Глава 15

Далее наш путь пролегал на север. Вершины Горного Лотоса растаяли в туманной дымке, в разрывах облаков зеленое море лесов сменилось бесконечными рыжими сопками выгоревших степей. Внизу мелькали мертвые города, уходящие за горизонт ряды покосившихся ажурных вышек, паутина старых дорог и разрушенные мосты. Всюду царила дикость и запустение, мохнатые дикие морфы терли рога о ржавые остовы на растрескавшихся трассах, а вокруг скелетов увитых зеленью небоскребов вились неисчислимые птичьи стаи. Тысяча лет владычества человека прошли, как будто короткий миг, и природа властно забирала свое. Древние камни, наверняка заставшие еще диких узкоглазых кочевников, молча сторожили курганы, напоминая о недолговечности цивилизации. Пройдет еще тысяча лет, мгновение по масштабам вселенной, и все следы наших свершений исчезнут, а они по-прежнему будут наблюдать, разве что ветер и вода прибавят парочку свежих шрамов на каменных лицах…

Я хорошо разглядел все это, потому что птенец не собирался отпускать меня и следовал по пятам, отвлекаясь лишь на редкую охоту. Чтобы наша ментальная связь окрепла, пришлось проделать большую часть пути на его жесткой спине или рядом, используя Крылья. Флаинг Сталкера, как ориентир, летел впереди, и, хотя такой экскорт занял чуть больше времени, жалеть не приходилось — помимо контакта с новым другом, я увидел много удивительных мест.

Мы по широкой дуге обошли агломерацию Нова-Сиба, где причудливо сплелись десятки больших и малых А-зон. Во времена Утопии здесь находился один из крупнейших научных и производственных центров Евразии и узел планетарный обороны, прикрывающий всю Сайберию. Однако во время Импакта городу не повезло. Мощная система ПКО раздробила несколько крупных Осколков, но взамен на Нова-Сиб обрушилось множество мелких кусков Черной Луны, практически стерших мегаполис с лица земли. Люди вели отчаянную борьбу за выживание и при поддержке Инкарнаторов сумели отстоять город, долгое время тут существовало крупное независимое поселение, окончательно обезлюдевшее только после войн Одержимых. Сейчас там снова господствовала А-жизнь, и Сталкер настоятельно рекомендовал не соваться в старые руины без тщательной подготовки.

Далее мы повернули на север, пересекая огромную территорию Сайберии. Этот холодный край был одной из крупнейших частей суши, в малой степени изменившихся после Импакта, разве что подступивший океан немного смягчил климат. Бесконечные болота и суровые леса, прорезанные сверкающими нитями рек, многочисленные озера и глубокие каньоны — в отличии от густонаселенного юга, здесь почти не сохранилось следов урбанистического влияния человека.

Однако люди тут все-таки жили — мы специально сделали крюк и снизились, чтобы увидеть на плоскогорье огромные остовы космических кораблей. Во время Импакта здесь совершила аварийную посадку целая эскадра Звездного Флота, из-за А-излучения и метеоритных ударов потерявшая управление.

Скелеты — так называли это место. Невероятное зрелище — полуразобранные, утопающие в ползущей зелени, обросшие множеством хаотичных надстроек, звездные корабли напоминали гротескные замки, служившие огромными домами-цитаделями далеким потомкам выживших членов экипажа и прибившихся к ним людей. Они разговаривали на невообразимой смеси глобиша и раша и сотнями лет жили разборкой корабельного имущества, сформировав социум искателей и археологов со своеобразными законами. Эта вольница формально подчинялась клану Медведя, будучи самым южным форпостом Сайберии, хотя основные поселения народа раш находились гораздо севернее.

Невообразимое кладбище тянулось на сотни миль, здесь нашли последнее пристанище не менее двадцати поврежденных кораблей разного класса и размера. Большая часть — не более чем металлом, устаревший еще во времена Утопии, орбитальные ПКО-платформы, но, по словам Сталкера, некоторые удалось восстановить и поставить в строй, как например, сгинувший на Черной Луне «Ронсеваль». Первый Легион вел здесь активную деятельность — с кораблей-доноров тек неиссякаемый ручеек ценных трофеев.

