Забудьте о сложном символизме, о переплетении садизма и эротизма. Нужен яркий образ из художественного произведения. Кабаниха из «Грозы», госпожа Минога из «Незнайки», профессор Амбридж из «Гарри Поттера», отец Баттерса из «Южного парка», дед Леши из «Детства» Горького, Красная королева из диснеевской или Бёртеновской «Алисы». Вроде охватил все поколения и крупные фан-сообщества. Нет, надо еще проще.

Представьте пасеку. Идеальную пасеку. Везде царит порядок. Ульи расставлены стройными рядочками, в них сахарок с запасом, дорожки между ульями ровненькие, заборчик покрашен. Но есть нюанс. В этих ульях живут не пчелы, а осы. И делают они не мёд, а говно. Такова пасека эпилептоида.

Первое впечатление от эпилептоида обманчиво. Он вежлив, обходителен, собран. Слишком. Его вежливость приторная, искусственная. Вам в уши будто льют мед, много меда. И чем слаще с вами общается этот человек, тем больше вам хочется либо ударить его, либо убежать, либо замереть и не шевелиться. Это ваша физиологическая реакция: бей-беги-замри. Вы чувствуете угрозу. Доверяйте своей природной интуиции. Не верьте эпилептоиду. Если ему удастся вас очаровать, если он получит над вами хоть какую-то власть – дело плохо.

Поначалу ничего не поменяется. Эпилептоид по-прежнему будет вежлив, даже льстив. Но это будет уже другая вежливость. Вы буквально кожей будете ощущать, как он напряженно наблюдает за вами и считает ваши ошибки.

На этом этапе полезно смотреть на его мимику. Если ему что-то не нравится, он поджимает губы и воротит нос. Массовое сознание породило два метких описания эпилептоидной мимики: «Ходит, как говна нанюхался» и «Губы скрутил в куриную жопку». Игнатий Журавлев в своих лекциях отмечал сходство эпилептоидного рта с плотно сжатым сфинктером. Опустим вопрос, где маэстро получил подобный визуальный опыт.

Зачем эпилептоид сжимает сфинктер? Он будет стрелять! Стрелять накопленной агрессией. Сначала он долго и тщательно копит раздражение. В этот период он приторно вежлив, навязчиво общителен, демонстрирует маску лживой святости. При этом он вскользь, как бы шутя, подмечает все ваши «неправильные» поступки. И терпит. Все туже сжимая сфинктеры. И улыбка его всё более слащавая, наигранная, напряженная. Сколько он готов терпеть? Сколько нужно. Пока вы сильнее, он будет вас бояться. Пока вы на равных, дальше пикирований он не пойдет, ограничиваясь пассивной агрессией. Но стоит вам только проявить слабость… Ох. Обтекать вы будете долго.

(Э-0) В критический момент эпилептоид буквально ВЗРЫВАЕТСЯ, выплескивает на вас литры психического поноса. Вам припомнят все ошибки и недостатки. На вас будут орать и топать ногами. Вас буквально смешают с говном. Но это не самое страшное. С каждым разом эпилептоид будет действовать жестче, пока не дойдет до физического насилия. Учитывайте, что это психопат, у него нет страха наказания, он полностью уверен в своей правоте, он просто сильной рукой наводит порядок. Если его поймают за эту сильную руку, он буркнет что-то вроде «ну бывает, перегнул, сама напросилась» и подробно расскажет о ваших грехах, аморальном образе жизни, наглости, неблагодарности. Длительное накопление злости с последующим взрывом гнева – визитная карточка эпилептоида. Эту психопатию иногда называют эксплозивной, то есть буквально взрывной.

Слово «эпилептоид» означает «похожий на эпилептика». Взрыв эпилептоидного гнева отдаленно напоминает настоящий эпилептический припадок. Сходство усиливается из-за умственной и эмоциональной вязкости.

(Э-1) Эпилептоид примитивен в желании доминировать. Он давит авторитетом, повышает голос, применяет физическое насилие. Если он безнаказанно обругал вас последними словами, то в его системе координат это буквально значит «власть употребил».

Садизм распространяется на интимную сферу – может использовать сексуальное насилие (и вообще соитие) в качестве наказания. Имеет трудности с возбуждением (эректильная дисфункция, слабая лубрикация) и разрядкой (преждевременная либо заторможенная эякуляция, слабо выраженный оргазм).

