Глава 18

— Что скажет морское божество, что скажет морское божество… Тьфу… — передразнил я себя и свои не к месту завышенные ожидания от этой встречи.

Стоило с одним богом найти общий язык, причём цену за его привлечение к битве мне придётся заплатить невероятно огромную, так сразу же на глаза розовые очки упали. С чего я вообще взял, что это божество со мной заговорит? С чего я решил, что этот морской чёрт адекватный? Почему я его вообще как человека представлял? Этот гигант выглядел странно… То ли черепахой, то ли ещё кем-то таким был, обросшим за долгие годы огромным количеством наростов.

Юкио перенёс меня на остров, ближайший к этому здоровяку, что лежал на морском дне. Его большое пузо выпирало из воды, словно остров. Его нос казался скалой. Пальцы ног выглядели как прибрежные скалы.

— Здесь, вообще-то, архипелаг должен быть, но вместо архипелага теперь он…

— Это черепаха? — решил уточнить я.

— Нет. Он сам, согласно легендам, изменил своё тело до неузнаваемости. Был из одной очень древней расы, от которой остались одни воспоминания. Он, можно сказать, последний их представитель. Только изменился сильно.

— И что, он позволил им умереть?

— Он и стал одной из причин их гибели… Его сородичи были слишком воинственными и не очень благодарными. Вот он их и прибил. Если верить легендам.

— Фантастическая тварь… И давно он спит?

— Мама в детстве сказку рассказывала… Говорила, что есть великан в море, который подобен островам. И остров этот стал домом для птиц и морских животных. Просыпается он раз в сто лет, но очень быстро засыпает вновь…

Чудо-юдо, честное слово… Могу я его разбудить? Пожалуй, да. Выйдет ли что-нибудь хорошее из этого ленивого божества? Сомнительно… Драться с ним я тем более не хочу.

Сильно сомневаясь, что мне стоит терять время на этого увальня, пускающего носом в небо фонтаны, подобно киту, я отправился на этот «архипелаг» и прогулялся по «острову», обросшему моллюсками и всякой грязью, принесённой животными. Была маленькая надежда, что это не настоящее тело бога и что он просто живёт здесь и явится передо мной хотя бы в виде духа или сгустка божественности. Но я слишком раскатал губу… Это действительно его настоящее тело, разбухшее до чудовищных размеров.

В целом, для такого большого мира — это неудивительно. Чем больше мир, тем выше шанс появления гигантских существ.

Отправился дальше — и снова промах… Бесполезные самовлюблённые божки!

Один, подобно Мутару, всё в драку лез и при этом интеллект свой не демонстрировал. Очень хорошо шифровался, так что я был вынужден отбиваться, пытаясь достучаться до этого зверя. В конце концов мне удалось вырвать из его рук загнутый кинжал и отбросить его в одну сторону, а зверюгу с силой бога — в другую. Он только было ринулся обратно за ним, как моё терпение практически лопнуло.

— Тронешь его ещё раз, и, клянусь магией, я перестану даже пытаться сдерживаться, стараясь сохранить твою жизнь, — холодно произнёс я, полыхая аурой правителя и готовый использовать остатки своей божественности для уничтожения этого берсерка.

Если уж придётся влить свои скромные запасы в атаку, я гарантирую смерть своего врага, ибо лишь так это «окупится»: смогу восстановить потраченную силу. Иначе, лишившись божественности полностью, я ослабну в разы. Закроются Врата Могущества, и всё, что мне останется, — это вернуться в Мир Семи Империй и умереть, когда щит рухнет. Ну или молиться не знаю кому, чтобы мне на голову свалилась халявная благодать в виде ничейной божественной энергии, чтобы какой-нибудь божок наложил на себя руки рядом со мной. Других «кладбищ» богов с остатками божественности, как это было на древней арене, я не видел.

Что-то щёлкнуло в голове зверолюда. В его глаза я увидел понимание. Наконец он осознал, что я действительно не шучу. И — он сбежал, оставляя меня в отвратительном настроении. Ну хрен с ним!

Во-первых, он оказался слаб физически, во-вторых — ментально. Такой, как он, даже если бы согласился отправиться с нами, много пользы бы не принёс.

Остался последний бог, последний адрес…

Юкио перенёс меня к входу в глубокий и дремучий лес. Я в этот раз сам взял карту, перевернул её и прочитал пометки на оборотной стороне.