Отсюда до нашего места назначения оставалось совсем немного. Вскоре флаинг начал снижаться, заходя на посадку — и я увидел оборудованный по всем правилам квадрат легионного лагеря. Башенка ретранслятора, правильные ряды жилых модулей, паучьи силуэты «Тарантулов», сторожащие периметр, тройка винтокрылов на взлетной-посадочной и мелькающие фигурки людей.

Здесь находилась Седьмая Когорта — практически в полном составе, шесть сотен бойцов, включая свежее пополнение из Города. Полноценный боевой рейд, возглавляемый второй командой Инков «Звездной Силы». Сталкер получил все необходимые ресурсы после разговора в Городе, и они развернули бурную деятельность, не дожидаясь нашего прибытия.

Нас ждали. Даже дисциплинированные легионеры шарахнулись от дикого руха — на обученную мега-птицу из тех, что использовал Легион, птенец не походил, был в два-три раза крупнее орноптара и не имел городской Метки и упряжи. Я сдержал его невольную агрессию, вызванную запахом железа, громкими звуками и обилием источающих адреналин двуногих, заставив оставаться на месте — и подошел к встречающим.

Инкарнаторы Стеллара, еще одно трио легатов. Шаман, смуглолицый Техномант, держащийся с непринужденным высокомерием аристократа, явно брал пример с Ворона — такая же специализация, похожая броня, явный снайпер-невидимка. Минерва — светловолосая Заклинательница с оружием, напоминающим электромагнитный технолук, судя по плетению Источника, только осваивала новый носитель.

И Йотун. Я впервые видел лидера второй команды Седьмой Когорты, и, признаться, до этого был уверен, что Йотун — мужчина. Но все оказалось наоборот — Йотун была женщиной, да еще какой. Она просто поражала воображение.

Почти восьми футов ростом, с соответствующими габаритами и мускулатурой, которые не скрывал необычный экзоскелетный Доспех, Йотун производила устрашающее впечатление. Вот кого нужно было выпускать против Гора — они явно находились в одной весовой категории. Толстые рыжие косы, презрительно прищуренные змеиные глаза — как прицел пулемета. Лицо и тело женщины покрывала причудливая синяя татуировка, изображающее древние руны и геометрические орнаменты, а дополнительные миоэлектрические конечности удерживали над плечами роторную пушку и реактивный огнемет. Сама Йотун, небрежно, как пушинкой, поигрывала огромной двухлезвийной техносекирой, в которой я с удивлением узнал «Гнев Электроманта» — трофей, взятый мною с тела Моргота и отданный команде Сталкера в обмен на вингер Кайры. Великанша, несомненно, была чистым Воином, прошедшим не меньше четырех эволюций, и внешне мало отличалась от Инков Святых, почти потерявших человеческий облик.

— Айве! — голос у Йотун оказался соответствующий, густой и хриплый, — С возвращением, Сталкер. Привез подкрепление?

— Да. Что у вас тут? Какие новости?

— О, много всего. С чего начать?

— С потерь. Пошли, расскажешь по дороге.

— Десять убитых, тридцать раненых. В основном новенькие. Мы зачистили поверхность в радиусе двадцати миль, заткнули три новых норы, — докладывала великанша, — Внутри… прошли и заново зачистили два яруса. Закрепились в переходах на третий, поставили там временную заглушку.

— Всего лишь? До нашей старой заглушки между третьим и четвертым не удалось добраться?

— Нет. Мы хорошо продвигались, ничего сложного, но на четвертом они опять успели восстановить свою скорлупу. Прогрызть не хватило времени.

— Почему?

— Там полно сцифориев. Кишат, как тараканы, и не кончаются.

— Значит, Прайм восстанавливает защиту. Чувствует угрозу? — задумчиво пробормотал Сталкер, вроде бы ни к кому не обращаясь.

