ГЛАВА 42

 

Майкл Харрис все еще слышал отчаянный телефонный звонок Саши, когда мчался по дороге прочь от “Бастиона Распятия”.

Я с Робертом Лэнгдоном! Нам нужна ваша помощь!

Выехав на главную дорогу, Харрис повернул направо и помчался на север, к Сашиной квартире. "Место, которое я слишком хорошо знаю", - посетовал он, посетив его много раз, и всегда вопреки здравому смыслу.

Харрис впервые встретил Сашу два месяца назад в кафе "Чай Латте Дэвида Рио", куда Саша заходила каждое утро по пути на работу. Саша сидела одна за столиком, и Харрис с улыбкой подошел к ней.

- Привет, Саша, - сказал он по-русски.

Высокая блондинка подняла на него встревоженный взгляд.

- Откуда вы знаете, как меня зовут?

Харрис улыбнулся и указал на ее бумажный стаканчик, на котором бариста написал: "САША".

- О, - сказала Саша, выглядя смущенной, но все еще неуверенной. - Но... вы говорили по-русски.

- Мне повезло, - сказал Харрис. - Я услышал ваш акцент, когда вы делали заказ.

Теперь Саша смутилась еще больше.

- Конечно. Извините, что я такая нервная. Русские - не самые популярные люди в Праге.

- Попробуйте быть американцем! - ответил он, показывая ей свой стаканчик "МИККАЛЕ". - Я уверен, что бариста нарочно неправильно написал мое имя. - Он улыбнулся и изобразил из себя Богарта. - Из всех кофеен во всех городах мира я захожу именно в эту.

- Касабланка! - Она просияла. - Мне нравится этот фильм!

В течение следующего получаса они разговаривали, и Саша рассказала свою душераздирающую историю об изнурительной эпилепсии и одиночестве в детстве в российской психиатрической клинике... пока нейрохирург не спасла ее и не привезла в Прагу.

- И эта доктор Гесснер вылечила тебя? - Спросил Харрис.

- Полностью, - сказала Саша с благодарностью в глазах. - Она изобрела мозговой имплант, который я могу активировать, проводя магнитной палочкой по черепу всякий раз, когда чувствую туман.

- Туман?

- Да, извини, перед приступом эпилептики получают смутное предупреждение... что-то вроде ощущения покалывания перед чиханием. Когда это происходит, я провожу палочкой по макушке, и магнит активирует чип в моем черепе. - Она заколебалась, внезапно почувствовав себя неловко. - Извини, говорить об этом как-то не очень приятно.

- Вовсе нет, я ничего такого в этом не вижу, - честно признался Харрис. - Если шрамы и есть, то они полностью скрыты под этими прекрасными светлыми волосами!

Комплимент был искренним, но Саша отвела взгляд, внезапно почувствовав себя неловко.

- Не могу поверить, что рассказала тебе все это. Как неловко. Я мало с кем общаюсь, так что... В любом случае, мне нужно идти на работу. - Она резко допила остатки чая и начала быстро собираться.

- Мне тоже пора идти, - сказал Харрис, - - но было весело поболтать, и если ты захочешь как-нибудь пообедать со мной, я с удовольствием пообщаюсь еще.

Саша выглядела удивленной этой просьбой.

- Нет, я не думаю, что это хорошая идея.

- Конечно, извини, - смущенно пробормотал Харрис. - Я не имел в виду свидание. Я просто... В любом случае, ты, вероятно, с кем-то встречаешься, так что...

- Я? Нет, я ни с кем не встречаюсь, - неловко выпалила она. - Это просто... - Ее глаза внезапно наполнились слезами, как будто она вот-вот разрыдается.

- О нет! - Растерянно произнес Харрис. - Я не хотел тебя расстраивать.

- Это моя вина... - сказала она слабым голосом. - Прости... Я просто боюсь, если ты узнаешь меня получше…ты будешь очень разочарован.

