Глава двадцать четвертая
Наказание самоуверенных соседей

За своей соплеменницей эльфы действительно пришли этим же вечером, причём сразу четверо. Двое вооружённых до зубов высоких длинноухих воинов тащили массивную тушу какого-то бронированного ящера, подвешенную за ноги на прочной жерди. Ещё один воин с видимым трудом нёс большой тяжёлый мешок, видимо с солью. И позади этой троицы бойцов в одинаковых чешуйчатых доспехах неторопливо и с достоинством шагал четвёртый эльф, без какого-либо видимого оружия и брони, но опираясь при ходьбе на длинный и прямой посох черного цвета.

Друид? Или может какой-то эльфийский чародей? Понять это было сложно, но зато с первого же взгляда можно бы определить, что именно этот четвёртый является старшим в группе. Причём старшим не по возрасту, хотя скорее всего и по нему тоже, а по силе и положению в своём клане. От этого гордого статного эльфа в серо-зелёном длинном плаще исходила настолько ощутимая аура мощи и величия, что перед ним хотелось склониться в глубочайшем поклоне. Этот эльф явно привык командовать, причём его приказы выполнялись соплеменниками беспрекословно, но при этом и сам был однозначно опасным. Причём опасным настолько, что вполне возможно в одиночку способен был справиться со всем племенем орков Жёлтой Рыбы.

Орки же появление столь необычных гостей откровенно прозевали, в этот момент собравшись вокруг большого костра, ужиная, отдыхая после трудового дня, делясь новостями и слушая занятные истории старухи Фелны. И сейчас хозяева лагеря откровенно растерялись, не понимая, хвататься ли им за оружие, бежать или приглашать гостей к общему котлу. Пришлые гости тоже, признаться, «зависли», когда обнаружили, что их соплеменница вовсе не томится в неволе, не подвергается никаким унижениям и пыткам, а находится на свободе, никаких неудобств не испытывает, да ещё и ужинает вместе со всем лагерем.

Я находился рядом с эльфийской девушкой на ошкуренном бревне, но поспешил встать и выйти вперёд, пока затянувшаяся немая сцена не переросла в кровавый конфликт между соседями. Вождь племени Дых Белый Зуб тоже оправился от первоначального ступора, встал и с поклоном поприветствовал гостей, даже широким жестом предложил им своё место у костра и горячий ужин. Мне пришлось переводить гортанную речь орка для эльфийской делегации, поскольку гости никак не отреагировали на слова вождя и похоже его не поняли. А затем переводить и последовавший отказ прибывших присоединиться к ужину, сказанный в достаточно резкой форме.

Длинноухие воины швырнули перед орочьим вождём тушу ящера и мешок с солью. Эльфийский же командир бросил на землю свой чёрный посох, оказавшийся заказанным мною стволом железного дерева, и нетерпеливо рукой поманил растерявшуюся и стыдливо опускающую глаза Диассу Ловкую Лань. Длинноухая охотница до этого спокойно ужинала рядом со мной, не отказавшись от орочьей еды, но отложила ложку с тарелкой, резко вскочила с бревна и поспешила встать возле своего командира. Эльфийская делегация развернулась и собралась было уходить, но их гордый начальник внезапно остановился и повернулся в мою сторону.

— Ах да, ещё цвета оперения нужно посмотреть. Покажи мне обломок стрелы, человек по имени Альвар Длинный.

Стараясь не показывать своего удивления от того, что важному эльфу оказалось известно моё имя, я поспешно развязал сумку и продемонстрировал обломок стрелы, разбившей когда-то в моём рюкзаке термос. Важный эльф взял обломок, повертел в руках и почти сразу вернул мне.

— Цвета оперения соответствуют Роду Красной Змеи — одному из девяносто шести могучих и многочисленных эльфийских Родов Леса Вечного Короля. Главой этого Рода вот уже тысячу лет является князь Велениор Мудрый Змей, один из очень немногих эльфов, которых Бессмертный Король приблизил к себе и назвал другом. Обширные территории Красной Змеи находятся не в самом центре священного Леса, а ближе к востоку, милях в двухстах от границы. И если ты сумел заполучить такую стрелу, человек, значит действительно заходил очень глубоко в запретный для всех инородцев лес.

О как… Выходит, мою родную сестру и других людей моего мира убил Род Красной Змеи. Я постарался навсегда выжечь в памяти имя своих врагов, чтобы однажды обязательно отомстить. Но тут у меня возник ещё один вопрос.

