Глава 16. Оружие номер один

— Итак, дамы и господа, всякие высочества и прочие везунчики. Веление судьбы или слепая удача привели вас сюда, ко мне. Вы, можно сказать, избранные. Избранные стать оружием человечества на поле боя. В ваших сердцах живёт магия, в ваших венах течёт кровь, а голова создана не только, чтобы в неё впихивать жратву. К сожалению, наш противник силён, хитёр и бесстрашен. Чтобы противостоять ему, мы должны, как минимум, не уступать ему в этих аспектах. Многое остаётся для нас тайной. Мы не знаем ни пределов, ни резервов, ни мотивов этих ублюдков. Каждый день оборачивается многотысячными потерями для нашей многострадальной планеты, и, если в ближайшие пять лет мы не изменим эту ситуацию, нас ждёт закат человечества. Допустить этого никак нельзя. Поэтому вам дана одна огромная поблажка… Во время военных учений и командировок в приграничные земли каждый из вас получит полный комплекс «Возмездия». Но, как вы понимаете, если дать ребёнку гранатомёт, он, скорее, сам себя подорвёт, чем противника. Поэтому весь ваш курс, тридцать восемь человек, пройдёт интенсивное недельное обучение. Ах да, тридцать девять… — двухметровый преподаватель c непропорционально большой, круглой головой, ходил вдоль нашей шеренги, пока не посмотрел на меня, выделяющегося на фоне спортивно сложенных парней и девушек. Воспоминания подсказали, что он частенько засиживался на кафедре механики и программирования боевых механизмов.

Он, словно курица наседка, хлопотал вокруг нас и вверенного ему оборудования. Тридцать девять пластиковых кейсов чёрного, матового оттенка, что словно поглощали свет, стояли за его спиной в несколько рядов. Ему бы ещё гребень на его лысеющую голову…

Пока он щебетал что-то, я продолжал сгибать и разгибать пальцы, задубевшие после утренней тренировки. Рюдигер с помощниками раз за разом выдумывал что-то новенькое. Вот и в этот раз я умудрился отморозить себе пальцы. Хорошо, что только ими всё и ограничилось. Меня просто кинули в холодильную камеру при межфакультетной столовой. На час. Не хочешь сдохнуть — двигайся. Сказали, мол, перед поездкой на Аляску это будет для меня полезно.

— Первая пятёрка. Три шага вперёд! — профессор дождался, пока все построятся, и дал указание подойти к первой пятёрке ящиков.

Мгновение, и первые счастливчики получили свои, такие же чёрные, с синеватым стеклом, шлемы. От образца на тестировании они отличались меньшими габаритами, более строгим дизайном и какой-то завершённостью, футуристичностью.

Вторая пятёрка, затем третья, и так до самого конца, включая меня. Я открыл кейс и вытащил на свет моего красавца. Или красавицу… не знаю. В прошлый раз был женский голос. Материал шлема был довольно лёгким, но при этом ощущался холод металла. Линии были идеально подогнаны друг к другу, формируя единый, чуть ли не монолитный корпус.

— Показываю один раз. Кто не справится — ваши проблемы. Правую руку всовываем в шлем, в район затылка. Большим и указательным пальцем нажимаем на… — профессор отобрал шлем у первого из студентов и продемонстрировал нам, как его надевать, откинул заднюю панель.

— Кто там себе хлебало такое отъел, что шлем с трудом налазит? Биротти, ты, чтоль? Натягивай давай, студент. Все шлемы универсального размера, подстраиваются под ваши ряхи. Так что да, даже если у кого шнобель перекрывает обзор, можете не париться. — наставник продолжал давать указания, пока все не надели шлем.

Картинка отдавала очевидной синевой, и никакого умного управления не было.

— Активируйте командой «Возмездие неотвратимо». Сейчас.

«ВОЗМЕЗДИЕ НЕОТВРАТИМО!» — заорали тридцать девять глоток, среди которых, если прислушаться, можно было отличить голоса моих друзей и знакомых.

