Проверенное средство

Рассказ А. Прониной

Тесную темную прихожую заполнял аромат белых роз. Татьяна Карловна Мухина, держа букет в одной руке, другой уперлась себе в бок и придирчиво, но с улыбкой рассматривала единственного сына Сашу и его жену Вику – именно они и привезли ей эти цветы.

– Похудел, что ли, Сашка-то? – Татьяна Карловна бросила быстрый колкий взгляд на Вику.

– Он спортом занимается! – ответила Вика, снимая ботинки. – И очень хорошо питается!

– Мам, мы войти не успели, а ты уже начинаешь! – Саша сунул ноги в одноразовые тапочки, выданные мамой. – Пойдем руки мыть и вазу выберем, я тебе подрезать розы помогу.

Саша уже давно жил отдельно от матери, в соседнем городке, а когда женился, так и вовсе стал редко приезжать. Но раз в год, весной, на день рождения Татьяны Карловны, обязательно выделял выходные, чтобы отпраздновать.

Вика подхватила маленький чемоданчик с их вещами, вытерла в ванной колесики и отнесла в комнату, которую они занимали во время этих визитов. Саша говорил ей, что именно тут он жил маленьким, однако вокруг ничего о его детстве не напоминало. Это неизменно поражало Вику, когда они приезжали.

«Ты же знаешь, мама терпеть не может всякое старье – для нее это все грязь, рассадник микробов и вирусов. Поэтому, когда я съехал, она выкинула всю мебель и купила новую», – объяснял Саша.

Вечером они сидели на кухне за столом, который буквально ломился от угощения – два вида салатов, жареная курочка, вареная картошка, а в холодильнике ждали своего часа пирожные.

– Мам, вроде же завтра празднуем, – заметил Саша.

– Столько всего, вы как будто не нас двоих ждали, а человек десять, – сказала Вика, у которой в тарелке лежали только свежие овощи и немного куриной грудки.

– Вы слышали, что пандемия начинается? Кругом все болеют. Это значит, надо как следует кушать. Сытому человеку никакая зараза не страшна! – Татьяна Карловна со значением подняла палец вверх.

– Мама, ну я понимаю, бабушка в это верила, у нее было тяжелое детство, но ты? Человек с медицинским образованием! От болезней помогает здоровый образ жизни! – Саша положил себе в тарелку немного мяса и салат, картошку, как и жена, брать не стал.

– Ни бабушка, ни мать плохого не посоветуют. А бабушка твоя мне, кстати, недавно снилась. Так и сказала: «Сашку кормить надо как следует». И точно, сон в руку – вон ты какой худой приехал.

– Ты на завтра кого-то приглашала? – спросил Сашка, чтобы сменить тему разговора.

– Да, подружек моих, Гальку и Наташку. Всё как всегда. Хотя Галька жаловалась сегодня по телефону, что голова у нее болит. А головная боль, между прочим, среди симптомов.

Саша молча поднял одну бровь.

– Не смотри на меня так! Вот именно – я тридцать лет в больнице старшей медсестрой проработала! Я знаю, на что надо обращать внимание!

Саша вздохнул и принялся за еду. А Татьяна Карловна завела свою старую шарманку про покойного мужа. Василий Романович скончался три года назад, но с тех пор ни разу не явился во сне своей вдове.

– Странно это все-таки, не понимаю, – говорила Татьяна Карловна, устремив взор куда-то к потолку, – Наташке муж-покойник перед всяким праздником снится, поздравляет. Бывает и так, что о несчастье каком предупредит. А твой отец ну ни разу ко мне не пришел! Почему так?

Вика слушала молча. Ее всегда поражало, что свекровь от микробов с легкостью переходила к разговорам о призраках.

– Вот, казалось бы, день рождения у меня завтра, так мог бы и присниться, поздравить. Ну а Новый год? Или хотя бы Рождество. Неужели он не понимает, что я скучаю?

– Мама, может быть, он просто не хочет тебя пугать? – предположил Саша.

Но Татьяна Карловна как будто не слышала сына.

– Я вот думаю, может, это потому что он умер не дома, а на даче? Ну так он и на даче мне летом не снится никогда… Ты скучаешь по папе, Саш? Может, в церковь утром сходим, свечку ему поставим?

