не Игорь Игоревич, а Ингвар Игоревич». Учёный также указал, что если имя Игорь известно с Х в., то имя Ингвар появилось на Руси «довольно поздно — в конце 12-го и в начале 13-го века» в результате брака рязанского князя Игоря Глебовича (ум. 1195) с норманкой³⁷⁵.

За свои родовые имена, носившие сакральный характер, очень прочно держались династии, подвергшиеся ассимиляции. Так, например, княжеская династия руян (ругов, русских) на Южной Балтике к началу XIV в. уже совсем онемечилась. И одно лишь только напоминало о её славянском происхождении — славянские имена, которые существовали до самого прекращения этого рода. И поморские князья, онемечившиеся уже во второй половине XIII в., также употребляли славянские имена до своего пресечения (1637), т. е. ещё почти четыреста лет после того, как стали немцами³⁷⁶. А.Л. Шлёцер, с понятной целью проводя идею о скорой ассимиляции скандинавов в восточнославянской среде, вместе с тем отметил одно обстоятельство, которое никак не согласовывалось с его заключениями. А именно, что «германские завоеватели Италии, Галлии, Испании, Бургундии, Картагена и пр. всегда в роде своём удерживали германские имена, означавшие их происхождение». Р.Ю. Виппер также подытоживал, что в Западной Европе норманны долго сохраняли свои народные черты, обычаи, в то время как у варягов на Руси была иная судьба: они «быстро утрачивают свои скандинавские черты, ославяниваются»³⁷⁷.

9.4. Миф норманистов о создании шведами Русского государства как «самом ярком событии шведской истории “эпохи викингов”»

В отношении разных судеб норманнов и наших варягов сказано правильно, но дана тому неверная трактовка. Исследователи — норманисты и антинорманисты — давно фиксируют принципиальную разницу в поведении норманнов в Западной Европе и в поведении варягов в Восточной, означающую, что речь идёт о совершенно разных народах. Так, абсолютно был прав И. Кайданов, заключая в 1829 г., что норманны, «презирая всё, кроме оружия, находили удовольствие и радость только в грабежах и в пролитии крови». Точно такую же истину озвучил в тот год и Н.А. Полевой: скандинавы презирали мирные занятия, включая торговлю, и всё добывали мечом. В 1846 г. М.П. Погодин также подчёркивал, что «характер походов варяжских был у нас иной, нежели в прочей Европе: они не являются грабителями и опустошителями. ... Варяги довольствовались только собиранием дани с племён славянских... и даже покупали у них суда». Тогда как «на Западе пришельцы не покупали ничего у туземцев, а разве отнимали». А. Васильев сказал в 1858 г., что «скандинавы нигде не облагали данью побеждённых, а всегда грабили и жгли, уничтожали всё»³⁷⁸.

Отправить