Глава 8

Каким бы я ни был пофигистом, но меры предосторожности никто не отменял. Пришлось поговорить с невестами и друзьями, предупредить об открывшейся на нас охоте. Хвала богам, мои женщины обладали толикой здравомыслия, а потому прекратили свои нескончаемые походы по магазинам. Дальше отдуваться пришлось кровникам. Те с деньгами и мобилетами отправлялись по указанным адресам и совершали заказы. Все закупки доставлялись в столичный особняк, перепроверялись на предмет опасных артефактов, ядов и боги знает ещё чего. А сами девушки стараниями Райо перенеслись в Хмарёво. В столице осталась Кирана с Ксандром. Сестре ещё предстояло получить доступ к финансам рода, а затем заняться закупкой по предварительно подготовленному списку необходимого минимума для изнанки Виноградовых.

В особняке Комариных в Москве постепенно собирались и мои вассалы, коих оказалось, на удивление, много. Сам того не замечая, я за время пребывания в этом мире создал интересную формацию людей, так или иначе обязанных мне жизнью. Кто-то входил в этот круг не по своей инициативе, расплачиваясь за ошибки родных, а кто-то просто пытаясь выжить. Сейчас же я пытался заложить в этой формации некие основы взаимовыгодного сосуществования, где можно было положиться на ближнего своего и не опасаться предательства и обмана.

Сегодня в малой гостиной собрались весьма и весьма разные люди. Чуть особняком держались вдовы барона Крысина. Хорошенькая блондинка Белецкая и рыжее солнышко Одуванчикова. Сударыни явно расцвели после гибели супруга, взгляд их более не был затравленным, а скорее излучал интерес и уверенность в собственном положении. С ними же стоял и маг смерти, бывший бастард моего врага, а ныне барон Олег Аркадьевич Крысин.

Чуть в стороне находились Полозовы Николай и Мирослава, которую по такому случаю отпустили из разведшколы на пару дней. Одиночками с бокалами вина были наша с Кираной сводная тётка по матери Татьяна Провиноградова и Густав Ильдер, ментатор из Дании.

Отдельно мой взгляд зацепился на высокого жилистого брюнета со смуглой кожей и бородкой эспаньолкой, коим оказался Кардо Тортугас, наследник Галапагоссовых-Черепахиных, омолодивший тело, полученное от отца, курсом омолаживающих зелий от князя Мангустова.

Рядом с вассалами-иностранцами стояли толмачи для упрощения общения, но, как мне докладывали, они и сами уже взялись за усиленное изучение русского языка. Детей на это собрание приглашать не стали.

— Друзья, — обратился я ко всем, поднимая вино уже собственного производства. Когда я говорил о «собственном», то имел в виду изменение градуса вина даром Винограда. — Все вы приглашены на наш с княгиней Инари брачный обряд. Поэтому я решил воспользоваться случаем и провести первый сбор членов клана. Все вы можете быть полезны друг другу по многим вопросам, даже если кажется, что на первый взгляд прямых пересечений интересов не имеете. Поверьте, здесь собрались настолько неординарные личности, что само знакомство между собой уже будет являться капиталом.

Собравшиеся внимательно меня слушали и обменивались оценивающими взглядами с незнакомцами.

— Кроме того, само нахождение в этой комнате уже является гарантом того, что вы будете самыми честными деловыми партнёрами, ибо иное навредит клану и мне лично. Когда я обменивался с каждым из вас кровной клятвой, то не просто так принимал на себя обязательства. Все мы теперь одна большая семья. Для меня это не пустые слова. Теперь я хочу, чтобы и вы поняли и приняли ту концепцию, которая поможет нам всем стать сильнее и богаче. К обсуждению дел мы приступим после обеда, а пока предлагаю вам познакомиться друг с другом.

Особого энтузиазма мои слова не вызвали. Такое ощущение, будто никто не понимал, для чего их здесь сейчас собрали. Отчитаться лично мне каждый из них мог, но находить точки пересечения интересов с другими… увольте.