Саша кивнул.

Но утром они с матерью уже никуда не пошли. По телевизору объявили, что новый вирус распространяется все быстрее, больницы не готовы к приему такого количества заболевших и в городе теперь действует строгий режим самоизоляции. Это значит, что покидать квартиру можно только по специальному пропуску.

Саша и Вика повисли на телефонах. Новость всех взбудоражила, в голове кипело множество вопросов, и самый актуальный из них – как теперь работать?

Татьяна Карловна тоже обзванивала подруг. Во-первых, отменить празднование; во-вторых, обсудить, не чувствует ли кто-то из них приближения болезни? Галина пожаловалась, что ей стало тяжело дышать, а это еще один верный признак, как и головная боль. И, если через пару часов не отпустит, она будет вызывать скорую. А вот Наталья радостно сообщила, что в очередной раз видела во сне покойничка мужа и тот сообщил ей, что бояться нечего, он ее убережет.

От всех этих разговоров и суеты Татьяна Карловна расстроилась, у нее самой начала побаливать голова. Она заварила себе ромашку и решила вымыть пол в коридоре.

Вытирая тряпкой прихожую, она подумала, что Саша и Вика все-таки приехали издалека, мало ли что там они на своей обуви принесли. Надо бы добавить в воду хлорки. И она добавила.

Потом достала из чулана спрятанную «на всякий случай» бутылку водки, смочила ей полотенце и протерла дверные ручки. Вошла в кухню и увидела, что сын стоит бледный, с грустным осунувшимся лицом.

– Саша? Тебе плохо? Что-то случилось?

Саша поднял на маму голубые глаза и на миг стал тем самым маленьким мальчиком, которым она его помнила. Но потом он крикнул взрослым, мужским и грубым голосом:

– Да, мама! Случилось! Самоизоляция случилась!

И выбежал на балкон, хлопнув дверью так, что было совершенно очевидно – сейчас ему не стоит задавать какие-либо вопросы.

Татьяна Карловна буквально всем телом почувствовала, как в ее квартире, где все должно было быть наполнено предвкушением праздника, вдруг повисло тревожное ожидание скорой беды.

Вечером они сидели за столом в том же составе, что и накануне. Саша выпил залпом бокал вина и объявил маме, что они с Викой останутся у нее до конца недели. Потом карантин вроде как должны снять, и они смогут вернуться в свой город и выйти каждый на свою работу. Татьяна Карловна не имела ничего против.

* * *

Через три дня Вике начало казаться, что квартира ее свекрови пропахла водкой до такой степени, что можно опьянеть, ничего не принимая внутрь. Татьяна Карловна по несколько раз в день протирала беленькой все, что можно и что нельзя. Как правило, делала она это под звуки работающего телевизора, из которого постоянно доносились новые сводки – сколько человек заболело, сколько на ИВЛ, сколько скончалось.

Вика чувствовала, что ее это нервирует, но выключать телевизор запрещалось – Татьяна Карловна без новостей совершенно не могла жить и жаловалась, что в тишине у нее раскалывается голова.

Ужасно хотелось на свежий воздух – может быть, именно из-за самоизоляции и запретов. Погода за окном была отвратительная, и в обычный день Вика бы обрадовалась возможности посидеть дома, но теперь чувство протеста мешало наслаждаться теплом. Хотелось выйти, пусть даже и в снег, и хотя бы выбросить мусор. Но эта – то ли обязанность, то ли привилегия – целиком принадлежала Саше.

Идти в магазин в первые два дня не было никакой необходимости – съестных запасов, приготовленных на день рождения, с легкостью хватало на троих взрослых. Но потом закончился хлеб, следом за ним картошка, и, наконец, Саша доел суп, в котором плавала последняя куриная ножка.

– Закажем доставку из магазина? – предложила Вика, доставая телефон.

Саша кивнул, Татьяна Карловна тоже. Но, подумав пару минут, вдруг встрепенулась:

– Викочка, ты еще не оформила заказ?

– Нет, Татьяна Карловна, еще корзину набираю. Вы что-то хотели? Скажите, я закажу.

– Замечательно, детка. Отменяй. Мы не будем пользоваться доставкой.

