Вот ехали путники, в дебрях заплутали, так что пришлось ягодами и кореньями питаться. Сколько ни махал молотом Камнекрут, трехсотлетних дубов не много в щепы разбил. А какие разбил – в десять человеческих охватов – те еще толще стали.

Решил было Радегаст, что Скоробег здесь придется впору. Да только тому сучья деревьев все штанины изодрали в лохмотья. Подрядили Верлиоку, но сколько одноглазый великан ни вглядывался, не увидел ничего, кроме сплошных деревьев.

Однако наконец путники набрели на какую-то пещеру в самой гуще леса. Вошли в нее, вышли, – а за ней вдруг открылось им Медное царство…

Ну что там? Все медное. Кони с медными гривами скачут, коровы с медными рогами и копытами мычат, свиньи с медными щетинами хрюкают. Сам Медный Лоб из дворца в стольном городе вышел навстречу путникам. Голова – как пивной котел, брюхо – оловянное.

– Кто вы такие? – удивился Медный Лоб.

– Мы прибыли из Ирия, что выше и прекраснее всех земных царств! – с гордостью ответил Радегаст.

Медный Лоб выпучил глаза.

– Не очень-то вы на богов похожи. Те, что я прежде видывал, были с тремя, а то и четырьмя головами!

Радегаст рассмеялся.

– Давно же ты на небо и в преисподнюю не заглядывал! Четырехглавый владыка вселенной Световид удалился от дел. Что же касается его родного брата Триглава, то про него говорят, что он то ли растаял на жарком солнце, то ли сгинул в волнах моря. Теперь миром правят их сыновья – Сварог, мой отец, и Велес, мой дядя.

– Как же тебя самого зовут? – спросил посланца Медный Лоб.

– Радегаст! – с гордостью ответил бог-всадник. – А вот тех, что со мной из Ирия пришли, – Дидом, Курентом, Облупой и Пинаем.

Медный Лоб, задрав голову, недоверчиво посмотрел на великанов.

– А эти громилы тоже из нынешних обитателей Ирия? Что-то они на вас не очень похожи…

Тут Дид и Курент сказали в один голос:

– Их мы по пути повстречали. Того, что в двенадцати шубах и двенадцати кожухах, зовут Камнекрутом. Того, что с одним глазом на лице – Верлиокой. Ну а третьего, с липовыми ногами, Скоробегом.

– Зачем же вы пришли в мое царство?

– А затем, что слышали, что у тебя есть дочь Клювина, богиня войны, которую ты сотворил из золота и человеческой алчности. Больно уж она приглянулась Велесу, и он послал нас, чтобы мы привели ему твою дочь.

Медный Лоб усмехнулся.

– Ишь, какие хитрые! Но, так и быть, если вы и правда новые боги, я не стану ссорится с вами. Вы получите, что желаете. Но по старому обычаю вам сначала придется пройти испытания!

Гости не стали возражать.

Вот проводил их Медный Лоб в свои хоромы. А там уже столы ломились от всякого питья, жаркого, печеного, закусок да заедок. Радегаста и его спутников не пришлось долго упрашивать. Как пошли пить и трескать, уписывать за обе щеки… И не встали из-за столов, пока все дочиста не подмели.

Но тут Медный Лоб сказал:

– Однако Триглав один больше бы вас съел!

Тут он велел слугам привезти тысячу целиком зажаренных волов, хлеба из тысячи мер муки и тысячу бочек вина.

Да только для Облупы и Пиная это было все равно что ничто… Все съели, все выпили обжора да опивала.

Что же, делать нечего. Медный Лоб велел проводить гостей в медную баню. А сам приказал потихоньку слугам принести полтораста мешков с углем, обложить ими строение и зажечь.

Вот стало гостям жарко. Раскалились стены бани, закипела вода в чанах. Радегаст толкнул плечом дверь, а она не поддается! Смекнул тогда бог-всадник, что хозяин решил, видно, из них самих жаркое приготовить.

– Ну-ка, Камнекрут, кажется, теперь тебе не придется больше мерзнуть! – воскликнул он.

