Глава 2

Между обычными духами погибших смертных — хоть преступников, хоть героев — особой разницы нет. Все они так или иначе переживают за свои судьбы, за своих близких, свои мечты. С такими проще всего работать. Их сознание попало в ловушку, и они не замечают хода времени. Стоит слегка пробудить их и дать понять им, что прошли годы, десятилетия, века, и большая часть из них моментально отказывается от «якорных идей», что удерживают их в этом мире. Лишь немногие достаточно одержимы, чтобы продолжать своё бесконечно бесполезное существование в этой промежуточной форме между жизнью и смертью. С такими работать уже сложнее. Но даже к таким можно найти подход. А порой можно и дать им шанс всё изменить. Особенно если их мышление подходит для обретения нового тела, а их цели не противоречат моим требованиям и намерениям.

Намного хуже дела обстоят с теми, кто одержим тем, что никак не связано с его жизнью, с его близкими. С теми, кто умер по воле правителя и мечтает, чтобы весь его род захлебнулся в крови. С теми, кто ждёт, пока город, из которого его выгнали, отчего он замёрз от холода в лесу или был разорван волками, сгорел дотла.

Этим безумцам намного сложнее угодить, а порой и вовсе невозможно. С такими приходится справляться грубостью. Выслушал, объяснил, что мир вокруг их безумных желаний не будет крутиться. Они поняли, отпустили свою одержимость, ушли прочь. А если нет — стираю этого духа, отсекаю его «якорь» силой. Не люблю я такое, но что поделать… И силы на подобное уходит много. И приятного мало. Их ядовитые мечты отравляют всё вокруг и создают гиблые места. Их ненависть даёт им силы вредить живым существам. Приходится буквально чистить сознание призрака, тратя в несколько раз больше духовной энергии, чем я бы заработал, уйди он сам. Но таков мой путь, предполагающий баланс в мире.

И всё же, всё это смертные. Те, чья душа сама по себе подобна зёрнышку риса. В сравнении с ними, души тех магов, что пошли по пути совершенствования и обрели зачатки божественности, чудовищно огромны. Тяжёлые, крепкие и, как правило, плюющие на привычное понимание времени. Особенно в таком месте, как эта арена. Одинокий падший бог не уходит окончательно, если решает, что его душе всё ещё недостаточно чего-то, а ярость, злоба или ещё какие-то чувства не дают ей раствориться во вселенском потоке.

Для таких, как они, начинается свой отсчёт времени. Каждый из них примерно знает, насколько он короток. У них есть таймер, за который они должны выбраться из этой ловушки.

Самый простой путь — перерождение. Но найти подходящее тело — непростая задача. И если тело занято душой смертного, её можно вытеснить, но это нарушает баланс. Да и у этого действия бывают последствия. Порой очень неприятные… От полной потери памяти до повреждения собственной души. И ходит потом больной ребёнок по врачам да целителям, а смысла в этом никакого. Жадность сгубила того, кто попытался занять не своё место в этом мире. И теперь он заперт в чертогах собственного разума. Недееспособный. И остаётся всесильному богу лишь медленно умирать в проклятом теле, надеясь, что муки безвольной жизни наконец-то закончатся.

Но то, что творится в Чёрной Топи, — это что-то новое даже для меня. Здесь над божественными духами не нависает безжалостный таймер. Они не стираются мирозданием, ибо его законы сломаны и не работают. И эти беснующиеся могут целую вечность провести здесь, кипя от ярости, сходя с ума и пытаясь найти выход.

И вот они посчитали моё тело достойным вместилищем, чтобы рискнуть вселиться в него и выбраться из этой тюрьмы. Но их ждало кое-что неприятное… Это тело сейчас, по сути, лишено души и в то же время защищено так, как ни один смертный и не мечтает.

Они пытались ослабить меня, атакуя со всей яростью. Они пытались порвать мою телесную оболочку, не понимая, что это бесполезно. Это было не тело, а нерушимый бастион человеческого величия. А вот они с каждой своей атакой слабели. Заканчивалась энергия в их божественной душе, направляющая гнев и сокрушительную магию. Ломалась вера в собственное могущество.