«Тоскующий Измаэль… Маловероятно, что согласится, хоть и невероятно силён. Переживает душевные муки, связанные с потерей возлюбленной», — так гласила подсказка, оставленная отшельником Луо.

— Ну, посмотрим… По крайней мере он выглядит адекватным, человечным.

Я глянул на табличку у входа на лесную тропу и прочитал про себя:

«Запретный лес Измаэля. Людям, нелюдям и всем остальным, кроме животных, вход запрещён».

Не нарушить это требование я не мог. И стоило сделать первый шаг, как я тут же ощутил незримое давление. Пришлось с ходу высвободить ауру, чтобы не пострадать.

Кому было плевать на давление, так это животным. Здесь их было много. Очень много… Местные зайцы и белки буквально под ногами путались и перед глазами с ветки на ветку летали, совершенно меня не опасаясь.

Тропа бессчётно разветвлялась, следуя за маршрутами животных. Но я знал, куда мне идти. Туда, откуда на меня давит аура бога, который сделал этот лес местом, куда запрещён вход таким, как я.

Я остановился на огромной поляне, усеянной цветами. Впереди, спиной ко мне, на коленях стоял Измаэль с опущенной головой. Перед ним я увидел ту, у кого он своей позой словно бы просил прощения уже целую вечность.

Плащ Измаэля был покрыт мхом. Ноги его словно вросли в землю. Могло показаться, что он уже давно помер, но нет. Он ещё жив. Жив и силён. Я даже отсюда слышал расходящиеся вокруг него волны магии.

Стоял Измаэль на коленях перед девушкой. Человеческая, юная и красивая, но вместе с тем бледная, даже белая, она лежала в чём-то похожем на гроб.

Хрустальный гроб… Словно из какой-то сказки, которую я слышал давным-давно. Уже и не вспомню… Хм-м? Хотя нет, это не стекло. Не хрусталь… Какой-то кристалл. Огромный и цельный. Магический. Резонирует с маной, сохраняя тело девушки целым.

Магия жизни… Я вижу, она пытается поддерживать эту девушку. Но это бесполезно… Она уже мертва.

— Ты не умеешь читать? Не понимаешь предупреждений? — скрипучим, отвыкшим говорить голосом, произнёс Измаэль, что стоял перед погибшей на коленях.

— Уважаемый Измаэль. Мне жаль, но я вынужден был нарушить ваш покой. Я нуждаюсь в помощи… И надеюсь, что вы дадите мне хотя бы шанс высказаться, прежде чем я уйду…

— Прочь… Сгинь. Ни слова больше! Иначе я порву тебя на куски…

Он поднялся и засиял аурой, накопленной за долгие годы божественностью. Причём столь ярко, что на короткий миг я ослеп.

Он был не просто силён, а чудовищно силён! И я чувствовал, что он готов убить меня, если я ещё хотя бы раз посмотрю в сторону трупа. Только вот мне идти больше не к кому. Этот хотя бы разумный и сильный, не то что остальные разочарования. Нужно сказать что-то, что заставит его остановиться…

Магия времени, тысячи тропинок нашего диалога… Я хочу изменить судьбу и сражаться с этим человеком бок о бок, а не против него.

Я молчал, ощущая, как тают секунды, а вместе с ними и терпение Измаэля. Он выставил в сторону руку. Вырвался, разрывая корни деревьев, меч из-под земли и оказался в его твёрдой ладони. Задрожала сталь, пропуская через себя магию и скидывая с себя ржавчину, что успела покрыть божественное оружие, которое долгие годы покоилось в земле.

— Кто бы ты ни был… Ты виновен. И твоё наказание — смерть! — произнёс он и занёс меч, фокусируя чудовищную по силе энергию на острие клинка.

— Умру я — умрёт и она. Окончательно! — выпалил я, решив рискнуть всем.

— ЧТО… ТЫ… СКАЗАЛ? ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ ЕЙ УГРОЖАТЬ⁈

Удар, полный ярости, обрушился на меня, и лишь вовремя правильно выставленное копьё уберегло моё тело от смерти.

— Не угрожаю, а предлагаю спасение… Я могу попробовать. Но мне нужна твоя помощь! — ответил я, переместившись за спину Измаеэля, и стал рассматривать девушку с раной в груди — прямо там, где должно быть сердце.