— Или готовит плацдарм для наступления, — заметил Шаман вполголоса, — На поверхности попадались в основном оккулусы и дрифтеры, значит, главные силы концентрируются внутри.

— Как в тридцать третьем? Возможно… — цепко глянуть на него легат Седьмой Когорты, — Ладно, я хочу посмотреть на все это дерьмо своими глазами. Можно сказать, соскучился.

Я бы тоже не отказался осмотреть то, с чем придется иметь дело. Изучать глифы А-механизмов и структуры Прайма по записям и видеофайлам Архива Стеллара и увидеть вживую — совершенно разные вещи.

Странное место — дикий горный край, сплошняком заросший лесом, как борода спящего великана. Конечно, во времена Утопии здесь все выглядело иначе — вызвав карты и схемы, я понял, что нынешний лагерь Легиона находится на месте древней базы, служившей то ли для складирования и отправки готовой продукции, то ли для проживания персонала — от разрушенных строений сохранились лишь фундаменты и часть первых этажей, а сам производственный комплекс находится в нескольких милях, на приличной глубине под гористыми кряжами. Он был огромен — десять разветвленных уровней, целый подземный город со своей инфраструктурой. Я не мог отделаться от мысли, что все это крайне странно — удаленность от центров цивилизации, сложная логистика, проблема с персоналом… Почему производственные линии полностью перенесены в подземные, вернее, подгорные цеха? Одновременная добыча ресурсов, в том числе редкоземельных металлов, не могла оправдать строительство такого масштаба, как будто специально спрятанное от чужих глаз. Скальная толща хорошо экранировала А-излучение и защищала в случае бомбардировки даже ядерным оружием — те, кто проектировал этот производственный комплекс, как будто хотели сделать его замаскированным и неуязвимым для атаки извне. Я в очередной раз убедился, что они — а то, что к проекту «Аврора» приложили руку первые Инкарнаторы, уже не вызывало сомнений, готовились к войне, вторжению, возможной гибели Земли в нескольких сценариях и пытались максимально защитить свое детище. Насмешка судьбы заключалась в том, что теперь это обстоятельство играло против нас — ведь именно нам нужно было прорваться снаружи, а враг засел внутри…

Вход представлял собой огромную дыру с рваными и оплавленными краями в навсегда застывших исполинских гермостворках. Их как будто взорвали изнутри, а потом еще вдоволь погрызли образовавшуюся брешь. За ней начинался тоннель с оборванными монорельсами, уходивший вниз с приличным уклоном. Его держал под прицелом «Микадо», тут же был построен мощный, хорошо укрепленный блокпост, охраняемый тремя алами легионеров с тяжелым вооружением.

— Вот, Грэй, — повернулся ко мне Сталкер, — Войти можно только здесь. Остальные входы мы взорвали или завалили — так проще контролировать А-механизмы. Они периодически бурят новые норы или пытаются разобрать завалы, но мы держим под контролем и оперативно реагируем на прорывы. В наиболее опасных точках созданы блокпосты. Можно сказать, что в целом Прайм запечатан. Осталось его зачистить… этим мы и занимались последние годы.

— И не справились?

— Ну теперь-то с нами Прометей, — насмешливо и громко фыркнула Йотун, — Покажешь, как надо?

Несколько секунд мы мерились взглядами, затем, кашлянув, между нами встал Сталкер. Он произнес:

— Это не так-то просто. Конечно, можно жахнуть внутри «Абсолют» или парочку ядерных зарядов — этого хватит, чтобы выжечь ядро Прайма, но нас же интересует наследство «Авроры», верно? А к нему придется пробиваться сквозь всю эту нечисть. Пойдем, посмотришь в натуре.

Он показал в наклонный темный зев тоннеля, в глубине которого мерцал тусклый светлячок прожектора — там, где находился следующий блокпост Седьмой Когорты.

— Только осторожно! Ничего не трогайте, не стреляйте, не шумите! — предупредила Йотун тоном, не терпящим возражений, — Эти Твари непредсказуемы. Могут атаковать в любую минуту, если им что-то не понравится.