На фоне бесполезного брожения и курсирования одиночек и групп ко мне выделялась Анна Одуванчикова. Рыжая бестия на то и обладала деятельным характером, чтобы взяться за дело всерьёз. Она единственная, кто хотя бы попытался обойти всех присутствующих и перекинуться парой слов со всеми. Остальные меня, откровенно говоря, разочаровали.

Вялотекущий обед-знакомство продолжался, когда вассалы по одному принялись удаляться со мной в кабинет и там беседовать на интересующие лично их темы.

Первыми в очереди оказались Полозовы.

— Благодарю вас, Михаил Юрьевич за всё, сделанное для нас с братом. Уже одно обучение в вашей школе… это… — Мирослава запнулась, не находя подходящих слов. — Но я, наконец, тоже перестану быть бесполезным ребёнком. Я совершила оборот!

Столько гордости было в голосе девушки и в глазах её брата. Что я невольно улыбнулся. Для меня это была не новость. Паук естественно сразу сообщил мне об изменении статуса Полозовой. Именно на это намекал я принцу Ирана и Аравии.

— Мирослава, искренне рад за тебя! — поздравил я девушку. — Уже думала, что будешь делать после окончания обучения?

Оборотница переглянулась с братом и кивнула.

— Мы бы с братом хотели сформировать отряд и заняться обеспечением безопасности.

— Чьей?

— По найму, — пришёл на выручку сестре Николай. — Я знаю многих ветеранов среди пластунов. Мы бы хотели сформировать отряд, как Маркус с его командой.

— Ты же понимаешь, что разведка и обеспечение безопасности — несколько разные направления?

Боги, хотя кому я это говорю?

— Понимаю! Понимаю и то, что мог бы уволиться со службы и стать комаром. Но нам бы хотелось попробовать.

— У каждого рода есть собственная служба безопасности. Вас, как моих вассалов, вряд ли кто-то возьмёт на контракт, — объяснял я некоторые сложности их затеи.

— Кроме аристократов, есть ещё купцы и промышленники, — пожал плечами пластун, показывая, что место под солнцем найдётся для всех.

— Не забывай, что защита силами моих вассалов может восприниматься как моя протекция. Не хотелось бы, чтобы этим пользовались, прикрывая грязные делишки, — продолжал я планомерно уничтожать идею Полозовых. — Наша деловая репутация строилась годами, а потерять её — дело пары случайностей.

— Мы будем очень тщательно подходить к выбору клиентов, — попыталась было возразить Мирослава, но брат остановил её прикосновением руки. До него, как до военного с опытом, быстрее дошёл смысл разговора о репутационных рисках.

— Вот что, давайте вы для начала посмотрите да поизучаете, как это работает на практике, например… — я задумался, под чьё бы начало прикомандировать деятельную молодёжь, — … в Русско-Азиатском банке. Система там, конечно, усложнена. Но на примере отделений можно разобраться в принципах.

Николай благодарно кивнул и, поманив за собой сестру, отправился на выход. Но я остановил их последним вопросом:

— Мирослава, а что насчет ухаживаний принца Гепардеви?

Девушка остановилась и совершенно по-детски развела руками:

— Ничего. Начнёт ухаживать, буду думать, а пока надо жить реальностью. Сама я к нему в постель не собираюсь прыгать.

Едва дверь за Полозовыми закрылась, как им на смену явилась Татьяна Виноградова.

— Тётя, — чмокнул я Татьяну в щёку, выражая более тёплые родственные чувства наедине и указывая на кресло напротив, — чем порадуете?

Татьяна Провиноградова, сияя не хуже золотого на солнце, передала мне картонную папку на завязках и выжидательно уставилась на меня.

Я открыл и углубился в чтение. Спустя десять минут я аплодировал довольной тётушке, последние два месяца трудившейся технологом на первой линии торговой марки «ВиноГрадъ», созданной в пылу пьянки с баронессой Белухиной по случаю обмывки моего графского титула.

— Вы неподражаемы! — и я не врал. За короткий срок Татьяна умудрилась вывести и запатентовать два десятка новых напитков разной степени алкогольности, добавив их к десяти запатентованным мною ранее.

