Глава 3

Я стоял на крыльце столичного управления Тайного сыска и размышлял о том, что жизнь моя закончена. По крайней мере в том виде, в котором я её представлял. Нет, следователи вопросов ко мне не имели. Наоборот, узнав о том, что к ним пожаловал сам Виктор фон Аден, они спешили пожать мне руку и высказывали только лучшие пожелания.

Дело было совсем в другом. В магии.

Мой источник продолжал буквально разваливаться на глазах, вызывая бесконтрольные выбросы магии. Да, после первого, когда я чуть было не спалил отца Тагая, таких сильных уже не было. С каждым разом они уменьшались и уменьшались, что, в свою очередь, говорило об уменьшении моей магической энергии.

Теперь я даже не мог выдать заклинание уровня новика. Максимум, костёр в лесу зажечь, чтобы волки не подходили. Не знаю уж, почему мне эта аналогия в голову пришла.

Не такую жизнь я себе представлял, когда понял, что сумею возродиться. Я считал, что стану набирать магические силы, с каждым днём приближая себя к тому огненному шторму, что смог выдать перед смертью.

Но реальность оказалась далека от моих ожиданий. Я, по сути, оказался магическим инвалидом, от которого иногда бесконтрольно пышет жаром. И чем дальше, тем меньше. Могла ли моя натура с этим мириться? Ни на грамм! Я пообещал себе, что обязательно всё это преодолею. Я сделаю всё, что от меня зависит, но вернусь в империю полным сил и магии.

В тайном сыске я ставил специальную визу на выезд из города по месту жительства для прохождения лечения. До этого моя мать встретилась с Аграфеной Петровной, и у них состоялся примерно такой разговор:

— Ну как он? — спросила Бабичева, глядя на мать пронзительным взглядом.

— Кажется, не помогло, — ответила Горислава. — Вчера пришёл домой и сказал, что у него происходят бесконтрольные выбросы, а источник снова рассыпается.

— Беда, — Аграфена Петровна покачала головой. — Я так надеялась, что он выкарабкается. Может быть, перестарался с заклинанием где?

— Нет, говорит, что просто произвольно полыхнуло, и всё, начался бесконтрольный процесс, — Горислава развела руками.

— Ну, мальчишки, — лекарка покачала головой. — Разве они скажут правду? — а затем с участием кивнула. — А ко мне-то зачем? Я уже ничем не смогу помочь.

— Да я понимаю, — ответила моя мать, — я хочу отвезти его к родне. У меня есть очень толковые предки, они могут помочь. Но по нынешним правилам обязательно нужно направление на лечение по месту жительства. А для этого необходимо подтверждение о распаде источника.

— А-а, — протянула Аграфена Петровна с некоторым разочарованием, — бюрократия.

— Она, — подтвердила Горислава.

— Хорошо, сейчас всё сделаю, — пообещала лекарка и через пять минут отдала матери необходимые бумаги.

Всё это я знаю только со слов родительницы, так что за точность ручаться не могу.

После этого уже я со всеми бумагами пошёл в столичное управление Тайного сыска. Там я получил все необходимые разрешения, причём, довольно быстро. И действительно, пять или шесть офицеров пожали мне руку.

Осталось только зайти в общежитие и попрощаться с ребятами. А затем зайти за сестрой.

* * *

— Ну что? — спросил меня Тагай, когда я вернулся, чтобы взять кое-что из личного. — Починят?

Они, судя по всему, решили, что мне сейчас быстренько помогут в лазарете, и я вернусь целым и невредимым. К сожалению, это уже не мой вариант.

Раньше я боролся с демонами, потом со смертью, а теперь — с жизнью? Или за неё?

— Починят, — кивнул я, только не тут. — Мне придётся уехать.

— А надолго? — в разговор вступил Костя, и у него тон был максимально деловой. — А то у нас тут некоторые дела требуют твоего присутствия.

— Я помню, — пришлось тоже собраться, чтобы продумать ситуацию. — Постараюсь, как можно скорее. Сколько у нас есть времени?

— Смотря, до какого момента считать, — ответил на это Жердев. — Если ждать денег от моего отца, то это неделя, максимум две. Если мы про торги, то тут уж я не знаю, это к Тихомиру.