Рассмеялся великан. Скинул сперва одну шубу и один кожух. Тут же угли стали гаснуть. Слуги Медного Лба, поняв, что гости попались им не простые, принесли еще огня. Тогда Камнекрут скинул вторую шубу и второй кожух. После этого сделался такой холод, что в чанах воду коркой льда затянуло, а слуги примерзли друг к другу насмерть!

Вот Радегаст и его спутники кое-как ночь переночевали, а наутро их к себе Медный Лоб позвал. Окинув хмурым взглядом посланцев Ирия, он промолвил:

– Что же, с одним заданием вы справились, да еще живыми из бани умудрились выйти. А теперь вот вам второе испытание. Прежде чем Клювину с собой увезти, вам надо будет достать ей перстень и туфельки. Для того следует захватить кожу и золото и отправиться с ними к мастеру в дальний город моего царства. Да смотрите, сами управьтесь в три часа, а не то я велю казнить вас лютой смертью!

Дид с Курентом только весело переглянулись.

– Если уж до твоего государства доехали, то, авось, доберемся и до самых его крайних пределов!

А сами, конечно, сразу подумали о Припегале – прекрасной живой девушке, которую Верлиока разглядел.

Однако прежде чем отправить Скоробега с кожей и золотом, Радегаст, припомнив последнее предупреждение Мораны, сказал великану:

– Смотри, когда получишь готовые перстень и туфли от мастера, не вздумай зайти во дворец, где живет Клювина. Пусть сама приедет за своими перстнем и туфлями!

Великан даже обиделся:

– Зачем мне глядеть на эту дочь Медного Лба, когда с ней-то и в постель не ляжешь!

Вот Скоробег один раз ступил, еще раз ногу занес – и очутился у мастера в дальнем городе Медного царства. Тот быстро всю работу сделал и отдал перстень и туфельки для посланца. Да на беду Скоробег подумал: «После того как Клювина получит перстень и туфли, она на меня и не посмотрит! Лучше я сам вручу ей свадебные подарки! Может быть, она меня, а не какого-то там Велеса выберет, и тогда мне достанется все золото, какое есть в мире!»

Вот зашел Скоробег во дворец и понял, что не ошибся. Дочь Медного Лба как только увидела перстень и туфли, так на шею великану кинулась:

– Вот, наконец, ко мне пожаловал настоящий жених, сам пришел, не стал ждать, когда я приеду!

Скоробег нахмурился.

– Твой отец сказал, что мне нужно быть у него через три часа. Четверть часа уже минула, еще два часа с четвертью остаются.

Клювина звонко рассмеялась:

– Ну, раз ты за четверть часа до этого города Медного царства добрался и подарки успел для меня сделать, значит, мы еще успеем попировать, а потом вместе вернуться к моему отцу как супруги!

Тут она взяла Скоробега под белые руки и увела к себе в роскошные покои. Сначала велела она гонцу опуститься на мягкие подушки, а потом поднесла бочку с вином. Осушил ее Скоробег, да тут его такой сон одолел, что он, не разбирая, положил себе бочку под голову вместо подушки и захрапел как убитый.

Клювина, не теряя времени, схватила перстень и туфельки и, велев слугам запрячь повозку, помчалась к Медному Лбу, отцу, быстрее ветра.

Между тем время было на исходе. Радегаст велел Верлиоке посмотреть, что же так Скоробег задерживается. Глянул Верлиока и увидел, что приключилось с незадачливым гонцом.

– Не скоро он в путь тронется! – сказал великан.

– А еще что видишь? – спросил, нахмурившись, его Радегаст.

– Вижу, пыль на дороге клубится. Это едет в повозке Клювина, спешит сюда, чтобы нас посрамить.

Радегаст тогда обратился к Камнекруту:

– Теперь вся надежда на тебя!

Камнекрут не стал долго думать. Выхватил молот из-за пазухи и, размахнувшись что есть силы, метнул его. Полетел молот, свистя, разрезая воздух, и вышиб бочку из-под головы Скоробега. Великан сразу проснулся, вскочил, дико озираясь, да увидел, что Клювины давно след простыл, а с ней перстня и туфелек.

Да только Скоробегу не было нужды бежать. Раз шаг за ворота дворца сделал, два, три… и уже нагнал похитительницу. Отобрав у нее перстень и туфельки, первым явился к Медному Лбу.

Хочешь не хочешь, пришлось Медному Лбу согласиться, что гости из Ирия справились и со вторым заданием.

