Глава 16

Выписка из донесения начальнику Имперской службы безопасности, Светлейшему Князю, Иосифу Дмитриевичу Светозарову:

«…Что касается Виктора фон Адена и Джузеппе Росси. Их поведение в ресторане 'Националь» полностью соответствовало искренним намерениям исключительно хорошо провести время. Оба пили алкоголь и не брезговали женским обществом. Судя по всему, посол Австро-Венгрии начал пить раньше, так как достиг кондиции гораздо раньше молодого фон Адена.

У наблюдательной группы создалось впечатление, что господин Росси скоро уснёт лицом в салате. Однако случилось непредвиденное. Женщины, подсевшие к наблюдаемым объектам, вели себя довольно странно. Как будто дожидались, пока мужчины опьянеют в достаточной степени.

В этот момент посол Росси встал и попросил молодого фон Адена сопроводить его в уборную. И они оба удалились. Спустя некоторое время появился разносчик, и девицы, оставшиеся сидеть за столом, заволновались. Рванули за мужчинами в уборную.

Наблюдательная группа направилась за ними и «зажала в углу». Путём нажима на девиц удалось выяснить, что они хотели «пощипать» богачей. Но, судя по всему, Росси и фон Аден срисовали их раньше, чем воровки успели что-либо предпринять и ушли через уборную в неизвестном направлении. Дальнейшее наблюдение за Джузеппе Росси и Виктором фон Аденом оказалось невозможно до выяснения их местоположения.

Постскрипт: Девицы, вероятнее всего, относятся к банде червонных валетов'.

* * *

Панцирей я отсыпал Джузеппе больше, чем десять процентов. Мне было и не жалко. Настолько ценная информация, которой он со мной поделился того стоила. Я, честно говоря, до сих пор не пришёл в себя от осознания того, что не так давно наш мир жил по совсем другим правилам.

Высшие демоны не были нашими врагами. Многие с ними вполне себе открыто торговали. У нас были ресурсы, у них была магия, и вот этим мы обменивались.

А теперь…

По пути в академию я хотел сдать панцири, но, взглянув на едва тронутое рассветом небо, подумал, что Жердев-старший может ненароком принять меня за очередных бандитов, и тогда участь моя будет предрешена.

Думал я об этом, конечно, с улыбкой, но на самом деле очень не хотелось попасть под руку столь гениальному человеку, как Костин отец. Кстати, если Костя — полудемон, то его отец… Но я не чувствовал от Игоря Вениаминовича никакой демонической энергии. Если за Костей что-то такое водилось, то за его отцом нет.

Загадка. Ладно, полагаю, совсем скоро мне всё это станет известно. Нам в любом случае предстоял серьёзный разговор. Он состоялся бы даже в том случае, если бы Жердев оказался обычным курсантом.

Просто у меня уже давным-давно назревала потребность поговорить с ребятами. Повод был серьёзным, так что говорить нужно было основательно. А тут ещё такой подарок от господина посла.

Судя по движению в общежитии, Бутурлин сегодня опять устроил раннюю побудку. Я сначала даже напрягся, но затем вспомнил, что у меня есть вполне себе официальное разрешение отсутствовать.

Вообще, если у меня всё получится, я намеревался съехать из общаги в ближайший семестр. Ещё не знал, как это будет выглядеть, но это дело точно не сегодняшнего дня.

На входе мне вручили записку от отца, гласившую:

«И куда ты пропал? Мог бы и попрощаться, — я прям слышал обиду в его голосе. — Ладно, жди новостей о матери и решения по Аде. Пока можешь авансом начать заниматься подготовкой сестры, в любом случае — пригодится. Самой девице мозги вправили, и она теперь просто-таки жаждет учиться, а не сидеть под домашним арестом в Горном».

— Конечно, — хмыкнул я себе под нос, — у кого появится желание сидеть взаперти в Горном, когда можно учиться в столице и радоваться жизни?

Вбежав в комнату, я застал своих друзей в полудремотном состоянии, хотя Тагай уже собирался вставать и нацелился в душевую.

— Дружище, — остановил его я, — пропусти, пожалуйста. Я быстро, а то от меня так палёным пахнет, что самому противно.