Поймал себя на мысли, что мне непривычно его настоящее имя. Я привык про себя его называть так, как звал на стене.

— Я когда с сестрой разговаривал, — ответил тот, — она сказала, что минимум месяц, — Тагай пожал плечами. — А ты надолго вообще?

И его вопрос повторил вопрос Кости. Да не о скорлупе и торгах они думали, хотя и об этом тоже. И даже не о том, что я уезжаю, а о том, что я еду без них. Но тут что поделать. На этот раз я никого не мог взять с собою.

Я даже не был уверен на сто процентов, что вернусь.

— Мне необходимо уехать домой, в Горный. А оттуда на дальнее капище, — мне не хотелось лгать, но разве в Тохарской империи нет дальних капищ? — Сколько потребуется времени? Не знаю. Вы поймите, у меня происходит распад источника. Обычная магия не справилась, придётся попробовать силу домашнего капища.

Посмотрев на ребят, я видел, что им тяжело. В этом возрасте ещё сложно скрывать эмоции. Это мне просто, в сорокет уже можно делать вид, что ничего не происходит, даже когда легион демонов несётся на тебя на всей скорости.

— Уложишься? — спросил Костя.

— В две недели — не уверен, — честно сказал я. — Но до проведения торгов точно вернусь. Тут уж по нашей старой традиции — умри, но сделай.

— Боюсь, в банке не примут отпечаток призрака, — сострил Костя и удачно разрядил всю атмосферу. — Так что береги себя.

— Ну, вообще-то от меня зависит моя жизнь, — я решил не оставаться в долгу. — Поэтому, если меня не будет, некому будет её проживать. А пока у меня есть я, я справлюсь.

Тут уж мы все втроём рассмеялись.

— Месяц, — повторил после того, как мы успокоились, Костя. — Отец точно найдёт деньги. Хотя бы какую-то часть, чтобы хватило на выкуп усадьбы.

— Эх, у меня ещё и других долгов полно, — проговорил Тагай. — Мне так неудобно.

— Неудобно спать на потолке, одеяло падает, — хмыкнул на это Жердев. — Остальное — рабочие моменты. Тем более, мы с Витей нормально, как я понимаю, себя чувствуем по финансам.

— Относительно, — частично согласился я. — Но если наши вылазки будут проходить с подобным успехом, то точно будем в шоколаде. Все.

— Втроём? — поднял на нас глаза Тагай.

— Все, — подчеркнул я. — Нас будет много! Огромный клан. Мощный кулак!

* * *

За сестрой мы зашли вместе с мамой, успев по дороге договориться в ректорате академии о сохранении места за Адой.

В общежитие нас пропустили без заминок, и уже спустя пару минут мы стояли на пороге комнаты сестры. Ада же, полагая, что никто её не видит, танцевала. Да не одна, а с огромным и весьма пышным букетом из красных роз.

— Это что такое⁈ — маман снова включила фурию, так как не собиралась отдавать дочь какому-либо поклоннику. — От кого эта… — Гориславу передёрнуло, — гадость?

— Да почему гадость-то? — Ада сделала круглые глаза. — Нормальный букет, красивый!

Одновременно с этими словами она сделала нечто такое, чего не заметила даже мама. Зато я увидел очень хорошо. Она что-то крепко сжала в свободной руке, после чего оттуда пошёл дымок.

— Ты ещё мала и понятия не имеешь о значении некоторых букетов! — категорически возразила мать. — Давай сюда. Где записка? От кого это?

— Я не знаю, мам, — сестра затрясла головой, одновременно прижимая букет к себе. — Анонимный.

«Конечно, анонимный, — мог бы сказать я. — Записку-то с признанием ты уже спалила.» Но сдавать сестру я не стал. Однако был полностью согласен с матерью. Всё это дело необходимо прекратить. И дело не в возрасте Ады, а в том, кто и для каких целей пытается с ней поиграть в романтику.

— А анонима-то часом звать не Голицын? — поинтересовался я как бы между прочим и уставился на Аду.

Но у той мгновенно раскрылись глаза, сдав её с потрохами.

— Откуда я знаю? — и тут на её глазах выступили фальшивые слёзы. — Я же сказала, что записки не было! Букет анонимный.