Основной сценарий – «накапливает либидо» по аналогии с тем, как накапливает агрессию. Длительное воздержание – затем быстрый агрессивный половой акт. Сексуальная разрядка часто совпадает со взрывом гнева и применением насилия.

Альтернативный сценарий – регулярное отрешенное исполнение супружеского долга для галочки, в этом случае разрядка заторможена. У эпилептоидных женщин оргазм может отсутствовать как таковой, в этом случае они требуют от партнера длительного (до нескольких часов) «механического» коитуса без прелюдий. Если имеет достаточную власть над партнером, то физически наказывает или словесно унижает за «ненадлежащее исполнение супружеского долга». Здесь прослеживается некоторое сходство с истероидным обесчеловечиванием сексуального объекта. В этой связи могу предположить, что так возникали жалобы мужей на «ненасытных истеричек». Во-первых, это не истерички, а истероидные психопатки. Во-вторых, не истероидные, а эпилептоидные. В самом деле, от кого исходили жалобы? От постоянных партнеров, которых «заездили». Постоянных! А откуда у истероидок такой половой интерес к постоянному партнеру, тем более супругу?

Замечание. Не лишним будет напомнить, что семейному насилию подвергаются оба пола. В среднем мужчина физически сильнее (крупнее), поэтому вероятность рукоприкладства со стороны мужчины более вероятна. Вклад в этот вероятностный сдвиг вносит воспитание и реакция со стороны общества. Так, сухонький и по сути немощный дед из романа Горького «Детство» периодически поколачивал всю родню – и те даже помыслить не могли об ответных действиях. Бабка вообще сносила побои как нечто само собой разумеющееся. Да и матери писателя (из одноименного романа) тоже доставалось от всех ее партнеров.

Наверняка, немалую роль играет различие в гормональных процессах и отдельных параметров нервной системы, но этот пункт выходит за рамки моей компетенции.

Однако надо учитывать, что эпилептоид (любого пола) будет искать именно жертву. Не то, чтобы он ищет ее целенаправленно. Те, кто предупрежден, имеет надежных друзей и семью, психически и социально благополучен – выйдут из отношений, получат защиту от близких или вовсе смогут задоминировать эпилептоида (см. далее). Получается, партнеры эпилептоида проходят отрицательный фильтр. Те, кто прошел фильтр (не сбежал), будут со временем лишь глубже погружаться в эпилептоидное рабство. Таковым образом, нет ничего сенсационного в ситуации, когда с виду хрупкая эпилептоидная барышня яростно лупит ребром ладони мужа. Муж, на минуточку, раза в три ее больше, занимается борьбой и имеет неплохой бизнес.

(Э-2) Жесткий контроль над вашими расходами и финансами. Точнее, эти финансы были вашими, эпилептоид без колебаний присвоит ваши денежные средства вне зависимости от их происхождения. Почему? Потому что «вы не умеете обращаться с деньгами». А он умеет? Наполовину. Эпилептоид умеет копить и стремится любой ценой накопить как можно больше. Из всех инвестиционных инструментов предпочитает золото, желательно в слитках. Копит не только деньги, но и награды, медали, почести, грамоты, звания. Тут, как говорится, «что мед, что говно – мед даже лучше». Он своего рода коллекционер. При этом в патологической скупости его упрекнуть сложно. На себя-то он умеет тратить, особенно если нужно подчеркнуть статус. В этом эпилептоид похож на истероида – ему хочется выставить свои достижения на показ, вызвать у других восхищение и зависть. Но вход в сокровищницу эпилептоида закрыт для тех, кто ниже по статусу. Это не публичная выставка, а частная коллекция. Туда эпилептоид пригласит равных (так он рассчитывает подавить их волю и подчинить) и вышестоящих (так он выражает свою преданность, а заодно «отчитывается» о проделанной работе).

Если совсем вдаваться в подробности, то область эпилептоидной психопатии (рисунок 2) можно саму рассматривать как спектр. Тогда становится понятно, почему одни эпилептоиды тянутся больше к деньгами и кричащим атрибутам статуса, а другие готовы побыть аскетами ради чинов и формальных наград. Первые находятся ближе к границе с истероидной областью, вторые – с областью параноидной.

Внутри жесткой установки «копить деньги и атрибуты статуса» есть внутренняя вариативность. Если в обществе показателем зажиточности считается дородность и повышенная сытость, то эпилептоид не пожалеет злата-серебра и будет регулярно обжираться. Получится эдакий «жлоб» в шубе до пола да с топориком. Или с золотой цепью на шее в два пальца толщиной. Кстати, если бегло ознакомиться с бытом различных сословий Руси и Российской империи (например, по лекциям Бориса Григорьевича Кипниса), можно с удивлением обнаружить: именно в зажиточных купеческих семьях дольше и ярче сохранялись наиболее эпилептоидные нравы.

