В древних источниках не так уж много упоминаний о сотворении Вселенной и человека, но мифологам все же удалось найти в мифах тюркских народов повторяющийся рассказ, действующими лицами которого в зависимости от религии и пантеона становились разные божества.

Алтайский миф о сотворении мира Кайраканом перекликается с похожими мифами, в которых вместо Кайракана в роли бога-создателя выступают Тенгри или Ульгень. И хотя личность божественного Творца меняется, сюжет мифа и его глубинный смысл остаются прежними.

Давным-давно, еще до появления всего живого, на свете была одна лишь вода, бескрайняя и молчаливая, смертоносная и животворящая. Выпей змея ту воду, она мгновенно упала бы замертво, а попади она на мертвого скорпиона, в нем немедля заискрилась бы жизнь, но на свете тогда еще не было ни змей, ни скорпионов. Тогда был лишь Кайракан, всемогущий и милосердный. Одинокий Бог парил над водой, и в мире не было ни единого звука, помимо мягкого трепетания его крыльев.

Мало-помалу одиночество занозило сердце Бога, и в его душе поселился страх. Да, он был Богом, но и он боялся одиночества, продолжая бесконечно летать над водной гладью. Тоскуя без любви и дружбы, одинокий Бог бесцельно блуждал над бескрайней водой, ощущая в своем сердце небожественное волнение. Вдруг его сердце дрогнуло, и вода дрогнула под ним. Заметив это, Кайракан попытался успокоить себя: «Я Бог и не должен дрожать, – повторял он себе. – Я Бог и не должен бояться».

Беспокойная вода забурлила и разошлась, и из ее глубин послышался голос: «Кайракан, ты Бог, – сказал он, – а Богу свойственно быть одиноким». Услышав тот голос, Кайракан обратился к нему: «Кто ты, чтобы говорить так с Богом? Если я Бог, то кто же ты?» И взмыла тогда Белая Мать Ак Ана из воды, и красота ее и сияние поразили Кайракана. Бог растерялся и вновь обратился к ней: «Кто ты – дух или человек? Почему я не знаю тебя?» Ак Ана улыбнулась ему чудесной улыбкой: «Меня зовут Ак Ана, я сестра Воды. Я твое творение, но в своем одиночестве и в своей тоске ты забыл обо мне».

Ее голос опьянял его, улыбка согревала ему душу, а глаза, прекраснее самого Света и глубже самого Времени, пленяли его. «До твоего полета меня не существовало, но затем я увидела, что тебе одиноко, – продолжила она. – Одиночество убийственно даже для богов». «Да, я Бог, – ответил Кайракан, – но кто об этом знает? В чем ценность моей божественности, если рядом нет никого, кто бы называл меня Богом?»

«Твори». Слово, прошептанное Ак Аной, воспламенило всю его сущность. По бесконечной водной глади пробежала дрожь, и само Время содрогнулось. «Твори! Твори! Твори!» Зеркальная гладь снова разделилась, и сияющая Ак Ана погрузилась обратно в пучину вод, пока со всех сторон, словно чудесное эхо, звучало одно и то же слово: «Твори!» И тогда одинокий Бог создал первого человека.

Не было еще ни земли, ни солнца, ни луны, ни звезд. Лишь двое летали над водной гладью, один над другим, светлый Кайракан над темным Эр-Киши. У Бога появился друг, благодаря которому он избавился от одиночества. Но вскоре Кайракан почувствовал, что в сердце Эр-Киши поселилось недовольство. Человеку не нравилось, что Кайракан летел над ним, ибо друзья в его представлении должны быть равны. Ему претило господство Бога над ним, и он решил, что коль небо принадлежит Кайракану, то вода будет принадлежать ему, Эр-Киши. Желая выразить Богу свое недовольство, Эр-Киши спикировал вниз, а затем взмыл обратно в небо, обрызгивая водой крылья Кайракана. Эр-Киши гордился собой, ибо показал Богу, что не нуждается в его покровительстве и разрешении. Он был достаточно сильным и самостоятельным, чтобы быть ему равным.

