Глава 10

Пожарные к нам добрались спустя почти час. За это время я успел начистить рожу племянничку императора. Всё было честно, без использования магии, сугубо ручное втолковывание, как он был неправ. Представитель славного семейства Кречетов даже сопротивлялся, сперва сплетая магические конструкты, которые я нагло рушил, а затем ввязываясь в рукопашную схватку. Я позволил зацепить себя пару раз, ну а после уж отвёл душу. Бесчувственное тело пинать не стал, но Андрею Петровичу позвонил на всякий случай. Коротко обрисовав ситуацию, честно предупредил, что из его кузена сделал отбивную.

Когда пожарные выносили обгоревшие тела и передавали лекарям, то только диву давались, как мы выжили. Вокруг всё оплавилось. Склад выгорел подчистую. Стараниями Кираны пламя хотя бы не перекинулось на соседние здания. А уж нас-то и не чаяли обнаружить живыми. Кроме пожарных и лекарей, нас ждала ещё дача показаний городской полиции.

Местный полицейский чин, оценив единственное целое и незакопчённое тело с признаками насильственных действий на лице, только покачал головой. Выводы напрашивались сами собой. Остальные такой целостностью похвастаться не могли. Та же Кирана под конец просто вошла в пламя, пытаясь предотвратить цепную реакцию взрывов.

— Дело переходит в ведомство Императорской службы безопасности, — услышал я знакомый голос Николая Медведева, моего кратковременного сокурсника в школе комаров, который с некоторых пор активно работал в ведомстве своего отца.

Полицейский спорить не стал, лишь попросил прислать итоговый отчёт для квартальной сверки.

Я же скривился. Переход дела в веденье Службы безопасности явно намекал, что дело замнут. Позорить императорскую фамилию никто не даст. Осталось узнать, что светило мне за набитие нецарственного лица.

— Эх, надо было мне! — с сожалением вздыхала Кирана, глядя, как уносят Великого князя. — Тогда бы ни в жизнь не признался, что его женщина отходила. А теперь гадай…

— Или мне, — подхватил Ксандр, — я вроде бы как иностранный подданный у нас, тоже бы обошлось.

Николай Медведев окинул нас непонимающим взглядом, но всё же взялся за выполнение своей работы. Место выгоревшего склада оцепили. Появился служебный маг смерти и принялся за допрос трупов нападавших. Нас же вместе со случайными жертвами настоятельно попросили проехать в Кремлёвскую лечебницу.

* * *

У императора проходило совещание с руководителями силового блока, когда Андрей Петрович позволил себе побеспокоить отца. Пётр Алексеевич нахмурился, дети, конечно, имели право присутствовать на совещаниях, но с самого начала и заблаговременно предупреждая о собственном участии, а не появляясь где-то в середине.

Дав знак Медведеву, Орлову и Мышкину продолжать без него, император подошёл к сыну и, окинув того угрюмым взглядом, полным недовольства, поинтересовался:

— Должно было случиться что-то из ряда вон, чтобы ты заинтересовался совещанием силового блока.

На фоне привычно спорили Мышкин с Орловым, перетягивая одеяло финансирования каждый на себя, а Медведев попеременно метался от одного к другому, ведя собственную гибкую линию взаимодействия.

— Так и есть, — не стал отпираться Андрей и, понизив голос, продолжил: — На Смоленских промышленных складах бушует сильный пожар.

— Ты сюда пришёл мне новости пересказывать? — вспылил император.

— Если бы, — нахмурился принц, — среди пострадавших люди Комариных, его сестра, Искандер Кёпеклери и несколько случайных жертв. — Так и не дождавшись от отца никакой реакции, Андрей Петрович продолжил: — Но примечательно не это. Зачинщиком пожара стал Великий Князь Иван Григорьевич Кречет.

Вот теперь император весь обратился во внимание.

— Откуда информация?

— Не поверишь, но мне Михаил сам из эпицентра пожара позвонил.

У Петра Алексеевича непроизвольно брови поползли вверх.

— Нельзя дать распространиться никаким слухам, — сразу принялся просчитывать репутационные риски для рода император. — Дал же Кречет племянничков, один краше другого.

— Я туда уже Николая Медведева отправил, чтоб взял всё под свой контроль. Тебя решил уведомить, чтобы был в курсе.

