К читателю

Уважаемый читатель! Вот и вновь пришло время обратиться к богам древних славян. На этот раз тебе предстоит не только прочесть некоторые, уже полюбившиеся мифы, в исправленной и дополненной редакции, но и встретить совершенно незнакомые сказания, которые не успели поведать уста Вещего Бояна, а также открыть таинственный мир славянских рун – черт и резов.

За пару лет, прошедших с момента выхода «Большой книги славянских мифов», появилось сразу несколько интересных работ, в том числе в сети Интернет. В первую очередь хочется отметить напечатанную в 2021 году в русском переводе книгу словацкого автора Я. Слушны «Все славянские мифы и легенды». Несмотря на ряд недостатков и описание далеко не всего славянского пантеона, автор постарался собрать по достоверным памятникам средневековой книжности и фольклора сохранившиеся предания о славянских богах и даже привести их в какую-то систему. Большим плюсом данного издания является то, что в конце книги приведены комментарии к мифам, где автор указывает, на основании каких конкретно источников был воссоздан тот или иной сюжет.

Совсем скромной, рассчитанной прежде всего на детскую аудиторию, является брошюра серба В. Алексича, в которую вошли мифы о богинях Ладе и Живе, а также громовержце Перуне. Несмотря на небольшой объем, составитель прекрасным художественным языком сообщил немало сведений о языческих представлениях и обрядах южных славян. Хотя отдельные сюжеты, скорее всего, являются примером фантазий на темы славянской мифологии, как некоторые сказки А. Толстого, нельзя не отметить, что В. Алексич обнаружил отличное владение фольклорным материалом. Эта книга, в отличие от предыдущей, на русский язык осталась непереведенной.

Настоящим событием стал выход научно-популярной работы А. Барковой «Славянские мифы от Велеса и Мокоши до птицы Сирин и Ивана Купалы» в серии «Мифы от и до» в издательстве «Манн, Иванов и Фербер». Несмотря на то что работа не является сборником пересказов славянских мифов, она достаточно полно описывает некоторые основные проблемы изучения славянской мифологии с точки зрения современных ученых.

К несчастью, в отличие от своих предшественников, некоторые авторитетные и уважаемые российские исследователи славянской мифологии убеждены в принципиальной невозможности достоверно восстановить предания о славянских богах. Они призывают ограничиться тем немногим, что дошло до нас в письменных источниках XII–XVII вв.: перечислением имен славянских богов в летописях, их описаниями и функциями. Например, по мнению уже упомянутой А. Барковой, бесполезно искать следы сюжетных мифов в славянском фольклоре, поскольку сказки и былины собственно мифами не являются.

Автору данной книги все-таки ближе позиция тех ученых, которые настаивают на необходимости и правильности научной реконструкции сюжетных повествований о славянских богах, в том числе на основе использования наиболее архаических сказочных и былинных сюжетов. Кстати, вопреки собственным же заявлениям, А. Баркова прекрасно использует сюжет былины «Добрыня и Маринка» для восстановления мифа о богине Марене.

Тем не менее сразу хочется предупредить читателя о том, что предлагаемое собрание мифов является художественным переложением либо действительно дошедших до нас обрывков сведений о славянских богах, наиболее архаического фольклора, либо переложением сделанных профессиональными историками и фольклористами реконструкций, а не «переводом» неких древних текстов.

Возможно, что такие оригинальные, написанные самими древнерусскими авторами тексты (скорее всего, на бересте) еще ждут своего Шлимана, но пока науке они неизвестны. Распространяемая энтузиастами-любителями (в основном не являющимися историками по образованию) «Влесова книга» (или «Велесова книга»), к сожалению, не поэма новгородского волхва IX века, дошедшая до нас на буковых дощечках через столетия, а сочинение в стиле фэнтези талантливого русского писателя Ю. Миролюбова, в 1953–1959 годах выданное автором и его душеприказчиками за подлинный древний текст.

