Глава 5

До поездки в Полигон мы занимались изучением карт, сравнивая древнюю с современной. По всему выходило, что самое интересное было вблизи Дальграда, потому что древняя столица находилась практически на его месте, а большие поместья древних магов — почти по тем же координатам, что и нынешние. Поневоле задумаешься, не нашли ли и остальные при строительстве что-то подобное тому, что вытащили Живетьевы. Кстати, при изучении их владений выяснилось, что собачий питомник расположен на месте дома артефактора, очень известного во времена Древних. Но никакой информации о том, что там было что-то найдено, мы не нашли. А ведь было очень похоже, что свои изыскания по реликвиям Живетьева делала, на что-то опираясь.

— Понимаешь, Илья, проблема в том, что у Живетьевых в клане есть целый археологический род, — пояснял Олег, когда мы уже ехали в Полигон к назначенному времени. — На частные изыскания отчет в Гильдию присылают, только если клиент на это даст разрешение. В противном случае о проводимых где-то раскопках можно узнать только случайно. Но странно, что именно на этом месте поставили собачий питомник…

— Возможно, как раз не странно, — возразил я. — Если, к примеру, выкопали полностью артефакторную лабораторию, которая сохранилась, потому что на ней была защита. И Живетьева приезжает туда работать. Прикрытие идеальное — такие собаки требуют контроля. Да что там контроль, у них импринтинг на первого, кого увидят при рождении, — значит ни у кого не возникнет вопросов, что там Живетьева забыла.

«Проверить надо, — вмешался в разговор Песец, — чтобы сомнений не оставалось».

— Проверить бы как-нибудь, — вторил ему Олег.

— У меня на следующей неделе соревнования в Дальграде, — вздохнул я. — Тогда и проверю.

— Не горит же, — неуверенно сказал Олег. — Ты и без того на себя слишком много взвалил.

— В нашей ситуации не знаешь, когда загорится, — возразил я. — К собакам лезть я не собирался, но, если там есть хоть что-то, что поможет понять, чем владеет Живетьева, — лезть надо однозначно.

И лишать ее всех имеющихся козырей. Начиная с записей древних магов и заканчивая запасами металла Изнанки, который у меня набирался такими темпами, что надеяться сделать из него клинок я мог только в старости. Спасибо Эрнесту Арсеньевичу за «подарок» в виде «кинжала», который резко увеличил мой запас изнаночного металла. Но все равно металла пока было слишком мало.

В Полигоне Греков с Шелагиным нас уже ждали, поэтому мы без особых разговоров направились в зарезервированный за Шелагиными зал, где порядка двух часов я отзанимался очень плотно, применяя все новые умения и оттачивая и их, и старые. Остальные участвовали в тренировке попеременно. Олег так вообще сдулся через полчаса и сказал, что с него на сегодня хватит, поэтому только следил за действием, изредка комментируя. Или беседовал с тем, кто брал в тренировке паузу.

— Илья, хватит, — наконец сказал Греков. — Перетренируешься еще, это тоже вредно.

— Я на воскресенье полный отдых запланировал, — возразил я.

Но новую партию фантомных противников вызывать не стал, устало опустился на скамейку при входе. Кажется, Греков прав, и мне действительно хватит. В ближайшие минут двадцать — точно. Я достал из сумки бутылку с водой и сделал пару глотков.

— Отдых он запланировал, — проворчал Олег. — Это значит, ты упор на алхимию или артефакторику сделаешь?

— На кожевничество, — огрызнулся я. — Физическая нагрузка будет минимальной. За воскресенье восстановлюсь.

— Если будешь так выкладываться, за воскресенье не восстановишься, — заявил Греков.

— Восстановлюсь. У меня нужной алхимии хватает.

Греков посмотрел на Шелагина.

— Саш, ты его не предупредил, что ли? Илья, нежелательна тебе сейчас никакая алхимия, чтобы при проверке не нашли даже ее следов, а проверять будут так, что при подозрении могут отстранить. На фехтовальных соревнованиях алхимия запрещена. Павел Тимофеевич, конечно, с Зиминым договорился, что целитель с тобой на соревнования будет, но при явных нарушениях с твоей стороны толку от этого не будет. Вот чтобы уже сегодня — ничего, даже если планировал.

— У меня такая регенерация, что выйдет все за день-два.

— Может — выйдет, может — нет, но рисковать не надо. У тебя и без того хорошие шансы, а перерабатываясь ты их уменьшаешь.

