Глава 21. Тупоголовый военачальник — горе в войсках

Пока городок радовался победе, в штабе возникла небывалая по размаху дискуссия. Связь с центральным командованием была временно утеряна в результате неудачного попадания в вышку. Хорошо ещё, что не в резервуар с топливом прилетело. Техники пообещали наладить связь как можно скорее, но в условиях крайнего севера это оставалось той ещё задачкой. Конвой за топливом должен был приехать лишь в полдень, и до этого времени необходимо было решить, что делать.

Выбор стоял между тремя вариантами. Первый вариант — сворачивание отрядов, вывоз специалистов, опустошение складов и всеобщая эвакуация. Если город или база обнаружены — жди врага. Мы с трудом отбились от передового разведотряда, и строить иллюзий о том, что мы выдержим атаку полноценной группировки войск врага нынешними силами было бессмысленно. Второй вариант заключался в налаживании обороны, запроса дополнительных войск, подкреплений, авиаподдержки, артиллерии и прочего. Третий вариант — догнать и уничтожить отступающего противника, пока есть такая возможность, сохранив в тайне месторасположение стратегического объекта.

Все три вариант имели как свои плюсы, так и минусы. Вот только если связь не восстановят хотя бы в ближайшие три часа, последний вариант отпадёт сам по себе. Это и смущало командира гарнизона, ведь два других варианта в любом случае закончатся уничтожением города. Вопрос лишь времени и потерь. А терять город ему ой как не хотелось. Слишком много сил и энергии было в него вложено, поэтому он и метался в раздумьях, выслушивая старший офицерский состав и директора местного завода.

Из наших там был только куратор, что тихонько помалкивал, взяв с собой шлем погибшего студента. Через него мы и слушали возникающие на закрытом совещании распри.

— Что делать будем, если решат укреплять город? Нам его выбрали как условно безопасную точку вдали от линии фронта. — задал общий вопрос всем присутствующим Густав Оре.

Мы сидели в небольшом зале, ранее используемом как столовая при больнице. Окна наши выходили на морг, куда свезли всех, кому не повезло в этом сражении. Мы не успели нормально попрощаться с Тиром и не успели его друзья-одногруппники пролить достаточное количество слёз, когда нас чуть ли не силком выпихнули оттуда и завели в столовую Адам и Густав.

— Полномасштабное нападение они не отобьют. Дайте шайтранам три-четыре мага с подобными щитами, и они просто тараном пройдутся по городку, не оставив на его месте и камушка. — Адам, потерявший друга и соратника, был самым взвинченным и неспокойным из нас всех.

— Надеемся на то, что они решат отступать. — высказался Джейми О’Стоун, его поддержала вся группа.

— Да! Это минимизирует риски и позволит избежать возможного сражения. Тестовый бой мы прошли хорошо, но к магам противника всё ещё не готовы. — подвёл промежуточный итог Кристиан Джонсон, мой товарищ и соратник.

— Нужно больше данных и более слаженная работа в команде. Тренировки по предотвращению диверсий подобного рода. «Возмездие» показало, что и простой солдат способен убить мага, но если добавить к этому свои возможности, как это сделал Иван, противник пожалеет, что вообще пришёл к нам. — Густав подытожил общее мнение, что звучало среди его однокурсников.

— Они не примут отступление. Думайте над планом «Б». Самостоятельная эвакуация. Выбивайте транспорт, садитесь на конвойную технику или ещё чего придумайте. — высказался я, как только шум поутих.

Странно, неужели они совершенно не понимают очевидного?

— Всем тишина! — не давая недоумению подняться в воздух в виде глупых вопросов, Густав перехватил инициативу и задал свой вопрос. — Иван, я уважаю твоё мнение и твою решительность. Ты не раз проявлял себя в критических ситуациях. Объясни своё видение и расскажи, почему ты так решил?