Тогда Эр-Киши решил взлететь выше Бога, но стоило ему только помыслить об этом, как крылья его стали тяжелее олова. Он рухнул в водную пучину и чуть не захлебнулся, умоляя Бога спасти ему жизнь. Кайракан милостиво спас его, но отнял крылья. Гордыня Эр-Киши лишила его возможности летать, а плавать человек не умел. Тогда он попросил Бога создать для него место, где он бы мог спастись от воды. Кайракан с помощью Ак Аны сотворил для него камень, но Эр-Киши вскоре стало некомфортно и на нем. Он мечтал о суше, которая бы защитила его от окружающей со всех сторон воды.

Тогда Кайракан приказал человеку нырнуть на дно морское и поднять с него горсть земли. Напуганный Эр-Киши не посмел ослушаться и принес Богу землю, а затем, выполняя его приказ, бросил ее в воду. На его глазах земля превратилась в покрытую травой сушу, разрастаясь во все стороны как по волшебству, и злость в его сердце превратилась в пьянящую радость, ибо он вместе с Богом творил невозможное, создавая новый мир. Он, по настоянию Кайракана, нырял еще и еще, принося своему создателю землю для сотворения новых чудес.

Но вскоре гордыня вновь овладела сердцем человека. Он возомнил себя лучше Бога, раз тому требовалась его помощь, чтобы достать землю из моря. Нырнув в очередной раз, он наполнил рот землей для себя, а Кайракану принес лишь половину от половины горстки, думая, что Бог создаст с ее помощью лишь половину от половины мира и что он, Эр-Киши, сотворит тайный мир для себя лишь одного. Увидев жалкую пыль в руке человека, Кайракан приказал ему бросить ее в воду, и земля, появившаяся из нее, заполонила собой все на свете, и Эр-Киши было некуда выплюнуть свою землю, чтобы создать свой тайный мир.

Бог в своем бесконечном милосердии позволил ему выплюнуть ее на сушу, и на созданной им прекрасной земле появились зловонные болота, и темные долины, и неровные, словно гнилые зубы, холмы. Кайра-кан указал Эр-Киши на испорченную сушу: «Я создал для тебя райское место, – сказал он. – Гляди, во что твоя гордыня превратила его». Тот ответил, что хотел сотворить место, где сам бы стал Богом, и Кайракану стало жаль его, а созданной им земле стало стыдно за него. «Ты сотворил это лишь потому, что я позволил тебе это сделать, – сказал он. – Но ты смог сотворить лишь зло, потому что ты – зло». И тогда в наказание за его спесь Бог сослал Эр-Киши под землю, где его сердце окончательно пропиталось тьмой.

И сотворил тогда Кайракан большое и могучее дерево, чьи мощные корни уходили глубоко в землю, а облиственные ветви – высоко в небо. Три его ветви смотрели на восток, три – на запад, две – на юг, и лишь одна, засохшая и одинокая, устремлялась на север. Дерево то соединяло небо, воду и землю, и был в том дереве мир. Затем Бог создал птиц, и от песни их миру стало радостно. Они щебетали ночью и днем, и вода и земля напитывались от их песни счастьем и весельем. И лишь на северной ветке не было птиц, и не было на той ветке радости.

Мир был прекрасен, но чего-то в нем не хватало, и создал тогда Кайракан людей из каждого из девяти корней чудесного дерева: трое мужчин радостно пели с восточной ветки, трое женщин – с западной, один мужчина – с южной, а еще один, маленький и сухонький, слабый и испуганный, – с северной. Прекрасная женщина сидела в изгибе между севером и югом. Поглядев туда да сюда, она в конце концов присоединилась к мужчине на южной ветке. На северной ветке, посвистывая, также сидела сова. Говорят, она сидит и посвистывает на ней и сегодня, как все северяне, которым на роду написано жаловаться на судьбу.