«Это ты можешь маме рассказывать, а не мне», — подумал я, но снова ничего не сказал вслух. В ближайшее время Голицын доступа к ней всё равно иметь не будет.

— В любом случае, поклоннику придётся подождать, — сказала маман Аде с выражением полного превосходства.

— Что? Куда? Зачем? Я не поеду! — на этот раз слёзы в её глазах были уже самые что ни на есть настоящие.

— А я не спрашиваю тебя, поедешь ты, или нет, — в такие моменты тон у Гориславы становился просто ледяным, несмотря на её магическое отношение к огню, и говорила она всё это, буквально цедя сквозь зубы. — Я уже сходила и подписала все документы. Мы сейчас же выдвигаемся в Горный!

— Ну зачем, мама⁈ — о, знакомая подростковая истерика подъехала. — Я же только устроилась, можно сказать, втягиваться начала! С людьми общаться.

— Ничего, потерпишь, — ответила ей маман, соблюдая полное отсутствие эмоций на лице. — Твоему брату, — она кивнула в мою сторону, — нужно срочное лечение, поэтому мы выдвигаемся домой!

И вот тут я увидел то, чего не видел уже несколько лет подряд. Ада топнула ножкой, и слёзы из её глаз полились просто в два ручья.

— Почему Витя мне всю жизнь портит? — простонала она в этом состоянии. — Почему его здесь лечить нельзя? Это же столица! Тут всё есть! Оставьте меня! Оставьте меня одну, я хочу учиться!

— Ах, одну? — кажется, Ада даже мамино терпение перекалила. — А что ты собралась тут делать-то одна? А? Может быть, я чего-то не знаю?

Сестра, кажется, поняла, что перегнула палку. Но теперь уже я сдаваться не собирался. Пусть она пока не понимает, что всё делается в её интересах. Зато это понимаю я.

— Ах, это я тебе, значит, жизнь порчу? — спросил я, всем своим видом показывая, что нашим доверительным отношениям конец. — Да тебя одну оставлять нельзя! А то вы опять со своей подружкой Салтыковой процедуры красоты устроите! А вас же потом не отмоешь!

— Что? — посмотрела на меня мама.

— Что⁈ — вообще не поняла моего хода сестра.

Я решил ответить только маме.

— Да наша Ада подругу завела. Может, без неё просто ехать не хочет? — месть должна быть приятной.

— Адушка, это правда? — мама настолько воодушевилась, что я тоже подозревал игру, но сестра ничего не заметила, она с ужасом смотрела на мать. — У тебя наконец-то появилась подружка? Это так здорово! Слушай, а давай позовём её с собой! Тебе будет нескучно, я вас подучу на месте там. А?

— Нет-нет-нет, — поняв, в какую ловушку я её загнал, едва дыша, пролепетала Ада. — Она точно никак не сможет! У неё учёба, у неё сдачи всякие! Нет, нет и ещё раз нет!

— Да что ты? — улыбнулась Горислава. — Не переживай ты так! Сейчас приглашение вышлем, а там, как получится. Отпустят родственники, значит, хорошо! Нет, ну одна посидишь.

— Мама, не надо, — только и смогла сказать сестра.

А затем, пользуясь случаем, что маман отвернулась, скорчила мне злобную рожу. Я в долгу не остался и показал ей язык. Позлить сестру — это святое. Особенно за дело. Ишь ты, аноним нашёлся!

* * *

Уже через день мы были готовы выезжать к себе домой. Так что можно считать сборы были достаточно быстрыми.

Ранним утром, когда мы собирались выдвигаться на телепорт-площадку, вдруг прибыл курьер с официальной запиской от Салтыковых.

«Матрона согласна, ожидайте в шесть утра», — значилось в ней.

Я глянул на часы и понял, что курьер мог бы и не приходить. Было без двадцати шесть.

Ада, услышав эту новость, буквально осела на пол по стене, после чего обхватила голову руками.

— Вот и что плохого я тебе сделала? — спросила она, но не понятно, кого. То ли меня, то ли провидение.

Зато мама была довольна вполне. Она радовалась тому, что дочь не будет в одиночестве. Её, честно говоря, и раньше напрягало то, что у Ады нет подруг. Но с таким характером поди их заведи.

— Витя, ты вообще рад, что наша Адушка наконец-то сдружилась с подругой? — спросила она меня.