Супруга богатого эпилептоида при этом оказывается в странной ситуации. Если вас нужно вывести в свет, то средств на ваш экстерьер и груминг психопат не пожалеет. Да, для него это как выставка породистых собак. Предварительная дрессура прилагается. При этом на какие-то ваши «хотелки» вы не получите ни копейки. На западе, благодаря эмансипации, все чаще можно видеть обратную ситуацию: за богатой эпилептоидной дамой семенит прилично выглядящий, вымученно улыбающийся винирами мужчинка. Да и в СССР такие пары были: мордатая заведующая складом и забитый интеллигентик.

В обществах, где выводить партнера в свет не принято, спутникам эпилептоида приходилось совсем туго – сиди себе в темном тереме и терпи. Вообще, как вы уже поняли, эпилептоидный психопат – горе в семье (если только это не семья параноидов – и тогда горе эпилептоиду, но об этом потом). Ему мало простого подчинения, он при первой возможности устанавливает домостроевскую тиранию.

(Э-3) Может показаться странным, что вариации эпилептоидного поведения зависят от культурных реалий. Он же психопат. Вот именно. Это не социопат, который почти не контролирует агрессивные импульсы. Эпилептоид умеет долго ждать.

Половину жизни эпилептоид тратит, чтобы прислуживать и выслуживаться. Это не доставляет психопату никаких моральных неудобств. Напротив! Садизм неотделим от мазохизма. Эпилептоиду рад как раболепным подчиненным, так и авторитарному начальнику. Может находиться на самом социальном дне, но если рядом маячит фигура маскулинного вертухая, то эпилептоид счастлив. Вторую половину существования психопат чахнет над накопленным златом и наградами. И искренне удивляется, если никто не хочет прислуживать ему. Он же столько унижался, лицемерил, так старательно подсиживал начальника. И где награда за старания? Звание старшего уборщика? Ржавая медалька, благодарственная грамота и почетная пенсия? Сойдет! Чем бы система ни наградила эпилептоида, он будет страстно гордиться наградой и всем о ней рассказывать в расчете, что вот теперь-то перед ним будут заискивать. Не получив ожидаемого почета, эпилептоид отыгрывается на слабейших и ближних, в том числе на животных. Если таковых нет, принимает позу абсолютной покорности и радостно прислуживает всем подряд.

Таким образом, садизм эпилептоида предельно иерархичен. Это делает эпилептоида желанной мишенью для тоталитарных сект. Последние стремятся взять под жесткий контроль быт и интимную жизнь адептов. «Вероучение» может содержать самые нелепые запреты и инструкции вплоть до того, в какое время и в какой позе супруги должны совокупляться. Допустим, самые ярые неофиты приняли эти нормы и пытаются их выполнять, но психика будет сопротивляться, допуская и задним числом оправдывая эпизодические нарушения правил. Кто же контролирует соблюдение тоталитарных правил? На эту роль подходит эпилептоид. Он с большим удовольствием затащит в секту всю семью и с большим удовольствием превратит жизнь домочадцев в ад, заставляя побуквенно исполнять сектантские предписания. Взамен секта даст эпилептоиду почетную «степень посвящения» или поручит организовать сбор дани.

Избитая фраза про авторство миллиона доносов тоже вспоминается.

В коллективе, где нет жесткой формальной иерархии, эпилептоид теряет ориентацию, впадает в ступор. Никакое «мягкое» распределение ролей его не устроит. Здесь как раз проявляется дезадаптивность. Эпилептоид не способен увидеть в социуме ничего, кроме жесткой иерархии, где сильный угнетает слабого, где золото и чины решают всё.

(Э-4) Мелочен и злопамятен. Можно поиграть словами и сказать, что сама память у него мелочная. Если на первом этапе отношений эпилептоид дарил вам подарки, то при расставании… Да, многие через это проходили. Все до копейки посчитает. И все ваши ошибки помнит назубок.

Читатель поделился: «Отец во время скандала с матерью припомнил ей, что две недели назад она ему холодный чай налила». Вообще, эпилептоиды доминируют даже здесь – им посвящена большая часть гневных сообщений и комментариев от моих подписчиков.