— А знаешь ли ты, мудрый эльф, как зовут молодого предводителя Рода Красной Змеи в снежно-белых одеждах, высокого, светловолосого и чванливого? Он командовал отрядом лучников, и все остальные бойцы ему беспрекословно подчинялись.

Увы, но ответа на этот вопрос собеседник не знал.

— Твоё нечёткое описание, человек, мне ничего не говорит. Но у Рода Красной Змеи четыре отдельных ветви, управляемых детьми и внуками князя, а также одиннадцать подчинённых вассальных семей. По крайней мере, так было триста лет назад, когда я увёл свой Род Водной Крысы на юг искать новые места для заселения. Командиром лучников мог быть кто угодно из младших князей или даже просто из приближённых к главе Рода опытных разведчиков. В любом случае на твой вопрос я ответил, свою неосторожную племянницу из плена выкупил, так что меня тут больше ничто не задерживает.

Вождь племени Жёлтой Рыбы запоздало задал было вопрос о границе по Стылому ручью, на что гордый эльфийский князь, неожиданно показав неплохое знание орочьего языка, сам без помощи переводчика ответил на этом же гортанном наречии, не скрывая пренебрежения и высокомерия.

— Я не вижу тут силы, с которой имело бы смысл договариваться. Вас слишком мало, и вы слабы. Так что мои эльфы будут охотиться там, где посчитают нужным!

После таких слов эльфы ушли с гордо поднятыми головами, я же стоял, шокированный, и переваривал новую для себя информацию. Могущественный и важный эльф оказался главой целого Рода, фактически князем. По его поведению и облику, в принципе, можно было и раньше догадаться. И пленная эльфийка Диасса Ловкая Лань оказалась его родной племянницей! Выходит, сам того не подозревая, поймал я в лесу не абы кого, а благородную эльфийскую деву, если и не молодую княжну, то очень близкую к этому по статусу…

Жесть, конечно. А я ведь угрожал ей и даже на колени ставил! Хорошо хоть девушка нисколько не пострадала при нашей встрече, и оружие я ей почти сразу вернул. Да и орки обошлись с эльфийской охотницей на редкость гуманно — не посадили в клеть или яму, как у них принято поступать с пленниками, не стали девушку связывать и предоставили свободу передвижения по лагерю, даже ужином накормили. Не будь всего этого, подозреваю, никого в живых тут в лагере Жёлтой Рыбы уже бы не осталось. И действительно выкуп за столь важную девицу назначил я смехотворно малый. Даже наверное оскорбительно малый по мнению Диассы и её сородичей.

— Так это и есть кайпи? — я с интересом рассматривал принесённую тушу необычного ящера, даже потыкал в неё носком сапога.

— Ну да, кайпи, — подтвердил один из охотников, готовящих верёвки и прочную деревянную раму, чтобы подвесить трёхметровой длины хвостатую тушу для снятия с неё шкуры. — Зимой эти ящеры в спячку впадают, и их выкапывают из застывшей грязи по берегам ручьёв. В начале весны кайпи тоже снулые и неопасные. Но вот в тёплое время это страшная зверюга! Нападает стремительно из засады, укус ядовитый, а шкуру ножом не пробить!

Это точно, шкура у рептилии была сплошь покрыта крупными костяными бляшками и, подозреваю, даже не каждое копьё способно было её пробить, не то что нож. Очень интересно! Я сообщил, что претендую на большой кусок бронированной шкуры, из которого хочу сделать себе нагрудник или даже полноценный доспех. Возражений ни у кого из орков не нашлось — по принятым в племени правилам, трофей принадлежал мне, так что я вправе был делать с ним всё, что захочу.

Зато ко мне возникли претензии иного плана. Вождь Дых Белый Зуб долго озадаченно чесал лысую башку, рассматривал принесённые эльфами подарки и о чём-то совещался с шаманом Дерешом Угрюмым. Потом оба орка подошли ко мне, попросили отойти в сторонку от остальных ушей и сообщили, что не одобряют моих самовольных несогласованных действий, так как опасаются эскалации конфликта с сильными лесными соседями. Просто чудо, что эльфы не расценили похищение племянницы князя за объявление войны, но сейчас охотиться в северном лесу длинноухие оркам Жёлтой Рыбы точно не позволят.