– Тогда вот вам и последнее испытание! – сказал хозяин. – В третьем, самом дальнем городе моего царства, живет моя младшая дочь Прилегала. Всем она хороша. И житье у нее роскошное и привольное. Все у нее есть, чего душа пожелает. Да вот беда. Прилегала никогда не улыбается, не смеется. Горько мне как отцу глядеть на печальную дочь. Так вот, я хочу, чтобы вы развеселили Припегалу-Несмеяну!

Тут спутники Радегаста приуныли. Как только вышли от Медного Лба, сказали:

– Вот теперь служба, так служба! Это задание никому из нас не по силам! Говорят, что множество женихов пыталось рассмешить младшую дочь Медного Лба. Да только никому не удалось. Понятно теперь, отчего до сих пор никому Клювина не досталась. Всех смельчаков проклятый Медный Лоб погубил!

Но Радегаст был нетрусливого десятка.

– Постойте, давайте я у своей жены Мораны спрошу. Может, она что-нибудь нам еще подскажет!

Достал он зеркальце, а там уже его супруга-чародейка пальцем грозит:

– Разве я не велела тебе осторожнее со Скоробегом быть?

Радегаст повинился:

– Послать больше некого было. Но нам Камнекрут помог.

– Ну ладно, говори, что опять приключилось с вами? – потребовала Морана.

Радегаст рассказал о последнем задании Медного Лба и спросил:

– Так как же нам рассмешить Припегалу?

Задумалась богиня, нахмурила брови-тучи над своим высоким бледным лбом.

– Этого я сама не ведаю. Но знаю, как сделать так, чтобы узнать, да еще и Припегалу замуж выдать.

– Как это? – не понял Радегаст.

– Прежде вам надо будет взять в дороге то, что не имеет никакой цены. Потом, как до самого дальнего города Медного царства доберетесь и Припегалу увидите, сделайте так, чтобы она приметы на своем теле показала.

Вот собрались Радегаст и его люди и пошли. Долго шли, все припасы приели. Видят, навстречу им свинопас с дудкой свиней гонит. Облупа с Пинаем сразу к свинопасу подступили и стали просить:

– Продай нам своих свиней, а мы в накладе не останемся!

– А что вы мне за свиней дадите?!

– А ты посмотри на нас повнимательнее. Кто мы?

Свинопас глядел, глядел с глупым видом, а потом как расхохочется.

– Облупа и Пинай?

Объедала и опивала тотчас раскраснелись от гордости.

– Они самые и есть! Ну смотри, если уступишь свинок, будешь всегда сытым и пьяным, а чего еще пастуху нужно?

Однако свинопас дурак дураком, а себе на уме.

– Счастье пастуха – красивые девушки, что цветы на лугу! Только мне знать бы, чтобы их приворожить, какие песни в светлом Ирии поются!

Тут в разговор вступили Дид с Курентом. Они живо напели пастуху те песни, которых он еще и не слыхивал. Да таких, берущих за душу соловьем, что свинопас тотчас отдал им всех своих свиней гуртом и сказал:

– Возьмите тогда уж и дудку мою! Я себе новую, еще лучше, выстругаю!

Облупа и Пинай только рассмеялись.

– К чему нам эта неказистая вещь?

Но Радегаст вовремя вспомнил слова Мораны и, взяв дудку, побыстрее запихал ее себе за пазуху.

На прощание пастух предупредил путников:

– Хоть дудочка просто выглядит, заключена в ней волшебная сила. Отдать ее можно только по доброй воле, да не за просто так, а за исполнение желания.

Хотели по случаю удачной сделки Облупа с Пинаем одного поросенка заколоть и зажарить, но бог-всадник им этого не позволил.

– Что вы? Даже целого стада быков для вас мало оказалось! Потерпите. Вот рассмешим Припегалу, тогда и обожретесь, и обопьетесь вдосталь на свадебном пиру!

Наконец пришли путники в город. А там людей, дверей бесчисленное множество! Радегаст и его спутники загляделись, завертелись на все стороны, куда идти – не знают.

Тут перед ними стоят царские палаты, серебром-золотом убраны, у притворенного створками окна Прилегала сидит и прямо ни на кого не глядит.