Поначалу они словно сошли с ума, наперегонки пытались достать меня. Они боялись не меня, а того, что кто-то другой успеет урвать это лакомое тело и сбежать прочь. Но боялись они не того…

Первые души богов, самых жадных и отчаянных, пали, когда от моих духовных сфер, полученных от душ смертных, осталось не больше десяти процентов. Но законы мира магии в этом месте были сломаны, и духи не смогли развеяться и уйти на покой…

На этой фантастической арене, в этой истерзанной за века безумия кальдере был лишь один элемент божественной власти, работающий так, как положено. Это был я. И именно ко мне устремились остатки божественных душ, что потеряли свои личности, свои желания и устремления. Они теперь были свободны от этого и жаждали только одного — гармонии.

Я принял эту благодать и сделал первый шаг к восстановлению баланса. Мои осколки души, запечатанные в мегалитах Дома Вечных, получили подпидку. Восстановились не только опустевшие духовные сферы, но и создалась божественная сфера. Первая… Пусть силы я получил немного меньше, чем привык, но даже так у меня теперь есть ключ от третьих Врат. Чертог Энергии ждёт возможности пробудиться.

— Ваш век давно ушёл. Вы лишь призраки былого величия, запертые в этом месте, как лягушки в стеклянной банке. Где ваша смелость? Где ваше мужество? Почему вы не вышли за пределы истерзанной вашим безумием арены? Трусы! Вы все — жалкие, никчёмные трусы! Вы боитесь даже умереть! Так какое право вы имеете зваться богами⁈

Ваш час давно пробил, и я пришёл за вами. Вам не скрыться от меня. Не убежать. Мир слишком долго терпел вас, ошибки божественной природы. Весь Перекрёсток хохочет, когда слышит ваши никчёмные имена, слабаки! Ваши атаки даже пощекотать меня не могут! Давайте! Вперёд! Расшибите свои божественные лбы, пытаясь доказать, что ничтожествам вроде вас ещё есть место в этом мире! Или же покайтесь и хотя бы перед смертью найдите в себе капельку достоинства, которое докажет, что ваше божественное правление не было ошибкой! — провоцировал я их, ощущая, как бегут по моему телу молнии, как пытаются разъесть кожу капли яда, как душит ветер, направляемый чьей-то злобной волей.

— Вы — бездарности! На что вы вообще надеялись, придя сюда и бросив вызов природе магии? Становитесь в ряд, чтобы я вытряхнул остатки никчёмности из ваших жалких душонок! Даже у смертных души более величественны и достойны перерождения, нежели у вас!

Вслед за первым, рассеялись души второго и третьего божества. Самые слабые и самые старые, что сидели здесь веками и экономили силы в ожидании шанса выбраться. Бесхребетные трусы дождались того, что это место превратилось в кладбище богов, а законы перестали работать как надо.

Первые шаги на пути очищения этого места пройдены. Но впереди меня ждёт всё ещё очень много работы…

* * *

Юкио замер на вершине Башни Знаний, глядя на величественный дворец перед собой. Монументальный и прекрасный, он сочетал в себе необычные и грациозные архитектурные формы. Серебряный блеск напоминал отражение луны, а число людей, что перемещались по этому центру жизни секты Новой Луны, казалось запредельным.

— Здесь, пожалуй, мог бы поместиться весь Бурый и его замковые окрестности… А ведь это только дворец — небольшая часть города. Замок Темнейшего на его фоне — так, детская песочница…

Юкио не раз слышал истории от своей матери о величии и красоте этого места. Но только сегодня он смог своими глазами оценить место, которое она всегда называла домом. Если бы не происки врагов, она бы стала правителем этого места. Но теперь здесь главенствовала её сестра.

— И что же ты забыл здесь, глупец? Какие секреты надеешься высмотреть для своего рогатого господина? — раздался приятный женский голос сзади, и кончик шпаги уткнулся в спину Юкио, прямо напротив его сердца.

— У моего господина нет рогов. И секреты я не высматриваю. Я пришёл, чтобы кое-что передать госпоже Майле, — спокойным голосом ответил Юкио, ощущая, как за его спиной появляется всё больше и больше могучих воинов.

Мужчины, женщины… В секте Новой Луны не смотрели на пол в вопросах военной службы. Всех интересовали лишь боевые навыки.

— Не лги мне, адово отродье… — надавила девушка клинком и попыталась сблизиться, чтобы кинжал оказался у горла рогатого. Но вместо этого она потеряла равновесие, как только враг перед ней исчез.