— Ерунда! — отмахнулся я от этих страхов. — Эльфы и без похищения не пускали охотников Дубыха Крепкого в северный лес, сами же продвигались всё дальше, самовольно сдвигая границу своих владений. Причину такого наглого поведения вы сами слышали: «вас слишком мало, чтобы с вами считаться». Так что я лишь указал соседям, что наглеть не стоит, границу нужно соблюдать, и у орков тоже имеются свои интересы. Если не поймут, возьму в плен ещё их охотников, затем ещё. И буду так делать до тех пор, пока эльфы не начнут уважать договорённости о границе. Да и вскоре племя Жёлтой Рыбы станет сильнее, нас станут уважать, так что договариваться с соседями будет проще.

— Всё это так, посланник богини смерти, — тяжело вздохнул клыкастый вождь, — вот только когда наступит это самое «вскоре»? И не перебьют ли наше племя соседи раньше, если мы будем вести себя так вызывающе?

— Вождь, нас убьют гораздо быстрее, если мы и впредь будем вести себя столь беспечно и пропускать незамеченными чужих бойцов к самому лагерю, — указал я Дыху Белому Зубу на промашку дозорных, одновременно оставивших свои посты и пришедших за своими порциями ужина. — Нам очень повезло, что это были эльфы, и они пришли с миром. Будь это враждебное племя Синей Рыбы, мы бы с тобой уже не разговаривали, вождь.

Дых Белый Зуб, сегодня что-то совсем раскисший и сам на себя не похожий, пообещал сурово наказать дозорных за беспечность. После чего я обстоятельно расписал ему и шаману ближайшие планы.

— Война приближается, и избежать её всё равно не удастся. Так что если соседи не нападут, мы сделаем это сами, и я даже точный срок тебе назову. Одноногий кузнец сегодня показал первый собранный им арбалет, и он действительно стреляет как положено. Ещё два арбалета будут готовы через седьмицу. К тому времени броня и нормальные крепкие щиты для моих ребят также уже будут изготовлены. Затем потребуется ещё седьмица, чтобы завершить ковку копий, болтов и ятаганов, да и моё оружие тоже мастер обещает изготовить к тому сроку. Тренировки тоже через две седьмицы закончатся, и мы будем готовы выступать против племени Синей Рыбы. Ранее я обещал тебе, вождь, что вопрос с этими агрессивными соседями решу до начала лета, но всё идёт настолько хорошо, что смогу сделать это намного раньше!

Шаман после моих слов лишь с сомнением покачал головой, однако ничего не сказал по поводу таких оптимистичных планов и сроков. Вождь же заулыбался, показав пожелтевшие клыки, одобряюще похлопал меня по плечу и пожелал удачи. А потом неожиданно сменил тему.

— Мой старший сын Дубых Крепкий за что-то тебя невзлюбил, Альвар. Сегодня он уже в который раз за последние дни подходил ко мне с предложением изгнать тебя из племени или даже убить. Сын считает, что ты приносишь беду его охотникам. Как ты появился, их всё время преследуют неудачи.

Да, проблема действительно имелась, и я тоже знал, что Дубых за что-то меня недолюбливает. С самого первого моего дня появления в племени Жёлтой Рыбы глава охотников смотрел на меня косо и даже однажды, когда никого из орков поблизости не было, пообещал убить меня сразу же, как только станет вождём племени. Эта неприязнь к чужаку-человеку зародилась ещё до того, как я сумел раздобыть для племени огромного дугара, но после той удачной моей охоты с использованием ямы-ловушки эта неприязнь многократно усилилась и переросла в настоящую ненависть.

Причиной возможно была ревность из-за того, что отец-вождь позволял пришлому человеку слишком многое и даже однажды назвал меня своим приёмным сыном, а члены племени с восторгом отзывались обо мне. Или то, что сам Дубых не мог похвастаться успехами в охоте, и в племени Жёлтой Рыбы начали поговаривать о том, что глава охотников не справляется со своими обязанностями, и его нужно заменить кем-то более толковым. Нет, не всегда его орки возвращались с пустыми лапами, вот только и сколь-либо заметных трофеев за эти дни не было. Тех тощих белок, кривоносую цаплю или нескольких прилетевших к озеру после зимы уток, что принесла группа Дубыха, едва хватало для прокорма самих охотников, не говоря уже об остальных членах племени. Так что без мяса огромного дугара, сохранённого в солёном и копчёном виде, и регулярно поставляемой мною рыбы племени орков пришлось бы очень несладко.