— С выпуском всё легко и сложно одновременно. С одной стороны, мы можем закупить сусло и начать выпуск части продукции хоть сейчас, с другой стороны, если хотим производить из собственного сырья, то придётся ждать сезон. Опять же объёмы будут невелики, и это выльется в лимитированную серию. Плюсом будет идти ещё возобновление производства традиционных родовых вин Виноградовых. Но для этого мне необходимы образцы, чтобы полностью разложить вкусы на компоненты и отточить филигранность их соотношения.

Татьяна рассуждала уверенно. Видно было, что она полностью владеет вопросом. Более того, сейчас передо мной сидела деловая женщина в дорогом костюме, наконец, занимающаяся не просто любимым делом, а делом всей своей жизни.

— Оставьте традиционные напитки на долю сестры, она вроде бы как разобралась с родовой изнанкой и сможет со временем полностью восстановить родовое дело в промышленных масштабах. Нам при всех наших и ваших талантах не воссоздать то вино. Для него сырьё выращивалось на изнанке третьего уровня.

Татьяна присвистнула, не сдержавшись и на миг показав мне ту пиратку, что боролась за свою таверну.

— Тогда да. Нам такое не потянуть. Но… — она запнулась, не зная, продолжать или же нет.

Я по связи представлял направление её мыслей, а потому подтолкнул к продолжению диалога:

— Ну же, тётушка, не стесняйтесь!

— Я хотела попросить разрешения принять участие в восстановлении виноградников на изнанке, — выпалила Татьяна, тряхнув головой с рыжей копной волос. — Если на то будет ваше дозволение.

Вот же… и здесь цвет волос как нельзя лучше отражал деятельную натуру женщины.

— Думаю, проблем не возникнет, — не стал я разочаровывать женщину. — Поговорите с сестрой, уточните, на каком этапе можно будет подключиться. Но имейте в виду, вам ещё агрономов на наших причерноморских землях набирать. У нас, по сути, только на бывших землях Кобровых есть хоть какой-то порядок и селекционный фонд, на остальных — в лучшем случае пустыня, в худшем — боюсь представить что.

— Я там уже везде была, — усмехнулась Татьяна. — И часть личных дел, оставленных вами мне для обработки, тоже просмотрела. Есть кандидаты. Нужно будет проверить на лояльность и привести к присяге. С подходящими выйдем в поле с ранней весны.

— Кого хоть отобрали?

— Селекционеры да агрономы в основном.

Я слушал Татьяну, и в голове складывалась мозаика. Вот только, кажется, складывалась она только у меня.

— Тётушка, скажите откровенно, почему вы не пошли наводить мосты с остальными вассалами, когда я предложил идти знакомиться? — спросил я в лоб. Та только криво улыбнулась.

— Михаил, вы уж простите, но там все хоть и обедневшие, местами безземельные, но аристократы. Я же…

Она не договорила.

Да твою ж мать. Ну почему я постоянно не учитываю местный менталитет? Она же Провиноградова! Хоть и признанный бастард, но относящаяся к слугам рода.

— Это вы меня простите, — честно извинился я перед тёткой. — Мы исправим этот вопрос с сестрой сегодня же. И запомните, никогда не оценивайте человека по родословной или чистоте крови! Особенно себя!

Та кивнула, ещё не до конца понимая всех перемен в своей жизни.

— А к чему был вопрос?

— К тому, что в том зале среди моих вассалов находились, к примеру, брат и сестра Полозовы, которые горят желанием заниматься обеспечением безопасности промышленных и торговых объектов. А ещё там был бывший датчанин Густав Ильдер, превосходный ментатор, который смог бы помочь вам проверить на благонадёжность наших кандидатов и дать свой вердикт.

В глазах Татьяны мелькнул блеск осознания. Сейчас она прекрасно поняла всю прикладную полезность от знакомства с этими людьми.

— Вы совсем не просто так нас собрали и решили познакомить!

— Делать мне нечего, кроме как устраивать своим вассалам бесполезные светские рауты, — честно признался я. — И не смотрите так на меня, да, я — практичная сволочь! Я что зря вас всех с миру по нитке собирал?

Татьяна рассмеялась искренне и громко.