Она вытерла глаза и посмотрела на него.

- Майкл, я не очень хороша в… ну, ты понимаешь, в отношениях. Большую часть своей жизни я провела в одиночестве и принимала сильнодействующие лекарства. У меня серьезные проблемы с памятью, много уродливых шрамов от приступов...

- Постой, - сказал Харрис. - Я нахожу тебя довольно очаровательной. И, учитывая, через что тебе пришлось пройти, с тобой удивительно легко разговаривать.

- Правда? - Она покраснела. - Тогда, должно быть, это из-за компании.

Они еще немного поговорили, и в конце концов Саша согласилась встретиться с ним снова.

Две недели спустя, после обеда, ужина и вечерней прогулки в саду Валленштейна, Харрис почувствовал, что знает о Саше Весне все, что когда-либо мог знать. Она была простой женщиной без друзей, которая проводила все свое время либо за работой в лаборатории Доктора Гесснер, либо дома за просмотром старых фильмов со своими кошками. Саша - одиночка... и одинока.

К сожалению, Харрис чувствовал себя все более неуютно из-за их углубляющихся отношений. Если она когда-нибудь узнает настоящую причину, по которой я с ней встречаюсь, это уничтожит ее. Обремененный чувством вины, Харрис упрекал себя за то, что вообще согласился на это. Пора мне покончить с этим фарсом.

Собравшись с духом, Харрис поднялся по мраморной лестнице в кабинет посла. Он постучал в открытую дверь, и она жестом пригласила его войти.

Посол Хайде Нагель была шестидесятишестилетней выпускницей юридического факультета Колумбийского университета. Дочь немецких иммигрантов, она приехала в Америку в возрасте четырех лет и достигла вершин в своей области. Ее немецкая фамилия, как было отмечено во всеуслышание, буквально означает “гвозди” - то есть “такие же крепкие, как".

С непроницаемым взглядом и вежливо-дипломатичными манерами она часто внушала противникам ложное чувство безопасности, прежде чем расправиться с ними. Даже обычная одежда Нагель, казалось, была рассчитана на то, чтобы преуменьшить ее влияние — простые черные брючные костюмы, удобная обувь и очки для чтения на цепочке, которые больше подходили библиотекарю, чем дипломату. Она носила свои черные волосы с прямой, как лазерный луч, челкой и почти не пользовалась макияжем.

- Майкл, - сказала она, закрывая ноутбук. - Что я могу для тебя сделать?

Харрис вошел и остановился перед ее столом.

- Мэм, боюсь, меня больше не устраивает неофициальный проект, который вы мне поручили.

- Да? - Нагель сняла очки и жестом пригласила его присесть. - В чем проблема?

Харрис прочистил горло.

- Как я уже сообщал, мэм, Саша Весна - наивная молодая женщина, с которой ужасно плохо обращались в детстве, и она просто делает все, что в ее силах, чтобы жить нормальной жизнью. На данный момент я чувствую, что продолжать лгать ей, ну... аморально. - Он не позволял их отношениям переходить в физическую плоскость, но понимал, что сердце Саши открывается ему.

- Я понимаю, - сказала Нагель. - На мгновение я подумала, что ты собираешься сказать “опасно". Надеюсь, ты понимаешь, что если бы это было опасно, я бы немедленно тебя отозвала.

Харрис поверил ей. Нагель управляла посольством железной рукой, но при этом преданно заботилась о своих сотрудниках.

- Нет, мэм, - заверил он ее, - я не вижу никакой опасности. Проблема в том, что Саша начинает привязываться ко мне. С этической точки зрения это выглядит...

- Нечестно? - Посол выглядела почти удивленной. - Должна сказать, Майкл, я нахожу иронией то, что вы ссылаетесь на мораль в качестве причины, по которой хотите прекратить встречаться с Сашей.

- Простите?