Самая же неприятность для главы охотников случилась, когда Дубых Крепкий попытался повторить мой успех и попробовал загнать вернувшихся обратно к холму дугаров в яму-ловушку. Я в тот момент отсутствовал, в компании молодых орков изучая окрестности и особенно направление к лагерю Синей Рыбы, а потому слышал о происшествии лишь со слов членов племени. Рассвирепевший вожак шерстистых носорогов долго гонял самоуверенного охотника по округе и в итоге самого Дубыха загнал в ловушку с кольями, где крупный орк лишь чудом не нанизался на острые жерди, но всё равно достаточно сильно ушибся и подвернул ногу. Апофеозом позора сына вождя стало то, что зверь развернулся задом к яме-ловушке, не став в неё падать, и залил сидящего внизу орка с ног до головы потоком фекалий, после чего с гордым видом удалился. После того случая Дубых фактически перестал выходить из своего шатра, сославшись на повреждённую ногу, и проводил время со своей женой Андеей — одной из очень немногих сохранившихся в племени Жёлтой Рыбы женщин-орчих детородного возраста.

Что ж, я поблагодарил вождя за предостережение и выразил надежду, что его сын однажды изменит ко мне отношение после того, как увидит, что дела в племени пошли на лад. Хотя, признаться, я и сам не верил в такой мирный благоприятный исход…

За следующие пять дней я ещё трижды ловил одиночных охотников эльфов в северном лесу и приводил в лагерь Жёлтой Рыбы. Диасса Ловкая Лань мне больше не попадалась, но и без племянницы князя «добыча» была богатой. Эльфы не сопротивлялись поимке и покорно сдавали оружие, лишь последний вздумал взбрыкнуть и получил дубиной по голове, так что незадачливого охотника мне потом потребовалось нести. Ещё одну группу из четырёх длинноухих эльфов леший по моему приказу долго водил кругами по лесу, регулярно их пугая, не давая отдыхать и не подпуская к воде. На третий день уставшие и обессилевшие охотники даже рады были сдаться в плен, сами без малейшего напоминания побросали к моим ногам луки и ножи, а затем послушно пошли за человеком и пришедшими вместе со мной молодыми орками.

Леший был в восторге от этой «охоты» на остроухих и даже признался, что его зовут Хрын. До этого нечисть отказывалась называть мне своё имя, суеверно полагая, что после такого человек получит над ней полную власть и даже может приказать совершить самоубийство. Может такие способы контроля нечисти при помощи имени действительно существовали, и опасения Хрына не были беспочвенными, вот только я о них не знал, да и расправляться со столь ценным союзником точно не собирался. Леший тоже заметно успокоился за дни нашего знакомства, с благодарностью принимал от меня жареную рыбу и мясо, но вот в лагерь орков приходить отказывался наотрез, полагая его территорией домового Хельмута.

Вызволять своих эльфов из плена князь Рода Речной Крысы больше не приходил, и вместо главы Рода обычно появлялся кто-либо из старших эльфов в компании сильных грузчиков. Шкуры, выделанная кожа, мясо, соль, хорошая древесина, первые молодые побеги дикой лесной черемши… всё это эльфы целыми корзинами и тюками приносили в лагерь Жёлтой Рыбы, так что орки даже начали шутить, что у них появились постоянные поставщики, и охотники их племени даже не особо-то и нужны.

«Халява» закончилась внезапно, когда в конце седьмицы леший, не скрывая своего удивления, сообщил мне, что вообще не чувствует в северном лесу никаких посторонних охотников. Не осталось групп эльфов не только южнее Стылого ручья, но вообще на двадцать миль в глубину леса. Не появились длинноухие охотники в этом лесу и на следующие день, и на послеследующий, так что у меня зародилось подозрение, что гордому князю надоел постоянный позор его подчинённых, и глава Рода велел охотникам найти другие места для промысла. Или, что тоже было вполне возможно, эльфы начали готовиться к войне с орками, чтобы решить проблему северного леса радикально раз и навсегда.

Мы тоже готовились. Молодые орки тренировались стрельбе из арбалета, и я отобрал из своих парней троих самых способных. Мои подопечные один за другим получали боевые копья, укреплённые металлическими полосами и обитые дублёной кожей ростовые прямоугольные щиты, а также свои первые неказистые доспехи. Прочные кожаные безрукавки, усиленные на груди полосами металла. Кожаные наплечники на правую руку, не прикрытую щитом. Штаны с наколенниками. Перчатки. Сапоги. Шлемы, хотя в их случае мне пришлось столкнуться с серьёзным сопротивлением, поскольку традиции диких орков почему-то предполагали оставлять голову свирепого бойца открытой.