— Вот-вот, — поддержал его Олег. — Я племяннику тоже говорю, что нужен своевременный отдых, а он упирается.

— Потому что пока мы отдыхаем, нас уже могут обкладывать со всех сторон. Если Живетьева отступилась от своего участка, это не значит, что у нее не появилось желание нам отомстить.

— Нам-то за что? — вытаращился на меня Греков. — Мы ее внучка́ даже пальцем не тронули.

Я выразительно хмыкнул, напоминая, как он обошелся с пленным. Нет, пальцем не тронул, но пнул хорошо так. Никогда не думал, что Живетьев мог так высоко взлететь.

— Нос ты ему вправил, значит, не считается, — не смутился Греков. — Мы его допросили и отпустили. И даже в Дальграде он успел засветиться. Это ты, кстати, хорошо придумал и исполнил. Если бы не это, то Живетьева заподозрила бы неладное сразу. Она и так заподозрит, слишком умная старуха.

— И слишком умелая…

— Если ты намекаешь на покушение уже на нее, то…

— Я похож на идиота? — удивился я. — Я знаю, что обычными способами целителя высоких уровней не взять. Так, как мы подловили Эрнеста Арсеньевича, подловить ее не получится. И убить ее только Изнаночным металлом можно. Причем не такой ковырялкой, как на мое убийство выделили. От такой она отмахнется, прихлопнув покушающегося.

— Вот-вот, — вздохнул Греков. — Если бы не это, я бы сам сказал, что старуху надо валить. Без нее все посыпется.

А из нее может выпасть после смерти очень много всего интересного. В частности — бомба и записи артефактора. Если, разумеется, они не лежат в другом месте. Например, в сейфе при собачьем питомнике. Проверить хотелось уже сейчас.

— Алексей, чего ты несешь! — возмутился Шелагин. — Ты сейчас на полном серьезе рассуждаешь об убийстве главы рода.

— Эта глава рода на полном серьезе обсуждала ваши с Ильей убийства, — отрезал Греков. — Так что от своих слов и не подумаю отказаться. Были бы шансы — не раздумывая завалил бы.

— Я тоже, — признал я.

— Вот, бери пример с сына. Он точно не собирается ничего и никому прощать.

Шелагин недовольно зыркнул на Грекова и решил перевести разговор на тему понейтральней:

— Вы в хранилище вещей Древних не передумали сегодня идти?

— Разумеется, нет, — ответил Олег, я даже рта не успел открыть. — Это же отдых чистой воды, правда, Илья?

— Правда, — согласился я. Со скамейки я встал и спортивную сумку поднял. На сегодня точно все. — Я в душ. А потом — хоть на край света.

— Так и мы с тобой, — заявил Греков.

Душ, по мнению Песца, здесь был уже современный, но наверняка была возможность использовать и древний вариант, просто к этому времени благополучно забылось как это делать. Но особой необходимости в этом не было: меня устраивал и современный вариант. Я не Олег, от отсутствия дополнительных удобств страдать не буду.

Олег от современного душа в Полигоне тоже не стал увиливать, как и Шелагин с Грековым. Всё же мы прилично все выложились на тренировке и хорошо пропотели. Просто возможности у всех разные, возраст опять же. Конечно, что Шелагину, что Грекову до дряхлости еще далеко, но и моей выносливости у них тоже нет.

Когда уже расселись по машинам, причем Олег чуть ли не приплясывал от радости, что попадет в святую святых, внезапно позвонил Федя.

— Привет. Правда, что ты помолвку заключил с княжной?

Вопрос мне не понравился. Не для того я консультировался со Степаном, чтобы он понес эту информацию дальше. Кажется, юриста нужно срочно менять. Но ругаться не стал, просто уточнил:

— Тебе Степан сказал?

— Степан? Ты у него договор заказывал, что ли? Нет, он такие вещи не разглашает. Агеев сказал Дашке, а она — мне.

Осталось только, чтобы Зырянов показал-таки дочери видео со мной и Грабиной… Я уже начал жалеть, что между мной и целительницей ничего не случилось — все равно огребаю как за полноценный секс, так хоть бы узнал, что это.

— Агеев-то откуда узнал?

— У них связи какие-то в канцелярии. Все, что имеет отношение к нашему княжеству, они узнаю́т чуть ли не первыми. Выходит, правда? А я Дашке ответил, что уж нам бы ты точно рассказал.