— Я рад? — это был не вопрос, а скорее шутка. — Конечно, я рад. Я очень рад тому, что совсем скоро поеду к демонам и не попаду в эпицентр войны двух взбалмошных девиц, — дал я развёрнутый ответ.

— Что? — не поняла мать.

— У сестры спроси, — ответил я. — Она тебе подробней расскажет.

Но никто ничего не успел ни спросить, ни ответить, так как в дверь постучали. На пороге стоял Анатолий Сергеевич Салтыков вместе со своей дочерью.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался он. — Вы верно, Горислава Пересветовна, баронесса фон Аден? — маман кивнула. — Приятно познакомиться, Анатолий Сергеевич Салтыков, — затем он увидел меня. — Виктор Борисович, очень рад вас видеть!

Мы с ним пожали руки. А вот две девицы выглядели очень кисло. Хотя, когда их взгляды пересекались, они буквально высекали искры.

— И мне очень приятно, — сказала маман, правда, в её манеру общения тут же досыпали колотого льда. — Даже не ожидала, что вы согласитесь. Но не переживайте, с нами ваша дочь будет в полной безопасности.

«И получит бесплатную депиляцию», — добавил я, но уже про себя.

— Да я тоже не ожидал, если честно, — открыто улыбнулся Салтыков. — Но потом подумал, что Матронушке будет полезно изучить и другой подход к силе, который практикуется у родовичей. Возможно, научится чему-то новому, найдёт иные ходы к магии, силе и другим энергиям. Да и потом, — он подмигнул мне. — Если девушки дружат, то зачем их лишать общества друг друга?

Мысленно я аплодировал этому человеку. Ничего подобного я не мог даже ожидать от других людей. Но Анатолий Сергеевич просто порвал мои шаблоны. А вместе с тем две взбалмошных девчонки имели реальную возможность получить жизненный урок.

— Не переживаете, что академию пропустите? — уточнила Горислава.

— Так там сейчас всё равно занятия через пень идут, а здесь такая возможность, — ответил тот. — Да и в академии подобных знаний не дадут!

Я увидел, как Салтыков прячет улыбку, и сам едва удержался.

Мы ещё немного пообщались перед выходом. Анатолий намекнул, что Семён — сын его не очень хорошо сидит. Ага, значит, выпорол всё-таки за негодное обращение со знатью. Это правильно. Я-то считал, что с людьми вообще не стоит разговаривать свысока, а тем более оскорблять. По крайней мере до того момента, пока они не доказали обратного.

Салтыков проводил нас до ближайшей телепорт-площадки. Пожелал успехов Матроне, которая, кажется, до сих пор считала, что всё это розыгрыш, поэтому буквально кинулась к отцу на шею.

Отвернувшись от семейной сцены и прожигающего ненавистью взгляда сестры, я огляделся. Уже на подходе мне показалось, что что-то не так. Точнее, наоборот. Всё так. Военные не в шутку восприняли угрозу проникновения демонов через телепорт.

Усиление безопасности коснулось буквально всего. Во-первых, теперь до самого последнего не пускали на саму площадку. Во-вторых, стояли полицейские, усиленные военными. Более того, увеличили время между сеансами перемещения, что для столицы, конечно, было очень существенно.

Но даже это было не всё. Вокруг самой площадки была выстроена стена примерно по пояс. А на расстоянии выстрела находился целый гарнизон. Я решил, что, вероятно, они усиливают присутствующих только во время перехода. Но и в другие моменты, судя по всему, защита площади на высоте.

За это, безусловно, императрицу можно было похвалить. Линия обороны — это великое дело. Но потом я почему-то представил себе фигуру Бутурлина на совещании у её величества и подумал, что это его идея. Он всё видел, и он знает, как защищать.

Уверился я в этом мнении, когда, взглянув выше, увидел снайперов на башнях. Ну понятно, а как с остальными площадками?

И я не остался разочарован. В Горном нас встречали чуть ли не все военные гарнизона. Но в первых рядах стояли отец и брат. Причём, Борис фон Аден был явно не в парадной форме. Видимо, прямо со Стены примчался.

Мать сразу кинулась ему в объятия, никого не стесняясь. «Вот она — сила любви, — думал я. — Мне никогда не приходило в голову на людях проявлять свои чувства. Впрочем, возможно, я просто не испытывал таких сильных?»