Девушка оказалась на краю обрыва и едва не рухнула с огромной высоты, когда сильная мужская рука схватила её за запястье и дёрнула обратно, разворачивая спиной к дворцу. Бархатный мужской голос прошептал за её ухом:

— С одной стороны, ты права… Мой отец — один из тех, кого можно назвать дьяволом секты Тёмного Бога. Но с другой стороны… Прежде чем вешать ярлыки, узнай, с кем ты говоришь.

— Отпусти её! И твоя смерть не будет жестокой! — произнёс мужчина, поднимая руку и готовя заклинания для атаки.

— Я не собираюсь умирать. Тем более после того, как, наконец, увидел дом своей матери, — улыбнулся мужчина и отпустил воительницу.

— Его лицо… — нахмурился один из стражников.

— С ним что-то не так… — отметила другая девушка, не сводя взгляда с противника.

— Глаза! У него глаза матриарха!

— Передайте тёте Майле, что я принёс ей два подарка. Один — от моего господина, собирающегося подчинить Чёрную Топь и уничтожить секту Тёмного Бога. Его имя и титул вам ничего не скажут, но всё же вам лучше его запомнить — Дан Дома Вечных, Сергей Багров.

Второй подарок — от её сестры… — Спокойным и медленным, словно гипнотизирующим, движением руки Юкио достал медальон, полученный в детстве от матери, и, сорвав его с шеи, кинул стражнице.

Его мать вырезала украшение из камня, прекрасно помня каждую деталь, каждый изгиб на гербе своего рода.

— Меня зовут Юкио. И я приду, когда вы будете готовы. Пусть воссияет небосвод, от тьмы ночной спасённый сиянием Новой Луны. — Традиционным жестом закончив произносить девиз секты, Юкио растворился и оставил множество стражей недоумевать.

Примерно в это же время Верховный Мастер, матриарх секты Новой Луны, принимал доклад о безумии, творящемся в Чёрной Топи. Происходящее ей не нравилось, и она поднялась со своего места, планируя встретиться с тайным покровителем своей секты — живой святой богиней, олицетворяющей саму Новую Луну.

Не успела она дойти до запретной часовни в закрытой части дворца, как её нагнал разведчик и принёс новый доклад о загадочном госте, назвавшимся Юкио, сыном давно похищенной сестры мастера секты.

— Также он заявил, что его мастер — это некто Дан Дома Вечных, Сергей Багров, и что тот намерен покорить Чёрную Топь и уничтожить секту Тёмного Бога… И он передал нам вот это. Мы проверили — это простой кусок камня, вырезанный…

— В форме нашего родового герба… — Провела пальцами по линиям медальона мастер секты. — Ещё какие-то отличительные черты?

— Он носит рога… как любой член секты Тёмного Бога. Но его лицо… похоже на членов нашей секты. И глаза…

— Что глаза? — уставилась на разведчика матриарх.

— Они такие же, как у вас, — поклонился мужчина и сделал два шага назад.

Женщина задумалась и уставилась в безоблачное небо — туда, где лишь она одна могла увидеть скрытую за сиянием солнечных лучей луну.

— Соберите всех жриц-мистерий. Если он тот, за кого себя выдаёт, мы встретим его как полагается. Если это обычная диверсия и попытка своими хитрыми планами расшатать наше положение… Лучше бы ему было не рождаться на свет. Мы вытянем из его души правду — хочет он этого или нет. И накройте дворец куполом…

Мастер секты развернулась и быстрым шагом направилась к своей покровительнице, чтобы молить о мудрости и помощи. Секта Тёмного Бога может пойти на любую уловку, лишь бы подорвать силу и власть своих соседей.

* * *

В Данском королевстве начали желтеть первые листья. Осень вступала в свои права, но тысячи отважных и усердных людей и не думали о том, чтобы остановиться, сделать паузу, выдохнуть и посмотреть на результат своего труда.

Город рос не по дням, а по часам, и имперская казна испытывала некоторые проблемы из-за этого. Выданные кредиты, субсидии и частный капитал просто не могли обеспечить заданных темпов развития. Инвестиции ради инвестиций никогда не приводили ни к чему хорошему. Кроме шикарного города, в котором захотят остановиться все хотя бы на день, прикоснуться к величию, нужны были и реальные активы, ради которых все крупные богатеи мира решили бы вкладывать деньги из своего кармана.

