело долго не продержится.

Райо же, напротив, мы собирались забирать в Хмарёво. Без магии он болезненно воспринимал и силу Рассвета, и общий фон мира. Поэтому его возвращение даже не обсуждалось. К тому же, я надеялся привлечь к лечению деда будущего тестя. К Свете у меня не было никаких претензий, она с Софьей умудрилась сохранить дракону жизнь, и это уже было подвигом. Но сама же невеста мне и предложила попробовать привлечь отца для лечения. Ведь у того опыта было несравненно больше, чем у юной, хоть и чрезвычайно одарённой лекарки.

Застопорился и вопрос с одушевлением кладок. Дело в том, что уже раз столкнувшись с коварством и двуличием аспидов, я не собирался идти у них на поводу. Моё решение было твёрдым. Сперва возвращение сил Райо, затем передача ключей для одушевления кладок. И как бы они не пытались давить на совесть и прочие эфемерные чувства, коих сами были лишены, я был непреклонен.

— Как лишить деда силы они придумали? Придумали! Как мой род уничтожить тоже. Теперь пусть придумают, как исправить свои же «великие» дела. Я в их отношении слова ещё ни разу не нарушил. Так что пусть думают.

Оставалось решить последний вопрос с Тайпаной. Та, по уверениям Гемоса, перебесившись, вернулась за вещами и решила-таки добраться до собственного ковчега. Так как, в отличие от меня, роду Найадов она ещё была нужна. Вернее, она надеялась на это.

А вот дальше в её жизни случился неожиданный поворот, который я бы при всём желании не смог бы организовать. Гемос ухахатывался, пересказывая мне злоключения бывшей богини, но при этом контролируя, чтобы ей не нанесли урона. Сбитая с головы корона в разряд урона им не причислялась. Мне же оставалось ожидать сигнала. Как ни крути, но бросать на произвол судьбы Тайпану было бы не самой хорошей идеей, ведь я планировал в перспективе заручиться поддержкой фракции рептилий в божественном пантеоне. И главой этой фракции был приёмный отец Тайпаны.

* * *

Тайпана перестала истерить ровно в тот момент, когда портал захлопнулся перед её носом. Золотой закон женской истерики гласил, что тратить на оную силы и время стоило лишь при наличии зрителей. В остальное время нужно было включать мозги.

Почему она не воспользовалась ими раньше? Возможно, из-за приятного ощущения избранности, возможно, из-за предвкушения обретения силы. Вариант с обычной глупостью и спесью она не рассматривала, списывая всё происходящее на случайности. Единственная чистокровная аспида не могла быть неправа априори. То, что какой-то даже не полукровка, а смертный-выскочка обскакал её по всем фронтам, Тайпану неимоверно бесило. Но даже сейчас, находясь в одиночестве посреди пустыни, богиня не паниковала.

Потеря силы больно ударила по самолюбию, но козырь аспидовой крови в жилах всё ещё имел немалый вес. Поэтому Тайпана призвала коброидов. Эти трёхглавые ездовые змейки подчинялись ей по праву рождения, а не по праву силы. И они доставят её к сперва к Каролийский горам, а после и к замку, где находился ковчег рода Найадов.

Может, ей бы и не пришлось проделывать весь этот путь, если бы основательница рода ответила на её призывы о помощи.

— Чем можно заниматься в мире с вымершими аспидами, чтобы не ответить единственной живой? — возмущалась Тайпана, перебирая свои нехитрые пожитки и складывая в один рюкзак для удобства. К ковчегу у неё тоже накопилось претензий. — Так сложно было предупредить меня о разумности адамантия?

Упаковав вещи, она оседлала коброида и ещё парочку призвала про запас, не желая надолго останавливаться для отдыха. Замотав лицо и голову тканью, чтобы скрыться от солнечных лучей, она отправилась в путь. Путь к кратеру они осилили за пять дней, но этот срок можно было сократить, если вычесть их приключения с чистильщиками, пожирателями и пережидание сухой грозы.