Будучи милосердным и всепрощающим, Кайракан позвал к себе Эр-Киши, чтобы тот порадовался сотворенному им миру вместе с ним. Хотя он и подвел его, Кайракан его все равно любил, ведь тот был его созданием. Но Эр-Киши, проведя столько времени в недрах земли, растерялся при виде зелени, людей и света. Увидев все это, он взмолился: «Докажи свое милосердие и отдай мне половину своего мира. Я ведь был твоим первым другом». «Нет, – сказал Бог. – Я не могу отдать тебе то, что мне не принадлежит. Я создал все это не для себя, а для этих людей». «Тогда отдай мне половину этих людей», – облизнулся Эр-Киши. Кайракан улыбнулся ему в ответ: «Я никого из них тебе не отдам. Но если тебе удастся убедить их, если тебе удастся обмануть их, они будут твоими. Если сами того пожелают».

С наступлением ночи все живое заснуло, убаюканное колыбельной божественного дерева. Люди заснули, птицы заснули, волки заснули, даже сова, сидящая на северной ветке дерева, заснула. Только Бог и первый человек не спали. Кайракан создал собаку и змея, чтобы они защищали людей от коварного Эр-Киши, а злой человек не знал об этом и придумывал, как обмануть людей, чтобы заставить их отвернуться от Бога.

С первыми лучами солнца колыбельная дерева растаяла, а вместо нее зазвучала песня райских птиц. Пробудившись, люди увидели собаку и змея и воздали хвалу Богу за своих защитников. Проголодавшись, они сорвали плоды с восточной ветки, не притрагиваясь к остальным. Изобразив на лице приветливую улыбку, Эр-Киши позвал их к себе, но лишь та женщина, что сидела на южной ветке, обратила на него внимание.

«Люди, – не успокаивался тот, – почему же вы едите эти засохшие фрукты, когда на других ветках висят куда более сочные и аппетитные плоды?» «Бог запретил нам трогать эти плоды, – ответили они. – Нас вполне устраивает то, что нам положено». Голос Эр-Киши сделался еще слаще: «Глупо подчиняться и не знать зачем. Попробуйте хоть один из этих плодов. Вдруг Бог лжет вам?» Но все люди, все, кроме одной, ответили ему: «Бог не станет лгать! Он наш создатель и защитник. Это ты, чужеземец, лжешь». И лишь та женщина, что сидела на южной ветке, тихо подошла к нему и спросила: «Скажи, чужеземец, правда ли эти плоды слаще? Почему нам нельзя их пробовать? Может быть, Бог действительно лжет нам? Скажи!»

С трудом скрывая злорадство, обманщик ответил ей: «Ты права, красавица. Так же, как твоя красота превосходит красоту остальных женщин, так и сладость тех плодов превосходит сладость остальных. Бог не разрешает вам есть их, чтобы они все достались ему одному!» Он указал на один из сочных плодов: «Сорви его», – сказал он той женщине, но та лишь покачала головой, боясь идти против воли Божьей. Услышав их разговор, остальные люди ополчились на Эр-Киши и приказали ему уйти. Змей зашипел, собака залаяла на него, и тому пришлось бежать.

Дождавшись ночи, Эр-Киши вернулся к залитому светом дереву и увидел, как собака спит в его корнях, а змей охраняет запретные плоды. Все люди спали, кроме женщины и мужчины на южной ветке. Они шептались, и темное сердце Эр-Киши возликовало, услышав обрывки их разговора. «Сорви для меня плод с той ветки, – просила женщина. – Чужеземец сказал, что они намного слаще. Никто не узнает, ведь все спят!» Но тот не поддавался на ее сладкоголосые уговоры, упорно повторяя: «Не могу, Бог запретил нам это делать». Красавица заплакала, чувствуя, как желание отведать запретный плод разгорается в ней все ярче.

Тогда рядом с ней появился Эр-Киши и предложил помочь сорвать один из запретных плодов, вселившись на время в охраняющего их змея. Думая, что Бог ее не видит, она потянулась за свисающим перед ней плодом, но Бог все видел. Кайракан знал и видел все на свете, но не хотел вмешиваться, так как желал, чтобы люди сами сделали выбор между добром и злом. Он видел, как она сорвала плод, и как вкусила его, и как радость непослушания разожгла в ней страстный огонь. Мужчина с южной ветки с ужасом наблюдал за тем, как она съедает запретный плод и как Эр-Киши получает свою первую душу. Съев половину, она дала своему супругу вторую, и огонь греха поглотил и его тоже.

