ГЛАВА 80

 

Восемнадцатиметровый бассейн на вилле Петчек был построен в стиле традиционной римской бани. Окруженный двойным кольцом из сорока восьми колонн из красного мрамора, лазурно-белый бассейн подогревался двумя угольными печами и считался самой роскошной частью особняка.

Согласно преданиям, бассейном пользовались всего один сезон, прежде чем дочь Отто Петчека подхватила в нем воспаление легких и чуть не умерла. Петчек немедленно осушил бассейн и объявил его навсегда закрытым для посещения.

Роберт Лэнгдон стоял у подножия пустого и забытого бассейна, осматривая подземное пространство в поисках какого-либо выхода, кроме узкой лестницы, по которой они с Кэтрин только что спустились в отчаянной попытке найти выход из дома.

- Конечно, ты нашел бассейн, - прошептала Кэтрин в гулком пространстве. - Жаль, что он пуст, а то ты мог бы поплавать второй раз за день.

Лэнгдон подумал, что это уже третий бассейн. Если считать Влтаву.

Он надеялся, что лестница приведет к выходу, чтобы они смогли покинуть резиденцию посла, но в бассейне не было выходов. Тупик. Над головой в вентиляционных отверстиях эхом отдавались отчаянные шаги посла, которая носилась по южному крылу, без сомнения, разыскивая своих пропавших гостей. Очевидно, она достаточно хорошо знала свой дом, чтобы просчитать их ограниченные возможности для побега, и ей потребовалось меньше тридцати секунд, чтобы появиться на лестнице, ведущей к бассейну.

Лэнгдон почти ожидал, что посол Нагель прибудет в сопровождении американского морского пехотинца, но когда она спустилась по лестнице, то была одна. Не говоря ни слова, она подошла к тому месту, где они стояли, и подняла два документа, которые Лэнгдон и Кэтрин оставили на кофейном столике неподписанными. Затем она разорвала документы на мелкие кусочки, и обрывки полетели на пустую плитку бассейна.

Лэнгдон в замешательстве наблюдал за происходящим. Что она делает?

Полностью уничтожив бумаги, посол смерила их обоих серьезным взглядом и приложила указательный палец к губам, призывая их не произносить ни слова. Затем она достала свой мобильный телефон, нажала несколько кнопок и включила... громкую связь.

- Финч, - ответил мужской голос, потрескивая в динамике. - Все под контролем? - У него был американский акцент с легким южным выговором.

- Да, мы ждем вас, - сказала посол. - Как далеко вы находитесь?

- Только что приземлился. Я буду у вас в течение часа.

- Пожалуйста, скажите мне, что у вас есть новости о Майкле Харрисе, - настойчиво спросила Нагель. - Я беспокоюсь о его безопасности.

- Если Харрис раскрыт, - ответил мужчина, - мы ничего не сможем с этим поделать. В любом случае, на данный момент он, вероятно, не имеет отношения к делу. Он подтвердил нам, что Саше нечего рассказать нам, и это...

- Не имеет значения?! - Потребовала ответа Нагель. - Майкл связан с вашей командой.

- Забудь о Харрисе. Просто сосредоточься на текущей задаче. Кстати, где ты? Твой голос отдается эхом.

- В моей ванной. Мне нужно было уединиться, чтобы позвонить.

- Где Лэнгдон и Соломон?

- Я оставила их в библиотеке, - сказала она, - и велела им отдохнуть до вашего приезда.

Лэнгдон бросил на Кэтрин испуганный взгляд.

- Вы признались в слежке за отелем? - Спросил Финч.

- Я так и сделала, - ответила Нагель. - Как вы и предлагали.

- И это сработало? - спросил мужчина.

- Как по маслу.

- Они оба подписали соглашение о неразглашении?

- Да, - без колебаний ответила посол. - Ваше соглашение о неразглашении подписано, скреплено печатью и хранится в моем личном сейфе.

- Отлично, - с облегчением произнес Финч. - Было бы неплохо иметь рычаги воздействия и на Лэнгдона.

Лэнгдон и Кэтрин теперь смотрели друг на друга в полном недоумении.

- И просто для подтверждения, - сказал мужчина, - у вас есть вещественные доказательства того, что рукопись, о которой идет речь, была сожжена?

- Да, моя команда собрала единственные останки - несколько обугленных обрывков. Я пришлю фотографии.

- И вы говорите, автор сама их сожгла?

- Насколько я понимаю, и Лэнгдон, и Соломон сожгли рукопись, потому что чувствовали, что им угрожает опасность со стороны агента УЗИ... а также, очевидно, от вас.

- Это был смелый выбор, - задумчиво произнес мужчина. - Я поверю в это, когда посмотрю им в глаза. Если эта рукопись действительно пропала... и они оба подписали соглашение о неразглашении... тогда мы, возможно, очень близки к тому, чтобы покончить с этим.

- Я надеюсь на это.

- А “Бастион Распятия? - спросил мужчина. - Вы уверены, что УЗИ согласилась уйти оттуда? Я не хочу, чтобы кто-либо приближался к лаборатории Гесснер или к ее работе.

- Подтверждаю. Сейчас там никого нет.

- Хорошо, - сказал он с облегчением. - Я хочу, чтобы вы немедленно отправили туда отряд морской пехоты. Очевидно, что моя главная забота - это наш основной объект, но мы не можем допустить утечки информации и в "бастионе". Пусть ваша команда проследит за этим, а я лично приеду туда, чтобы оценить ситуацию, после нашей встречи у вас дома.