— Да без проблем, — ответил тот. — Я не тороплюсь. Просто, чтобы не заснуть.

— Как сегодня было? — спросил я, быстро скидывая с себя медаль, парадную форму, ножны с кортиком и прочее. — Шибко гонял?

— Нет, — покачал головой Тагай. — Снова все вышли вовремя, но сегодня никто ничего поперёк Бутурлину не говорил, поэтому он дал Геркану отбой, и нас отпустили досыпать.

— Ага, — подтвердил открывший глаза Костя. — Мне показалось, что он даже расстроился.

Я хохотнул, представив лицо Бутурлина, когда все всё сделали чётко по инструкции, и даже прикопаться не к чему. Но быстро закрыл рот кулаком, чтобы не мешать ребятам отдыхать.

Душ я действительно принял очень быстро. Сегодня не хотелось стоять под горячими струями. Несмотря на то, что я не спал уже довольно долгое время, энергия из меня так и пёрла. Я даже вспомнил наш обратный переход через пустыню, когда отдых мне даже не требовался.

Я наскоро оделся в чистое и вышел из душа. Против моего ожидания Тагай с Костей всё-таки решили вставать, хотя час можно было ещё поспать смело.

— Что решили? — спросил я. — Есть планы до завтрака?

— Не, будем лениться, — зевая, ответил Тагай и направился в душ.

— Может, пробежечку? Кругов двадцать, двадцать пять? — предложил я. — Ну так, чисто для разминки.

Тагай даже в дверях завис и уставился на меня, хлопая глазами. Весь его вид выражал то, что он обо мне думает.

— Да шучу я, шучу, — ответил я. — Мне вообще бежать надо. Доложиться, так сказать, что я вернулся.

— Фух, — выдохнул Добромыслов. — А я уж подумал, ты совсем с ума сошёл, пока ночь где-то пропадал.

И с этим закрыл за собой дверь. Я же посмотрел на Костю. Тот под моим взглядом уселся ровнее и выпрямил спину. У меня сложилось чувство, что он хочет угадать моё настроение, или то, что я вообще ему буду говорить.

— Не сейчас, — я покачал головой. — Вечером. У нас состоится обстоятельный разговор. Но я не думаю, что тебе чего-то стоит опасаться.

— Да я и не опасаюсь, — ответил тот. — Если бы что-нибудь было совсем не так, не думаю, что ты стал бы молчать. Я бы уже обо всём знал бы.

— Тут ты почти прав, — улыбнулся я. — Но всё-таки прошу тебя подготовиться. И да, откровенничать придётся не только со мной, но и с Тихомиром. Но ему будет чем ответить. Размен тайнами выйдет стоящий.

С тем я и оставил Костю, отправившись к Путилину. Я очень надеялся, что тот на месте. Просто мне хотелось успеть отчитаться ему ещё до завтрака, чтобы потом не забивать себе этим голову. Мне повезло.

— Войдите, — сказал Аркадий Иванович. — А, фон Аден, заходи. Как посидели?

— Ну, откровенно говоря, так себе, — ответил я, хотя на самом деле всё было с точностью до наоборот. — Хотя сначала очень даже приятно было. Вкусное вино, общительный итальянец…

— Вот да, меня это прям смутило, — Путилин сделал жест, чтобы я прервался. — Посол он — Австро-Венгрии, а сам — итальянец. Это как?

— Ну, так дипломатические школы там похожи, — я развёл руками. — А когда прорыв был, он как раз был послом Италии в Австро-Венгрии. От Италии и народов, живущих в ней… ну сами знаете. Но его настолько ценили по месту службы, что пригласили работать к себе. Тем более, язык он знал.

— Удивительный случай, — хмыкнул Путилин. — А теперь к нам просится. Чую, там что-то нечисто.

— Не знаю, — я пожал плечами. — По общению — нормальный. То, что у них прорывы теперь через день, тоже правда. Ну трусоват, наверное, что поделать. Но в целом, не от хорошей жизни пытается убежать. Точнее, вообще не от жизни, а от смерти.