— Густав, друг мой. Они могут принять решение укрепить город и умереть в горниле войны, но никогда они не оставят место, способное обеспечивать топливом два танковых дивизиона. А это именно оно. Почему, как вы думаете, за нами транспорт только утром прислали? Потому что заправлять нечем. Будут укреплять до тех пор, чтобы только крупная орда смогла захватить этот проклятый Сиськоград. Отдать тысячу душ и пару батарей артиллерии и легкобронированной техники, заминировать остатки не вывезенных хранилищ с сырой нефтью и топливом, подорвать всё к херам, когда здесь окажется крупная орда — вот какой план они выберут, если не сумеют уничтожить отступающую шайку разведчиков и мага. Это первое.

— Первое? А что, есть и второе? — удивилась рядом сидящая Кейт.

— Конечно. Среди десятков поражений нам предоставлен такой инфоповод порадовать трудящихся в тылу работников сладкой победой. Они им однозначно воспользуются. А чтобы победа выглядела идеальной, а заодно и убрать риски уничтожения города, практически весь состав боевых соединений Скай Хилз отправится в догонку, добивать улепётывающего неприятеля. Ведь что думает местный командир? Убегает, так как испугался. А испугался почему? Потому, что щит мог рухнуть с минуты на минуту. А значит, нагоним и добьём. Голова крутого верховного мага, а не какая-то подделка, слепленная из талантливого шайтрана. За такое и звезду героя получить можно. Сейчас ему нашёптывают на ухо сладкие, медовые речи о том, что риск оправдан, и, если всё получится, он станет настоящим Героем! Как-то так. Надеюсь, нас не отправят вдогонку вместе с войсками… — задумчиво посмотрел я в потолок.

— Иван, если то, что ты говоришь, хоть это и звучит логично, сбудется, с меня бутылка лучшего французского коньяка. А теперь, мои дорогие одногруппники, чтобы не стать гостями Тира в ином мире, давайте подумаем над планом «Б». — Густав поставил на стол шлем и необычайно серьёзным для него взглядом прошёлся по каждому сидящему вокруг.

Я слушал товарищей, соглашался и возражал, спорил и доказывал обратное. Было решено поставить высокое начальство в известность о передислокации, по факту начала этой самой передислокации. Позже мы прервались, так как возобновилась после перерыва встреча командующего обороной города и командиров. Дружный тяжёлый вздох соратников отразил всеобщее разочарование, услышав вердикт и приказ тупоголового военачальника.

Нет, ну с точки зрения логики, как я и предсказал — он всё сделал правильно. Ошибка его в другом. Маг отступил не из-за ослабления щита. Он отступил из-за смерти напарника. Без разведки, без действующего жнеца в тылу врага, взламывать защиту таким медленным танком можно до бесконечности. Остаётся лишь надеяться на то, что у защитников закончатся боеприпасы. А это плохой для него расклад, ведь он не имеет в подчинении легионы. Сколько там с ним сбежало? Сотня? Всё, что осталось из тысячи? А если что-то пойдёт не так и они умрут? Кусок земли, в который люди вцепились, словно клещ, явно для них много значит. Лучше отступить и вернуться, наверняка уничтожив эту точку обороны.

В общем, наше скверное настроение стало ещё хуже, когда мы встретились с нашим куратором.

— … Вот такое решение, но вы и сами всё слышали. Я буду ждать восстановления связи и затребую перевод нас на другой объект. — Ирвинг Штраус был бледен, опечален и взволнован прошедшим боем и смертью студента.

Да, пусть он и был отставным офицером, переведённым из-за ранения в академию, это не делало из него монстра с железными нервами и психикой. У погибшего Тира были родственники, и именно с него они спросят, когда узнают, что их сын уже не вернётся домой.

— Господин Штраус, скажите, кому подчиняется наш отряд по уставу? — Задал я вопрос куратору. Всё происходило примерно так, как мы и предполагали.

— Верховному командующему обороной города, полковнику Джорджу Абрамсу. — ответил тот практически не задумываясь.

— А если полковник решит отправить все войска в погоню, включая нас, что будем делать? — этот вопрос задал уже поостывший Адам.

— Придётся выполнять приказ… — Штраус схватился за голову, понимая, в какой жопе оказывается наша группа.

— Предлагаю напомнить полковнику о необходимости закрепления части войск в качестве охранения города. Мы можем выступить в этой роли.

— Нет, не согласится. Нам он не настолько доверяет и не считает реальной силой. — Скорее всего, отправимся в качестве группы поддержки вместе со всеми. — вынес свой вердикт куратор от академии. — Но я сделаю всё, что в наших силах.