— Федь, не о чем там рассказывать. Во-первых, там договор не о помолвке, а о намерениях, а во-вторых, он был нужен не для того, чтобы застолбить перспективную невесту. Там расторжение через три года прописано.

— То есть помолвка фиктивная?

— По факту — да. Но это я тебе говорю, а для остальных она должна считаться настоящей, иначе у меня будут неприятности. Да и у Беспаловых — тоже.

— Понятно… — протянул Федя. — С императором, похоже, проблемы.

— С ним в том числе, — намекнул я, что разговор действительно нетелефонный. — Федь, разгребусь с соревнованиями, подойду сам и все вам обоим расскажу. Не додумывайте ничего, пожалуйста. Меня и без того сейчас так завалило, что ни вздохнуть ни охнуть.

— Я думал, что основная проблема решилась…

— Увы, нет.

— Хотя если бы решилась, то, как минимум, было бы объявление… Так, разговор точно не телефонный, завязываем.

Мы еще немного поговорили об учебе, поспорили, кому сложней учиться. Причем каждому казалось, что основные сложности — у другого. Алхимия — наука точная, там если что новое и появляется, то редко, а вот юристам приходится постоянно нос по ветру держать, отслеживая все изменения в законодательстве как имперском, так и местном. Не расслабишься. За разговором дорога пролетела незаметно — попрощались мы, когда я был уже на территории Шелагиных. Я попросил Федю передать привет Дашке и вздохнул. С того памятного дня мы с ней даже не переписывались, хотя раньше хотя бы парой фраз обменивались ежедневно. Но перепиской все равно ничего не решишь. Эх…

Под вещи Древних у Шелагиных была отведена половина подвального помещения под особняком. И этого места было очень и очень мало для того обилия предметов, которое там складировалось. Полки стояли так близко, что между ними с трудом протискивались те, кто был габаритами хоть немного больше меня. О каком-то порядке и речи не шло: всё втискивалось туда, где находилось место. Хотя минимальная опись и велась, но Олег, когда ее увидел, побледнел, начал хвататься за область сердца и заявил, что ответственному нужно руки оборвать. В описи просто указывался тип предмета: большой, средний или маленький. Модули же просто ссыпались в ящик, который Грехов с кряхтением выдвинул из-под конторского стола.

— Изучать будете все сразу? — не без ехидства спросил он.

— Вы бы их хоть по кляссерам разложили, — поморщился от столь явного варварства Олег.

— Вы место под кляссеры видите? И я нет.

— Можно рассортировать и продать ненужное, — предложил я.

— Такое количество сразу на рынок выбросить? Ты что! — возмутился Олег. — Запомни, если оно не нужно сейчас, то не факт, что не понадобится потом. Вот что, вы нам монеток отсыпьте, мы их отсортируем дома. Такой бардак возмутителен для княжеской сокровищницы.

— Разве это сокровищница? — удивился Греков. — Это свалка ненужных вещей, которые потенциально могут стать ценными, а могут и не стать.

— Да они в любом случае ценные. Хотя бы как история.

Они продолжили переругиваться, а я направился изучать «свалку ненужных вещей», среди которых могли найтись очень даже нужные мне. Шелагины вполне определенно сказали, что я могу брать все, что захочу. Хотел я в первую очередь транспортные контейнеры, но и от других занимательных вещей отказываться не собирался.

«О, вот это нам надо», — неожиданно оживился Песец, когда мы проходили мимо одной из полок.

«Вот это?» — Я взял с полки артефакт в виде довольно большой коробки.

«Именно. Это штамповочный артефакт для изготовления артефактов. Есть емкости для покрытий и лоток для заготовок. Этот вариант работает при ручной зарядке».

«А у Зырянова такой был?» — спросил я, прикинув, не оставили ли мы сокровище Волкову. Хотя артефакт он бы все равно не отдал, жадный и нехороший человек.

«Ему зачем? Он конвейерным производством не занимался. Он выполнял частные заказы на уникальные вещи».

«А мне ты предлагаешь заняться конвейерным производством?»

«Тебе понадобится множество артефактов для княжеской дружины. Ты их вручную клепать будешь?»

«Почему нет? Артефакторику заодно прокачаю…», — проворчал я, но артефакт взял и отнес на стол, около которого Олег, Шелагин и Греков уже почти мирно беседовали.

— Прохоровы почти согласились, — как раз пояснял Шелагин. — Осталось обсудить размер отчуждаемой в нашу пользу земли.