— Давным-давно предлагали своими технологиями поделиться. Никому не надо было, — Путилин скорчил физиономию. — Они же прогрессивные европейцы, сами всё смогут, без диких варваров с востока. Ну вот и расплачиваются теперь.

Я решил не мешать ему высказываться. Хотя, на самом деле, это я пришёл на доклад, а не наоборот. Но мне было интересно послушать, что думает Путилин. Этот человек для меня до сих пор оставался загадкой. Как будто ящичек с потайным дном.

— Короче, мне он показался абсолютно нормальным, — сказал я, когда Аркадий Иванович замолчал. — Мы нормально сидели, байки травили, — тут я немного спохватился. — Точнее, он. Я-то по большей части слушал. Ну на винишко налегали, дамам знаки внимания отправляли. Две барышни оценили, да и подсели к нам. Ну, посол оказался не дурак и свою сразу ощупал. Оказалось, что из дамских прелестей у неё — чудесный острый стилет. Тут пришла мысль удалиться по-аглицки, не прощаясь.

— Росси был пьян? — как бы невзначай поинтересовался Путилин.

— На вино он налегал хорошо, — ответил я. — Возможно, немного подыгрывал, чтобы барышни ни о чём не догадались. Но там действительно ситуация была опасная. Короче, отвёл я его в уборную, а оттуда уговорил уйти его артефактом куда-нибудь в безопасное место. Посол достал свой карманный телепорт и сказал, что знает только два места: дворец и посольство. Мы решили, что во дворце делать нечего и оказались недалеко от Австро-Венгерского посольства.

— А дальше? — пристально вгляделся в мои глаза преподаватель.

— Продолжили пить, гулять, затем отсыпались, — отрапортовал я.

— Что ж, — ответил мне Путилин, склонившись над столом, и я почему-то решил, что он тут и спал, — Рад, что всё обошлось. Надеюсь, что впредь вы мне столько проблем… Хотя, о чём это я, фон Аден? Ты за пару недель столько натворил, что другие за жизнь не успевают. Так что даже не хочу думать, по какому поводу мы встретимся в следующий раз.

— Полагаю, по поводу изучения вашего предмета, — я вскочил со стула и вытянулся в струнку.

— А ты тот ещё лис, — хмыкнул Аркадий Иванович. — И тоже рыжий. Ладно, свободен, если что, вызову.

Я вышел за дверь, думая о том, что ему ещё просто не донесли о том, что вчера моя родная сестра выжгла круг диаметром в двадцать метров возле общежития травниц.

Дальше по распорядку был завтрак. Я внимательно оглядывал присутствующих. Мне было интересно наблюдать за своими сокурсниками. К своему огромному стыду за всё время обучения я ещё не перезнакомился и с половиной.

На Стене у меня никогда такого не бывало. Я там всё пополнение в первый же день знал. Сам приходил в казарму к новичкам и начинал их строить. Причём, это нормальная такая практика была.

Тех, кто молча сносил, потом не замечал. Те, кто сразу начинал бычить, обычно оказывались в лазарете. Я выбирал лишь тех, которые вели себя по-мужски, не унижаясь и не пытаясь выехать на крепких кулаках. Хотя Гризли я так и взял в свой отряд. Он попытался мне сразу нос сломать, когда я сделал ему замечание насчёт скомканного покрывала.

Сегодня счастливее всех остальных выглядела Радмила. Причём, причина такой радости нашлась тут же в столовой. Голицын — нахохлившийся и нелюдимый. Но главное тут было даже не это. Толстой в компании прежних друзей Голицына сидел и спокойно общался, а вот племянник Ермолова выглядел конкретным изгоем.

Да уж, никогда не угадаешь, как повернётся к тебе судьба. Надо всё-таки уважать других, и тогда в любой жизненной ситуации ты сможешь рассчитывать на помощь окружающих.

Артём Муратов о чём-то замечтался, не донеся кусок яичницы до рта. Ну этот ладно, надо к нему присмотреться повнимательнее. Мирослава сидела в одиночку и ела. Увидев меня, сдержанно кивнула.

Я прошёл к своим друзьям за стол и продолжил наблюдение. Оказалось, это даже интересно.