— Да, вы постарайтесь. Если что, придётся использовать план «Б». — напутствовал его Густав.

— Какой план? — удивился преподаватель.

— План, предложенный нашим юным талантом, остановившим невидимку. Он вам не понравится. Но это лучше, чем сдохнуть ради чужого тщеславия…

После беседы мы разошлись, отправившись в расположение, где нас попытались оперативно найти и построить местные лейтенанты и сержанты из других подразделений. Сославшись на исполнение приказа, каждый из нас начал оперативно собирать необходимый минимум вещей, ограничиваясь одним рюкзаком.

Я один из первых выбежал из казармы, ища укромный уголок в надежде посмотреть, пока есть время, сорванный с шеи монстра медальон. Забрался в приоткрытую дверь склада, с которого мы таскали кровати и сырые матрасы после нашего приезда. Осталось их не так много, и он, можно сказать, пустовал. Усевшись на койку, я достал сделанное из чёрного, тяжёлого металла украшение. Оно было двухсоставным. Наружная часть в виде многочисленных переплетённых между собой линий, словно клетка в форме ромба, скрывала за собой вставленный в середину кусок серого то ли камня, то ли дерева. На внутренней части были нанесены десятки мелких и едва заметных при имеющемся освещении узоров и символов. Я бы даже сказал, рун. Когда этот амулет на тонкой цепочке из лёгкого металла висел на теле врага, в момент его появления из невидимости я ощутил лёгкую волну, что рассеялась в воздухе на расстоянии пары метров. Предмет явно был магическим и непростым. До последнего он оберегал своего владельца. Очень, очень любопытный предмет. Я потратил несколько минут на разглядывание в надежде получить подсказку, как с ним работать.

Бесполезно. Я решил рискнуть и начал потихоньку напитывать маной правую руку, в которой лежал этот амулет. Стоило мане, выходя из каналов, оказаться возле странной добычи, как она исчезала бесследно. Я схватил его двумя руками и принялся выделять ману, которую этот амулет словно пылесос вбирал в себя, сжирая всё до последней капли. Прошло две минуты, затем пять. На улице началось активное шевеление, а ничего так и не менялось. Я решил в очередной раз провести маленький эксперимент.

— Давай попробуем распечатать тебя при помощи магического огня.

Указательный палец левой руки наполнился пламенем, после чего я стал медленно приближать его к странному артефакту.

*БЗЗЗ*

Оставался всего сантиметр до амулета, когда всё пошло прахом. Артефакт взбрыкнул, отказываясь принимать искажённую до состояния огня ману. Словно ураган подул на спичку, так и он с шумом отразил пламя, потушил его, как когда-то Торис Октис на экзамене. По мне ослепляюще ярко ударила молния прямиком из амулета. Я кинул его в открытый рюкзак, но было уже поздно. Онемение в месте удара распространялось по всему телу, а мышцы с болью отказывались двигаться. Я упал на кровать и принялся судорожно дышать, закрыв от боли глаза. Когда боль прекратилась, я понял что онемение прошло по всему моему телу, и я больше не могу им управлять. Лишь лёгкое поверхностное дыхание осталось, позволяя мне надеяться, что я не умру в ближайшее время.

В полной темноте меня и нашли солдаты, громко рассуждая и смеясь над уснувшим бойцом. Меня попинали, и я обрадовался, понимая, что тело, хоть и деревянное и не слушается, но боли от движений нет, как в первую минуту после начала действия эффекта. Ману я, кстати, как ни пытался, а в движение привести не мог. Доходила по каналам до рук и всё, дальше ступор и откат маны обратно в центр её сосредоточения.

Я слышал всё, что эти тупые ублюдки говорили. Понимал, что меня безжалостно пинают. В итоге меня взяли за руки и ноги и понесли наружу, где уже вовсю шло построение.

— Капитан Платт, что делать? Этот дрыхнет, как сурок. Пытались разбудить — бесполезно. Вот его вещи. Может обморок? — спросил один из них у местного вояки.

