Глава 34

Гонки, которые я устроил под многочисленными камерами с участием милиции и толпой свидетелей, не могли остаться без последствий. Мы живём в век научно-технического прогресса, и отследить человека по его гаджету проще пареной репы. Меня и отследили. Причём, не только милиция.

Не успел я въехать на территорию академии, пристроить свою «Ригу» на одной из студенческих парковок, как объявилась Соколова. Машину своего куратора я увидел с балкона, где ловил откат. Голова раскалывалась на части, даже медитация не особо помогала.

Зато пахло приятно.

В сосновом бору всегда приятно пахнет.

Догадываясь, что майор поднимется в комнату, я открыл дверь нараспашку. И сейчас отстранённо наблюдал за тем, как девушка выбирается из «Волги», торопливо идёт к подъезду и выпадает из поля зрения.

Глубокий вдох.

Пока я мчался в сторону академии, пока заряжал своего железного коня электричеством, то продумал до мелочей грядущую беседу. Я ничуть не сомневался, что за беспредел на оживлённых улицах мне влетит.

Но Соколова удивила.

— Собирай вещи, — с порога заявила куратор.

— Уже? — я очумел.

— Твоя кандидатура одобрена и согласована на всех уровнях, — улыбнулась девушка. — Признаться, даже я не рассчитывала на это.

От неожиданности я вскочил и чуть не бросился обнимать майора, но потом сообразил, что субординация, и все дела. Марина Игоревна задышала чаще и слегка раскраснелась.

— Ну-ну, — она посмотрела на меня как-то странно. — Вижу, что рад. Тебе, и правда, повезло. Итак, теперь официально: вы, товарищ Громов, командированы в Сибирь, к одному из менгиров, с целью установления контакта с неизвестным существом. Предположительно враждебным.

— Когда⁈ — выдохнул я.

Неужели мне, и правда, скоро удастся увидеть один из четырнадцати таинственных менгиров, расположенных на территории СССР⁈ Оказаться в непосредственной близости от источника магии — это ли не то, о чём я мечтал, но едва смел надеяться? Правда, не факт, что меня к нему подпустят. Быть рядом — понятие весьма относительное. Как говорится, видит око, да зуб неймёт. В первую очередь, от меня ждут установления ментальной связи с «враждебным» существом.

— Завтра, — ответила Марина Игоревна. — И учти, времени на раскачку нет. Нужно пройти инструктаж в отделе, к которому ты временно прикреплён, подписать бумаги о неразглашении, получить пропуск на секретный объект, а ещё разобраться с твоим обучением в академии.

Да уж, Потапова будет точно недовольна.

— Насколько длительная предполагается командировка? — спросил я.

— Пока сложно сказать. Оформляем на две недели, но всё зависит от успешности выполнения задачи. В теории, это может растянуться на месяцы. Мы ведь об этих тварях ничего не знаем, — в голосе майора прозвучала озабоченность. — И ещё один момент. Как только временный перевод будет оформлен, я больше не твой куратор. И поддержать там, у менгира, ничем не смогу.

Меня эта новость не особо удивила. Хотя малость и расстроила. Общаться с Мариной Игоревной я уже привык. А к новому начальству придётся приспосабливаться. Впрочем, убиваться тут не из-за чего, конечно. Я же туда не в отпуск еду, а по делам.

— Кто будет мной руководить?

— Всем заправляет подполковник Кривошеев, но Проект 786 — детище Виктора Викторовича Козлова. Ты с ним уже столкнулся. Ничего плохого об этом человеке сказать, не могу… как и хорошего. Не все сотрудники находят с ним общий язык, но Козлов своё дело знает. Так что постарайся не лезть в бутылку и помни о том, что сейчас ты нарабатываешь репутацию, которая в будущем пригодится для карьерного роста. Если, конечно, покажешь себя с хорошей стороны. Так что ты уж постарайся не облажаться.

В моё время в СССР слово «карьера» носило исключительно негативный оттенок. А тут, похоже, наоборот.

— Ты всё понял, Влад? — с нажимом спросила Соколова.

Оставалось лишь кивнуть. И задать ещё один важный вопрос:

— Я успею попрощаться с семьёй?

— Для этого я и приехала, — взгляд куратора смягчился. — Отвезу, не переживай. Но сперва надо заскочить к ректору и оформить выездную практику с временным освобождением от занятий. Сейчас это лучшее решение. Ты сможешь вернуться к учёбе после того, как приедешь из командировки.

