Глава 7

Решение сменить ипостась было практичным. Всё же в этом теле я пережил гораздо больше смертей, чем в человеческом. И моя припекающая задница мне подсказывала, что копилка смертей скоро пополнится.

С края кратера я осмотрел окружающий пейзаж, пытаясь отыскать Тайпану. Состояние при этом можно было сравнить с выниманием костей заживо. От боли на чешуе то и дело выступали серебристые капельки не то пота, не то адамантия. Хвала богам, хоть не кровь. Что ж это за вещество такое, от которого меня чуть ли не на изнанку выворачивало?

Серебряные шипы, торчащие во всё стороны из кратера, чем-то напоминали живой лабиринт из терновника. Пробираться сквозь них всё равно что добровольно на шпаги насаживаться. Нет уж, спасибо, я шашлыком становиться не собираюсь.

Попробовал обратиться к кровной связи, но, кажется, Тайпана была уже без сознания, ибо ответа не было. Из крепкой нити, связывающей нас, кровная клятва приобрела вид мерцающей паутинки, грозящей вот-вот оборваться.

«Куда же тебя понесло?» — тихо ругался я сквозь зубы, облетая второй круг над шипованным садом, посреди которого к небу вздымался огромный серебряный шпиль.

Высота шипа была такова, что я сравнил бы его с причальной мачтой для дирижабля. Именно поэтому мне не сразу удалось заметить у его основания маленькую фигурку, сливающуюся со шпилем в самом прямом смысле слова. И дело было не только в цвете. Я-то искал яркое розово-красное змеиное тело, а обнаружил почти застывшее человеческое, жизнь в котором едва теплилась.

Спускаться мне туда не хотелось, но выбора не оставалось. Нужно было как-то вырезать аспиду из шипа и вытащить из ловушки.

Чем ниже я опускался, тем хуже себя чувствовал. В глазах всё расплывалось, уши заложило, тело слушалось через раз. Отчего-то пришло понимание, что прикасаться к шипам нельзя ни в коем случае. В метрах пяти от земли я просто не пробился бы к аспиде в змеиной ипостаси сквозь обилие шипов. Не тот размерчик. Всё равно что черенок от лопаты пытаться протиснуть сквозь замочную скважину. Пришлось становиться человеком и падать камнем сквозь.

— Мать Великая Кровь, спаси и сохрани дурака своего!

Я ухнул словно в ледяную воду, лёгкие сдавило. Дышать получалось через раз. Кожа на теле высыхала прямо на глазах и стала отшелушиваться серебряной пылью, которую притягивало к шипам.

Когда я взглянул на Тайпану, не заплывшей веществом осталась только часть лица. Из глаза стекали серебряные слёзы, а половина рта была разинута в крике:

— Эсэс, схаси еня, рошу! — умоляла меня аспида. — Не росай еня!

Слёзы текли из одного глаза безостановочным ручьём. А спустя секунду рот Тайпаны перестал двигаться, словно расплавленный металл застыл и мешал ей говорить.

Отрастив эфемерные когти, я попытался вырезать аспиду из серебряного шпиля, но сам увяз. И если я боялся, что эта дрянь похожа на смолу, то я сильно ошибался, ведь мои когти принялись напитываться адамантием.

«Вор! Все вы — воры! Не уйдёшь! Верни украденное!» — услышал я озлобленный голос.

— Сука! Вот только этого мне не хватало! — выругался я и совершил обратную трансформацию, прерывая процесс впитывания божественного металла. — Мне чужого не надо! Клянусь, оно само! Я всё верну! Я умею!

Из ловушки я успел вырваться лишь чудом и сразу же принялся формировать шарик металла для возврата владельцу. Точного объёма я не знал, но на глаз добавил ещё и от себя. Недолго думая, я положил шарик у основания одного из шипов и позволил им слиться.

— Уважаемый, теперь я у вас точно ничего не крал! — прокричал я этому серебряному шиповнику, раз уж он обладал разумом. — Нам вообще нужны только какие-то ключи, чтобы души аспидов смогли из ковчегов в кладки попасть. И всё! Нам больше ничего не надо!