— Пульс есть? — голос капитана приблизился и спустя несколько секунд вынес вердикт. — Грузите в кузов, на морозе быстро проснётся!

Тупоголовый баран не стал тратить время, отдав указание, и я почувствовал, как меня закинули на что-то мягкое. Спасибо хоть не на доски или что-нибудь в таком духе.

Следущие полчаса были полны стыда, злости, разочарования и гнева. В меня кидали огрызки, смеялись и потешались тупоголовые солдаты. Особо умные даже попинали, пытаясь разбудить. Нашлись и добрые люди, что открыли мне глаз и посветили фонариком.

— Так он не спит! — вынес свой вердикт на движение моих зрачков умный солдат.

— А чего тогда с ним? Молчит, не двигается. — спросил тот, что пинал меня, судя по голосу.

— А я откуда знаю. Сейчас остановимся, спрошу у командира.

Остановка произошла не скоро. Лишь спустя час. В кузове оказался офицер, старший лейтенант, судя по обращению к нему солдатов.

— Так. Что тут у нас? — он раскрыл веки и посмотрел на мой ослеплённый глаз. — Ты меня слышишь?

Я часто начал водить глазами вверх и вниз, говоря таким образом «да».

— Не спишь, значит. А что с тобой приключилось? Говорить можешь? — задал он следующий ряд вопросов. Ответил ему «нет».

— Тебя ранило?

«Да» и «Нет» поочерёдно.

— Вроде крови нигде нет, упал неудачно? С позвоночником что-то?

«Нет»

— А что тогда?

«Да» и «Нет».

— Не знаешь типо? — опрос продолжался, и офицер оказался довольно смышлённым, что вселяло в меня надежду.

«Да».

— Да ё-моё. А что тогда? Ты же студент?

«Да»

— Чёрт, и врач в начале колонны только едет. Сейчас попробую вызвать его.

В итоге он дозвонился, и к нам прибежал сухенький мужичок с красным крестом на рукаве. Он выслушал капитана, удивлённым взглядом посмотрел на меня, после чего частично повторил опрос.

— Это случилось после утреннего боя?

«Да»

— Это связанно как-то с шайтранами?

«Да»

— Хм… Любопытно. Ничего не болит?

«Нет»

— Жаль, ваш куратор на базе остался вместе с остальными студентами. Зачем вы вообще поехали? — посмотрел он на меня, пока один из солдат, устав держать мне веки открытыми, отдолженным у доктора медицинским пластырем приклеивал мне веки ко лбу и щеке.

— Док, может его магией шибануло? — спросил кто-то из солдат.

*ДА* *ДА* *ДА* *ДА* *ДА* *ДА* *ДА*

Я мотал глазами как сумасшедший, и доктор это заметил.

— Тогда я не знаю как вам помочь, молодой человек. Ждите, пока мы вернёмся в город. Запрошу консультацию у коллег. — машину тряхнуло и я чуть не перевернулся вниз лицом.

— Сделайте хорошее дело, помогите ему, положите у стенки и подложите ещё чего-нибудь. Не хватает ему только застудиться ко всем его несчастьям.

Колонна двинулась дальше, а разговоры как-то сами собой стихли, превратившись в редкие перешёптывания. Я всё так же, время от времени паникуя и успокаивая себя, продолжал свои жалкие попытки освободиться от магических оков. Вот что за дрянь? Интересно, как оно у шайтранов называется? Оцепенение? Остолбеней? Замри? Стань бревном? Шайтан проклятый…

Неожиданно, автомобиль взвыл и резко начал разворачиваться, по рации послышались слабо понятные крики и вопли. Машину подкинуло, и я больно приложился о свой же рюкзак. Ещё бы, ведь в нём лежал мегапрочный шлем.

— Проклятье. Засада! Всем к бою! — закричал выглянувший в пластиковое мутное стекло один из бойцов.

Машина взревела и заглохла. Солдаты высыпали наружу, сходу начиная стрелять в невидимого для меня врага.

Шло время, и подозрительно часто стали замолкать выстрелы…

«Хоть бы отбились» — подумал я.

— РВААААА! У А ХАН ХУГ! — заорал плоскомордый шайтран, заглянувший в кузов и увидевший лакомую добычу.

Отправить