Сам я тоже экипировался. Шикарный и, что самое важное, прочный доспех из чешуи ящера с накладками из серебристого меха на плечах и вокруг шеи. Нарукавники, защищающие руки от запястья по локти. Наколенники. Наголенники. Получил я и свой щит, весьма тяжёлый для меня, но зато прочный. Всё шло к тому, что дней через пять-шесть мы будем готовы к выступлению, но… война случилась раньше.

Меня разбудил домовой Хельмут, недовольно ворча и таща за руку к выходу из шатра. Я с трудом продрал глаза, встал с лежанки из сена и… обнаружил у приоткрытого полога нервно переминающегося с ноги на ногу лешего. Леший нарушил негласные границы и зашёл на территорию домового⁈ Что-то явно случилось.

— Хозяин, ты… это… — Хрын заметно нервничал, — велел сообщить, если такое произойдёт. Так это… из лагеря орков Синей Рыбы вышла большая группа. Они вооружены, и их много… больше дюжины. С ними ещё этот… как его… вождь. Да! И ещё шаман. Идут сейчас по северному лесу. Могу их задержать. Но… это… надолго не получится… Шаман уж больно сильный и опытный. Общается с лесными духами, они его ведут.

Остатки сна моментально улетучились, я принялся спешно одеваться.

— Да, Хрын, задержи их насколько сможешь. А потом веди к той тропе, где мы пару дней назад следы винторогого оленя с тобой смотрели. Мы с бойцами их там встретим у выхода из леса!

Леший исчез, я же выбежал из шатра и помчался к колотушке в центре лагеря, установленной как раз на случай таких экстренных ситуаций. Со всей силы несколько раз ударил дубиной в подвешенный на перекладине бубен, будя орочий лагерь, и сообщил высыпавшим из палаток соседям весть о приближении вражеской армии. Кто-то из орков сразу начал паниковать и призывал бежать, и пока эти упаднические настроения не захлестнули лагерь, я поспешил объявить.

— Никто никуда не бежит! Вождь, мы с ребятами вполне справимся и своими силами без твоих старших бойцов, но если вы пойдёте за нами, будет лучше. — Тут я повернулся к молодым оркам, под команды сориентировавшегося Хуго уже начавшимся строиться в центре лагеря. — Мы ждали этого момента, и вот он настал! Запомните этот день! Сегодня вы пройдете испытание боем и станете взрослыми орками. Каждый из вас сегодня по традиции получит прозвище, которое пронесёт через всю свою жизнь. Покажите сегодня всё, чему я вас учил, чтобы полученное прозвище было достойным и звучало гордо!

Вождь племени Синей Рыбы могучий орк Гугеш Буйный спешил и нервничал. Ночь заканчивалась, а вместе с ней и удачное для нападения время. По замыслу вождя его свирепые орки должны были появиться возле спящего лагеря Жёлтой Рыбы перед самым рассветом, когда сон считается самым крепким. Тихо устранить часового, наверняка как обычно беспечно прикорнувшего. После чего ворваться во вражеский лагерь, начав там жечь и крушить всё направо-налево. Убивать вылезающих из шатров перепуганных и не помышляющих ни о каком сопротивлении одиночек-мужчин. Тащить и складывать в мешки всё ценное, что попадает под руку. Хватать и насиловать приглянувшихся девок, пока их не успели присвоить себе другие налётчики… При мыслях о визжащих отчаянно сопротивляющихся девках на клыкастой морде орка сама собой появилась довольная усмешка. Да, это была его любимая часть в нападении на стоянки соседей.

И хотя самостоятельно племя Синей Рыбы подобных боевых операций пока что не проводило, опыт у самого Гугеша Буйного и у его берсеркеров имелся. Его племя Синей Рыбы откололось от крупного и сильного племени Чёрной Рыбы всего пару лет назад, когда Гугеш не поделил власть с престарелым отцом, проиграл тому в ритуальном поединке и ушёл, уведя за собой сторонников. И как выяснилось, очень своевременно он ушёл! Вести о творящемся на востоке кровавом хаосе, когда в большом сражении, а затем и серии спонтанных стычек, сошлись самые сильные племена орков, докатились даже до поселения Синей Рыбы вместе с группой беженцев. Кто знает, если бы Гугеш не поднял тогда бунт против отца, единое племя может и способно было выстоять. Но случилось то, что случилось. Стоянку Чёрной Рыбы враги сожгли, и остатки племени отец увёл выше в горы. Что ж, старик сам виноват в случившемся разгроме. Не нужно было так держаться за власть в его-то немолодые годы, а стоило уступить дорогу повзрослевшему сыну.