Барон Буров третий день ходил с головной болью, пытаясь найти выход из ямы, в которую катится экономика города. Он вошёл в зал собраний, ощущая тошноту от запаха кофе: за последние дни он выпил его несколько литров.

— Господин, к нам прибыл гость… весьма неожиданный. Настаивает на встрече с вами, — произнёс его новый помощник, нанятый для соблюдения расписания назначенных встреч.

Все старые помощники сами стали большими шишками и теперь имеют собственных консультантов и советников.

— Кто на этот раз? — устало поинтересовался Буров.

— Джордано Ливио… И его… сопровождают особые стражи… Созданные его величеством, — ответил помощник, и Буров мгновенно вскочил с места, ошарашенный визитом такого гостя.

Спустя минуту в зал вошёл старик, чья гордость и величие были так же заметны, как и результат его трудов, украшающих различные города по всему миру.

— Это очень неожиданно и большая честь для нас… — начал было Буров, но Джордано приложил палец к губам и попросил минуту тишины.

— Слышите этот звук? — спросил он у барона.

— Какой?

— Звук строительства. Так закладывается фундамент легенды, которую будут воспевать наши потомки. Хорошо, что никого, кроме вас, здесь нет. Мой дорогой друг многое рассказывал о вас и об этом городе. Я прибыл, чтобы помочь вам воплотить величайшую мечту в реальность. Составите мне компанию в прогулке по городу? — Джордано сразу обозначил, для чего он прибыл, и барон, конечно же, не посмел ему отказать и перенёс все запланированные встречи.

Целый день они ходили пешком по улицам города, его окрестностям, уже построенным зданиям и притащенным из другого мира замковым коридорам. Они взобрались на каждый холм, в каждую чащу, вброд пересекли реку и обошли заросли камышей каждого ближайшего озера. И с каждым часом глаза прославленного архитектора и инженера сияли всё ярче.

Буров видел вдохновение, накрывшее с головой дорогого гостя, и боялся задать лишний вопрос. Но всё же не сдержался в конце дня…

— А как так вышло, что император отпустил вас? — поинтересовался он.

— У императора теперь свои заботы. Он совсем забыл о старике, как только Гизель прислал мандат об изменении рабовладельческого кодекса. Более того, император Славии, насколько мне известно, обладает серьёзным влиянием на Гизель, и те составили список лиц, которые обладают абсолютной политической неприкосновенностью. Мы с вами среди них.

Так! — вмиг переключился на рабочий лад Ливио. — Мне нужны проекты городской застройки и планирования. Все чертежи до единого. И мастерская, где я смогу работать.

— Давайте я познакомлю вас с архитектурным бюро… — предложил Буров.

— Видел я этот сарай. Забудь. Замок кем используется сейчас?

— На самом деле, никем… По большей части служит как покои для высоких гостей.

— Отлично! Правое крыло я заберу для себя до возвращения моего племянника.

— Кхм… Простите, но я не уверен, что Сергей согласится. Да и при чём тут ваш племянник?

— О, так он не сказал? — с широкой улыбкой произнёс Джордано. — Багров и есть мой племянник. А я его дядя. — Соединив в замок пальцы, похрустел на весь кабинет городского главы архитектор.

— Что? Разве…

— Именно так. Спросишь у него сам. Потому я и примчался так быстро, как только смог. И ещё: отныне я работаю только на королевство моего племяша. Нужны будут документы для смены гражданства. Для меня и ещё пары сотен человек… Завтра и до конца недели сюда приедут мои помощники, знакомые, а также поставщики материалов из всех семи империй, с кем мне довелось трудиться рука об руку. Пару тысяч человек, я думаю… Всех их нужно принять, разместить. Поэтому правое крыло замка идеально для этого подойдёт. Там есть вода и отопление?

— Отопление пока дровяное. Газовые котлы ждём, должна прибыть партия со дня на день, после чего начнём монтаж. Водоснабжение есть.

— Ну и замечательно. Тащи давай сюда, а лучше сразу в замок, своё бюро архитектурное. Будем перекраивать ваши косяки и превратим этот город в истинную жемчужину. Я долго думал, что и как сделать, и пару идей уже есть. Сейчас же, воочию увидев местность, мне потребуется внести ряд изменений. Давай, молодой, за работу! — начал хлопать ладонями старик, подгоняя городского главу.