— Это ты — молодец! — похвалил Пётр Алексеевич сына, сумевшего сработать на опережение. Гляди ж ты, наука наукой, но скорость анализа ситуации и принятия решений у Андрея всегда были на высоте. — А насчёт звонка Комарина… Ещё доказать надо, что Ванька там отметился, он последний месяц дисциплинировано траур по супруге носил, из поместья не выбирался. Так что на слово верить нельзя.

— Там он, рядом с ними под куполом.

— Ну и что? Даже если пожар спровоцировал, то провокация провокации — рознь, он — огневик, мог и случайно пальнуть, защищаясь.

У Андрея выражение лица отражало все оттенки скептицизма.

— По словам Комарина, он оплатил нападение на княгиню Виноградову, чтобы спасти её и завоевать симпатию, а когда барышня спаслась сама, то решил замести следы и устранить свидетелей. Ну, а там и рвануло что-то.

Император выругался, чем привлёк внимание глав силовых ведомств.

— Ваше Императорское Величество, могу я чем-то помочь? — тут же отреагировал Медведев.

— Нет, Дмитрий Фёдорович, там уже ваш сын вовсю помогает, — отмахнулся император. — И вообще, господа, у нас там Смоленские торговые склады полыхают, предлагаю на этом пока прервать обсуждения.

* * *

Иван Григорьевич пришёл в себя в автомобиле, который потряхивало на брусчатке, отчего многострадальная голова выдавала вспышки боли до искр из глаз. Этот сопляк… Этот сопляк поплатится! Его, Великого Князя, избили, словно раба на гладиаторской арене. Ну ничего! Он найдёт способ отомстить ему и этой девке, княгине. Если бы не необходимость проникнуть в родовое гнездо Виноградовых и отыскать свою армию, он бы уже сейчас приказал разобраться с этой грязью! Как они посмели⁈

И ведь даже сжечь этого урода не вышло! Раз за разом сплетая заклинание, он ошибался на финальном этапе, и энергия пропадала втуне, пока резерв не опустел. Тогда Иван вспомнил молодость и помахал кулаками. Даже задел пару раз этого сопляка. Если бы не магическое опустошение и вовсе уложил бы мордой в бетонный пол и заставил молить о прощении.

Ну ничего! Подорожников его подлечит! Хотя… Если показаться в таком виде дяде, то можно многого добиться. Главное, правильно преподнести информацию. Решено! Лекарь отменяется.

А чтобы рассказ выглядел более достоверным, Иван Григорьевич собственным огнём немного обработал себе одежду, чтоб не выглядеть совсем уж чистенько после пожара и драки.

* * *

Пётр Алексеевич намеренно не стал сразу принимать племянника. Для начала он хотел пообщаться с Николаем Медведевым. Дмитрий Фёдорович был тут же.

Бравый парень, о котором говорили косая сажень в плечах, не тушевался. Смотрел спокойно и уверенно. С учётом его физических данных и дара берсеркера император думал, что Медведевы растят будущего боевика, но после обучения в школе Комариных парень неожиданно изменил собственные взгляды, стал более спокойным и заинтересовался службой отца.

Предоставив папку с первичным отчётом, он ожидал вопросов.

Император бегло просмотрел общие данные и углубился в протокол допроса трупов штатным магом смерти. Информация не радовала. Тем заплатили за инсценировку нападения на княгиню Виноградову. Платил посредник, прямых указаний на племянника не было. Император выдохнул. Всё оказалось не так плохо, как он предполагал. Просматривая информацию по пострадавшим, настроение у Петра Алексеевича неуклонно повышалось. В летальных были только нападавшие, остальные с ожогами разной степени тяжести. Не найдя среди жертв фамилии Кречет, император прямо спросил:

— Что с моим племянником? Он пострадал?

— Так точно, Ваше Императорское Величество, — отчеканил Николай Медведев, — повреждения средней тяжести… не ожогового характера, — всё же добавил он после секундной заминки.

— А какого? — не понял Пётр Алексеевич. — Говори уже, как есть.

— Перелом носа со смещением, множественные гематомы, парочка зубов отсутствует, рассечения. Возможно, сотрясение мозга. Костяшки пальцев сбиты. Это из видимого. От осмотра лекарем и оказания помощи на месте Великий Князь отказался.

— У кого-то схожий характер травм из жертв имеется? — нахмурился император, кажется, начиная догадываться, о ком сейчас пойдёт речь.

— У графа Комарина. Но там ещё и ожогов хватает, — коротко ответил Николай, не опуская взгляда.

— Где сейчас остальные пострадавшие?