Внезапно все люди проснулись, почувствовав тревогу в своих сердцах. Они впервые осознали свою наготу и разбежались, не желая, чтобы другие видели их. Тогда Кайракан спустился с небес, и земля затряслась от его гнева. Люди признались, что отведали запретный плод, и начали упрекать Бога в том, что он создал его и запретил им трогать его. Змей предположил, что в него вселился Эр-Киши, а собака призналась, что спала, вместо того чтобы охранять людей от злодея. Один лишь Эр-Киши смеялся, радуясь тому хаосу, который создал на земле.

Тогда Бог вынес людям свой приговор. Он изгнал их с дерева света и отнял у них бессмертие, а женщин обрек рожать в муках. Затем он объявил себя великим Ульгенем, а Эр-Киши – Эрликом, властителем смерти и зла. Тогда Эрлик поклялся, что у него все равно будет больше душ, чем у Ульгеня, и вернулся под землю во тьму. Ульгень хотел, чтобы люди жили в любви и гармонии, но они отвернулись от него и предпочли ему Эрлика. Чувствуя себя преданным, Бог-Создатель покинул землю и удалился на небеса, а сотворенные им люди разбрелись на все четыре стороны, и радость их превратилась в гнетущую печаль.

Согласно другой версии этого мифа, вначале не было ни неба, ни земли, и лишь один только Ульгень парил над водой. Услышав внутри себя голос, командующий: «Впереди хватай, впереди хватай!», Ульгень протянул руку и нащупал появившийся из моря камень. Присев на него, он начал прислушиваться к себе. Мысли в его голове становились словами, а слова – творениями. Сначала появилась земля, а сразу после нее – небо.

Орудуя словом, словно волшебным пером, Ульгень продолжал творить, и вскоре на земле появились растения и животные.

Узрев в воде кусок глины, напоминающий по своей форме очертание человека, Ульгень пожелал, чтобы на земле появился человек. И появился перед ним первый человек, и нарек он его Эрликом. Поначалу их дружба была крепкой, однако вскоре Эрлик возомнил себя равным Ульгеню, а затем и вовсе возгордился. Ему казалось, что он мог сотворить мир не хуже того, что сделал Ульгень, а может быть, даже и лучше. Он впустил тьму в свое сердце, и вскоре она овладела им без остатка. Гордыня и недовольство бурлили в нем день и ночь, и стал он в итоге заклятым врагом своего создателя.

Лишившись своего первого одухотворенного творения, Ульгень создал для борьбы с Эрликом нового человека – богатыря Мангды-шире и множество других слуг в разных мирах. Решив заселить этот мир людьми, Ульгень сотворил семь деревьев и семь мужчин, сделав кости из камыша, а тело – из глины. Он одарил их душой, дунув каждому в уши, и умом, дунув каждому в нос. И сотворил тогда Ульгень еще одного мужчину и еще одно дерево и поместил их на Золотую гору. Вдохнув в восьмого мужчину душу и ум, он наделил его властью над всеми остальными и дал ему знания.

Сотворив все это, Ульгень удалился на небо, а когда вернулся на землю спустя семь лет, то сильно удивился, ведь, в отличие от деревьев, на каждом из которых выросло по семь отростков, людей на земле больше не стало. Послал он тогда восьмого человека, что стоял на Золотой горе, к остальным и сказал ему, что придет за ним спустя три дня. Человек, которому Ульгень даровал знания и главенство над всеми остальными людьми, решил сотворить для мужчины женщину. Вдохновившись созданиями Ульгеня, он сделал ее из глины и камыша.