Снежана Морозова уже поняла, кто тут из девушек, так сказать, главный и всё время пыталась подсесть к Радмиле, но пока её телодвижения пресекались другими девушками. Братья Болотовы, которые, судя по всему, вообще не были братьями, сидели за отдельным столом. Причём, Ярослав осматривался, как и я. А вот Боян балагурил напропалую. За время, пока я находился в столовой, уже услышал три коротких истории, которые подразумевались, как смешные. Но никто не смеялся.

Только одна девица, которую не принимали ни в одну компанию, кажется, Светлана, щерилась на его истории, которые он называл анекдотами.

В дальнем углу стоял стол, где сидели трое боевых магов. Причём, все трое были Гриднями, да ещё и по верхней планке. Вот в них можно было уже узнать будущих военных. Они сидели с ровной спиной, не болтали, а исключительно насыщали боевой аппарат, коим являлось их тело. Из троих я знал имя только одного — Алексей. Он происходил из каких-то западных аристократов, которых лихо потрепало в ходе последних прорывов.

— Ну что там? — спросил меня Тагай. — А то ты сбежал, не дождавшись, пока я выйду.

— А что, мне тебя вытереть надо было? — сделав абсолютно серьёзное лицо поинтересовался я. — Нет, друг. Это сам, всё сам. Тут слуг нет.

На меня покосился Толстой, и я ему поклонился, но так, что это скорее, походило на издевательство, чем на искренний жест. Именно поэтому у него правый уголок губ двинулся вверх, словно он попытался оскалиться. Но вовремя остановился.

Зато мы хохотали от души.

* * *

На первой паре мы изучали оружие, которое эффективно против демонов. Но я большую часть времени думал о другом, о том, как помочь сестре. И за время занятий у меня созрел какой-никакой план.

Да и вообще идея оружия против демонов сама по себе сомнительна. Да, раньше, когда демоны не нападали тысячами, оно имело очень большое значение. Всякие «быстрые» мечи, которыми можно было наносить как можно больше ран. Арбалеты, вилы, ядра. В принципе, всё подходило.

Дело было в другом. Сейчас, если ты столкнулся с демонами, то они тебя просто задавят. Ты не сможешь сопротивляться. Исключением были разве что стычки, подобные той, что произошла у меня на капище Коктау. Там было всего тридцать рыл, и была надежда хотя бы кого-нибудь из них покромсать.

Сами же демоны тоже прогрессировали, благодаря Джузеппе я теперь понимал, почему. Простое оружие брало их далеко не всегда. У многих стало появляться нечто вроде примитивной брони. У других находились защитные артефакты. И всё это вкупе, когда на тебя прёт легион демонов, делало обычное оружие практически полностью бесполезным.

Другое дело — меч, который я видел у Азарета в своём видении. Вот тот косил демонов, как горячий нож, проходящий сквозь масло. Против него ни броня, ни артефакт не выстоит.

Короче, пару я прослушал практически в полном объёме. Ещё и вёл её какой-то вялый дедок, которого я до этого ни разу не видел. Ну и ладно. Может, в его времена оружие ещё котировалось, сейчас же только площадные конструкты.

После пары я пошёл к инструктору Геркану. Если кто и мог подтянуть физическую форму моей сестре, так это он. Вообще, я, мягко говоря, за последние дни очень сильно оценил подход Геркана к нагрузкам. У нас даже Толстой стал не очень уж «толстой», как мы шутили с ребятами. Все курсанты под его надзором стали приобретать исключительно правильную физическую форму. Сказывалось это и на самочувствии.

Я нашёл его в спортзале, где он, пользуясь тем, что у него свободное время, жал штангу. «Ничего себе, как отдых у человека проходит, — ухмыльнулся я. — Надо тоже не отставать».

— Валерий Александрович, — обратился я к нему, когда он закончил подход. — Я хотел бы поговорить с вами.

— Слушаю, Виктор, — ответил тот, вставая с лавки. — Что-то случилось?

Я вкратце описал ему ситуацию с сестрой и разговор с ректором. После чего сказал:

— Хочу просить вас составить программу для занятий моей сестры, — потом подумал, улыбнулся и добавил: — Нет, если уж совсем на прямоту, то вы — самый лучший тренер по физической культуре, поэтому я хотел бы просить вас заниматься с моей сестрой.