Я изучил доступные материалы о Прайме — уникальном, саморазвивающемся симбиозе, возникающим в случаях, когда А-механизм объединяются в единую структуру, напоминающую некий муравейник. Обычно это происходило вокруг искаженных энергией Грани мощных когиторов, чьи алгоритмы начинали их воспроизводство А-механизмов и создавали странные структуры, назначение которых так и осталось неизвестным. В большинстве случаев это получало статус Синей Тревоги, в Архиве сохранилось множество интереснейших записей — например, о выползшей на сушу древней субмарине, в течение восьми минут уничтожившей небольшое человеческое поселение. Сенсоры Звезды зафиксировали применение арсенала вооружения Утопии и немедленно уничтожили противника ударом с орбиты, ибо в пусковых шахтах ожившего подводного крейсера могли сохраниться и изделия класса «Абсолют». Или огромную Констелляцию, выросшую на месте Пекина, которую пришлось разрушить с применением тектонического оружия и дальнейшей многолетней зачистки, забравшей жизни многих Инкарнаторов Первого Легиона… В нашем случае все выглядело не так плохо — по крайней мере я так думал, пока мы не ступили под мрачные своды безымянного объекта «Авроры».

Света здесь, естественно, не было. Лучи выпущенных «Частиц Ра» и прожекторов других Инков выхватывали разорванные линии монорельсов, покрытый выбоинами пол и странные ребристые наросты на стенах и потолке. Сырость и мрак, груды хлама, непонятные конструкции, торчащие из треснутого пластобетона. Спуск оказался долгим, у входа на первый ярус виднелись остатки выгоревшего изнутри и частично разобранного «Тарантула», а возле него — новый пост Седьмой Когорты. Легионеры молча пропустили нас, косясь на меня с Алисой, от них исходило удивление — не так часто восьмерка Инкарнаторов спускалась сюда в полном составе. Я обратил внимание, что почти все бойцы имеют звание не ниже гард-аларха и Источник — «семизвездные» славились повышенной концентрацией одаренных.

Трехмерный план комплекса, конечно, не отражал масштабов. Гулкие тоннели тянулись на десятки миль — целые улицы с монорельсами и тротуарами, производственные цеха, склады, жилые и административные здания. Даже на первом ярусе могла потеряться вся Когорта Сталкера — тут можно было бродить бесконечно. Я осознал, какую колоссальную работу они провели, зачищая все эти переходы, скрупулезно проверяя каждый темный отнорок в поисках затаившегося А-механизма. Занятие для терпеливых и твердых духом, учитывая, что львиную долю работы наверняка выполняли обычные люди. Здесь было еще больше волнообразных, как будто ржавых наростов на стенах, потолке и даже полах. В иных местах они закручивались спиралями, образуя непроходимые конструкции странной формы. Они не могли быть делом человеческих рук. Большинство казались разрушенными, зияли дырами и рваными краями, как будто по ним вели ожесточенный огонь.

Я остановился, разглядывая одну из таких штук — нечто вроде полой трубы, восьмеркой завивающейся под потолок. Краешек отломился легко — похоже на истонченный, хрупкий металл. Странная волокнистая структура…

— Измененный металлополимер неизвестного генезиса, — сказал Сталкер, — Броня Прайма. Они выделяют эту хрень, строят из нее свои структуры. Передвигаются по ним с высокой скоростью и используют для собственного ремонта. Мы называем эту хрень «каррах».

— Что это значит?

— Точно не знаю. Говорят, нечто вроде «плоти демонов» на одном из языков. Идем дальше?

Мы миновали еще несколько укрепленных позиций с настороженными легионерами. Основной пост находился у входа на второй ярус — огромной лифтовой шахты, в глубине которой мерцали яркие прожекторы. Сталкер объяснил, что все остальные переходы, лестницы и колодцы коммуникаций они взрывали или наглухо заваривали, дабы исключить проникновение с разных сторон и оборонять единственное направление.