— Доставлены автомобилями в императорскую лечебницу в Кремле и переданы барону Борису Сергеевичу Подорожникову. Великий князь дожидается аудиенции в Вашей приёмной.

— Благодарю за службу. Прошу дождаться дальнейших распоряжений в приёмной.

Николай щёлкнул каблуками и удалился.

— Великого князя звать? — уточнил Дмитрий Фёдорович, глядя на задумчивого императора.

— Зови. Послушаем его версию.

Спустя минуту в кабинет вошёл двоюродный племянник Петра Алексеевича в подпаленной местами одежде, весь в гематомах со скошенным носом и запёкшейся кровью на голове и костяшках. Всё как описал Медведев младший. Как будто после кабацкой драки. Фонари на оба глаза сияли так, что гримёры Большого театра позавидовали бы.

К Великим князьям Ивану и Авдею Григорьевичам Кречетам император особого трепета не испытывал, воспринимая их двумя кукушатами, случайно оказавшимися в гнезде Кречетов. Оба пошли в отца, Великого князя Григория Кречета, кузена императора, к концу жизни умудрившегося проиграться в пух и прах. Его сыновья вели такой же разнузданный образ жизни и не желали скрывать этого, славились экстравагантными выходками и помышлением полулегальными делишками. Одно время сильно были дружны с Мышкиным, но, будучи отстранёнными от должностей, стали ему неинтересны.

Последний месяц у Ивана вроде бы на почве траура мозги просветлели, и он даже взялся за себя, омолодившись у Подорожникова. Кроме того, племянник в память о погибшей супруге закатил не оргию с актрисульками и балеринами, чего от него все ждали, а занялся организацией женской кавалерийской школы на базе её конюшен.

Такие начинания вселяли сдержанный оптимизм в императора ровно до сего момента.

— Дядя, благодарю, что уделили мне время, — коротко поприветствовал родственника Иван Григорьевич, с удивлением уставившись на Дмитрия Фёдоровича. С другой стороны, было бы глупо ожидать кого-либо ещё, если в деле замешан представитель императорского рода.

«Надо же, без нытья, качания прав и жалоб на Комарина! Хотя, может, я просто выдаю желаемое за действительное?» — отстранённо подумал император.

— Дядя, между мной и нашими вассалами Комариными произошло страшное недоразумение, и я прошу Вас выступить посредником для его разрешения.

У императора снова брови поползли на лоб от удивления.

— Слушаю!

— Сегодня я отправился в Смоленские торговые склады сделать некоторые заказы для моего начинания, женской кавалерийской школы, — начал свой рассказ племянник, — там я увидел, что на княгиню Виноградову нападает группа лиц. Как честный человек я вступился за неё, выпустив огненную волну. Но по неизвестной мне причине заклинание не сработало должным образом. Более того, я увидел, что количество нападавших увеличилось, и, запаниковав, выпустил серию огненных шаров, пытаясь отвлечь их внимание на себя и дать княгине возможность спастись. Но я не учёл наше местонахождение. От огня занялись не то ёмкости с лаком, не то с краской, и прогремели взрывы. Начался пожар.

Император то и дело поглядывал на артефакт определения истины и не мог поверить своим глазам. Тот сиял девственной белизной. А племянник продолжал рассказ:

— Прикрываясь огненным щитом, я пробирался к княгине, которая уже создала ледяной купол вокруг себя и своего охранника. Затем я попытался достучаться до их разума, заметив, что склад скоро рухнет и нужно спасаться, но они меня не слушали, пытаясь вытянуть из огня как можно больше обгоревших людей. Затем под куполом появилась какая-то страшная тварь, похожая на змею, и ударила меня своим хвостом. Следующее моё воспоминание, что некий молодой человек, весь в крови и саже, привёл меня в чувство. Я представился ему и попросил спасать в первую очередь женщин и детей. Он начал драку. Результат вы видите. Как мне сообщили работники службы безопасности, этим несдержанным молодым человеком был граф Комарин, у которого вполне обоснованно случился всплеск агрессии в состоянии аффекта. Ведь он до этого пробивался к сестре и вытаскивал своих обожжённых людей из огня. Предполагаю, что он принял меня за основного виновника происшествия, что частично соответствует истине.

Император вообще отказывался что-либо понимать. Племянник говорил не просто правду, он действительно так чувствовал. Особой вины, кроме паники и необдуманных действий, на нём не было. Это всё действительно напоминало жутчайшее стечение обстоятельств.