– Почему? – удивился Саша.

– Ну, подумайте сами – эти курьеры целый день ходят по улице, неизвестно с кем контактируют, может быть, даже берут товары грязными руками, а потом еще и развозят по нескольким адресам за день. А если он прямо перед нами завезет продукты в какую-то заболевшую семью? Он же нас заразит. Нет! Я не могу доверить наши жизни какому-то чужому человеку!

И Татьяна Карловна сложила на массивной груди руки, давая понять, что ее не переубедить.

– И что же ты предлагаешь, мам? Я видел консервы в кладовке, но их хватит еще дня на два. А потом хотелось бы все-таки мяса. Ты сама говорила, что мне нужно хорошо питаться.

Саша говорил раздраженно, даже немного зло. Из-за самоизоляции его работа оказалась под угрозой, все время названивал начальник, который пока не мог пробить своим сотрудникам специальные пропуска. Подслушивая разговоры мужа, Вика стала догадываться, что если самоизоляцию продлят, то зарплаты, скорее всего, сильно урежут.

– В магазин сходишь ты! – заявила Сашина мама.

– Почему я? – удивился Саша.

– Потому что ты мужчина в нашем доме. И очень ответственный мужчина. Я уверена, что ты будешь внимателен и сделаешь все безопасно.

Дальнейшие обсуждения были бессмысленны. Надев маску и положив в карман пальто одноразовые перчатки и антисептик, Саша отправился на улицу. А Татьяна Карловна начала в очередной раз перемывать коридор и все доступные поверхности в квартире.

На рассвете, где-то на границе сна и яви, Вика услышала странные звуки:

– Пш-пш-пш… – раздалось очень близко, но словно бы в другом мире.

И через небольшой промежуток времени снова:

– Пш-пш-пш…

В зыбком и хрупком утреннем сне ей привиделся красивый вокзал, похожий на готический замок, вагоны на путях и впереди, огромный старинный паровоз, выпускающий белые клубы пара. Картинка была очень красивой и даже кинематографичной. Машинист в старомодной форме помахал Вике рукой. Чертами он чем-то напоминал Сашу. Вика ответила воздушным поцелуем. Машинист улыбнулся. Сейчас паровоз задорно прогудит и отправится в путешествие. Непременно в какие-то удивительные края.

Но вместо гудка Вика услышала над самым ухом настойчивые покашливания. Этот кашель вырвал ее из сна так резко, что она едва не закричала.

Открыв глаза, Вика снова услышала «пш-пш» и ощутила, как лицо стало влажным.

Над их с Сашкой кроватью стояла Татьяна Карловна и распыляла что-то из пульверизатора.

От неожиданности Вика даже не нашлась, что сказать, но тут, к счастью, проснулся и Саша.

– Мам, ты чего?! Что ты тут делаешь? Перестань! Я весь мокрый! Что это?!

Татьяна Карловна задумчиво перевела на сына глаза и снова слегка покашляла.

– Мне кажется, я заболела, сын. Почти наверняка. Ты сходил за продуктами, и ночью у меня открылся кашель. И я решила обработать вашу комнату, чтобы не заразить.

– Чем обработать? Что это?

– Это санитайзер. Я развела его в воде и распыляю по квартире. Ой, Саша, Санечка… – Она протянула к сыну руки, погладила по щекам, а потом прислонилась губами ко лбу.

– Ты что-то очень бледный.

Она снова нажала на кнопку пульверизатора, он плюнул в воздух облачком санитайзера прямо перед лицом Саши. Саша сделал вдох и тут же чихнул.

– Будь здоров! – автоматически сказала Вика.

– Боже мой! – Всплеснула руками Татьяна Карловна. – Да как же я сразу не сообразила, что и ты заразился, пока был там!

Это «там» прозвучало из уст Татьяны Карловны так, словно Саша был не в магазине, а где-то в Чернобыле или вообще в эпицентре ядерного взрыва.

Саша отстранился от матери, натянул повыше одеяло и посмотрел исподлобья:

– Не говори ерунды! И вообще – выйди! Мам, мы взрослые люди, а ты вламываешься в нашу спальню, как будто мне пять!

За обедом Татьяна Карловна продолжила придирчиво всматриваться в сына.