- Понятно, - ответила Нагель. - Я немедленно отправлю команду.

- Скоро увидимся, - сказал он.

Связь прервалась.

В наступившей тишине посол еще раз убедилась, что разговор действительно завершен, а затем подняла глаза на Лэнгдона и Кэтрин и устало вздохнула.

- Что, черт возьми, только что произошло?! - Спросила Кэтрин.

Посол взглянула на вентиляционные отверстия на потолке и, очевидно, не желая рисковать, что их подслушают, повела Лэнгдона и Кэтрин в подсобное помещение бассейна, где единственная лампочка освещала два старинных чугунных бойлера для подогрева воды, которые, несмотря на то, что ими почти столетие не пользовались, все еще пахли углем.

- Первое, что вам следует знать, - тихо сказала посол, закрывая за ними дверь, - это то, что человек, с которым я только что разговаривала, работает в Центральном разведывательном управлении.

Лэнгдон отступил назад, изобразив удивление, несмотря на предупреждение Джонаса.

- Простите?

Нагель кивнула.

- Его зовут Эверетт Финч, и он раньше возглавлял Управление науки и технологий ЦРУ. Она сделала паузу. - Я должна добавить, что я также работала на ЦРУ. Я была юристом.

“Вот оно что”, - подумал Лэнгдон, не уверенный, почувствовал ли он облегчение или тревогу от того, что посол так просто все изложила.

Нагель подтвердила то, что Фаукман сказал Лэнгдону по телефону: ЦРУ тайно управляло венчурной фирмой под названием In-Q-Tel, сокращенно “Q”, которая инвестировала в технологии национальной безопасности и активно защищала свои инвестиции.

- ЦРУ управляет инвестиционным банком? - Спросила Кэтрин.

- Скорее из патриотических соображений, чем из соображений выгоды, - объяснила Нагель. - В последние годы бюджеты разведки США были урезаны, и ЦРУ поклялось защищать нацию от всех врагов, включая недальновидных политиков, поэтому агентство чувствует себя морально уполномоченным, если не обязанным, найти внешнее финансирование для содействия важным программам ЦРУ, которые иначе не могли бы существовать.

Слушая ее, Лэнгдон понял, что проект, финансируемый за счет денег “Q”, позволит обойти традиционный надзор Конгресса, связанный с распределением бюджетных средств, а это означает, что ЦРУ, по сути, может делать все, что захочет, и ни перед кем не отчитываться.

- Несколько лет назад директор ЦРУ перевел Эверетта Финча в Лондон и назначил его на неофициальную должность в европейской штаб-квартире “Q”. Его обязанности конфиденциальны, но, похоже, ему предоставили карт-бланш, и, как вы, без сомнения, поняли, Финч серьезно обеспокоен рукописью Кэтрин.

- Почему? - настаивала Кэтрин.

- Все, что я знаю, - ответил Нагель, - это то, что Финч считает вашу рукопись угрозой одной из самых важных инвестиций “Q”. Соответственно это считается вопросом национальной безопасности, что дает Финчу опасную свободу действий в отношении вас. -

Лэнгдон чувствовал себя все более и более загнанным в ловушку здесь, в подвале без окон.

- Но какая в этом угроза?! - настаивала Кэтрин. - Все что я написала...

- Я не знаю. У меня нет подробностей. Только приказ - заставить вас подписать соглашение о неразглашении.

- Но если ЦРУ считает, что моя книга представляет угрозу национальной безопасности, - сказала Кэтрин, - то почему бы просто не позвонить моему издателю, сослаться на национальную безопасность и потребовать, чтобы я удалила опасный материал?

- Как бывший советник ЦРУ, - ответила Нагель, - я могу сказать вам, что это раскрыло бы, что именно они пытаются сохранить в тайне. Более того, ваш издатель может просто отклонить запрос ЦРУ и опубликовать полный текст под лозунгом: ”Прочтите книгу, которую ЦРУ хотели запретить..."

Лэнгдон знал, что она права. Ватикан регулярно совершал эту ошибку, раздувая продажи популярных книг, настаивая на том, что они “антикатолические”, и пытаясь запретить католикам их читать.

- Вы читали эти соглашения о неразглашении секретных документов? - Спросил Лэнгдон.

- В общих чертах, - сказала Нагель, кивая. - По сути, это означает, что у вас будет записанный разговор с Финчем, и все, что в нем будет упомянуто, немедленно будет считаться “защищенной информацией”. В зависимости от того, что Финч скажет вам, у этого агентства по неразглашению будут юридические основания запретить книгу Кэтрин немедленно и навсегда.

Лэнгдон снова прокрутил в голове все, что Кэтрин рассказала ему о своей рукописи и своих открытиях - мозговых фильтрах, ГАМК, нелокальном сознании. С какой стати ЦРУ беспокоиться обо всем этом?

- Вы только что сказали нам, - настаивал Лэнгдон, - что мистер Финч считает, книгу Кэтрин представляющей угрозу для одной из самых важных инвестиций “Q”.…в связи с чем возникает очевидный вопрос: вы знаете, что это за инвестиция?

- Я знаю, что это относится к сверхсекретному объекту ЦРУ здесь, в Праге.

- В Праге? - Лэнгдон был удивлен. - Вы шутите. Чем они там занимаются?

Нагель разочарованно покачала головой.

- Я не знаю. Все, что я могу сказать, это то, что у этого объекта есть кодовое название. Они называют его “Порог”.

 

Отправить