Сначала решили рассмешить девушку великаны. Стал Камнекрут себя молотом дубасить, Верлиока глаз таращить, а Скоробег на одной ноге, как журавль на болоте, стоять. Как будто заинтересовалась Прилегала, даже одну створку окна отставила.

Тогда принялись Облупа с Пинаем на свиньях ездить и в грязи валяться. Прилегала и вторую створку окна открыла. Однако все не то выходит. Тут Дид с Курентом выступили. Пошли веселые песни распевать, прибаутками сыпать, в ложки бить. Ну, Прилегала из любопытства из окошка-то и высунулась.

Достал Радегаст дудку и стал в нее дуть. А тут такое началось… Свиньи вдруг в пляс пустились. Крепилась, крепилась Прилегала да не выдержала, улыбнулась, рассмеялась и тут же ладошкой свой рот прикрыла.

Радегаст дудку убрал, и девушка сказала:

– Говорят, ты прибыл из самого Ирия? Какие чудные у тебя свинки! Продай мне хотя бы пару поросят!

Сын Сварога махнул рукой.

– Забирай все стадо! Только… с одним условием.

– Если тебе нужно золото, бери сколько хочешь! – равнодушно ответила Прилегала. – Мой отец Медный Лоб сказочно богат.

Но Радегаст только покачал головой.

– К чему мне золото? Ты лучше покажи какую-нибудь примету на своем теле!

Девушка пожала плечами.

– Какой ты простак! Но если это все, что тебе нужно, смотри!

С этими словами Прилегала расплела свою косу и показала в ней золотой волос. Радегаст передал девушке свиней и пошел со своими спутниками на гостиный двор.

А Прилегала первым делом призвала дудельщиков, сопельщиков, служанок с бубнами и велела им во все дуть, бить. Только сколько ни дули, сколько бубнов не изорвали, а свиньи даже не шелохнулись.

Тут Прилегала догадалась, что, видно, все дело в дудочке, которая была у незнакомца. Немедля девушка послала служанку на гостиный двор за посланцами Ирия. Радегаст не заставил себя ждать и явился к девушке.

– Изволь, – сказал он, – дудочку я тебе отдам, но, разумеется, не забесплатно.

– Что же еще тебе нужно? – насторожилась Прилегала.

– Покажи мне вторую свою примету!

– Ну уж нет! – рассердилась девушка.

Радегаст, вздохнув, притворно заохал.

– Тогда, боюсь, ничем не смогу тебе помочь. Дудочка ведь волшебная. Отдать ее тебе я смогу только по доброй воле. А иначе она не заиграет. Вот, возьми сама, проверь.

Взяла Прилегала дудочку, дунула и… точно, не играет!

Стала она думать, кусать губы, но так ничего и не придумала. Наконец сказала:

– Хорошо, я тебе покажу еще одну примету. Но я не хочу, чтобы кто-то при этом нас увидел.

Тут Радегасту вспомнить бы про зеркальце Мораны, что у него за пазухой было, да на радостях позабыл…

Вот очутился он в девичьих палатах стройный, статный. Тут у Припегалы щечки закраснели, глазки засверкали. Сняла она сперва с себя верхнюю одежду, потом платье приспустила с одной стороны, руку выпростала и приподняла.

– Вот, видишь, золотой волосок у меня под мышкой?

Радегасту бы на этом успокоиться, да в нем похоть взыграла.

– Ой, здесь не вижу, высоко!

Тут Припегала платье с себя сняла и на то место, что было пониже пупа, показала.

– А теперь не высоко? Видишь?!

Радегаст довольно улыбнулся.

– Вот теперь вижу свинку золотую щетинку!

– Ну, теперь дудочка точно запоет! – воскликнула радостно девушка.

Но дудочка… не запела!

Тут Припегала пришла в страшный гнев.

– Ах ты, обманщик!

Радегаст, не будь простак, хлопнул себя по голове.

– Но постой, не сердись, дудочка потому не заиграла, что я забыл про свое самое заветное желание…

Девушка грозно уперла руки в боки.

– Какое еще?!

– Чтобы ты рассмеялась так, чтобы остановиться не могла!

– Я? Прозванная Несмеяной? – удивилась Припегала. – Что же мне для этого сделать надо?