– А ты температуру не мерил случайно? – спросила она как будто бы между делом.

– «Случайно» не мерил, потому что у меня все в порядке, – ответил Саша, накладывая себе котлеты в томатном соусе, приготовленные мамой.

– Ты все-таки очень бледный, сын. А глаза красные, – Татьяна Карловна с укором посмотрела на Вику. – И мне очень жаль, что твою жену это совсем не беспокоит.

Вика красноречиво вздернула брови, но Саша, как всегда, проигнорировал выпад в ее сторону.

– Если мне станет плохо, я первый позвоню в скорую.

– Хорошо, – сухо ответила Татьяна Карловна и отвернулась к плите. На огне стояло рагу, которое она планировала на ужин. Татьяна Карловна быстрым движением что-то вынула из кармана фартука, прежде чем перемешать блюдо.

Вика заметила это и нахмурилась.

– У вас есть какой-то секретный ингредиент? – спросила она с непринужденной интонацией.

– А? – Татьяна Карловна обернулась и как-то слишком торопливо ответила: – Это соль, деточка. Специальная, очень вкусная, проверенная. Соседка поделилась еще до карантина.

Всю вторую половину дня свекровь, как никогда, была внимательна и заботлива. Она заваривала Саше чай и намазывала бутерброды, пока тот решал за ноутбуком рабочие дела, убиралась, стирала, снова убиралась, опять делала Саше бутеры и постоянно спрашивала, как сыночка себя чувствует.

А вот на свое здоровье больше не жаловалась.

На Вику в этой суете никто не обращал внимания. А у нее тем временем скрутило живот.

Вика не сомневалась, что за ее недомоганием не стоит ничего серьезного. В доме у Татьяны Карловны она постоянно находилась в напряжении и нервничала, а это и в обычных обстоятельствах провоцировало у Вики небольшие расстройства. Так что она просто решила отнестись внимательнее к своему питанию и начать готовить себе отдельно.

Вечером после ужина она уже чувствовала себя лучше, а вот Саша, плотно «покушав» маминой кухни, наоборот, завалился на диван в большой комнате с тяжелой одышкой.

– И все-таки ты болен! Я же вижу! – опять взялась за старое Татьяна Карловна.

– Мама! – только и сказал Саша.

– Ладно, ладно! Посмотрим новости!

Татьяна Карловна потянулась за пультом, но Саша снова окликнул мать:

– Мама! Ну сколько можно! Оставь уже телевизор. Я не могу всю неделю без остановки слушать эти сводки по заболевшим. Может, кино посмотрим?

– Господи, ну как же с тобой сложно! – всплеснула руками Татьяна Карловна. – С самой беременности! Вика, ты представляешь, я два раза с ним на сохранении лежала, чуть не потеряла ребенка. Спасибо врачам, выходили!

Саша сделал вид, что не слушает. А Татьяна Карловна продолжала, обращаясь к сыну:

– Такая тяжелая беременность была! Я не знала, кто из нас выживет, ты или я. Да и после родов тоже… Я рассказывала, что ты у меня неделю в роддоме на антибиотиках провел?

– Ну, мама…

Вика тем временем заметила на полке старую фотографию. На ней молодая Татьяна Карловна стояла с маленьким Сашкой на руках, а рядом на столе – огромный букет цветов.

– Это после роддома, да? – Показала она на снимок.

– Да. Сашкин отец хотел мне приятное сделать, когда нас выписали, а я выкинула. Фото оставила, а букет отнесла на помойку.

– Почему? – спросила Вика. – Это же просто цветы.

– Ох, деточка! Вот родишь и все поймешь! Они пахли так сильно, что у Cаши могла начаться аллергия. Или он вдохнул бы какую-нибудь заразу с этих цветов. Ты же знаешь, что их специально обрабатывают химией?!

– Мам! Ну какой химией?! Что за предрассудки! У меня от этих разговоров даже голова разболелась!

Вика заметила, что теперь Саша и правда побледнел и выглядел не совсем здоровым.

– Ах, точно! – Всплеснула руками Татьяна Карловна. – Вы же цветы принесли! Вот от них-то в дом и пришла зараза! Надо выкинуть!

Саша в ответ застонал.