— Нет, вы, Михаил, хоть и практичная, но не сволочь! — покачала она головой.

— Это вы просто знакомы только с самой пушистой стороной моей натуры, тётушка, — подмигнул я ей.

— Что ж, пойду наводить мосты по заветам главы клана, — в ответ подмигнула мне Татьяна и летящей походкой покинула мой кабинет, уступая место делегации Крысиных.

Две Анны Сергеевны вместе с нынешним бароном Крысиным расположились напротив. Одуванчикову просто-таки распирало от идей, но та себя сдерживала, что вообще было нехарактерно для этой женщины.

— Михаил Юрьевич, — заговорил первым Олег Крысин, — финансовые отчёты на конец года мы передали, отчисления в полном размере сделали. Отдельно я направлял вам отчёт по обучению Беляка, инициированного мага смерти в Малых Трясинках.

Я кивнул. Крысины действительно отработали вертикаль подчинения ещё с Арсением, поэтому к ним у меня было меньше всего вопросов, скорее, я ждал вопросов от них. О чём я и поведал сидящей передо мной троице. Олег обменялся взглядами с Одуванчиковой и едва заметно кивнул, давая разрешение вступать в разговор.

Судя по всему, внутренняя иерархия в роду у них тоже выстроилась, что не могло не радовать.

— Михаил Юрьевич, — взяла слово рыжая бестия, — вопросы по финансированию новых направлений предпринимательской деятельности мы описали в отчёте. К ним не буду возвращаться. Выскажу наши общие соображения по теме, ради которой нас всех сегодня собрали.

Я ободряюще улыбнулся Одуванчиковой, показывая, что рад такому рвению.

— Так вот, мы попробовали провести поверхностный опрос способностей и определить полезность того или иного человека для нас. Пока на первом месте датчанин. Нам нужно проверить на вшивость всех оставшихся после супруга людей, пусть болото ему будет могилой. Он для этих целей подходит идеально. Далее Провиноградова. Через неё можно договориться о поставках всей продукции для рода, а также о возможности коллаборации. Где-то я читала, что из одуванчиков можно и вино делать, так что технолог нам бы, безусловно, пригодился. Оставшихся лиц мы оценивали исключительно с точки зрения матримониальных планов. Мирослава Полозова вполне могла бы составить партию Олегу через несколько лет. Что касается её брата Николая, мулата и датчанина, нам сложно судить. Здесь уже не нам с Анной оценивать нашу ликвидность на рынке невест. Как-никак мы — вдовы, хоть и с приличным финансовым содержанием. Теоретически по статусу мы могли бы подойти датчанину, меньше шансов в отношении Николая, и совсем минимум с мулатом, так как тот, вроде бы, стал номинальным главой рода.

Я внимательно разглядывал Одуванчикову и всерьёз задумался над тем, чтобы приблизить к себе эту женщину. Умная, наблюдательная, берущаяся за любую задачу и выполняющая её в меру сил и возможностей.

— Анна Сергеевна, браво! Вы — единственная, кто правильно понял задачу, поставленную этой встречей. В целом, я согласен с вашей оценкой и приятно удивлён её здравостью. Хотя чего-то такого я и ожидал, читая ваш отчёт и пояснительную записку к нему.

Одуванчикова зарделась от похвалы, но не преминула добавить:

— Это совместная работа и совместные выводы, Михаил Юрьевич. Было бы нечестно присвоить все лавры себе.

— Что делает вашему трио честь. Вы не только смогли ужиться в сложных обстоятельствах, и, что немаловажно, смогли сработаться. Я это ценю.

Следующим ко мне «на приём» вошёл Кардо Тортугас. Помолодевший и похорошевший наследник Эквадо выглядел из всех вассалов наиболее потерянным.

— Граф… — начал было он и запнулся, а затем махнул рукой и принялся торопливо говорить, пока не передумал: — Я понимаю смысл сегодняшнего раута, но, хоть убейте, не понимаю, чем могу быть полезен всем этим людям и вам, в частности. Моя магия настолько специфична, что мало применима на практике. У меня нет денег, связей и земель. У меня есть только титул и я сам. Ах нет, есть ещё и быстро растущий долг перед вами, который я даже не представляю, как закрывать.