— Вы ещё у меня все попляшете! — упивалась предвкушением мести Тайпана. Сдаваться и отступать она не привыкла, но, как и любая женщина, предпочитала переложить по возможности свои проблемы на плечи других. — В том мире не сдохла, и здесь не дождётесь!

Поначалу всё шло, как она и рассчитывала. Коброиды менялись под Тайпаной, неся её к горному хребту. Чистильщики если ей и попадались, то не трогали, лишь провожая взглядом. Видок у них был такой, что краше на помост для сожжения укладывают.

— Если опасность миновала, то зачем они живут? Страхолюдины такие, что жуть берёт, — разговаривала она с собой, чтобы развеять скуку. — Убить и очистить пустыню, чтобы она со временем стала безопасной. Хотя… Не-е-ет! Вы-то как раз и нужны, чтобы такие выскочки смертные, как Михаил Комарин, не разгуливали по моей вотчине.

И ведь так хорошо всё начиналось! Не взбесись этот долбаный адамантий, она была бы уже не просто одной из сильнейших богинь прошлого мира, но единственной в этом! А это ведь даже не императорская корона, это венец развития любого божества. Иметь собственный мир и творить с ним, чего только душа пожелает.

«Ну ничего, адамантий не мог далеко уйти, — размышляла Тайпана. — Скорее всего, он выкачал доступный ресурс из Комарина-Эсфеса и ушёл на глубину. Если бы он мог покинуть мир, он не стал бы существовать в кратере тысячелетиями. Я его отыщу и обязательно договорюсь с ним. Если нужно, попрошу прощения или ещё что-то придумаю, но силу я верну. Нужно только узнать у основательницы рода, что интересно этому металлу».

Размечтавшись, Тайпана уснула, а после далеко не сразу заметила, что коброиды резко изменили направление движения.

— Тпр-р-р! — попыталась остановить трёхголовых змей наездница, будто они были лошадьми. — Куда вас понесло? Стоять!

Она уже хотела спрыгнуть с коброида, когда песок вокруг неё вздыбился, и оттуда появились существа, замотанные в многослойные одежды, скрывающие лица. Они накидывали лассо на шеи коброидам, заставляя тех замедлиться.

— Замрите! — крикнула от испуга аспида, вложив магию в свой приказ. Коброиды остановились, а вот нападавшие даже и не подумали. На Тайпану накинули огромную сеть, в которой она барахталась, как рыба, вынутая из воды.

— Отпустите меня! Не смейте ко мне приближаться! Змейки, ко мне! Спасите! — раздавала она приказы, но их никто не слушался.

Её стянули с тела коброида и поволокли по песку куда-то в сторону, к одиноко стоящей фигуре. Остальные нападавшие уже сноровисто потрошили её рюкзак, вываливая на песок её нехитрый скарб и возгласами встречая всякие полезные вещи и артефакты.

В четыре руки, не снимая сети, нападавшие принялись, связывать Тайпане руки и ноги.

— Не трогайте меня! Гемос, помоги! Гемос, пожалуйста! Позови Михаила!

— Заткните ей рот, господин не любит крикливых, — выругался кто-то из нападающих, — будет сопротивляться, отрежьте язык.

Тайпана только набрала воздуха в лёгкие, чтобы заорать, что есть мочи, как ей тут же вставили кляп в открытый рот.

— Нельзя язык, как она ублажать господина будет?

«Ублажать⁈ Я вам не гаремная девка!» — пыхтела мысленно Тайпана.

С её головы сорвали тюрбан и тут же присвистнули:

— Дорогая добыча! Её волосы нас обогатят!

— Проверьте кто-нибудь, что у неё с сиськами!

'Ну всё! Вы напросились! — разозлилась Тайпана. Но прежде, чем она начала смену ипостаси, ей приложили вонючую тряпку к носу, и она отключилась.

Отправить