– Голова? Плохо совсем? Ну вот! Я же говорила! – Свекровь быстро поставила фотографию обратно на полку и побежала на кухню. А Саша подозвал жену поближе.

– Я тебе скажу по секрету, Вик, мама не только после родов была слегка зациклена на моем здоровье… Лет до четырнадцати, наверное, постоянно таскала меня по врачам проверить то одно, то другое. А потом я просто стал сбегать от нее, потому что толку в тех походах по больницам никакого не было. Я был нормальным здоровым парнем!

Татьяна Карловна вернулась в комнату с кружкой воды и какой-то таблеткой. Присела рядом с сыном.

– Пей!

– Что это? – Недоверчиво посмотрел на лекарство Саша.

– Проверенное средство. От головы! – убедительно сказала Татьяна Карловна.

Саша выпил, но Вика успела заметить саму таблетку – по форме и размеру та совсем не походила на известные ей обезболивающие. Живот снова заболел от волнения.

Сделав вид, что идет в туалет, Вика завернула на кухню. Обеденный стол был пуст. В помойном ведре бутонами вниз лежали розы, их выкинули только что, но никаких упаковок от лекарств не было. Так где же у свекрови аптечка? Кажется, на полке над крупами.

Вика открыла дверцу шкафа. Есть! Раскрытая пачка лежала на краю полки. Вика достала блистер – форма и цвет таблеток были такими же, как у той, что принял Саша. Вика посмотрела на название: «Л********тин в таблетках». Она залезла в инструкцию: «Антибиотик широкого спектра действия… активен в отношении штаммов, устойчивых к пенициллину… Способ применения и дозы по назначению врача… Побочное действие: спутанность сознания, слуховые галлюцинации, головная боль… Противопоказания: заболевания сердца».

Это было странно. Давать сыну при головной боли лекарство, которое должен выписывать врач и которое при неправильном применении вызывает головную боль. Зачем?

Более того, судя по всему, большая часть пачки была уже использована. Рядом лежала ложка со следами белого порошка – значит, свекровь дробила лекарство и именно его, а не какую-то там соль подсыпала в еду.

Это было так странно, что Вика растерялась. Она не могла поверить, что Татьяна Карловна могла желать Саше зла. Но если мать хотела помочь сыну, почему вела себя так скрытно?

Вика вернулась в комнату. Татьяна Карловна сидела рядом с Сашей, которому, кажется, стало хуже. В руке у свекрови была еще одна таблетка и кружка воды.

– Держи! – Она протянула очередное лекарство сыну.

– Татьяна Карловна, а вы знаете, что именно предлагаете Саше? И как работает эта… таблетка?

– Конечно! Проверенное средство, – опять кивнула свекровь. – Еще мужу моему, Сашкиному отцу, давала. После этого ему всегда лучше становилось, любую заразу как рукой снимало.

– Мам, я не болен, – слабо проворчал Саша и взялся за сердце. – Только в груди стало давить. Но мне кажется, это после твоей таблетки началось, а не до.

– Татьяна Карловна, а сколько именно таблеток вы дали Саше? – Вика уже не на шутку разволновалась.

В комнате словно стало темнее, мебель, диван, ковер на полу – все исчезло. Вика видела перед собой только удивительно беззаботное и довольное лицо Татьяны Карловны и покрытого испариной Сашу, который из-за головной боли не мог подняться, а еще держался за сердце… Как там было в инструкции по применению? Среди побочных действий ведь были обозначены и головная боль, и спутанность сознания. И даже слуховые галлюцинации.

Словно в ответ на ее мысли, Саша вдруг повернул голову направо и посмотрел в сторону коридора.

– Ты слышишь, мам? Слышишь?

– Что, Сашенька? – Татьяна Карловна погладила сына по руке и смахнула прилипшую прядь с его лба. – Может быть, тебе пора поспать? К утру обязательно станет полегче! Вот увидишь…

– Нет, мам. Там, в коридоре, как будто бы кто-то есть. Я вижу тень и слышу голос. Это мужчина. Мам, он зовет тебя.

Татьяна Карловна сдвинула брови и встала с дивана, чтобы сделать несколько шагов в сторону коридора. Вика тут же воспользовалась моментом, чтобы подсесть к мужу и осмотреть его.