– Ну, свинка у нас есть, а вот бык стоит не поен, не доен.

Тут Радегаст снял свои портки. Припегала от изумления вытаращила глаза. До сих пор ей не приходилось видеть раздетых мужчин.

– Ого, это что за штука такая твердая у тебя между ног?

– Это и есть бык, – спокойно ответил Радегаст.

– Что, у других мужчин тоже такие быки между ног?!

Бог-всадник кивнул.

– У великанов побольше будут, да зато мой куда крепче и бойчее.

– Ох, я уже боюсь… – пробормотала Припегала и осторожно приблизилась. – Но твой бык вроде не такой страшный. Как же его напоить?

– Надо его голову в колодец просунуть.

Девушка огляделась вокруг.

– А где колодец?

– А под свинкой золотой щетинкой… – ответил Радегаст.

Тогда Припегала попросила его делать так, как он хочет. И вот Радегаст раздел девушку, а потом вставил ей свою булаву в ножны между ног. Тропа там была не очень просторная, но все же гостю удалось совершить поездку. Да не только напоить, но и выдоить свинку золотую щетинку досуха…

Только оба любовника не видели, как за ними из выпавшего на пол зеркала наблюдала Морана.

А Припегала, наскакавшись вдоволь, насмеявшись так, что ее затошнило, совсем обычной девушкой стала.

– Ой, спасибо тебе, посланец Ирия, что с меня порчу снял. Хочешь, я стану твоей любовницей? Лучше тебя мужчины мне не найти.

Радегаст покачал головой.

– У меня есть жена Морана. Мало того, что она чародейка, так еще богиня, дочь Сварога. Коли прознает о нашем блуде, то тебе плохо придется!

Но Прилегала, дочь Медного Лба, не стала расстраиваться. Радегаст ведь не один свататься к ней приехал.

– Что же, тогда дай-ка подумать. Великаны мне в мужья не годятся. Объедал и опивал мне не нужно. Остаются те два весельчака. Однако, пожалуй, я выберу… того, самого молодого и веселого, который пел, играл и в ложки бил!

– Это Курент! – обрадовался решению Припегалы бог-всадник. – А я как кузнец свадеб скую вас крепко-накрепко!

На том и порешили.

Наконец собрались путники все вместе и с Припегалой поехали во дворец к Медному Лбу.

Вот как приехали, Медный Лоб увидел, что дочь у него стала веселая, довольная, какой, кажется, с самого рождения не бывала. От этого всякое неудовольствие Медного Лба покинуло. Сделался он из мрачного правителя страны на краю мира государем великодушным. Ну и тоже на радостях сказал:

– Молодцы! Вы с честью все испытания выдержали, поэтому я отправляю с вами обеих дочерей к богам. Но сперва за веселый пир и за свадебку.

Три дня и три ночи гости пили, ели, гуляли, праздновали свадьбу Курента и Припегалы. А Клювина сидела с Дидом, и оба злостью наливались. Клювина очень уж сестре завидовала, что такого веселого жениха отхватила, в то время как ее везли мрачному Велесу, да не как невесту, а как простую наложницу. Ну, а Дид очень сердился, что Прилегала выбрала его слугу, а не его, старшего по чину!

Наконец посланцы Ирия собрались. Медный Лоб большую свиту для гостей отрядил – целое войско.

Уже оставили путники позади дикие земли, распрощались с великанами Камнекрутом, Верлиокой и Скоробегом. Уже и Тридевятое и Тридесятое царства миновали… Скоро и войско их оставило.

До Ирия еще немало гонов оставалось, когда забрели Радегаст и его спутники в огромное болото. Уже почти выбрались из него на своих конях и повозках, когда вдруг Дид закричал:

– Стойте! Мы тонем в трясине с Клювиной!

Радагест и Курент, оставив Припегалу, бросились на выручку своим спутникам. Клювину вытащили из повозки, да Дида не смогли. Он уже по плечи ушел в болото. Тогда позвали на помощь Облупу с Пинаем. Сначала вынули Клювину, потом стали Дида тащить. Тащили, тащили и только по колено вытащили.

Тут Дид сказал:

– Никак мне не выйти, все не пускает проклятый зыбун! Подойдите ближе!

Вот они встали ближе, а Дид вдруг выскочил из болота да Облупу и Пиная столкнул в трясину.