Ниже «карраха» оказалось еще больше — слоистые тоннели сплошным переплетением покрывали стены и потолок. Видно было, что его целенаправленно разрушали, здесь хорошо так побушевал огонь. Жутковатое зрелище, в воздухе до сих пор плавал химический запах гари. Мы пробирались сквозь оплавленные коридоры, под ногами хрустели сплошные завалы мусора, дважды натыкаясь на следы недавних боев, выбоины на стенах и трупы А-механизмов, напоминавшие жутких сгоревших насекомых. Вот только плоть им заменял металл и пластик, жилы — провода, а кровь — технологические жидкости. Большинство было разбиты на куски и изуродованы до неузнаваемости, но я заметил более-менее целый образец — нечто вроде дрона размером с человеческую голову. Огромными фасетчатые окуляры и сегментарное строение — интерфейс системы Стеллара мгновенно опознал павшую цель.

Оккулус

А-механизм. Малая особь Прайма, специализация — летающий разведчик.

Ранг опасности — синий

Класс «Логос»

«Логос», аналог «Бина», укладывающееся в рамки «понимания» земной наукой А-существо, это конечно, не «Мехоморф» и не смертельно опасный «Унификат». Я уже знал, что особи Прайма делятся на множество видов — разведчики, строители, бойцы. Были те, кто занимался производством новых А-механизмов или добывал ресурсы разнообразными способами — под нужную задачу Прайм мог собрать модель с необходимой специализацией, включая подобных огромным горнопроходческим комбайнам. Насколько глубоко они зарылись и сколько вообще их внутри — не знал никто, и я уже понимал, почему — если ярусы заросли металлизированной хренью и в них кишат подобные Твари — просто невозможно продвигаться быстро, будь ты хоть семи пядей во лбу.

Заглушка на третий ярус, возле которой находился последний, самый большой пост Легиона, представляла собой огромную металлическую пломбу в лифтовой шахте, сваренную, судя по внешнему виду, в основном из трупов А-механизмов. Толщиной по крайней мере два с половиной фута, она была заминирована и окружена точками автоматического ведения огня.

Полуцентурия легионеров — очень серьезные ребята. К сожалению, протащить сюда «Тарантул» или «Микадо» было невозможно, но почти все они щеголяли в «Аресах» и тяжелых «Гераклах», что косвенно говорило о степени опасности. Такой кибернетический доспех, конечно, уступает броне Инкарнаторов, но тем не менее, боец в нем способен гулять под шквальным огнем, как под легким дождичком. Это, и тяжелое вооружение — в основном электромагнитные импульсники, реактивные огнеметы и огромные техномечи, говорило о том, что к угрозе прорыва с нижних ярусов относятся весьма серьезно.

— Дальше нельзя, Грэй, — произнес Сталкер, видя, как я шагнул к кустарным поручням, перегнулся, заглядывая в заплавленную шахту, — Грэй?

Не обращая внимание на его слова, я прикрыл глаза, сосредоточился. Прямо за перепонкой заглушки, в нескольких ярдах от нас шевелились А-механизмы — холодные позитронные импульсы, заменяющие им сознание, ощущались совершенно отчетливо. Господи, сколько же их там — десятки, сотни? Судя по уколам пси-поля, они облепили всю лифтовую шахты и заполнили тоннель… Я расширил сканирующий луч, повел его вширь и вглубь, пытаясь оценить обстановку — и практически сразу понял, что наткнулся на что-то крайне странное.

Это была система. Со своими законами и алгоритмами, не живая, но и не мертвая, пронизывающая этих существ сплошным потоком, как Инков связывала азурическая сеть Стеллара, некий сверхразум, который был ими и одновременно они в какой-то степени были им. Чем-то похоже на общий пси-фон Роя Бина Ши, однако совершенно иной, не биологической природы, не душащий и подавляющий, а холодный и рациональный. Неуловимое мельтешение единиц и нолей, только кажущееся хаотичным.

Но от этого он казался еще более опасным.

Я прикоснулся к Прайму — и понял, что он тоже почувствовал меня.

В следующую секунду заглушку изнутри сотряс мощный удар.

Отправить