*ДОБРОЕ УТРО, ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ! ИДЕНТИФИЦИРУЮ… ЗАВЕРШЕНО УСПЕШНО! ИВАН ТОРМЕЛЬ, АБИТУРИЕНТ АКАДЕМИИ АРЕСА. БОЕВОЙ КОМПЛЕКС ВОЗМЕЗДИЕ ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС. ПРОВОЖУ БАЗОВЫЙ АНАЛИЗ…*

Прямо в ухо зашептал псевдоискусственный интеллект. Внезапно экранирующее синеватое стекло получило максимальную прозрачность, лишаясь своего оттенка. Широкий обзор позволял целиком видеть всё, словно я был без шлема. — Ну или кнопку вот здесь нажмите в углублении за ухом, вдруг вам орать нельзя будет. — довольный собой произнёс преподаватель.

Ещё бы, ведь он знал больше нас и смаковал эти знания, дозированно выдавая своим голодным птенцам. «Возмездие» ещё немного понастраивалось, связалось с соседними комплексами в единую сеть и предложило мне ознакомиться с моим статусом.

 

Статус носителя:

Иван Тормель

18 лет.

Человек.

Принадлежность к фракции: Академия Ареса (Альянс — Человечество). Член неофициального объединения, группы «42».

Ранг: Абитуриент. Без оценки.

Физиологические особенности [Здоровье]: 71%

Психологические особенности [Ментальное состояние]: Раздражён и воодушевлён. Склонен к мазохизму.

Индекс боевой подготовки: F -

Индекс умственного развития C+

Специальные возможности: Аномалия внутренних органов неизученного типа.

 

Хм, любопытно. ИБП — стал меньше, что и ожидалось. Здоровье так же далеко от идеального, что тоже вполне ожидаемо. Неофициальное объединение «42» — это любопытно. А как сделать его официальным? Позже обязательно постараюсь выяснить это. А вот аномалия? О чем это? Надо спросить потом Хотя, думается мне, что это относится к моему магическому источнику….

— Господа студенты. А теперь я хотел бы пригласить вас на пробежку с полной выкладкой. Начинайте привыкать к «Возмездию». Вскоре он станет для вас второй кожей, счастливчики. Простой солдат за такую возможность душу дьяволу продаст.

Наша наседка побежала вперед, а мы выдвинулись за ним. Первый день оказался простым и эффективным. Мы учились двигаться, программа адаптировалась к нам, анализировала длину ног, ступни, степень усталости и частоту сердечных сокращений, давая рекомендации для более простого прохождения трассы. А вели нас по лесам, ущельям, сквозь быстротекущую мелкую реку и знакомые моим коллегам, но не мне, полосы препятствий.

Огромная помощь со стороны моего интеллектуального помощника была оказана после анализа и оценки прохождения полосы препятствий двигающимися впереди третьекурсниками. Без неё хрен бы я так легко отделался. Чуть неправильная длина шага и скорость, и можно не рассчитывать допрыгнуть до следующего элемента, отправляясь на старт.

Словно в биатлоне, мы забежали в тир, где получили по обойме патронов и классическую винтовку, отправляясь стрелять по мишеням в виде шайтранов. Возмездие отработало на полную катушку, корректируя направления движения и по движению рук предсказывая, куда улетит первый выстрел. Эту точку оно любезно подвечивало. Теперь можно было стрелять от бедра, имея неплохие шансы не пустить большую часть пуль в молоко. В итоге я выбил девяносто баллов из ста. Хотя обычно у меня было меньше девяноста очков. Помощник и здесь оказался полезен.

Далее нас разбили на тройки и завели на склад, разрешив взять всего лишь по три вещи для восхождения. Наш боевой комплекс и здесь отработал как надо, подсветив, что брать каждому из нас. И, надо признать, это было очень быстро. Сами бы мы полдня только спорили, что из этого взять и кому нести. Только забрались на небольшое плато и не успели отдышаться, услышали крик удивительно быстро взобравшегося вместе с нами преподавателя.

— Спарринги! Три раунда по минуте, после чего группы перемешиваются Становиться с теми, с кем уже стояли в тройке, нельзя. Двое атакуют одного, затем две поочерёдные смены. Не рассчитывайте, что шайтраны заходят честной дуэли. — прозвучал приказ, и мы стали в двойки.

— БОЙ! — махнул рукой наставник, и завязались бои.

*Полшага назад. Правую руку в подсвеченную область. Приседание. Блок нижний двойной. Левый боковой, уворачиваемся. Открылась грудь противника — контратака.*

«Возмездие» успело ещё до начала спаррингов оценить мои возможности и данные по оппонентам. Оно последовательно и преднамеренно уводило меня в сторону оборонительного сражения.