Мы с Олегом переглянулись.

— А глянуть на карте можно? — спросил он.

— Зачем?

— У нас с Ильей есть предложение по отчуждению. Там от этого городка чуть правее есть кусок, который нам нужен.

Шелагин развернул карту на своем телефоне, и Олег приблизительно ограничил нужный нам участок. Понятно, что он еще немного пойдет вглубь, но главное — чтобы всё здание полностью было в шелагинском княжестве. Во избежание претензий.

— Может получиться, — сказал Шелагин. — Прохоровым как раз принципиальна земля слева. Они не уточняют почему, но упираются. Нам же нужен только сам город с окрестностями. Если сдвинем участок вправо, то Прохоровы сочтут это уступкой, в результате соглашения мы достигнем. Предложу отцу. А что справа вам нужно?

— Перспективные раскопки должны быть, — пояснил Олег.

Греков закатил глаза к потолку и обвел руками подвал.

— Вам этого мало?

— Здесь много хлама, даже на первый взгляд, — возразил Олег. — А там — жилище древнего мага, в котором могло сохраниться много интересного.

— И откуда такая уверенность?

— Карту нашли, на которой все расписано, — ответил Олег. — Еще вопросы будут?

— Разумеется. Что там может быть расписано, если языка Древних никто не знает? — скептически спросил Греков. — Не расшифровали его.

— Неужели? — гордо спросил Олег и посмотрел на меня, предлагая вместе с ним посмеяться.

Но я смеяться не стал, отправился дальше изучать стеллажи на предмет чего-нибудь для меня нужного. Вещей здесь было столько, что можно было изучать месяцами, которых у меня не было. Если бы велись хоть какие-то записи, было бы намного проще найти нужное.

Пока я обращал внимания только на большие контейнеры. Транспортные нашлись сразу, и я их начал просматривать по очереди. На первом стеллаже пустыми оказались все, и второй я начал проверять, уже ничего не ожидая. Первые три контейнера тоже ничем не порадовали, зато в четвертом обнаружились десять наборов мебели для люксовых гостиничных номеров.

«Можно разместить в спальнях, — оживился Песец. — Две или три оставить в Философском Камне, остальное — в Дальград».

Предложение было дельным: наполнение выглядело богатым, но не вычурным. Поэтому контейнер я отодвинул к основному проходу и принялся исследовать следующий. Он оказался из той же серии и содержал гостиничный текстиль, поэтому тоже был признан годным и отодвинут к первому. Остальные большие контейнеры на этом стеллаже оказались либо пустыми, либо с гостиничной посудой. Последних было штуки три, я подумал и все же взял один.

Эти три контейнера я выдвинул в проход, чтобы не возвращаться к троице, которая активно обсуждала, что и как будут отчуждать у Прохоровых. Причем Греков был уверен, что тот кусок, за который бьются Прохоровы, куда ценней, чем тот, на который мы нацелились. Мол, не просто так упирается соседний князь, а потому что не хочет упускать большую выгоду. Шелагин ему возражал, что тот кусок Прохоровы отдавать настолько не хотят, что, возможно, предпочтут не расторгать договор, чем лишиться этой земли. Спор казался бесконечным: аргументы пошли уже на второй круг.

Я прошел несколько стеллажей с артефактами и завернул в проход с контейнерами.

«О, — внезапно экзальтированно прижал к груди лапы Песец, — сейф Рода. Да еще какого!»

«Какого?»

«Владевшего весьма специфической магией. Судя по всему, сейчас она вообще утеряна».

«Что за магия?».

«Магия проклятий. Они баловались еще магией крови. Оба направления запрещенные, но из тех, где очень сложно доказать применение. Ну начали сыпаться на человека неудачи — не каждый пойдет проверять ауру и не каждый маг в ней увидит отпечаток проклятья. Виртуозы были, что говорить. Хорошо, что вменяемые: не сыпали проклятьями направо-налево. Сейф надо брать и, однозначно, вскрывать. Это не просто козырь в борьбе с Живетьевыми. Это козырный туз. Нет, четыре козырных туза».

Столько козырных тузов бывает только у шулеров, да и то не в одной игре. Но и нам противостоит игрок, не отличающийся честностью. Сколько козырных тузов в рукаве у Живетьевой, знает только она. И очень может быть, что ее козырные тузы побьют моих и количеством, и качеством.

Отправить