Прошедшие после раскола два года племя потратило на обустройство на новом месте. Строительство, охота, полевые работы… Но время пришло, и опытные бойцы заскучали без дела. Разведчики долгое время незаметно следили за соседним племенем Жёлтой Рыбы, сильно ослабленным суровой зимой и вынужденным переездом с предыдущей очень неплохой стоянки у Бездонного озера. Самая подходящая для нападения жертва! Бойцов у Жёлтой Рыбы совсем немного, так что серьёзного сопротивления не ожидалось.

Воины племени в составе Чёрной Рыбы не раз участвовали в подобных набегах на соседей, и задачу знали все. Но в этот раз с самого начала всё пошло наперекосяк. Тропа по лесу, которой охотники племени пользовались не раз, почему-то завела отряд в непроходимое болото. Понадобилась даже помощь старика-шамана, чтобы найти верный путь и вернуться на звериную тропу. Из-за этой досадной задержки было потеряно немало времени, но напасть до рассвета налётчики Синей Рыбы ещё успевали, хотя требовалось уже спешить и бежать вперёд со всех ног. Но когда в однообразном тёмном ночном лесу впереди меж деревьев показался светлый край леса… хищник сам оказался жертвой.

Раздался странный свист, и первая пара бойцов в цепочке со стонами повалилась на землю. Каким-то образом справа и слева от тропы разом зажглись костры, показав непроходимый бурелом с обеих сторон и подсветив растерявшихся налётчиков. Позади вождя с противным стоном упало подрубленное тяжёлое дерево, придавив последних бойцов в цепочке вместе с шаманом племени. А впереди… впереди дорогу преграждала стена из щитов, ощерившаяся острыми копьями.

— Долго же вас ждать пришлось, мы уже заскучали! — послышался откуда-то спереди насмешливый голос, причём произносил эти слова явно не орк.

Человек⁈ Охотники Синей Рыбы рассказывали, что вроде видели издалека странного высокого человека, который в компании молодых орков что-то делал на высоком холме, но сам вождь Гугеш Буйный в эти сказки, признаться, не верил. Что делать человеку в этом диком краю вдали от людских городов? А между тем насмешливый звонкий голос продолжил.

— Вы попались в нашу западню, выхода из которой нет. Теперь у вас только два пути. Сражаться и умереть. Или сложить оружие. Во втором случае наш милосердный вождь Дых Белый Зуб поклялся сохранить жизнь половине ваших бойцов. Я прекрасно знаю, что это не в традициях орков, но мы даём вам шанс выжить и влиться в состав племени Жёлтой Рыбы. Для этого разбейтесь по парам и сразитесь меж собой! Те из вас, кто победят слабых и недостойных, заслужат право на жизнь и сохранят свои семьи, жён, детей и всё имущество.

— Чего вы его слушаете? — очнулся от ступора вождь Синей Рыбы. — В атаку!!!

Его опытные орки с рёвом бросились вперёд по узкой тропе, но… снова раздался противный свист, и ещё трое бойцов упали замертво, двое же повисли на вражеских копьях, дёргаясь в предсмертной агонии. Выжившие поспешно отступили, причём таких у Гугеша осталось совсем мало, едва ли десяток бойцов.

— Так, ты у нас похоже вождь, — стена вражеских щитов раздвинулась, и вперёд на узкую тропу вышел человек в странных доспехах из шкуры речного ящера. — Ты-то мне и нужен!

Странный враг бесстрашно пошёл вперёд прямо на крупного мускулистого вождя, держа в правой руке копьё, а в левой большой щит. Причём столько решимости и уверенности было в облике этого человека, что опытные бойцы Гугеша невольно в страхе попятились, оставив своего вождя одного против этого жуткого противника. Вождь запоздало потянулся за ятаганом на поясе, но кривой украшенный самоцветами меч невовремя застрял в ножнах и ни в какую не хотел вытаскиваться. Момента удара копьём Гугеш даже не заметил, просто его голова вдруг резко откинулась назад, а мир вокруг потемнел. Уже теряя сознание, упавший на землю вождь услышал, как последние выжившие орки Синей Рыбы начали массово бросать своё оружие и сдаваться на милость победителям…