Очень я сомневался, что человека, который сможет установить с неведомыми потусторонними тварями-лазутчиками ментальный контакт, просто возьмут и отпустят обратно в академию. Явно же такие уникальные услуги будут нужны постоянно. Ну, или время от времени. Так что, наверное, мне придётся найти золотую середину в том, что сообщить руководству Проекта 786, а что оставить при себе. Нельзя показывать слишком уж большие телепатические способности, иначе можно запросто оказаться пленником КГБ. Меня такой вариант ни в коем случае не устраивал. В то же время, нужно продемонстрировать свою полезность. И способность развиваться — например, при продолжении обучения в академии. Но, главное — я должен выяснить, какого хрена здесь делают эмиссары и откуда они берутся. Получится или нет — неизвестно.

Вещей у меня кот наплакал, так что собрался я быстро.

Студенты с моего потока разъехались по домам. Когда мы покидали общежитие, то ни с кем не пересеклись. И, разумеется, я не мог рассчитывать на то, что Соколова не в курсе моих приключений.

— Алайские пустили по твоему следу убийцу, — констатировала Марина Игоревна. — Так что меры безопасности усилены. Мотоцикл придётся оставить здесь. В закрытом городе он тебе не понадобится. Мы сейчас к ректору, потом в управление, затем переброска на объект. Я распорядилась, чтобы твою «Ригу» отогнали в подземный гараж.

На оформление всех бумажек мы потратили около часа. Пришлось вызвать нашего маршрутизатора, без которого вопросы вообще не решались. Все попытки Бориса Антоновича выяснить причину неожиданной командировки подопечного не увенчались успехом. Марина Игоревна ссылалась на секретное задание, отказывалась давать пояснения и упоминала какие-то протоколы. Точнее, пункты этих протоколов. В итоге я проставил подпись в десятке документов, и через десять минут мы уже шагали к поджидавшей нас «Волге».

— Записи камер очень любопытны, — сказала майор, когда мы устроились в салоне, и машина поехала к воротам академии. — Ты чудом ушёл от преследования, но… Кроме убийцы на аэробайке, были и другие. Те, что в автомобиле.

— А прыгающий по крышам мужик вас не смутил? — попытался я внести ясность. — И да, они пытались меня какими-то иглами расстрелять.

— Следственная бригада уже работает, — заверила Соколова. — Мы думаем, что тебя преследуют люди, с которыми ты уже сталкивался.

— Моей смерти они не хотят.

— Пробуют захватить или усыпить, — кивнула Марина Игоревна. — Это мы заметили.

— Но это не имеет смысла. Я ничего не знаю. По сути, только начинаю обучение, не имею доступа к секретной информации. Или это связано с моим отцом?

Майор ощутимо напряглась.

Я уловил волну настороженности, смешанную… со страхом? Очень необычная реакция. Соколова явно знает больше, чем говорит, или знает тех, кто знает больше. Вероятно, имеет представление о секретных грифах. Я не могу забраться к ней в мозг и выяснить правду, но стоит взять на заметку это наблюдение.

— О твоём отце… я говорить не уполномочена.

Если читать между строк, это означает: «но что сказать, имеется». Очень любопытно.

— Чем он занимался? — я попробовал незаметно надавить. — Это меня затрагивает?

На ответ я почти не рассчитывал, но майор удивила:

— Ты меня плохо слышишь. Сверхсекретные исследования, у меня нет к ним допуска. И он не мог с тобой об этом говорить, но… Видимо, они так не считают.

Здорово.

Ты ничего не помнишь, а некие люди охотятся за информацией, которую ты в теории можешь знать. Поймают — вывернут мозг наизнанку. Хорошее перерождение, ничего не скажешь. Прямо повезло, так повезло!

Пока я решил свернуть скользкую тему.

Куратор заметно нервничала и даже пыталась выстраивать блоки, хотя мысли я читать не умею.

Портал, через который мы пронеслись, едва выехав за ворота, вывел машину аккурат к Истринскому водохранилищу, в центр закрытого посёлка. Я ощутил лёгкие возмущения пси-поля — нас прощупывали местные телепаты. Впрочем, приезд был согласован, а чёрные «Волги» просто так по лесам не катаются. Да и Марина Игоревна наверняка ответила на ментальный запрос.