Однако, как он ни пытался, камыш и глина постоянно разваливались, и творение его вновь и вновь теряло форму. Сорвав немного травы, восьмой человек смял ее в руке и дунул на нее, и родилась из той травы змея. Обвив ею женщину, он наконец добился своего. Не успел восьмой человек вдохнуть в сотворенную им женщину ум и душу, ибо появилась тогда перед ним собака с письмом от Ульгеня в зубах. В письме том было написано, что именем восьмого человека отныне будет Майдере и что он и никто другой теперь будет заведовать всем на земле.

Когда настал третий день, Майдере отправился навстречу своему создателю, поручив собаке охранять сотворенную им женщину. Увы, доверчивая собака не справилась с заданием и подпустила к неоконченной женщине коварного Эрлика. Подойдя к ней, враг Ульгеня дунул ей в нос железной трубой о семи ладах, а затем дунул ей в уши, сыграв на железном инструменте о девяти язычках. Так сотворенная Майдере женщина получила душу и ум, но были они не такие, как у остальных людей: душа ее была темной, словно обвившая ее змея, и была она на семь ладов, и ум ее был на девять разноголосых языков, и от тела ее смердело.

Не зная о том, что в созданную им женщину уже вселились ум и душа, Майдере испросил у Ульгеня разрешение одушевить ее. Получив на то его благословение, восьмой человек поспешил обратно к женщине, но вскоре обнаружил, что Эрлик опередил его. Разъяренный Майдере потребовал объяснений от собаки, позволившей Эрлику приблизиться к женщине. Виноватое животное ответило, что Эрлик пообещал ему шубу, в которой не будет жарко летом и холодно зимой, и обувь с подковками, и много вкусной еды.

Тогда Майдере проклял собаку, даровав ей вместо шубы шерсть, а вместо обуви с подковками когтистые лапы, а вместо вкусной еды объедки со стола человека. Он велел ей питаться отбросами и падалью, навеки покинуть дом человека и сторожить его днем и ночью, под палящим солнцем, снегом или дождем. Так собака поплатилась за свою наивность, лишившись не только приятной жизни в доме человека, но и возможности понимать его и разговаривать с ним.

Взяв за руку сотворенную им женщину, Майдере подвел ее к созданным Ульгенем мужчинам и предложил любому из них взять ее себе. Никто из семи мужчин не решался подойти к ней, и Майдере в конце концов подвел ее к одному из них. Поглядев на женщину, мужчина отказался брать ее в жены, ибо душа ее была другой, и запах ее был другой, и вся она была другая. Отказались и второй, и третий. Покачав головой, они сбежали как можно дальше от одушевленной Эрликом женщины.

Прослышав об этом, Ульгень навестил Майдере и оставшихся четырех мужчин. Взяв из боков одного из них несколько реберных костей, он сотворил из них новую женщину. Вдохнув в нее душу и ум, он велел людям есть то, что им захочется, будь то травы, мхи или ягоды, а Майдере позволил творить все, что было угодно его душе. Распорядившись таким образом, Создатель удалился на Золотую гору.

Получив от Ульгеня власть над миром, Майдере потребовал от Эрлика, чтобы он забрал одушевленную им женщину и убрался вместе с ней прочь. Восьмой человек пригрозил врагу Ульгеня отправить его под землю, туда, куда не доходят ни солнечные лучи, ни волшебное сияние луны, если тот откажется выполнять его условия. Получив от Эрлика отказ, Майдере сослал его, и женщину его, и всех людей, родившихся от нее, под землю.

Желая отомстить Майдере за нанесенное ему оскорбление, Эрлик создал морское чудище, которое нарек Андылма-Муусом. И был у Андылма-Мууса огромный язык, и хватал он этим языком людей, и исчезали они навсегда во тьме его страшной пасти. Прослышав о сотворенном Эрликом чудовище, созданные Ульгенем богатыри отправились на его поиски, чтобы освободить от него людей. Один из них, ТюранМузыкай даже спустился ради этого на землю, родившись от земной девицы.

Сделав из шкур убитых им медведей рукавицы и обувь, отважный богатырь облачился в кожаную одежду и отправился навстречу Андылма-Муусу. Как только страшное чудище появилось из морской пены и высунуло свой огромный язык, Тюран-Музыкай схватил его и накрутил на рукавицу. Ухватившись за гору, он начал тянуть чудовище к себе, да так рьяно, что земля начала уходить под воду. Тогда богатырь выпил воду, и показались из нее ноги Андылма-Мууса.