Пока Радегаст и Курент Облупу с Пинаем доставали, Дид взял и похитил Припегалу и Клювину да был таков.

Бог-всадник и его трое спутников стали думать, как им быть.

– Эх, знать бы только, в какую сторону подлый сопельщик да пузырщик удрал! – воскликнул Радегаст.

– Ну, муженек, это не такая хитрая задача, как ты думаешь… – вдруг раздался совсем рядом голос Мораны.

Радегаст бросился зеркальце доставать, а богиня-чародейка уже как живая перед ним встала. Обрадовался бог-всадник:

– Что же, говори скорее! Надо немедленно за Дидом ехать, вызволять Припелагу и Клювину из неволи!

Только Морана нахмурила брови, губки надула. Как будто две тучи над горой сошлись, а между ними заполыхали синие молнии.

– Чтобы ты опять там, изменщик, миловался с Припегалой, досыта свою булаву в колодце поил?!

Повинился Радегаст.

– Ну, мудрая моя проницательная женушка, от тебя ничего не скроешь! Однако ты забыла, ведь если у нас не будет Клювины, придется вернуть Велесу солнце и месяц!

Тут пришел черед самой Моране каяться.

– Теперь ты прости меня, муженек. Это я Клювину с помощью плаща-невидимки, сшитого из водяной мглы, похитила. Сейчас она в Ирии вас поджидает.

Курент даже вскричал:

– Как так? Разве ее и Припегалу не проклятый Дид уволок?

Богина посмотрела на молодого человека не так сурово, как на изменщика-мужа.

– Дид и правда хотел обеих с собой взять, но только Припегалу и смог.

– Куда же он ее увез?

Морана покачала головой.

– На это не так просто ответить. Мне нужно будет время, чтобы выяснить, где искать Припегалу.

Делать нечего, вернулись боги в Ирий. А там уже перед всеми богами, перед троном Сварога, стояла Клювина. Все смотрели на нее, дивились!

Но постепенно среди богов стала разгораться алчность. Свет золота проник в их прежде не подвластные жажде проклятого металла души. Уже Подага и Дивия нахмурились:

– Зачем мы хотим отдать такое богатство и красоту Велесу? Лучше мы сами пожелтеем, как золото, чем расстанемся с таким сокровищем!

Только прекрасная Сива, одеянием которой служили длинные, подобные драгоценному металлу, волосы, обрадовалась:

– Пусть Клювину забирает Велес! Я не хочу, чтобы в Ирии у меня была соперница!

Однако гордая, всегда стоящая за отца Перуна, Девана рассердилась на богиню плодородия:

– Только такой легкомысленной особе, как ты, могла прийти в голову столь дурная мысль! Если Велес получит Клювину, тогда он станет богаче нас и попытается ниспровергнуть власть небесных богов!

Между тем гордая красавица из самой дальней страны света стояла, подбоченившись и торжествующе улыбаясь. Теперь собственная участь стала казаться ей не такой уж печальной. Она едва успела прибыть в Ирий, как его обитатели стали ссориться из-за нее. Что-то дальше будет?!

И тут, во время разгоревшихся жарких споров, вспучился пол дворца, и посреди зала из разверстой огнедышащей пропасти показался владыка Нави, опираясь на свой костяной посох.

Увидев Клювину, он радостно оскалился и сказал Сварогу:

– Ну, видишь, твой сын Радегаст отлично справился с делом! Итак, вот она, моя богиня войны и золота!

– Ты получил свое, – объявил Сварог, которому тоже вдруг очень расхотелось отдавать дочь Медного Лба просителю. – Но делать нечего, клятва есть клятва. А теперь бери свое и уходи отсюда поскорее!

Не успела Клювина и слова молвить, как взвился черный вихрь, и Велес исчез вместе с добычей, будто его не бывало. Тут же закрылся пролом в полу.

Но, странное дело, боги облегченно вздохнули. Даже Девана попросила прощения у своих бабок Дивии и Подаги. С глаз обитателей Ирия словно спали шоры. Они стали переспрашивать друг друга. Что же это такое было?