В чём-то я понимал Кардо. Ему оказались не чужды понятия чести, поэтому быть обязанным и не приносить никакой пользы стало для него сродни рабскому ошейнику.

— Кардо, вы — часть этого клана, поэтому здесь на равных правах со всеми. Ваш дар хоть и редок, но всё же коммерчески применим в наших реалиях, — успокоил я парня, — пока я только навожу справки о дополнительном обучении для вас по профилю. Ищу либо частного преподавателя, либо рассмотрим возможность обучения в высшем учебном заведении магической направленности. Просто не торопите события и не впадайте в отчаяние. У вас уже есть новая личность, можете в свободное время отправиться в школу улучшения физической подготовки рода в Карелию, как подтянете русский язык. А по окончанию её уже и будем с вами решать вашу дальнейшую судьбу. Кроме того, не буду скрывать, я бы хотел, чтобы вы присмотрелись к нашим дамам. Возможно, с кем-то из них у вас со временем возникнет симпатия. Навязывать кого-либо либо вмешиваться в вашу личную жизнь я, упаси боги, не буду, но и любую вашу кандидатку в супруги будет ждать тщательная проверка на лояльность клану.

Кардо заторможенно кивнул. Кажется, за сегодня он узнал достаточно для того, чтобы тучи над его жизненной дорогой чуть разошлись и сквозь них выглянуло солнце.

— Граф, иногда мне кажется, что я застрял где-то в глубинах собственного я, создавая очередной вариант мнимой реальности. Слишком добрым волшебником выглядит тот, кто одним взмахом руки может утопить целые города в крови. Так не бывает.

— Кардо, скажите, вы любили своего отца? — задал я вопрос вообще не в тему.

— Человека, который считал меня недостойным спасения в родовой войне? Человека, называвшего меня слабым выродком и клепавшего детей в надежде получить наследника с его даром? — Тортугас грустно улыбнулся. — Я его боготворил и так же люто ненавидел в последствии.

— Если вам удобно считать меня исчадием изнанки, тварью и извергом, то считайте меня таким же коллекционером, как и ваш отец. Только он изымал души, пленял их в артефакты и заставлял служить себе. А я предпочитаю договариваться. Верность невозможно купить.

Переводчик из кровников улыбнулся уголками губ. Судя по тому, что в этот раз он переводил гораздо дольше, чем я говорил, что-то было добавлено от себя. Кардо впечатлился.

— Благодарю, граф, я подумаю над вашим предложением о внутриклановом браке, — склонил голову Тортугас и покинул кабинет.

Последним вошёл Густав Ильдер. Он сам отослал переводчика оставшись со мной наедине. Выглядел датчанин не в пример живее, здоровее и спокойнее, чем при нашей последней встрече в казематах.

— Граф, а ведь вы не комар, — покачал тот головой, — вы — хитрый змей.

Интересное начало для разговора.

— Да вроде бы яд не источаю и не шиплю, — улыбнулся я и только тут понял, что в общем-то Густав оказался прав. Ипостась эрга ведь у меня была змеиная. Эта была неправильная змея, и у неё были неправильные конечности, но то, что змея, сомнения не вызывало.

— Увы, я от своих слов не откажусь, — всё так же пристально разглядывал меня ментатор. Мне даже на мгновение показалось, что он каким-то образом смог прочитать мои мысли. — Вы точно знали, что уж я-то окажусь полезен почти всем присутствующим. Но какую участь вы уготовили для меня?

— Густав, а как вы вдруг так чисто и без акцента заговорили на неродном языке? — невпопад спросил я, поражаясь его лексикону и чистоте произношения.

— Базу любого языка, при желании, можно поставить, главное, потом практиковаться.

Да ты же мой хороший! Хочу! Дайте два! Нет! Больше!

Увидев мои восторженные глаза, датчанин покачал головой.

— К вашим мозгам я не проберусь. Скорее, свои спеку напрочь. Мне одной демонстрации хватило.