И тут же я столкнулся с совершенно другим проявлением чувств. Первое, что привлекло моё внимание, было шипение сестры. Причём, оно оказалось, настолько привычным, что я сразу обернулся в её сторону.

А затем я проследил за её взглядом и увидел невероятное. Матрона Салтыкова строила глазки моему брату. У-уф! Хорошо, что я уезжаю отсюда к демоновой бабушке. Практически в буквальном смысле. Да и хорошо, что подобное не в мою сторону направлено. А так Матрона мигом сделает брату прививку от поползновений за столичными барышнями.

* * *

После столицы наш дом выглядел не особо маленьким, но одновременно с этим каким-то простым. Но это был дом. Можно долгие годы завоёвывать иные земли, другие страны, а потом вернуться… домой. Он может быть слегка покосившимся, где-то от кровли кусочек отвалился, возможно, крыша протекает. Подходишь к крыльцу и видишь выщерблину. Но ведь в десять лет именно из-за неё ты споткнулся и разбил себе коленку. И так тепло на душе становится.

А вот внутри убранство нашего дома уступало разве что усадьбе Тагая. И то, не сильно, хоть и жили мы на окраине. Всё-таки родные стены значили очень много. Мне даже показалось, что разрушение источника замедлилось.

Впрочем, это могло быть потому, что уже просто нечему было разрушаться. Ладно, буду работать зажигалкой.

Я сам посмеялся, заходя в родную гостиную. И вдруг понял, что у меня есть тут любимое место, и я хочу в него сесть. И оказаться вот тем восемнадцатилетним пацаном, которого показывает зеркало, а не сорокалетним убийцей демонов и циничным воином.

Но тут уж было ничего не исправить. Несмотря на это, я сел на своё место.

Одновременно в гостиную вошли отец и мать. Тут же закрылись двери, и от меня отсекли брата, сестру, Матрону. Всю прочую жизнь. Сейчас мы были втроём. Я и два человека, благодаря которым я появился на этот свет.

Я достаточно остро почувствовал это событие. Но был ещё и пикантный момент, что я был одного возраста с отцом. А прошёл гораздо больше. Именно поэтому я не выглядел трепещущим подростком. Притворяться я так и не научился.

— Сгораю от нетерпения узнать, что же вы задумали, — сказал я, понимая, что мне ни фига не страшно.

Я просто пойду и сделаю то, что должен. То, что вернёт мне силы и позволит мне защитить своих родителей, брата и сестру, а также друзей. Причём, как прежних, так и нынешних.

Не собирался я отказываться ни от Жердева, ни от Муратова, ни даже от Зорич, хотя в ней я и чувствовал подвох.

— Давай без обиняков, — сказал отец самым серьёзным тоном, какой я от него только слышал, и это было без рисовки или наезда на меня за что-то, скорее, было похоже на прощание. — Мы не знаем, что тебя ждёт, мы там не были.

— Почему же решили отправить туда? — именно в этот момент я подумал, что вся эта затея весьма странна по своей сути. — Откуда информация, что мне это вообще может помочь?

— Аркви сказал, — ответил отец. — Он же тебя и поведёт в глубь нашей бывшей империи.

— Аркви — свихнувшийся старик, — заметил я, разведя руками.

Отец тяжело вздохнул, мать перевела взгляд с меня на него и взяла его руку в свои ладони.

— А ты думаешь, пройти сквозь три легиона демонов и остаться при этом живым — возможно? Полагаешь, что после этого не станешь психом? — не то, чтобы он меня спрашивал, скорее, подготавливал почву для своего ответа.

Но мне было, что ему сказать. Три легиона демонов? Да, возможно их уничтожить. Да, ценой своей жизни. Но Аркви-то жив. Может, мы чего-то не знаем?

— Я думаю, что идти в те земли — равносильно смерти, — ответил я. — Мы не знаем, что там. Мы сбежали оттуда под напором демонов. И, вернувшись сейчас, я даже не знаю, что могу там найти. Скорее всего, только боль и страдание. Но из проводников у меня есть только Аркви.