В старом теле с этим величайшим вызовом вспыхнула вторая молодость. Ливио трудился до самого утра и предоставил план развития города на ближайшие двадцать и пятьдесят лет. Лишь грубые наброски, но по одним лишь чертежам ощущалось, что это будет нечто восхитительное и — очень дорогое…

— Где… Где мне взять на всё это деньги⁈ А эти материалы… Месторождения есть только на соседних континентах… Как это всё доставить? — держался за голову Буров, а его предательски дёргающийся глаз не позволял ему выйти на публику, чтобы прогуляться и успокоиться. Это могло уронить его репутацию — он так думал.

И тут помощь пришла откуда не ждали…

— Отец! — Его дочь, сияя от полученных новостей, ворвалась в кабинет и, загадочно улыбаясь, прятала что-то за спиной.

— Что такое, Анна? Мне сейчас не до веселья…

— А зря! Такой повод хороший.

— Какой ещё повод? Неделю скидок объявили? — язвительно произнёс Буров.

— Тю… Какой ты бука. Вот! — положила на стол огромный сверкающий камень девушка.

— Это что?

— Это результаты геологической разведки. Рыцари-элементали в доспехах ушли по приказу Серёжи и увели с собой часть элементалей. Этим утром двое из них вернулись и принесли вот это…

— Это магический камень?

— Да. На основе бриллианта. Вот подробная оценка первых месторождений. Ещё нашли скопления нефти в пустошах к северо-западу, залежи железной руды, меди, лития и небольшое количество редкоземельных металлов. Последние требуют детального анализа и, вероятно, находятся на территории Архаритов. Но им они вообще без надобности, так что можем легко договориться о торговле и об аренде земли в обмен на какую-нибудь бытовую технику, автомобили и электронику. Они прям с ума сходят поголовно от наших смартфонов!

Буров взял в руки доклад и посмотрел на оценку… Звучало внушительно, но он не понимал, насколько это большой или малый объём в масштабах мира. Поэтому он вышел из кабинета и направился к своему помощнику, Сухому Петру Яковлевичу. Смысла скрывать эти находки не было никакого. Всё равно империя и они, по сути своей, едины. Разве что роли императора и его подданного у Багрова и Святослава поменялись местами.

Сухой тоже не сильно разбирался в этом, но знал того, кто может проконсультировать. Сразу позвонил, включилась громкая связь. Мужчина на другом конце по-военному чётко представился, выслушал вопрос представителя «спецотдела» имперской разведки и с ходу дал ответ, примерно прикидывая стоимость найденных природных ископаемых в имперских рублях.

— Сколько? Ты точно не ошибся? — удивился Сухой, и у него тоже задёргался глаз.

— Если только неверно указаны данные по новым месторождениям. Скорее всего, там намного больше. Там, где железные руды, там и другие руды бывают. Можно комбинировать добычу и получать намного больше, чем если добывать только что-то одно.

Другое дело — насколько сложно это всё сделать. Тут влияет и на какой глубине всё это добро залегает, и насколько развита окружающая инфраструктура, и насколько удобна логистика… Я бы выехал к вам с геологами, чтобы дать более точную предварительную оценку.

— Спасибо, Алексей Семёнович. Я подам запрос императору…

— Тогда не затягивайте. Я начну собирать команду. Похоже, что это будет находка века!

Разговор закончился, и Сухой с Буровым тяжело вздохнули.

Буров ещё раз посмотрел на сумму, написанную на клочке бумаги.

— Ну, теперь я хотя бы понимаю, за счёт чего можно финансировать строительство столицы мира… Если эта информация попадёт в сеть, к нам ринутся бизнесы со всего мира…

— А она попадёт? — полюбопытствовал Сухой.

— Сразу после более точной оценки… Обязательно. Даже вложение своего капитала в этот город должно быть мечтой.

— Мы идём по пути Гизеля, судя по всему… В него тоже мечтали вложиться и получить клочок земли все богатеи мира.

— В отличие от Гизеля, у нас довольно много земли, и мы сможем объединить этой мечтой миллионы людей, — сказал Буров и вздохнул.

Город, что заложил его отец, становится чем-то великим прямо у Павла на глазах. А ведь ещё полгода назад Буров был в отчаянии и смотрел, как умирают плоды упорного труда его семьи.

Павел даже представить себе не мог, какая череда невероятных совпадений произошла, чтобы этот день настал…

Отправить