*Рекомендация — схватите жменю земли и бросьте в сторону противника. Шанс на успех 78 %*

* Рекомендация — уклоняйтесь*

* Рекомендация — блок*

* Рекомендация — атака по нижней части тела противника*

Спустя какое-то время «Возмездие» подстроилось под меня окончательно и принялось давать более точные и быстрые команды. Большая часть из них просто появлялись у меня перед глазами на мгновение полупрозрачной надписью и исчезали, стоило лишь понять суть написанного. Исчезла бесполезная «рекомендация», стали сразу обозначаться цветовой схемой направления блока, необходимость оборота с предсказанием траектории движения руки или ноги противника, предлагались с процентным шансом на успех варианты атак и контратак. Я входил во вкус, и мне безумно нравилось быть на грани, выбирая и реализуя самые маловероятные предложения атак и обороны. Так удавалось сбивать с толку противника, который также в шлеме анализировал мои действия и точно также пытался регулировать процентные шансы на вероятность моих действий.

Мы сдали шлемы в конце дня, и возбуждённые да усталые отправились в общагу. Уснуть я не смог, так как мой организм последнее время испытывал с этим сложности после больницы. Хоть и выложились мы по полной, для меня этого было маловато.

— Привет! — дверь в комнату распахнулась, и на пороге объявилась хозяйничающая здесь в последние недели Ариния. — Как прошёл день? Говорят, вы весь день занимались в новеньких шлемах Возмездия? Расскажешь?

— Привет, красотка. — в отличном расположении духа я выпил комплекс лекарств и витаминов, составленных врачом при моей выписке, и вернул стакан на стол. — Накормишь, расскажу!

— Ты последнее время только и делаешь, что ешь, если не спишь и не тренируешься. — пожаловалась она, хотя уже вполне могла бы привыкнуть к такой вот жизни со мной.

— Ну, я ведь ещё до того, как попасть в больницу, предупреждал тебя… А что ты там принесла?

— Жареные куриные крылышки в панировке, хлеб, овощи, фрукты и рыбу. Ты любишь рыбу? — спросила она

— Ну, если вкусно приготовленную, то почему нет? — удивился я, и обратил внимание на то, что рыба была сырой. — Ты собралась её готовить?

Наверное, удивление на моём лице было настолько ярким, что Ариния тут же засмущалась и начала лепетать как бы невзначай про какие-то кулинарные курсы.

— Здорово! Мне это нравится. Тебе помочь? Почистить рыбу, например?

— Нет, садись кушать, рыба будет завтра, сегодня я всё подготовлю и замариную её. — усадила она меня за стол и принялась выкладывать на тарелку крылышки.

Достав из мини холодильника кетчуп, я отправился в страну вкусового наслаждения. В двух метрах от меня принялась мяться на месте Ариния, ища место, где ей можно было бы переодеться.

— Мне выйти? — спросил я у неё в лоб, но от этого она ещё больше замялась, села и молча принялась смотреть в потолок.

— Знаешь, пока ты там спал в отключке, я на своей шкуре пережила пять стадий принятия. Сперва отрицание, полное неверие в то, что это с тобой приключилось. Потом был гнев. Ты же такой сильный, зачем ты рисковал собой ради малоизвестных тебе людей, да даже ради меня? Что за глупый героизм? Затем был торг. Я десять дней подряд ходила в ту маленькую часовню, что расположена рядом с домом княжеского наместника. Молилась и просила Бога о помощи.

— А ты веришь в бога после прихода шайтранов и этих позеров-пришельцев? — удивился я.

— А почему нет? Может, он и был одним из них, пришельцев, или даже лучшим из них. Главное, верить. Так намного легче.

— Верить… Да, я тоже в кое-что верю… — моя рука легла на солнечное сплетение, туда, где однажды засветилась огненным рубином жемчужина, ставшая в итоге частью моего собственного тела.

— Да, так вот и я там была до тех самых пор, пока не начала отчаиваться, а, слушая рассуждения врачей рядом с отцом, и вовсе перестала надеяться на чудо. Померкли краски и исчезли звуки, заглушаемые тоской… А затем… Не знаю, как тебе сказать, прокручивая в стотысячный раз в голове картинку того самого момента, когда ты бросился под летящий шар и в агонии катался посреди негаснущего пламени, что горело, наплевав на попытки солдат и отца потушить его… Я поняла, что это ты и твой путь. Это то, что привлекло меня в тебе в нашу первую встречу. Говоришь, ты не помнишь, что происходило той ночью? Лишь обрывки воспоминаний? А может, это и к лучшему? Может, у судьбы свой взгляд на это? Как ты думаешь?