И тут я понял, что на самом деле не против. Я очень хочу очутиться в том месте, где начало биться не моё сердце, но сердце всего моего рода. Оказывается, меня все эти годы тянуло в Тохарскую империю.

Домой.

— Аркви был оруженосцем твоего прадеда, — спокойно проговорил отец, считая, что уговаривает меня. — Мы, народ Тохарской империи, раньше жили гораздо дольше, так как имели доступ к месту наших родовых сил. Так вот Аркви был с твоим прадедом до последнего вздоха оного. Он бы умер, защищая его. Он остался бы там, спасая твоего прадеда, понимаешь?

У меня перед глазами встала моя команда: Тагай, Тень, Гризли, Белоснежка… Жердев, Зорич, Муратов. Но нет, всё-таки первых я действительно спас ценой своей жизни. И ещё большой вопрос: спас ли? Потому что об их дальнейшей судьбе я ничего не знаю. Это случилось… случится ещё очень нескоро. А вот Костю, Радмилу и Артёма я спас, но всё-таки не ценой жизни, нет. Ценой магии? Не знаю, я просто отбивался и черпал силу.

— Понимаю, — ответил я. — Но он тут. А прадед погиб при отступлении из империи.

Отец сложил пальцы в замок и постучал ими по столешнице.

— Видишь ли, он получил приказ хранить огонь Аденов! И пошёл за нами вслед как броня, как защита, как купол вокруг грядущих поколений Аденов! — закончил отец, а меня прошибло холодом.

Мурашки по спине так и начали свои забеги. А дело в том, что я никогда не сопоставлял некоторые события. Но Аркви умер за несколько недель до смерти Ады. Получается, это именно его смерть запустила всю цепочку, а не смерть сестры.

— Что с тобой? — спросила мать и положила руку мне на плечо. — Ты как будто призрака увидел.

«В некотором смысле я их вижу уже не протяжении нескольких дней подряд,» — мог бы ответить я, но не стал. Вместо этого я поспешил перевести тему.

— Что нам предстоит? К чему хотя бы готовиться? — спросил я. — Понимаю, что нет ясного ответа, но хотя бы какая-то мудрость рода? — и я скорчил невинную рожицу маме, но та лишь покачала головой.

— Тебе предстоит пройти ритуал очищения огнём, — ответил на это отец. — Если вы, конечно, дойдёте туда.

— Пап, а ты сам проходил его?

— Нет конечно, — ответил Борис фон Аден. — Место силы Аденов тогда уже захватили демоны, — пожал плечами отец. — Ты и так это знаешь, — а потом уронил голову на руки. — Но у меня был выбор. У тебя его нет. Ты умрёшь, если останешься. Ты можешь умереть и там. Но если есть шанс выжить…

— Я должен его использовать, — ответил я, на удивление, твёрдым голосом.

Интерес к новым землям победил во мне страх до конца.

— Последним его проходил твой прадед, — словно не слыша меня, вещал отец. — И как раз с помощью Аркви. Поэтому, если не он, тебе никто не поможет.

— Хорошо, — к вящему облегчению родителей сказал я. — Когда выступаем?

— Завтра утром, — сказала мать. — Уже всё готово.

— А как же?.. — я хотел узнать, как все будут реагировать на мою отлучку, но потом понял, что это вопрос лишний. Мне всё равно, что будет с другими людьми. Пока всё равно. И это будет до тех пор, пока я не посчитаю себя достаточно сильным, чтобы заботиться о них.

— Для всех остальных, — словно отвечая на невысказанный вопрос, проговорил отец. — Вы с матерью уедете на дальнее капище на восстановление.

— Это просто отлично! — безэмоциональным голосом проговорил я и поднял большой палец вверх.

А потом внезапно у меня в голове возникла ещё одна мысль:

— Мам, а ведь если у Аденов были свои места силы, то ты получается вышла замуж не за аристократа, а за родовича? — подмигнул я родителям.

— Судя по чьему-то характеру, за потомка демонов я вышла замуж, — улыбнулась мама и прижалась к отцовскому плечу.

Мы рассмеялись, но в мысли о смешении сил родовичей что-то было. Не зря же у Рароговых старались связывать узами брака супругов с близкородственными силами. Надо будет поговорить о магии с Аркви. Судя по тому, что я сегодня узнал, старик был не так прост, как казался.

Отправить