А места здесь шикарные!

Тихо, спокойно.

Шумит лес, постукивает дятел, вдалеке серебрится гладь воды. Я бы принял этот посёлок за дачный кооператив, если бы не стандартные коттеджи, идеально ровные улицы да высоченный забор с будкой КПП и мощными откатными воротами. Когда мы проезжали мимо административного здания, свернув за угол, мне показалось, что вдалеке стоит матёрый и какой-то уж очень крупный волк. Стоит и провожает наш автомобиль внимательным, умным взглядом. Возможно, физик-анималист.

«Волга» остановилась у одного из коттеджей.

— У тебя есть полчаса, — сказала Соколова.

Кивнув, я выбрался из салона.

Знаете, не очень приятно звучит, когда тебе дают всего тридцать минут на встречу с родными. Чем-то напоминает свидание в тюрьме. Хоть я и понимаю, что ассоциация притянута за уши, но…

Да и кто они мне? Чужие, в общем-то, люди.

Вот только и я — не совсем я. От носителя мне достались былые привязанности, бессознательные реакции, эхо прежних эмоций. Сидя рядом с незнакомой, казалось бы, женщиной и маленькой девочкой, я ощущал уют, душевное родство, близость… И всё это было необъяснимо. Мама расплакалась, мы с Олей начали её утешать. Потом строили планы на будущее, и каждый верил, что все эти трудности можно пережить.

— Ты ведь вернёшься, Влад, правда? — спросила на прощанье сестра. В её глазах блестели слёзы. — Обещай, что не пропадёшь! Мы ведь только…

Она не договорила, но я отлично понял, что девочка имела в виду: её брат совсем недавно стал прежним, как ни парадоксально это звучит, учитывая, что я как раз им и не был.

— Мы с мамой тебя очень любим! — прошептала Оля, и по её щекам покатились слёзы.

От их вида мне стиснуло сердце. Я крепко обнял сестру.

— Не бойся! Конечно, со мной ничего не случится. И никуда я не денусь. Это всего лишь командировка.

Если успею всё сделать за две недели или раньше. Пока надежда на это невелика, но надо постараться.

— Береги себя, Владик, — всхлипнула мать, погладив меня по руке. — Мы тебя будем очень ждать!

Из посёлка я уезжал со смешанными чувствами.

Гнетущее одиночество, которое преследовало меня в последние годы жизни в старом мире, начало растворяться. Появились важные дела, некие цели и люди, которые меня любят. Пусть я до конца и не разобрался в собственных переживаниях, но я не могу их подвести. Хотя бы потому, что на меня рассчитывают.

А ещё в моей жизни появилась страна.

Та страна, которую я всегда любил, но и немножко другая.

Хотя кого я обманываю? Новый СССР с его менгирами, одарёнными, Великими Родами и бессмертным вождём напрочь выносит мозг!

Мы отправились в управление КГБ, где работал подполковник Кривошеев. Следовало пройти инструктаж, подписать документы о неразглашении (как будто и без них не ясно, что о том, чем мне предстояло заняться в ближайшие дни, никому рассказывать нельзя; но бюрократия, видимо, неистребима) и получить пропуск, без которого на секретный объект меня не пустят даже в сопровождении непосредственного руководителя.

Подполковник встретил нас в кабинете. Когда мы вошли, он рассматривал висевшую на стене карту, где были отмечены зоны менгиров. Вид у него был задумчивый.

— Входите-входите, — кивнул он, повернувшись в нашу сторону. — Рад видеть вас в добром здравии, товарищ Громов. Мне доложили о ваших приключениях. Не думал, что с вами возникнет столько проблем… Ну, да ладно. Нам не привыкать. Работа такая. Осложнения — её часть. Как сами?

— Спасибо, товарищ подполковник, в порядке, — ответил я. — Не жалуюсь. Мне главное, чтобы моя семья была в безопасности.

— Да, прикрытые тылы — наше всё. Без этого никак. Лучше бы, конечно, вы сиротой были… Но это так, к слову. Личные привязанности часто приносят боль, но что есть, то есть. Итак, вам пора отправляться. Вижу, вы уже с вещами. Это хорошо. Задание понятно?

— В общих чертах, товарищ подполковник, — честно ответил я. — Вступить в телепатическую связь с представителем иного мира. Постараться выяснить, зачем он и ему подобные к нам лезут.