Но, как и образ певца Вещего Бояна, имя Киприана не выдумка. Если Вещий Боян уже во многом легендарная фигура, то этот церковный деятель, летописец и русский книжник XVII века – вполне исторически достоверное лицо. Киприан относится к целой плеяде средневековых русских писателей, среди которых выделяются имена Деметрия, Ермолая-Еразма и Ивана Курицына. Именно им мы обязаны такими шедеврами русской средневековой литературы, как «Сказание о князьях Владимирских», «Повесть о Петре и Февронии», «Сказание о князе-воеводе Дракуле».

В чем заключается своеобразие повествований о славянских богах? Славянские боги грозны, сластолюбивы, коварны, но отходчивы. Они не столько пытаются выяснить отношения между собой и расшатать устои, сколько постоянно «достроить» созданный мир. Следование живому духу мироздания, воплощенному в том же Прабоге-Роде, в конечном счете для них превыше родовых склок и мелочного исполнения мертвой буквы «закона». В этом смысле образы славянских богов где-то даже архаичнее образов богов германо-скандинавской «Эдды».

Так, очень характерной для восточнославянских сказок и былин является фигура мудрой девы-воительницы (поляницы), выступающей под именами Царь-девицы, Марьи-царевны, Василисы, Елены Премудрой, Елены Прекрасной, Синеглазки, Усоныпи. Но если в скандинаво-германской традиции великанша С кади при всей ее красоте и мужественности не отличается большим умом и знанием ремесел, то славянская героиня, подобно греческой богине Афине, не только обладает проницательностью, умением мастерить различные вещи, врачевать, но и чародейским даром.

Если в скандинаво-германской традиции Бальдр, юный прекрасный бог, исключительно пассивен, а Тор, мягко говоря, напоминает железобетонного громилу, то славянский персонаж Иван-царевич (Даждьбог, Ярила) – активный и смекалистый герой. Его деяния – образец достижения наивысшего успеха. По небесному повелению или по собственному долгу славянский герой призван выполнить некую опасную и сложную задачу, связанную с риском и геройством, и при этом он проходит через такие испытания, которые и делают его достойным статуса царевича, по существу, бога.

Напротив, в других случаях славянские небожители, даже если судить по сохранившимся крохам сведений о них, параллелям с богами балтов, развились до неких абстрактных образов. Так, богиня Лада стала просто символом семейного счастья и уюта (отсюда слова и выражения: ладный, мой лада, ладоваться, уклад). Грозный громовержец Перун стал простым обозначением молнии (отсюда выражение: метать перуны, то есть метать громы и молнии, жутко сердиться).

Еще одной характерной чертой славянской мифологии явилось ее глубокое проникновение в быт и фольклор. Славянские храмы, изваяния богов, не сохранившиеся до наших времен, словно воскресли в русской народной вышивке, каменной и деревянной резьбе. Немало древних образов сохранилось в сказках, песнях и пословицах. Впрочем, некоторые подлинные изображения славянских богов все-таки чудом дошли до нашего времени. Например, так называемый Збручский идол. Исследователи считают, что на нем запечатлены сразу четыре божества: Перун, Велес, а также богини Лада и Макошь.

Вопреки некоторым расхожим представлениям, славянское язычество, хотя и знало суровые обряды, все же по сравнению со многими дохристианскими религиями было относительно мирным. Известные из русских летописей и греческих хроник факты человеческих жертвоприношений не имеют никаких убедительных археологических доказательств. Неудивительно, что до сих пор являются в народе любимыми такие восходящие к языческим временам праздники, как Масленица, Иван Купала, Святки и многие другие.

Так давайте отодвинем незримую завесу времен и попробуем заглянуть в ту далекую и седую пору, когда люди не просто сжигали чучело Марены, провожая опостылевшую зиму, а верили в то, что это возвращается к своему супругу Даждьбогу (Радегасту, Сварожичу), олицетворению солнца и лета, богиня Морана-Макошь. Когда в разрывах грозовых туч и сверкании молний славяне видели разъезжающего на огненной колеснице громовержца Перуна. Когда далеко на западе, в священной Арконе, гордо высился над синим морем храм четырехглавого владыки вселенной Световида и важные седобородые до пят жрецы в разноцветных одеяниях принимали дары от многочисленных паломников…