«Тебе, может, и не надо, но она — воровка! Она не просила ключи! Она пришла за силой!» — уже чуть более спокойно ответил адамантий.

И почему я не был удивлён? Интересно только, Тайпана сама ударилась во все тяжкие, или её основательница рода Найадов надоумила? Хотя мне было без разницы. Если бы она принесла мне ключи для кладок, а после отправилась решать свои проблемы, я бы её даже не осудил за попытку добыть силу. Но вот так… наплевать на детей…

— Знаете, мне её сейчас ничуть не жаль. И после произошедшего сегодня я разорву с ней взаимоотношения, но сейчас есть один нюанс. Нас связывает клятва крови. Если я не попытаюсь её спасти, то сам сдохну. А мне бы этого не хотелось. Поэтому у меня к вам деловое предложение. Вы отпускаете живой эту стерву ядовитую, а я прошу у вас ключи для детей и взамен отдаю весь адамантий, что во мне содержится. Так сказать, закрою чьи-то долги.

«И ты так легко готов расстаться со своей силой и могуществом? Ты готов променять возможность стать богом на жизнь этой воровки?»

Кажется, у кого-то случился разрыв шаблона.

— Давайте начистоту. У меня проблем отсюда и до Каролийских гор. Становиться богом я и так не планировал, если бы хотел ступить на этот путь, то уже стал бы, наверное. Сила моя зиждется не на адамантии, а на магии крови и собственном кодексе чести. Я не искал ваш адамантий, он сам меня находил. И последнее, я отдаю этот ресурс не в обмен на её жизнь, — я указал на бешено вращающую одним не застывшим зрачком Тайпану, — а за возможность подарить жизни одной тысячи двумстам двадцати пяти аспидам. Эта сделка, на мой взгляд, равноценная, а её… её я хочу бонусом.

«Наглости тебе не занимать», — не то возмутился, не то восхитился адамантий.

— Это не наглость, это честность.

«Мне нужно подумать…»

— Я почти никуда не тороплюсь, — толсто намекнул я адамантию на острый дефицит времени.

Пока металл обдумывал моё предложение, я размышлял.

Боги, это же сколько его здесь было? Тонны, а может, и сотни тонн. Судя по кратеру, когда-то на империю рухнул огромный кусок живого металла и с тех пор обосновался здесь, став самым ценным ресурсом империи Сашари, который они тысячелетиями оберегали. Сами аспиды, конечно, о себе тоже не забывали, повышая демографию и прокачивая магию. Но теперь хотя бы стала понятна щепетильность при выборе других миров для контактов.

Магические и техно-магические миры были попросту опасны для империи Сашари, ведь если адамантий необходим для увеличения энергетической ёмкости души, то боги бы устроили в этом мире бойню за обладание им.

А ещё совсем иначе стали пониматься некоторые ранее произошедшие события. Например, отравление адамантием Райо. Если бы из него не вытравили магию Рассвета, то дед бы впитал божественный метал и не заметил, ведь сам, скорее всего, содержал его частицы в себе из-за проживания в местности, богатой на адамантий. Кстати… в голове мелькнула смутная догадка.

Вопрос о ресурсе, необходимом техносам, тоже снялся с повестки дня. Повышение энергоёмкости всяких артефактов, видимо, стояло приоритетной проблемой у немагов, а тут Райо подвернулся. Если уж я смог из его крови адамантий добыть, то и они тоже. А дальше дело оставалось за малым: создать такие маяки, которые бы подпитывались от местных запасов адамантия и периодически открывали порталы в их родной мир. Адамантий нужен был всем. Я невесело хмыкнул. Всем, кроме меня.

«Дед, ты когда к техносам в гости ходил, у тебя кровь на анализ брали? И если да, то сколько?»

Но ответа не последовало. Более того, я почувствовал пустоту там, где раньше была связь с Райо.

«Света, Оля, Софья, что с Райо?» — задал я вопрос разом трём девушкам, ответственным за физическое и моральное здоровье моих близких.

«Выгорел на эвакуации. Откачиваем», — пришли короткие ответы от Светы и Софьи.