— Почему допрос трупов магами смерти показал, что им заплатили за инсценировку нападения? Это твоих рук дело? — задал прямой вопрос император и тут же покосился на артефакт.

— А я откуда знаю, что показал допрос? — натурально удивился племянник. — Не спорю, у меня была мысль разыграть подобный сценарий, чтобы обратить на себя внимание княгини Виноградовой, но я решил попробовать сперва пригласить её в мою школу, поведать о вдовстве и использовать на полную тот самый женский комплекс спасительницы и санитарки, который присущ многим дамам.

И снова артефакт сиял белизной.

— За что тебя избили?

— Думаю, за неосторожное обращение с магией, повлёкшее за собой ранения людей Комариных и угрозу жизни для его сестры, — пожал плечами Иван Григорьевич и тут же скривился от боли.

— Ты не чувствуешь себя виноватым, — заметил Пётр Алексеевич.

— Так и есть. Немного жалею, что среагировал неадекватно и поддался панике, но с учётом траура и расшатанных нервов… Вины не чувствую. Правду говорят, что благими намерениями выстлана дорога на берег Реки Времени. Знал бы, что будет такой результат, вообще не полез бы.

— Чего ты хочешь от меня?

— Договорись с ними о вире, я хотел бы выплатить компенсации пострадавшим. Но сразу предупрежу, приносить извинения не буду. Не считаю себя виноватым.

— Я подумаю, — честно ответил Пётр Алексеевич, — что можно с этим сделать. А пока покажись лекарю, не стоит с таким гримом расхаживать по Кремлю.

— Как скажете, дядя, — склонил голову Иван Григорьевич и отправился на выход. Только сейчас император заметил, насколько сильно изменился его племянник. Он скинул лишний вес, чуть раздался в плечах, как во времена юности, и перестал выглядеть шарообразным желе с тремя подбородками. Теперь это снова был мужчина. Возможно ли, чтобы спустя годы в племяннике всё же проснулась кровь Кречетов?

* * *

Я скрипнул зубами, что не укрылось от внимания Кираны.

«Что?»

«Как я и говорил, этому уроду ничего не будет!» — ответил я по кровной связи.

Последний час я просматривал через кровь императора выводы расследования Имперской службы безопасности.

Николай меня не разочаровал. С учётом ставок выглядел Медведев младший достойно, отмечая некоторые детали, косвенно указывавшие на настоящего виновного происшествия. Результат допроса магом смерти совпал с данными Крысина. Здесь тоже не было сюрпризов. Самое интересное началось, когда вошёл Великий князь Иван Григорьевич Кречет и начал заливаться соловьём.

«Не удивил, — пожала плечами сестра. — Они — один род и будут прикрывать своих до конца. Нам до него не добраться».

Я раз за разом просматривал воспоминание о рассказе князя и диву давался, как он умудрился ответить на все вопросы таким образом, чтобы артефакт определения лжи ни разу не сработал.

«Опыт. Опыт и практика — великое дело! Не одному же мне уметь артефакты обманывать на разнице силовых потенциалов, вон, некоторые на ораторском искусстве выезжают!»

М-да! Что ещё раз доказывает, всякий артефакт можно обмануть, и всякий дар может ошибаться, даже дар императора. Но это не означало, что я удовлетворился местью в виде обычного мордобоя. Нет. Десяток кровников, едва не сгоревших в огне, но спасённых силами Светланы, и случайные люди, попавшие в маховик чьих-то желаний и чуть не оставшиеся пеплом на бетонном полу, имели право, чтобы их страдания были отмщены.

Сестра была права, род всегда стоит за своих до конца, кроме одного случая. Имя ему предательство. А поскольку я вдоволь надегустировался крови Великого князя кулаками, то точно знал, что в глубине души тот готов был пойти на предательство собственного дяди. Нужно лишь было предоставить ему шанс это сделать. Чем мы и займёмся.

«А нам и не нужно до него добираться. Император всё сделает за нас, — улыбнулся я сестре. — Правда, тебе придётся какое-то время побыть актрисой».

Сестра тяжело вздохнула. Играть и притворяться она не любила и не умела. Но ради такого дела внутренне готова была потерпеть.

«Только давай хотя бы после свадьбы!»

«Хорошо!»

На душе царило мрачное удовлетворение вперемешку с сожалением. Удовлетворение от плана, выстраивавшегося в голове, и сожаление от того, что я всё больше походил на местных аристократов, перенимая их коварство. С волками жить — по-волчьи выть.

Отправить