Кривошеев кивнул. Впрочем, без особого энтузиазма.

— Да, попробуйте, — сказал он. — Если получится… Ну, не будем заранее загадывать. Примета плохая. Садитесь, товарищи.

Мы с Соколовой заняли места перед столом, за которым устроился подполковник.

— Собственно, вы всё верно сказали, — проговорил он, глядя на меня. — Добавить особо нечего. Особь явно враждебная, а это означает, что пробраться в её сознание — дело государственной важности. Вопрос национальной безопасности, если угодно. И на вас возлагаются определённые надежды. Будет здорово, если вы их оправдаете. На объект отправится и Виктор Викторович. Он на месте будет курировать вашу деятельность. Надеюсь, способности, о которых мне докладывали, у вас, действительно, имеются. Хватит ли их для выполнения задания… Ну, это покажет время. Давайте не будем попусту сотрясать воздух и займёмся оформлением бумаг. Вот документ, который следует подписать. Это обязательство о неразглашении.

Он протянул мне распечатку. Пробежав её глазами, я поставил в нижнем правом углу свой автограф.

— Хорошо, — кивнул Кривошеев. — А это пропуск. Не потеряйте.

Он вручил мне пластиковый прямоугольник, на котором была напечатана моя фотография. Рядом с ней значились имя, отчество и фамилия.

— Товарищ Соколова с вами не поедет, — сказал подполковник. — Надеюсь, справитесь без неё. Отчитываться будете перед Виктором Викторовичем, а он — передо мной. Полагаю, субординация ясна?

— Так точно, товарищ Кривошеев.

— На этом всё. Желаю удачи.

Он кивнул Соколовой, и она тут же встала. Я тоже поднялся.

— Майор вас проводит, — обронил подполковник.

Выйдя из кабинета, мы отправились через здание КГБ на крышу. Там дожидался штатный вертолёт, возле которого стоял, переминаясь с ноги на ногу, Козлов.

— Наконец-то! — воскликнул он, едва завидев нас. — Я уж думал, что-то сорвалось.

— Всё в порядке, — ответила девушка. — Передаю товарища Громова в ваше распоряжение.

— Да-да… Очень хорошо. Бумаги в порядке? Пропуск вам выдали?

Я молча продемонстрировал пластиковый прямоугольник.

— Отлично, — обрадовался Козлов. — Значит, можем выдвигаться. Забирайтесь же!

И он первым полез в вертолёт.

— До свидания, майор, — сказал я Соколовой, обернувшись. — Надеюсь, скоро увидимся.

— Взаимно, — кивнула она, почему-то глядя в сторону. — Постарайтесь не подвести… Родину.

— Сделаю всё, что в моих силах, — ответил я совершенно искренне.

— Ну же! — нетерпеливо крикнул из вертушки Козлов. — Чего вы ждёте⁈ Летать боитесь, что ли? Так это ненадолго.

Что он имел в виду, стало ясно спустя несколько минут, когда машина поднялась в воздух, сделала разворот и устремилась на северо-восток. Едва фигурка майора Соколовой пропала из виду, в воздухе перед нами образовался портал. Он начал быстро расти, пока не стал достаточно большим, чтобы вертолёт мог в него поместиться. Ещё немного, и машина влетела в межпространственную червоточину.

Ну, вот я и отправился в одну из святая святых Советского Союза и вообще — этого мира! Куда большинству людей ход заказан.

Вертолёт летел через сверкающий тоннель, унося меня от семьи, академии и тех, кто жаждал меня поймать или убить.

Кстати, о последних…

Надо бы проведать киллера, которому я поставил психометку. Она, конечно, ещё не вошла в силу, но кое-что передавать уже способна.

Прикрыв глаза, я сосредоточился и вскоре прикоснулся к чужому разуму. Постарался «прислушаться» к его эмоциональному фону.

Убийца был раздражён. Ему не нравилось то, что предстояло сделать. Совсем.

Так, ещё немного усилий. Используем канал по полной программе.

Вдруг я отчётливо уловил спектр, сотканный из переживаний и обрывков мыслей. Это походило на частично развалившийся паззл, в котором можно лишь приблизительно угадать общую картинку.

Убийца знал, что я покинул город. Более того — он знал, куда я отправился!

Но хуже всего то, что он должен был последовать за мной…