(Э-5) Склонен к эмоциональной вязкости. Медленно говорит и соображает, склонен к обскурантизму, сужденья черпает из забытых газет. Имеет свое (примитивное и искаженное) представление о нравственных ценностях, каковые охраняет аки цепной пес. Это не мешает эпилептоиду иметь двойную мораль, заниматься противоправной деятельностью разной степени тяжести, иметь интимные связи на стороне. Из всех социальных моделей выбирает самую устаревшую, отжившую, агонизирующую. Если нужно измерить свой успех чем-то, кроме чинов и денег, то использует сомнительные критерии, которые были актуальны в прошлом месяце, десятилетии, веке.

(Э-6) Назначить эпилептоида на проверяющую или контролирующую должность – обречь работников на самый настоящий ад. Во-первых, эпилептоид будет их постоянно шпынять и унижать. Во-вторых, он душит любое новшество и здравую инициативу. И наоборот, «нездравая» хаотичная инициатива, буза ради бузы легко проходит сквозь эпилептоида, если исходит от суетливого гипертима (см. далее). В-третьих, добыть его подпись под шаблонным документом – настоящий квест. Чем более проходным и типовым является документ, тем дольше эпилептоид над ним тужится, надувая щеки. Вносит правки, требует учесть все его комментарии, перепроверяет насколько точно вы эти комментарии учли, сверяет документ с прошлыми версиями, требует отменить часть правок…

В домашних условиях эпилептоид, лишенный офисной власти, составляет бесконечные списки: покупок, дел, гостей. В воспитательном процессе руководствуется списками качеств и запретов: «хорошие девочки не занимаются сексом до свадьбы, даже если им тридцать», «хорошие мальчики слушают маму, жену, тещу», «хорошие ученики скидываются на шторы», «хорошие студенты пришли не за знаниями, а чтобы проявить почтение к великому пожилому преподавателю», «настоящий мужчина должен», «порядочная женщина должна». Процесс зачитывания пунктов из списка позволяет эпилептоиду немного успокоиться и отдалить неминуемую вспышку гнева.

Хочется сказать: «Не позволяйте психопату морально самоудовлетворяться за ваш счет – будьте плохими и сильными». Но здесь на первом месте техника безопасности. Эпилептоиды опасны. Вам нужно либо сразу разговаривать с эпилептоидом с позиции силы, власти. Либо бежать И НИКОГДА НЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ.

Что за крики? Почему большими буквами? Потому что автор несет прямую ответственность за неграмотно составленные инструкции. Я обязан донести до вас простую мысль: эпилептоид не прощает бегства, но еще больше он не прощает возвращения. Не мельтешите. Или, как говорят, уходя – уходи.

Пример. Для меня эталоном эпилептоидного гнева является история аспирантки Анастасии Ещенко. В 2019 году ее застрелил и расчленил пожилой доцент Олег Соколов, с каковым девушка сожительствовала. За Соколовым к тому моменту уже закрепилось реноме, скажем аккуратно, далеко не самого миролюбивого и спокойного человека. Желающие могут легко восстановить детали. Ключевым здесь является то, что после громкого скандала Анастасия покинула квартиру Соколова на сорок минут. Вернулась за вещами. Доцент уговорил ее остаться, изобразил примирение. И застрелил девушку, пока та спала.

Важно: я не утверждаю, что Соколов является эпилептоидным психопатом. Однако сама по себе взрывная реакция на возвращение после ухода является эпилептоидной. И раз зашла речь о специфических реакциях, то скажем: чередование ухода и возвращение является специфическим стимулом. Чьей визитной карточкой является подобное поведение, доведенное до предела? Конечно, истероида из прошлой главы. Резко появляться, добиваться внимания и резко исчезать. Истерический невротик действует более сложно: для него это чередование соблазнения и бегства. Но единичный поступок не может считаться симптомом, особенно если имеет объективные причины. Анастасия просто спала свою жизнь. Мне неизвестно, планировал ли Соколов убийство до того, как Анастасия вернулась (однако в ходе судебного заседания было установлено, что планирование имело место – пока девушка спала, убийца изучал онлайн-карты набережной). Будь на месте доцента чистый эпилептоид, то мы могли бы утверждать: не бегство, но возвращение жертвы послужило мощным триггером. Если жертва убегает безвозвратно, эпилептоид ее не преследует. Покричит, обзвонит родных и общих знакомых, наговорит про жертву гадостей, выставит ее коварной меркантильной совратительницей – и успокоится, исчерпав запас словесных нечистот.