«Маркус, как у вас обстановка? Все в убежище?» — задал я вопрос командиру кровников, не желая дальше отвлекать девушек от их борьбы за жизнь деда.

Я почувствовал замешательство прежде, чем Маркус ответил:

«Нет Кираны Юрьевны, Ксандра и баронессы».

Я выругался и передал единый приказ всем троим:

«А ну в убежище! Живо! Защита пала!»

«Мы в курсе! Веселье только начинается!» — пришёл восторженный ответ от Агафьи.

И прежде, чем я высказал всё, что думаю об их веселье и умственных способностях, адамантий отмер и сообщил:

«Я согласен!»

К моим ногам легла дюжина фигурок рептилий из адамантия, каждая из которых имела столь высокую детализацию, что казалось невозможным создать такое чудо буквально за несколько минут.

«Я свою часть сделки выполнил, воровку отпущу только после того, как мы с тобой расплатимся».

— Кх-м… к слову о наглости, — кашлянул я, предварительно ещё раз пересчитав ключи-артефакты. — Нужен ещё один ключ для рода Эсфес.

«Устройство уничтожено. Душ нет. Зачем?» — изумился адамантий.

— Устройство я воссоздал, а души найдём. Одну уже отыскали, осталось ещё четверть сотни найти для заселения. Поэтому мне нужен тринадцатый ключ.

Адамантий недоверчиво хмыкнул, но всё же выполнил просьбу. У моих ног лежала фигурка четырёхлапого белоснежного дракона с короной из рогов на голове и огромными крыльями.

— Э-э-э… — я смотрел на эту красоту и не решался возражать. Но ни я, ни Райо даже близко не выглядели так, как эта фигурка.

«Артефакты обмену и возврату не подлежат! — с ехидцей подколол меня адамантий. — Поколение красавцев будет! Считай, подарок от меня».

Мне стало даже как-то неловко, и я решил ответить взаимностью:

— Тогда наша вам ответная благодарность. Последние несколько сотен тысяч лет в этот мир прорывается некая немагическая цивилизация, уничтожая последних защитников империи аспидов. У меня есть подозрение, что они рвутся по вашу душу, тьфу, то есть за адамантием, как за энергоёмким ресурсом. Защита, державшаяся всё это время, сегодня пала. Поэтому, если вы знаете, как закрыть эти долбанные порталы и уничтожить маяки их открывающие, я готов помочь вам.

Адамантий снова замолчал на минуту, а после ответил:

«Спасибо за откровенность и предложение о помощи! Мы оценили! А теперь к делу. Подойди к главному монолиту и приложи ладони».

— Может, я сам как-то? — осторожно предложил я свой вариант. — Скрывать мне нечего, отдам всё. А то видя опыт предыдущих посетителей, мне как-то не по себе.

«Она забирала без спроса, это наказание. А ты отдаёшь добровольно. Тебе ничего не грозит», — тут же пояснил мне тонкости металл.

Что ж, не жили богато, нечего и начинать. В боги я не стремился, но самую малость жалел о тех возможностях, которые мне давало оружие из адамантия. Теперь опять придётся воевать по старинке. С другой стороны, сила — дело наживное, а адамантий — всё равно что пробитие потолка в развитии хитростью и жульничеством, а не обучением и опытом.

О подобном и жалеть не стоит. Я приложил ладони к монолиту и расслабился. На ощупь он был гладкий и тёплый, словно кожа юной прелестницы, горящая под поцелуями. На этой приятной ассоциации я отпустил собственные запасы адамантия на волю.

Всё шло хорошо, серебристые ленты с розоватым оттенком магии Рассвета и алыми вспышками магии крови выходили из ладоней и оплетали главный монолит, поднимаясь всё выше и выше. Выглядело это будто мрамор из молочно-белого вдруг превращался в розовый. Красиво. А затем монолит начал нагреваться. Центр ладоней жгло, будто их пронзили раскалёнными прутьями, вырывая меня из благостного созерцания.

А следующей моей мыслью стала:

«Так и знал, что ничему, содержащему в названии слово „божественный“ верить нельзя. Так и здесь. Сука. Сука! Обманул!» — ведь я перестал отдавать адамантий, а начал его стремительно впитывать.

Отправить