Посол встала и подошла к бару в углу своего кабинета. Не говоря ни слова, она налила в стакан минеральной воды "Винсентка" и, вернувшись, протянула ему. Затем она села за свой стол, подняв на него глаза.

- Я подозреваю, - сказала она, - что настоящая причина, по которой вы хотите прекратить встречаться с Сашей Весной, заключается в том, что вы боитесь, что мой представитель по связям с общественностью, госпожа Данек, застанет вас за тем, что вы проводите время с другой женщиной.

Харрис пытался сохранить невозмутимое выражение лица, но чувствовал, что сдается. Посол знает, что я встречаюсь с Даной?! Все моральные устои, которые Харрис надеялся продемонстрировать, испарились.

- Я надеюсь, вы в курсе, - сказала Нагель, - что в этом посольстве действует политика абсолютной нетерпимости к отношениям между сотрудниками. - Она сделала паузу, как будто внезапно вспомнив. - О, конечно же, вы в курсе этой политики…Вы сами помогали ее разрабатывать.

Черт.

- Расслабьтесь, - спокойно сказала Нагель, - Я не буду вас увольнять. Я просто воспользуюсь вашей слабостью для службы моей стране.

- Это всего лишь эвфемизм для обозначения “принуждения”, - выдавил он из себя.

- Ты юрист, Майкл, так что просто подумай об этом как об эффективном ведении переговоров. И поверь мне, я бы не стала оказывать такого давления, если бы мое начальство не оказывало такого же давления на меня.

- При всем уважении, мэм, мне трудно поверить, что наш президент заботится о русской эпилептичке с двумя кошками по имени Гарри и Салли.

- Во-первых, Белый дом - не единственная влиятельная организация, перед которой я отчитываюсь. Во-вторых, мое начальство не сообщило мне, в чем именно заключается их интерес к Саше Весне, только то, что они хотят знать, какие секреты она раскрывает людям, которым доверяет.

- У Саши нет секретов! - Настаивал Харрис. - Она - открытая книга, и она просто счастлива, что есть с кем поговорить.

- Именно так. И теперь это вы, что очень ценно. Вам нужно поддерживать с ней разговор. А я пока не стану обращать внимания на вашу ситуацию с Даной и скажу своему начальству, чтобы оно заплатило вдвое больше, чем они уже платят вам за этот специальный проект.

Харрис был ошеломлен. Его дополнительная финансовая компенсация и так была чрезвычайно щедрой. Кто так стремится следить за Сашей Весной? И почему?

- И еще, Майкл, - сказала она, - если этот проект покажется ваме хоть немного опасным, вы скажете мне, и я прекращу его. - Она встретилась с ним взглядом. -Договорились?

Харрис уставился на ее протянутую руку, пораженный тем, с какой легкостью она поставила ему мат. Несмотря на свои внутренние сомнения, он подозревал, что если он сам этого не сделает, кто-то другой может принять более решительные меры. Саша этого не заслуживает. Он пожал руку посла.

В последующие недели отношения Харриса и Саши естественным образом переросли в неловкий физический роман. К счастью, Саша была крайне неопытна, а Харрис настаивал на том, чтобы они не торопились. До сих пор самая большая близость, которую они испытывали, заключалась в том, что они лежали в объятиях друг друга в ее постели, по большей части одетые, и смотрели старые американские романтические комедии, пока оба не засыпали.

Сейчас, когда Харрис мчался на север, чтобы встретиться с Сашей и Лэнгдоном, он размышлял обо всем, что узнал этим утром от посла. Масштабы операции, проводимой в Праге, были за пределами его самого смелого воображения. Даже не вдаваясь в подробности, Харрис понимал, что ситуация находится на много выше его понимания.

Пора выбираться отсюда.

Подъезжая к Старому городу, Харрис дал себе торжественную клятву.

Какими бы ни были последствия, это будет мой последний визит к Саше Весне...

 

Отправить