7. Проект революционера Кибальчича
Впервые в мире мысль о ракетном самолете родилась в светлой голове молодого революционера – первомартовца Николая Кибальчича.
«Когда я явился к Кибальчичу, – говорил суду его защитник, – меня прежде всего поразило, что он был занят совершенно иным делом, ничуть не касающимся настоящего процесса. Он был погружен в изыскание, которое он делал о каком-то воздухоплавательном снаряде; он жаждал, чтобы ему дали возможность написать свои математические изыскания об этом изобретении. Он их написал и представил по начальству».
Революционер Николай Иванович Кибальчич.
Он первый высказал мысль, что ракету можно превратить в летательную машину
«Я написал проект воздухоплавательного аппарата, – подтвердил Кибальчич в своем последнем слове. – Я полагаю, что этот вопрос вполне осуществим. Я представил подробное изложение этого проекта с рисунками и вычислениями».
Кибальчичу было обещано, что проект будет рассмотрен технической комиссией, но обещание исполнено не было. На донесении начальника жандармского управления генерала Комарова, препроводившего проект Кибальчича в департамент полиции, имеется чья-то надпись:
«Давать это на рассмотрение ученых теперь (т. е. за несколько дней до казни – Я. П.) едва ли будет своевременно и может вызвать только неуместные толки».
Проект попросту подшили к делу, и он оставался в архиве департамента полиции в течение 36 лет, пока не был извлечен оттуда революционной волной 1917 г.
Великий революционер погиб, так и не услышав отзыва сведущих людей о своем изобретении. Впрочем, едва ли кто способен был в то время правильно оценить его замысел. Для этого нужно было владеть математической теорией ракетного полета, а такой теории в ту эпоху еще не существовало. Да и мало кто настолько ясно представлял себе самую причину полета ракеты, чтобы разобраться в идеях Кибальчича.
В чем же состоял его проект? Постараемся дать представление о нем выдержками из записки самого изобретателя.
«Находясь в заключении, за несколько дней до своей смерти я пишу этот проект, – такими словами начинается записка Кибальчича. – Я верю в осуществимость моей идеи, и эта вера поддерживает меня в моем ужасном положении.
Если моя идея после тщательного обсуждения учеными специалистами будет признана осуществимой, то я буду счастлив тем, что окажу громадную услугу родине и человечеству. Я спокойно тогда встречу смерть, зная, что моя идея не погибнет вместе со мной, а будет существовать среди человечества, для которого я готов был пожертвовать своей жизнью».
Оговорившись, что он не имел возможности разобрать проект во всех подробностях и подкрепить его расчетами, Кибальчич продолжает:
«В своих мыслях о воздухоплавательной машине я прежде всего остановился на вопросе, какая сила должна быть употреблена, чтобы привести в движение такую машину».
Сила пара для этой цели им отвергается: «Какие бы приспособления ни были приделаны к паровой машине, – вроде крыльев, подъемных винтов (пропеллеров) и пр., – паровая машина не в состоянии будет поднять самое себя на воздух». Далее им отвергается применимость для той же цели электродвигателя, а также и мускульной силы человека. Этим исчерпываются все те возможности, которые мог предвидеть техник той эпохи: двигателей внутреннего сгорания, сделавших возможной впоследствии авиацию, тогда еще не существовало.
«Какая же сила применима к воздухоплаванию? – снова ставит вопрос Кибальчич и отвечает: – Такой силой, по моему мнению, являются медленно горящие взрывчатые вещества. Применить энергию газов, образующихся при воспламенении взрывчатых веществ, к какой-либо продолжительной работе возможно только под тем условием, если та громадная энергия, которая образуется при горении взрывчатых веществ, будет образовываться не сразу, а в течение более или менее продолжительного промежутка времени. Если мы возьмем фунт зернистого пороха, вспыхивающего при зажигании мгновенно, спрессуем его под большим давлением в форму цилиндра, то увидим, что горение не сразу охватит цилиндр, а будет распространяться довольно медленно от одного конца к другому и с определенной скоростью. На этом свойстве прессованного пороха основано устройство боевых ракет».
Кибальчич имеет здесь, вероятно, в виду те старинные (первой половины XIX века) ракеты, которые перекидывали тяжелые бомбы на два-три километра.
Рассмотрев условия горения ракеты, Кибальчич приступает к сущности своего проекта (см. прилагаемый чертеж, выполненный Кибальчичем):
«В цилиндре А, имеющем в нижнем дне отверстие С, устанавливается по оси пороховая свечка k (так буду я называть цилиндрики из прессованного пороха). Цилиндр А посредством стоек NN прикреплен к средней части платформы Р, на которой должен стоять воздухоплаватель. Для зажигания пороховой свечки, а также для установления новой свечки на место сгоревшей должны быть придуманы особые автоматические механизмы. Все это легко может быть разрешено современной техникой.
Представим теперь, что свеча k зажжена. Через очень короткий промежуток времени цилиндр А наполняется горячими газами, часть которых давит на верхнее дно цилиндра, и если это давление превосходит вес цилиндра, платформы и воздухоплавателя, то прибор должен подняться вверх. Давлением газов прибор может подняться очень высоко, если величина давления газов на верхнее дно будет все время поднятия превышать тяжесть прибора».
Изображение подлинного наброска проекта Кибальчича
Для управления полетом Кибальчич предлагает пользоваться вторым подобным же цилиндром, установленным горизонтально, либо же устроить цилиндр поворотным, чтобы отверстие его можно было обращать в любую сторону.
«Верна или неверна моя идея, может решить окончательно лишь опыт. Из опыта же можно лишь определить необходимые соотношения между размерами цилиндра, толщиной пороховых свечей и весом поднимаемого аппарата», – заключает Кибальчич свою записку.
Как же должны мы теперь, спустя более полувека, оценивать этот проект Кибальчича? В нем имеются существенные изъяны. Не указано, например, что платформа должна иметь против цилиндра отверстие для пропуска струи пороховых газов. Аппарат не имеет «обтекаемой» формы и, следовательно, должен встречать при движении через воздух значительное сопротивление. Нельзя помещать пилота на платформе в непосредственном соседстве с раскаленным цилиндром и потоком горячих пороховых газов. Рискованно вообще пользоваться в качестве горючего порохом, легко взрывающимся, а потому могущим уничтожить машину.
Как, вероятно, представлял себе Кибальчич полет своей машины
Все это и еще многое можно было бы возразить, но не с такой точки зрения надо смотреть на первый по времени проект ракетного самолета. Следует оценивать лишь самую идею изобретения, а идея эта должна быть признана безусловно правильной. Даже в том несовершенном виде, в каком воплощена она у Кибальчича, идея эта вполне реальна. При весе машины, вместе с зарядом и прочим грузом, например, в четверть тонны, достаточно было бы сжигать каждую секунду около 5–6 килограммов пороха, – и машина держалась бы в воздухе. И не только в воздухе: замечательную особенность машины Кибальчича составляет то, что она может держаться и двигаться в совершенно безвоздушном пространстве. Конечно, в эпоху Кибальчича, когда не было еще управляемого летания в самой атмосфере, не время было думать о летании заатмосферном. Но как бы то ни было, русский революционер-изобретатель должен быть признан первым работником в области ракетного летания. К сожалению, мысли его никому не были известны: о них узнали только тогда, когда сделаны были уже дальнейшие шаги в той же области. Эта заслуга продвижения идеи ракетного летания далее Кибальчича принадлежит также нашему соотечественнику, знаменитому изобретателю К. Э. Циолковскому, имя которого теперь пользуется мировой известностью.