А Морана выступила вперед и сказала:

– Велес оставил солнце, месяц и звезды в покое. Теперь у него будет свое подземное светило! Но после того, как Клювина побывала в Ирии, алчность будет мало-помалу распространяться среди богов и людей. И настанет то время, предсказанное Велесом в облике великана Волотомана, когда брат пойдет на брата, а еще прежде боги совершат в Ирии неслыханное злодейство…

Однако, прежде чем исполнилось пророчество Мораны, ссоры и войны охватили мрачную Навь. Ния, конечно, первым делом задумала отобрать у мужа девушку из чистого золота. Призвав демониц, Климбу и Кигалу, она собрала огромное войско и пошла войной на Велеса. Дирцея встала на сторону матери, а Зелу на сторону отца…

Три дня и три ночи кипела битва в пекельном царстве. Множество ужасных демонов погибло. Дирцея поражала противников ослепительным огнем факела, который горел у нее на месте сердца. Зелу насылал заклятия, против которых были бессильны даже заговоренные доспехи.

Ния, видя, что ее воинство гибнет под копытами чудовищного всадника Флинца – остова, восседающего на черном как ночь жеребце, с горящими, словно угли, глазами, решила прибегнуть к колдовству. Она громко свистнула, и на ее свист прискакала Яга на невиданном шестиногом коне. Вот, взгромоздившись на этого коня, Яга поскакала в стан Велеса, где в шатре стояла Клювина.

Яга подрубила столбы и, обернув в упавшую парчу Клювину, поскакала со своей добычей. Но тут ее настигли черные вороны Велеса. Отбиваясь от них, Яга швырнула Клювину на землю. Распалась Клювина на куски. Самые крупные самородки возникли из головы и туловища богини, золотые жилы – из ее рук и ног, а россыпи – из глаз и волос…

Много времени с тех пор прошло. Боги успели подзабыть о предупреждении Мораны. И кто-то из них, теперь уже и не сказать, кто именно, нашел какую-то из частей тела Клювины и, не подозревая ни о чем дурном, принес ее в Ирий. Так алчность и злоба проникли на небо, а потом разлетелись по миру. Жажда наживы вошла в души князей и дружинников. Стали воины больше думать не о том, как а оружие заржавело. Стойша откармливает коня, начищает оружие до блеска. Тут оказывается, что у коня есть крылья. Чтобы сестры узнали брата, мать дает ему в дорогу три вышитых царевнами платка. По пути Стойша ложится подремать у колодца, закрывшись платком. Подошедшая к колодцу царевна узнает платок. После этого Стойша пробуждается и узнает от девушки о том, что ее и сестер унесли три брата-дракона. Сестра проводит Стойшу во двор к своему мужу-дракону. Но гость оказывается таким голодным, что съедает всю еду, приготовленную для хозяина. В это время возвращается дракон. Увидев незваного гостя, он бросает в него палицу. Стойша ее ловит. В завязавшемся поединке благодаря своему крылатому коню и оружию герой побеждает дракона, но не убивает его. Зять-дракон и Стойша становятся друзьями, затевают пир. Во время пира дракон рассказывает о дороге к городу второго дракона. Далее все повторяется. Во дворе третьего дракона оказывается яма. Драконий царь часто приходит сражаться с тремя братьями-драконами, а если побеждает их, то те прячутся в этой яме. Стойша идет искать драконьего царя. Подойдя к царскому дворцу, он видит зайца на крыше. Люди объясняют Стойше, что, когда драконий царь возвращается, заяц сам себя освежевывает, режет и жарит. Но на этот раз заяц зажаривает себя для Стойши. Тут является драконий царь. Он очень гневается, оставшись без ужина, и готовится наказать незваного гостя. Однако Стойша побеждает драконьего царя. Тот говорит, что его зовут Младен (то есть младший сын). Стойша отвечает, что и он – младший сын. Стойша и драконий царь, который оказался заколдованным настоящими драконами царевичем, братаются. После этого они выступают против войска братьев-драконов, громят его. Драконы привычно прячутся в яме. Но Стойша и Младен набрасывают туда соломы и сжигают злодеев. Стойша с сестрами и драконьим золотом возвращается к матери, а Младен захватывает земли братьев-драконов.

И не оттого ли, что жадность и убийство проникли в мир вместе с Клювиной, стали говорить, что причиной многих кровопролитных войн стали прекрасные женщины?