Рана выглядела так, словно это произошло только вчера…

Мои слова и скорость заставили страдающего бога остановиться. Всего на миг, но мне этого хватило.

— Впрочем, если ты хочешь всю оставшуюся вечность стоять на коленях и корить себя за то, что не сумел её спасти, — это твой выбор. Я уйду и, готовый даже умереть, брошу вызов судьбе, рискуя всем. А ты продолжай ныть, как сопляк, коря себя за её гибель, пока не сдохнешь.

Измаэль попытался схватить меня за шею, но это тоже было… читаемо. Я вернулся на то место, на котором стоял.

— Не утруждай себя проводами. Дорогу я найду сам.

Я развернулся, спрятал копьё в пространственное кольцо и медленно побрёл по тропе в сторону дремучего леса.

Один шаг, второй, третий…

— Стой! Подожди…

Я остановился.

— Кто ты такой? Что значат твои слова? Клянусь, если ты лжёшь, я уничтожу тебя, где бы ты ни был! И превращу в прах всё, что ты любишь!

— Не переживай. Через месяц, если я не справлюсь, и так умру, а все те, кто для меня хоть что-то значит, отправятся к праотцам, на встречу к давно погибшим предкам. Так что можешь спокойно и дальше притворяться камнем, создавая тень для жуков, что ползают по этой поляне и чья жизнь наполнена большим смыслом, чем твоя, — ответил я.

Измаэль молчал, а чувствовал его сомнения, его неверие и — его жгучее желание поверить.

— Ты… — наконец заговорил он. — Ты правда… можешь её воскресить?

— Если — глянул я через плечо, — её душа осталась в этом мире, а не растворилась в потоке вечности, то да.

— Кто ты такой?

— Дан из Дома Вечных, — развернулся я к Измаэлю. — Пожалуй, один из лучших специалистов по душам в бескрайней вселенной. И, как и ты, одной ногой я уже в могиле. Мне нужна помощь. Твоя помощь. А тебе — моя. Даже если я не справлюсь, я смогу дать тебе ответы на многие вопросы.

Меч вонзился в землю, и затрещали кости садящегося у кристального гроба божества.

— Дан, будь моим гостем. Докажи слова делом, и я клянусь: твои враги станут моими врагами. Твои будущие проблемы будут моими проблемами. А твои дети…

— А вот с детьми не надо. У меня их ещё нет. И помогать мне их делать нет нужды. Я справлюсь.

Я подошёл к гробу и продолжил:

— Измаэль, чтобы помочь тебе, мне нужны всего две вещи. Первая — это история. Я хочу знать, что с ней случилось и почему ты винишь себя. Расскажи, какой она была, какие у неё были привычки. Это может упростить поиск. Второе: мне нужен предмет, который впитал в себя часть её души или ауры. Возможно, какой-то подарок, что она тебе подарила. Если такого нет, то тебе придётся открыть гроб, а мне прикоснуться к её телу…

Измаэль повернул голову и посмотрел на бледное лицо своей красавицы.

— Прости… — прошептал он и снял с шеи амулет.

Время не пощадило этот артефакт. Невероятно простой, незамысловатый и сделанный из дешёвых материалов неумелой рукой. И всё же в нём ощущалось тепло и любовь, а сам Измаэль защищал его своей божественностью, не позволяя разрушиться.

Дальше последовала короткая, но душераздирающая история. Девушка была его ученицей. Следовала за ним по пятам. Любила его… Отдавала всю себя, пока он игнорировал это чувство. Она была талантливой смертной и его помощницей — только и всего. Любила лес и зверей, заботилась о нём, становясь сильнее день ото дня.

Однажды на Измаэля напали. Атаковали, желая убить и отомстить ему за что-то из далёкого прошлого. Это тоже были боги, хоть и более слабые. Девушка ни секунды не потратила на раздумье и прикрыла спину возлюбленного собственной грудью. Клинок, что предназначался Измаэлю, убил её.

В той битве он победил… Но, осознав, что цена победы — жизнь той, кто любил его всей душой, он возненавидел себя.

Измаэль привязался к девушке за долгие годы странствий. Каждый рассвет и закат солнца они встречали вместе. Она готовила ему, заботилась о нём, хоть он и не просил. И когда её не стало, Измаэль ощутил, что потерял часть себя.