— Всё может быть… Если я начну размышлять над подобным, я застряну в зыбучих песках философии о превратностях судьбы. Если она и есть — пусть ведёт меня к моей цели. Ведь если она не собирается это делать, мне придётся порвать эту линию судьбы и пустить её по новому направлению. — я принялся доедать крылышки под счастливый взгляд полуприкрытых глаз Аринии.

Пока я не самым аккуратным образом ел, она встала с соседнего стула, потянулась и подошла ко мне, встав сзади. Её руки легли мне на плечи, спустились ниже, и пальцы переплелись в замок у меня на груди. От шока я перестал жевать и замер. Красивый, бархатный голос с чувственным дыханием спустился к моему уху и едва слышно произнёс:

«Я согласна…»

— Согласна на что? Чтобы я рыбу почистил? — удивление моё было столь велико, что критическое мышление просто отключилось.

— Хаха… это тоже, но позже. Неужели ты не понимаешь? Забыл, что предлагал мне? — она продолжала мурлыкать на ушко, вызывая неумолимое желание почесать ухо.

— Ты про… — замялся я.

— Давай, вспоминай…

— Про моё видение… отношений… Ты согласна на такую жизнь?

— К чему сожаления, к чему заботы? Ты скоро уедешь. А я понимаю, что всё равно буду ждать твоего возвращения. Живым. Всё остальное — неважно. Так зачем обманывать саму себя?

Внезапно у неё зазвонил телефон, и от неожиданности она, даже не расцепив руки решила меня придушить и проверить на прочность мой кадык.

— Да! Алло! Не пропускают? Поняла. Ага, сейчас спущусь! — она убежала на улицу, где уже капал дождь и гремел гром, сверкали молнии.

Я, охреневший, сидел на стуле, забыв о еде и всём остальном. Получается, эта хитрая девка заставила меня сделать ей предложение, пусть и со странными условиями? и сейчас дала на него ответ. Опять без меня меня женили… Этот момент вызывал во мне определённое чувство неприятия и сопротивления. Но продлилось оно недолго. Стоило вспомнить её голос, образ, смешные ситуации, вызванные нашим сожительством, и её заботу обо мне, как я понял, чего хочу. Хочу, чтобы она была рядом со мной. Не столько вопрос комфорта или потребительства, физиологических потребностей или чего-то такого… Нет. Просто она была тем человеком, который сам по себе влился в мою жизнь и без сопротивления оказался её частью. Справился бы ли я без неё? Да, легко. Но хочу ли я без неё справляться со всем? Тяжело признаваться самому себе, но нет. Она классная. Хоть и странная временами. А недопонимание, ревность, и всё остальное… Что ж, она сказала своё слово. Проверим на практике, чего оно стоит. И действительно ли она дошла до стадии принятия. Стадии принятия складывающегося вокруг неё мира…

Дверь открылась, и в комнату влетела дрожащая и мокрая Ариния. Я лишь мазнул глазом по окну и понял, что на улице разразился самый настоящий ливень. Сходу сграбастав её, всю продрогшую, в охапку, я, даже не спрашивая разрешения, принялся стягивать с неё мокрую одежду, откинув пакет с доставкой в сторону. Кофта и туфли отправились в сторону стула. Пальцы принялись расстёгивать блузку, и она решила оказать мне сопротивление, хоть и стучала зубами от холода. Вроде же всего минут пять её не было в тёплой общаге. Когда успела так продрогнуть? В итоге всё, чего она смогла добиться, это того, чтобы повернуться ко мне спиной. Дрожащими руками она медленно, пуговицу за пуговицей, начала расстёгивать непослушные металлические застёжки. Вслепую я всё ещё был лучше неё в этой задаче и быстро помог лишиться ставшей полупрозрачной из-за дождя блузки.

Я схватил с кровати плед и накинул на неё.

— Х…холодно… Обними… мм. меня. — попросила она, хотя я уже после первого же слова прижался к её мокрому телу.

— Да ты насквозь промокла! Как успела? — удивился я, наблюдая, как с её юбки вода капает прямо на пол. — Всё, молчи. Сейчас ляжем под одеяло, согреешься.