— Я могу частично пропустить, если не будете лезть, куда не надо, — всё ещё не мог я смириться с потерей такого шанса.

— Можно попробовать, но вы же меня явно не для этого пригласили, — Густав снял очки и протёр стёкла носовым платком.

— Вы правы, — согласился я. — А сами вы как думаете?

— Мне не нужно думать, мне достаточно было послушать, о чем думали все остальные, — пожал он плечами. — Вы ведёте очень верную политику. Каждый выходящий из вашего кабинета был воодушевлён и хотя бы примерно представлял своё место в ваших планах и местной иерархии. Что удивительно, недовольных не было.

— И что вы думаете по этому поводу? — снова повторил я свой вопрос, чуть его перефразировав. Так обычно делали сами металисты и ментаторы, сверяя ответы.

— Думаю, что позову на свидание вдовствующую баронессу Анну Сергеевну Крысину, — вдруг совершенно невпопад ответил датчанин, нацепив очки обратно на нос. — Этой женщине единственной стало интересно, как проходит адаптация в незнакомой стране у моей дочери. Женщины с призванием матери в наше время очень редки.

Я задумался над его словами. А ведь действительно. Вокруг было полным-полно честолюбивых, сильных, властных, деятельных, хитрых женщин. Этот список эпитетов можно было продолжать бесконечно долго. Но за всё время настоящих матерей по призванию я не встретил. Вернее, я даже не разглядывал женщин, с этой точки зрения.

Как и у любого мужчины, мой взгляд притягивали яркие и сильные женщины, девушки. Я не искал мать для будущих детей, ведь я в принципе не задумывался о продолжении рода. Наверное, после слов Густава под это описание могли бы подойти Белецкая и Хельга, но если первая уже была матерью дюжину раз, то последняя любила чужое дитя животной любовью, не имея возможности иметь своё.

— Знайте, Густав, какой бы вы выбор не сделали, он у вас есть. Я не Малькольм, шантажировать вас здоровьем дочери не буду, — случайно я напомнил датчанину его разговор с кузеном датского короля перед моим допросом, — дети для меня — святое. Но я сейчас искренне рад, что вы решились жить дальше и связать свою жизнь с новой родиной не только вассальной клятвой. А уж работой я вас загружу, не сомневайтесь.

Ментатор молча кивнул и уже хотел было покинуть кабинет, но я остановил его вопросом у входа:

— Густав, я бы хотел, чтобы вы осторожно и незаметно проверили вашу соотечественницу Хельгу Бизоненс.

— На предмет чего? — удивился ментатор.

— На предмет дробления личности.

— А вам откуда известно об этом феномене? — тут же нахмурился датчанин. — Это спецподготовка не вашего профиля.

— Боги, Густав! Я — военный с клятвой секретности высшего приоритета, моя невеста — дочь личного лекаря императора. Не задавайте вопросов, на которые я не смогу вам ответить!

— Есть признаки? — ментатор вернулся обратно, плотно закрыв дверь. Тон его стал деловым.

— Кошмары, обострённый материнский инстинкт, не соответствующий возрасту, отличие в поведении без блокиратора магии, знание русского языка, хотя насчёт последнего признака я уже не уверен, — перечислял я, — после ваших слов, склоняюсь к мысли, что там тоже имела место быть лингвистическая заготовка.

— Хорошо, проверю! — наконец, кивнул датчанин, хотя всем видом показывал, что ему не хотелось бы копать под соотечественницу. Ну да что поделать. Я не шутил, когда обещал обеспечить его работой.

Ментатор вышел, оставив меня в одиночестве.

Идея, изначально казавшаяся провальной, кажется, начала работать в нужном направлении. Правда, чувствовал я себя после сегодняшнего дня, словно выжатый лимон.

Что бы там не думали о благотворительности с моей стороны, но я преследовал лишь одну цель — обеспечивал себе и своей семье безопасный тыл. Чем больше связей у них будет между собой, чем больше каждому из них будет терять в случае измены, тем истовей они будут стоять за интересы клана и мои, в частности. Хорошо сплочённая группа всегда бьёт одиночку. Этот закон я усвоил.

Отправить