Будучи в отчаянии, он сам попытался вернуть её к жизни при помощи магии, целителей — и даже некромантов. Но все лишь разводили руками и говорили глупости, пытаясь поддержать распадающуюся на части душу бога.

Измаэль не смог смириться с её смертью тогда. И сейчас, спустя тысячи лет, не способен простить себя за её гибель.

Я взял в руки амулет и прикрыл глаза. Если в этом мире где-то есть её душа, я найду её. И поможет мне в этом магия времени и техника, которой научила меня Жизнь.

— Взгляд в прошлое…

Я вернулся на тысячи лет назад и попал на поле боя. Я видел всё глазами девушки. И переживал то же, что и она…

Грудь сжимало от божественного давления, в руках был светящийся магией клинок. Измаэль отражал атаку сразу двух, стоя в поле антимагии. Никакие техники, даже магические, не работали.

В небесах сверкнула молния, и девушка закричала, чтобы предупредить Измаэля. Но бог лесов не слышал, оглушённый звоном стали и натиском техник двух убийц.

Свет приближался. Стал виден силуэт. Могучее божество пикировало, желая прикончить любимого.

Девушка не смогла усидеть, как Измаэль приказал. Она выскочила, выставила блок, использовала свою самую сильную и могущественную технику и — стальной клинок пронзил её насквозь.

Её меч был разрушен. Техника — сметена. Доспехи — порваны, словно бумага. Сердце болело. Но не из-за приближающейся смерти, а из-за лица Измаэля, который обернулся на шум.

В безумном приступе ярости бог лесов уничтожил одного и одолел второго, не заботясь о собственной защите. Скрестил клинки с сильнейшим из тройки убийц…

— Я хочу всегда помогать тебе и быть рядом… — прошептала она, но Измаэль так и не услышал её слов… Последнее, что она увидела — это клинок, кромсающий её убийцу. — Всегда рядом…

Темнота и запах сырой земли.

Я открыл глаза и прервал технику.

— Вот ведь…

— Ну? Что там?

Я с удивлением взглянул на меч Измаэля.

— Ты доставал меч из ножен хоть раз после той битвы?

— Для битвы? Нет… — качнул он головой.

— А в земле меч как оказался?

— Выбросил его, когда понял, что он бесполезен…

— Ну… Зря ты так… Могу я взять его ненадолго? — протянул я руку.

Измаэль нахмурился.

— Зачем?

— Проверить одно предположение…

Я окутал меч своей силой, даже не прикасаясь к нему, и попытался пробиться внутрь. С неодухотворённым такое не сработает… Но иногда мне попадались проклятые клинки безумцев, что усиливали их душами своих жертв… И вот с ними уже можно было взаимодействовать. Надо только было пробиться в их вместилище.

— Ох, какая же она женщина!.. — вздохнул я. — Даже не до конца понимаю, как она смогла это сделать!

— Что сделать?

— Умирая, она сумела вселиться в твой клинок и запечатать свою душу, добровольно обрекая себя на вечность взаперти. И всё ради того, чтобы быть рядом с тобой и продолжать оберегать тебя. Ломай!

— Стоп! Что значит внутри? Она там? Всё это время была здесь?

— Да.

— Ты уверен?

— Да какая тебе разница, уверен я или нет? Что ты теряешь? Кусок железа? Если я прав и её душа всё ещё цепляется за этот кусок металла, что пролежал сотни лет под землёй, то лучше бы тебе не тратить время попусту. А если уж мы опоздали или я ошибаюсь, ты не потеряешь ничего.

Он молча взял клинок и с нежностью на него посмотрел.

— А что потом? После того как…

— Если душа на месте и сохранила хотя бы частичку сознания, я превращу её тело в элементаля и соединю их. Она будет жить так до тех пор, пока её духовная сила не закончится. Тело перестанет стареть, но одним лишь небесам известно, сколько она продержится.

— Если её душа вернётся в тело, и ты сумеешь оживить её… Я отдам всю свою божественность для того, чтобы её душа пела и процветала, купаясь в море моей энергии.

Я кивнул. Этому миру, как и всем прочим, иногда нужны чудеса. Прекрасные события, в которые никто бы не поверил.

Металл не выдержал натиска Измаэля. Раскололся, и убежище этой чудесной девушки было разрушено. Душа не смогла оставаться внутри и тут же показалась передо мной. Измаэль её не видел.