— Комплимент засчитан, — улыбнулся Геркан. — Ещё десять подходов по сто раз, и твоя харизма вырастет процентов на пятьдесят, — тут я не удержался и хохотнул. — А, если серьёзно, то не могу. Я бы и рад, честно. Мне только в радость заниматься с молодыми людьми, чтобы они себя не травмировали, а гармонично развивались. Но пойми, после того как Собакин сошёл с дистанции, на меня повесили кураторство, а это вообще ни разу не весело. Столько отчётов в жизни своей не писал.

— Понимаю, — я кивнул. — Но у меня самого знаний просто не хватит.

— Слушай, программу я тебе распишу, — пообещал мне Валерий Александрович. — Тут проблем нет. Тем более, это девочка пятнадцати лет. Ей много вообще не надо. Никаких нагрузок на суставы. Там, в основном, гибкость и икры, — он посмотрел мне в глаза. — Знаешь, почему икры?

— Почему? — спросил я, подыграв преподавателю.

— Потому что икры — это второе сердце! — ответил он. — Давай, я тебе в течение пары дней набросаю, хорошо?

— Да, без проблем, — согласился я. — Благодарю от всей души.

— Только ты учти, — напоследок сказал мне Геркан. — Тренироваться тебе придётся с ней до пар, а потом после. Так что смотри сам, потянешь или нет.

— Потяну, — ответил я. — Ради сестры потяну.

А про себя подумал, что Ада должна уметь дать отпор на любом уровне. Я больше не хочу узнавать, что она умирает.

И сразу после этого я потопал к сестре. В холл ко мне она вышла грустная и даже слегка подавленная. Но первое, что сказала, увидев:

— Извини за вчерашнее, Вить. Я, правда, очень расстроилась, — и обняла по привычке за шею.

— Да я понял, там вон штук десять садовников твоё расстройство устраняют, — ответил я, но тут же подумал, что зря.

Однако сестра ответила улыбкой, хоть и грустной.

— Я теперь тут, как привидение какого-нибудь мрачного замка, — сказала она. — От пар отстранена, решают вопрос об отчислении или переводе. Куратор со мной не разговаривает. Говорят, что я её прям очень сильно расстроила. Ну, а у меня, считай, домашний арест. Из комнаты мне можно только сюда — на встречи и в библиотеку. Всё.

— Ну, кстати, завтра у тебя будет возможность выйти отсюда, — пообещал я.

— Да, круто! — Ада едва сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши по детской привычке. — А когда? Куда?

— В пять утра. На тренировку, — ответил я и кивнул почти церемониально. — Готова?

Сестра по обыкновению ударила кулачком мне в грудь, но сказала:

— Да я уже на всё согласна. Лишь бы в четырёх стенах не сидеть. Спасибо, что заботишься обо мне.

— Слушай, — я вспомнил, что у меня есть ещё необходимость исправить одну свою ошибку, — а не знаешь, как можно извиниться перед женщиной за пропущенную, по объективным обстоятельствам, разумеется, встречу? А?

— Ви-итя! — Ада сверкнула глазами. — Да неужто? Ты девушку со свиданкой прокатил?

— Нет, — ответил я. — Бери выше — библиотекаршу.

— Ого! — хохотнула Ада. — Теперь тебе точно крышка.

— Ну, может быть, можно что-нибудь придумать? — притворно плаксивым тоном спросил я. — А то ж мне и правда кирдык.

— Ладно, — махнула миниатюрной ручкой Ада. — Услуга за услугу. К пяти утра что-нибудь придумаю. Но до этого времени не попадайся ей на глаза, понял?

— Понял, — кивнул я.

А сестра сразу же засобиралась.

— Так, а мне надо проверить один справочник. Что-то я такое про сердолик читала. Но это всё завтра, завтра, — и убежала, чмокнув в щёку.

А я вышел из её общежития и пошёл в своё. И, как назло, буквально за пятьдесят метров до входа столкнулся с Дезидерией Вайсмовной.

Отправить