Семья устала от поведения пожилой родственницы, которая вела себя, как теща из анекдота про кастрюлю с борщом. Каждый день она заламывала руки и причитала: «почему вы все меня не любите?». Игнорировать ее не получалось. Приходилось утешать и выслушивать жалобы, в которых читались плохо замаскированные гадости в адрес всех домочадцев.

Старушка обожала откладывать на похороны. Экономила на себе, лекарствах, электричестве, детях, внуках. Примерно раз в неделю фантазировала о своих похоронах. Фантазии носили пессимистический характер: «Вот я умру, вы даже на могилку приходить не будете». Надо отдать должное ее интуиции: у родственников как-то не возникало желания взаимодействовать со старой женщиной еще и после ее смерти. Тема смерти вообще была единственной точкой соприкосновения старушки и ее потомков. Последние тоже регулярно думали о смерти пожилой родственницы…

Найти слова сочувствия и предварительной скорби ни у кого не получится. Скорбящие всегда получали обвинения в лицемерии. Философский разговор о смерти прерывался скандалом. После скандала, когда домашние еще не пришли в себя, довольная старушка – как ни в чем не бывало – начинала раздавать ценные указания. Она тщательно расписывала порядок церемонии прощания, параметры памятника, правильную скорбь родных. Кто где будет стоять, кто какую речь произнесет. Требовала у родных все повторить! Они же обязательно что-то забудут, им ведь на нее наплевать.

Наконец, одному из родственников это надоело. Он решил удивить старушку, сломав четвертую сцену, превратив театр одной актрисы в конкурс зрительских импровизаций. Когда бабуся объявила, что чувствует приближение, мужчина вскочил со стула и разразился овациями. Пожал слегка шокированной родственнице руку, торжественно поздравил с открытием сверхъестественных способностей. Попросил назвать точную дату кончины, чтобы подготовить все должным образом. Старушка молчала, переваривая произошедшее. Мужчина не унимался и сыпал вопросами. Какие будут цветы? А конкурсы? Оркестр будет играть Шопена, имперский марш из «Звездных войн», «Прощание славянки» или «Чирибим-чирибом»?

Будущая невеста Аида, привыкшая к высокоморальному долготерпению родственников, продолжала выпадать в осадок. Тут внезапно подключился ее супруг, отставной военный, который на памяти молодого поколения вообще никогда не шутил. Он заявил, что сейчас позвонит знакомому гробовщику – и тот пришлет каталог гробов.

И вот тут до старушки дошло. Она попыталась возмущаться. Мол, куда, живая я. Какой гроб, зачем гроб. Супруг поспешил ее успокоить.

– Мать, ты не переживай. Не получится достойную домовину подобрать – мы тебе по бокам дверные ручки приделаем и так понесем.

Больше в доме скандалов не было.