— Я здесь, чтобы помочь, — тихо проговорил я. — Хватит грустить в одиночестве. Настало время вернуться к своему мастеру.

Я закрутил вихрь энергии руками и указал на кристаллический гроб.

Энергия просочилась внутрь и, изменив свою структуру, начала вливаться в тело девушки.

— Элемент жизни и смерти, пусть эта пустая оболочка станет хранилищем магии и следует моей воле. Я, заклинатель элементов, повелеваю ему преобразиться и служить мне, — прошептал я, выполняя самую сложную и неприятную для меня работу.

Поднимать тела мертвецов — удел жалких некромантов. Но иногда… этому миру нужны исключения. И я не какой-то некромант! Я сделаю всё куда как лучше и качественнее. Духовная сфера из моих запасов обеспечит стабильность жизни тела и магии.

Иди и подари надежду этому божеству, что оброс мхом и превратился в тень своего былого величия.

Магия ударила в тело, духовная сфера распалась и насытила подаренный элемент подобием жизни. Грудь девушки начала двигаться, пытаясь дышать.

Кристалл отлично сохранил тело… Измаэль молодец. Она будет практически неотличима от той, кого он видел в последние секунды её жизни.

— ОНА ДЫШИТ! ЖИВА!

— Ещё нет… Лишь оболочка готовится. Сейчас самое сложное… Иора… — обратился я к девушке.

Именно это имя кричал Измаэль, когда она закрыла глаза навеки…

— Ты заслужила второй шанс. Проживи эту жизнь так, как мечтала. Это мой тебе приказ как Дана, повелителя элементалей.

Я ожидал её реакции, но заметил, что душа девушки начала рассеиваться. Она слишком ослабла, проведя тысячи лет в одиночестве. Она не чувствовала его тепло, не сражалась рядом с ним. И уже практически сдалась…

Я не могу допустить её ухода в вечный поток душ на перерождение. Без понятия, в каком мире она окажется. И, в отличие от Отшельника Луо, я не смогу сохранить девушке хотя бы каплю её воспоминаний. Тут на всё воля Жизни!

Я не позволил ей уйти, пусть это было и грубо с моей стороны. Всё же от этого зависела моя жизнь, жизнь моих людей и моего дома.

Я схватил её растерянный дух и грубо забросил в тело, после чего запечатал снаружи и нахмурился, видя, что восстановление и соединение тела с душой идёт не так гладко, как я планировал.

— Она обиделась и одичала из-за веков, проведённых в брошенном тобой клинке. Возможно, она даже не помнит, как там оказалась и ради чего. Ты слишком редко давал ей возможность вспомнить об этом.

— И что мне делать?.. — растерянно спросил Измаэль.

— Люби её. Дари тепло и заботу. Наполни её душу тем, чем она пыталась наполнить твою. Даже если она забыла, что когда-то любила тебя… Ты ведь бог! Ты мужик! Ты — та спина, за которой она пряталась, скрываясь от невзгод. Просто сделай всё, чтобы она снова полюбила тебя. Как когда-то.

«Тук-тук-тук», — кулачки с трудом стучали по кристаллу, внутри которого находилась девушка, окутанная магией жизни.

— И выпусти её поскорее. Я буду ждать вас за пределами этого прекрасного леса. Свою работу я сделал. Своё обещание выполнил. Теперь мне нужна твоя помощь. У меня тоже есть любимая, которую собирается убить кучка рогатых мудаков. Думаю, ты понимаешь меня.

Я двинулся на выход, не мешая этим двоим.

Духовных сфер почти не осталось, но на душе, на том маленьком осколке, что управлял этим телом, было легко и беззаботно. Я сделал хорошее дело. Я изменил судьбу. Но не стал трогать прошлое. Хотя соблазн взять контроль над её телом был огромный… Хотелось увести её из-под того чудовищного удара. И всё же я пережил то же, что и она. Ощутил ту же боль и пустоту, неприятие собственной смерти.

Точно так же я могу поменять ход времени, вернуться в прошлое и исправить ошибки… Но тогда я не буду собой. И мир будет другим. Всё то, что я люблю, что дорого моему сердцу, окажется обесценено. Пусть прошлое остаётся в прошлом. Нам дана власть над настоящим, чтобы влиять на будущее.

Пусть всё продолжается в том же духе, а я сделаю всё, чтобы будущее наступило.

Отправить