Свекровь же прислушалась к тишине квартиры, но никакого зовущего голоса не было. Она обернулась на сына, и тут холодный ветерок прошелся по ногам, словно кто-то открыл окно на кухне.

– Странно, сквозняк… – озадаченно пробурчала Татьяна Карловна и все-таки вышла из комнаты, чтобы проверить окна. Но сразу же замерла. В коридоре, полупрозрачный и злой, стоял ее покойный муж Василий Романович Мухин.

– Вася! – Ахнула Татьяна Карловна и прижалась спиной к стене. Ноги ее подкосились, но она схватилась за небольшой столик и устояла. – Вася! Ты пришел!

Призрак мужа медленно моргнул, затем вытянул вперед правую руку и толстым коротким пальцем указал прямо на свою вдову:

– Ты!

Татьяна Карловна ждала встречи с Васей с того самого дня, как похоронила его три года назад жарким летним днем под высокой березой на старом кладбище. Она слышала от подруг множество историй, как умершие близкие являлись им во снах, предупреждали о несчастьях, подсказывали важные решения. Ну и просто навещали, в конце концов. Но с ней, похоже, было что-то не так… Или не любил её Васька так сильно, как другие любят своих жен – не являлся, не предупреждал, не подсказывал ничего ни в кошмарах, ни в самых легких ночных грезах. И тут вот он – прямо в квартире, наяву.

– Родненький… Вася… – Татьяна Карловна не находила слов, чтобы задать призраку какой-то вопрос, узнать о чем-то важном, хотя бы спросить о причине его визита.

И вдруг ее всю охватил ужас, Татьяна Карловна сползла по стенке на пол и оттуда срывающимся голосом произнесла:

– Ты что, за Сашкой пришел? Сыночка с собой забрать хочешь? Вася… ох, Вася!

– Дура ты! – тихо, но отчетливо произнес призрак. В глазах у Татьяны Карловны появились слезы.

– Дура ты! – снова сказал Василий Романович. – Все из-за тебя! Меня этими таблетками пичкала, пока сердце не схватило, а теперь сына. Брось!

– Но как же? Как же? Я? Вася… я ведь для здоровья! А Саша приболел. Я и дала. Проверенное средство…

– Проверенное средство для убийства? Дура! Сперва к врачу надо было. Или хоть инструкцию читай! Тьфу!

Призрак покойника выругался, отвернулся от вдовы, у которой по щекам градом катили слезы, и растаял в воздухе, словно его и не было. В тот же момент в дверь позвонили.

В коридор выбежала Вика и, не замечая сидящей на полу свекрови, распахнула дверь. Врачи скорой помощи в костюмах спецзащиты и масках деловито прошли в квартиру.

* * *

Как только свекровь вышла в коридор и Вика присела к мужу, стало понятно, что Саше совсем плохо и надо вызывать скорую. Она набрала нужный номер незамедлительно, опасаясь, что Татьяна Карловна вернется с новой порцией непонятных таблеток и опять скормит их сыну.

Как хорошо, что сама Вика не ела ничего из приготовленного свекровью! Несомненно, она добавляла что-то в еду и принимала какие-то таблетки сама.

Когда приехали врачи, Татьяна Карловна была очень плоха, ее трясло, казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Саше решили промыть желудок и отвезти в больницу, чтобы он пришел в себя после неконтролируемого приема медикаментов, но тут она стала буквально бросаться на врачей, требовала вызвать полицию, потому что ей необходимо сделать важное заявление.

В итоге Татьяну Карловну тоже увезли на скорой.

На следующее утро, когда стало понятно, что с мужем и свекровью все будет хорошо, Вика выбросила в мусоропровод остатки отравленной таблетками еды, приготовила себе яичницу и приняла решение, что до конца самоизоляции будет смотреть по телевизору только художественные фильмы. А новости – не чаще раза в день. Чтобы не нервничать.

И когда болезнь, которая заперла всех по домам, отступит, они с Сашей помогут Татьяне Карловне найти хорошего специалиста, чтобы помочь ей справиться с яростным и весьма опасным желанием вылечить всех на свете своими собственными «проверенными» средствами.