Я расстегнул насквозь мокрую юбку и стянул её, отбросив в сторону. Нижнее бельё так же было мокрым. Размышление заняли не более полсекунды. Руки отправились к ней за спину и лишили её застёжки быстрее, чем она успела удивиться или возразить. Лифчик всё так же прижимался из-за моей близости. В штанах зашевелилось проснувшееся естество. Не давая ей опомниться, я отстранился, скинул мокрый лифчик и присел вниз, стягивая с плотно прижатых и дрожащих ног белые трусики.

Пока её грудь с трудом набирала праведное возмущение, Ариния подлетела вверх и оказалась в моих руках. Такая лёгкая… Секунда, и я положил её на кровать, накрывая одеялом, пледом и собственной рукой. Она была вся холодная, злая, возмущённая. Я ощущал это. Чувствовал её мысли в этот момент. Моя рука принялась гладить её нежную кожу, растирая и согревая её. Спустя минуту возмущение стало сходить на нет, а злость стала уступать место другому чувству. Смесь благодарности и возбуждения. Я это почувствовал не столько по её эмоциям, хотя в целом было странно, что я ощущал их отголоски, но по движениям её тела. Такие едва заметные, практически неуловимые движения. Я пропустил тот момент, когда она, полностью голая, стала изгибаться, прижимаясь ко мне своей попкой. Не понял я и момента, когда её рука приподнялась, пропуская меня и мой разогревающий массаж к её телу. Просто мгновение, и моя рука уже пронеслась по её плоскому животику, и, двигаясь вверх, «случайно» задела грудь.

Возмущения не последовало, а вот чувство того, как в моего бойца в штанах упёрлась её упругая задница, да ещё и принялась едва заметно елозить, я не пропустил. С каждым кругом я позволял себе всё больше, а переставшая дрожать Ариния не только выражала молчаливое согласие, но и постепенно сама начала проявлять инициативу. Она вжала меня в стенку и продолжала прижиматься, извиваясь телом, словно какая-то кошка. Рука гладила её бёдра и попку, когда она своей рукой схватила меня за запястье и подняла её. Я подумал, что она решила ограничить меня, но ошибся. Она просто запустила свою руку под мою и схватила меня. А спустя секунду и вовсе отправила руку в мои штаны.

— Такой горячий… Это хорошо… Это очень хорошо. Не люблю холод… — как и в первое наше совместное пробуждение после переезда, она держала меня, но в этот раз цель её была ясна. Да и моя тоже.

Она перевернулась, прижавшись грудью ко мне, и закрыла глаза. Наши губы сомкнулись, даря радость первого поцелуя. Она неумело двигала языком, что даже радовало меня. Научиться им работать можно. А вот если в жизни было много партнёров, это раскроется сразу. Свою неопытность она компенсировала напором. Этот напор сводил меня с ума, заставляя проявить титаническую выдержку и не наброситься на этот прелестный цветок. Первый раз — всегда особенный. И, как правило, ущербный. Я постараюсь сделать его для неё волшебным… Руки ласкали всё её тело, двигаясь от изгиба к изгибу. Каждая клеточка кожи была обласкана и согрета моей рукой. Её тяжёлое и страстное дыхание вызывали во мне пожар, с которым с каждой минутой было всё сложнее и сложнее бороться.

— Я столько сил потратил на то, чтобы ты высохла… А ты посмотри, опять мокрая…

— Заткнись и иди уже сюда… Согрей меня, наконец!

 

До восхода солнца оставалось всего ничего, когда она устало легла мне на грудь, абсолютно вымотавшись. Я тоже устал, но адреналин и кайф подхлестнули меня, не давая отправиться в страну сновидений.

— Вань… Так что там про шлем? — уже засыпая, спросила она.

— Хотел было сказать, что это самое сильно оружие на земле, но понял, что это не так. — погладил я её волосы, целуя в макушку.

— Ммм? — сил задать вопрос у неё уже не было, поэтому она просто промычала в ответ.

— Оружие номер один — это страсть и желание. Чтобы ты ни делал, если ты делаешь это без желания, если твои действия лишены страсти и стремления как можно скорее всё это сделать… Ты никогда не сможешь сделать это так же хорошо и быстро, как мог бы, имея эти два оружия. И касается это не только войны, но и повседневной жизни… — я почувствовал размеренное дыхание, щекочущее мою грудь. — Эй, ты что, спишь?

Отправить