Схватив морского зверя за ноги, Тюран-Музыкай вытянул его на сушу и разбил ему голову. И хлынула на землю разноцветная кровь чудовища, и застыла она сверкающими камнями, да золотом, да серебром. А из разрубленного на маленькие кусочки тела Андылма-Мууса появились насекомые – черви, да мошки, да пауки, да комары.

С приходом в Малую Азию ислама к древнетюркским и христианским мифам о сотворении мира и человека добавилась история создания мира с точки зрения исламской космологии. В книге «Турецкие волшебные сказки» венгерский лингвист, тюрколог и фольклорист Игнац Кунош приводит сказку о сотворении Аллахом человека. Из нее можно узнать не только о двойственной натуре человека и об обстоятельствах появления его не такого уж «лучшего друга», но и о структуре рая и ада, которые населяют пери и злые духи.

Милостивый Аллах, обитающий на седьмом небе, завершил работу творения. В семи небесных уровнях обитали добрые духи (пери), а в семи земных – злые (дэвы). Небесный свет противостоял земной тьме, а пери – дэвам. Пери взмывали высоко в небо, а дэвы опускались все ниже под землю. Путь в рай преграждали горы, и только добрые духи могли достичь Медного хребта, откуда открыт путь к Серебряным горам и Золотым холмам. Злые духи же были ослеплены сиянием рая и обречены оставаться под землей на веки вечные. Они обитали в недрах земли, вход в которые находился у источника вод.

Гюстав Моро. Пери. 1865 г. Институт искусств. Чикаго, США

Там ожидали белая и черная овцы, в чью шерсть проникали злые духи и таким образом переносились в свое царство на седьмом уровне. На белых овцах они возвращались на поверхность земли. И пери, и дэвы были очень могущественны, и все они были свидетелями создания первого жителя земли. Аллах создал первого человека и назначил землю местом его обитания. Когда первый смертный появился на земле и пери возрадовались чудесному творению Аллаха, Дьявол увидел это, и зависть одолела его. Он немедля придумал, как обесценить старания милостивого Аллаха.

Он задумал внедрить в любимое творение Всемогущего смертоносное семя греха, и вскоре чистое тело ничего не подозревающего первого человека было помечено проклятым плевком Лукавого. Нанеся ему удар в область живота, Отец Зла хотел возрадоваться, но всемилостивый Аллах поспешил вырвать оскверненную плоть и швырнул ее на землю. Так у человека появился пупок.

Нечистому кусочку плоти была дарована новая жизнь. Так, почти одновременно с человеком появилась собака, созданная наполовину из человеческого тела, а наполовину из плевка Дьявола. С тех самых пор ни один мусульманин не посмеет причинить вред собаке, хотя в свой дом никогда ее не пустит. Верность животного досталась ему в наследство от человека, а свирепость – от Лукавого.

Некоторые турки считают себя потомками серой волчицы. В основе этого убеждения лежат древняя племенная легенда и барельеф на Бугутской стеле, изображающий волчицу, кормящую ребенка. Согласно той легенде, племя Ашина было уничтожено во время схватки с другим племенем. Единственным выжившим представителем Ашина стал десятилетний мальчик, которого из-за юного возраста было решено оставить в живых.

Неизвестный автор. Капитолийская волчица. XI–XII вв. Рим, Италия

Отрубив ему ступни, нападающие бросили его в заросшее травой болото, где его впоследствии нашла волчица. Она выкормила его мясом, а спустя несколько лет родила от него десятерых сыновей. Беременной волчице пришлось скрываться в горной пещере, ведь, узнав о том, что мальчик выжил, предводитель его палачей велел им найти и убить его. Став взрослыми, сыновья волчицы и выжившего юноши нашли себе жен и расплодились. Одним из их потомков стал мальчик по имени Ашина. Согласно легенде, он обладал сверхспособностями и позже женился на дочерях богов зимы и лета.