ГЛАВА 27
Когда лифт замедлил ход и остановился на нижнем уровне, пульс Лэнгдона уже учащенно бился, отчасти из-за тесноты кабины, но в основном из-за растущего беспокойства о том, как найти Кэтрин.
Она должна быть где-то здесь…
Когда дверь открылась, Лэнгдон оказался в длинном коридоре, стены которого были выложены из грубо отесанного камня и напоминали восьмисотлетнюю крепость, каковой они на самом деле и были. Резко контрастируя со стенами, пол в коридоре представлял собой элегантную инкрустацию из мореного дерева, простиравшуюся от лифта и освещенную равномерно расположенными, со вкусом подобранными, встроенными светильниками.
- Кэтрин? - Тихо позвал Лэнгдон, выходя из тесного лифта, пока его глаза привыкали к мягкому освещению.
Когда дверь за ним закрылась, он осмотрел коридор и увидел вдоль правой стены, пять элегантных деревянных дверных проемов, каждый из которых был обрамлен арочным каменным косяком. Эта лаборатория была похожа не столько на неврологический центр, сколько на роскошный бутик-отель.
- Доктор Гесснер?! - позвал он, понимая, что лейтенант Павел никак не сможет услышать его наверху.
Первая дверь, к которой подошел Лэнгдон, вела в большой элегантный офис с каменными стенами, роскошным ковровым покрытием и высокими шкафами. На столе стояли два компьютера, стационарный телефон и лежали горы бумаг. Очевидно, именно здесь Гесснер выполняла свою настоящую работу.
- Эй! - позвал он, заглядывая в соседний кабинет — помещение поменьше, стол которого был украшен фотографиями и искусственным растением, а также пурпурной бутылкой с водой, на которой было написано "Пей воду!" Лэнгдон понятия не имел, что это значит, но он узнал кириллицу и вспомнил, как Гесснер говорила, что ее лаборантка -русская.
Выйдя из кабинета ассистента, Лэнгдон направился по коридору к следующей двери, на которой был символ, который Лэнгдон не сразу узнал.
На мгновение ему показалось, что это видоизмененный циркумпункт — древний символ круга с точкой в центре. Он также отдаленно напоминал логотип хоккейной команды "Филадельфия Флайерз". Однако мгновение спустя Лэнгдон понял, что на самом деле это современная пиктограмма, изображающая лежащего на спине человека, помещенного в большую трубу.
Лаборатория МРТ, понял Лэнгдон, громко постучав в дверь.
Тишина.
- Кэтрин? Ты здесь? - тихо позвал он.
Он толкнул дверь и вошел. В комнате автоматически зажегся свет, осветив сложный пульт управления, с которого открывался вид на аппараты компьютерной томографии и магнитно—резонансной томографии.
Лэнгдон вышел из комнаты и направился по коридору к третьей двери. Этот знак вселил в него внезапную надежду.
Виртуальная реальность
Гесснер упоминала о своей работе с виртуальной реальностью, и Лэнгдон теперь задавался вопросом, а не были ли сейчас эти две женщины внутри, поглощенные каким-то сеансом виртуальной реальности с полным ощущением, и не слышали, вызов интеркома.
Опыт Лэнгдона с виртуальной реальностью был крайне тревожным. Один студент убедил его попробовать симулятор скалолазания под названием “Climb”, и когда Лэнгдон надел шлем виртуальной реальности, он сразу же обнаружил, что находится на тонком карнизе на трехсотметровой высоте. Несмотря на то, что Лэнгдон знал, что стоит в безопасности на ровной земле, он был парализован страхом, дезориентирован, и он не мог сделать ни шагу. Невероятно, но виртуальная реальность оказалась более убедительной, чем реальная реальность, которую его мозг считал истинной.
“Никогда больше”, - подумал он, громко постучав в дверь комнаты виртуальной реальности и распахнув ее.
- Кэтрин? - позвал он, входя. - Доктор. Гесснер?
Пространство за дверью представляло собой небольшую комнату с каменными стенами, устланную коврами, и стоящим креслом посередине. Это было похоже на домашний кинотеатр на одно место без экрана. На спинке кресла висели какие-то громоздкие защитные очки, к которым были подведены кабели.
"Это жуткое место", - подумал Лэнгдон. - “И Кэтрин здесь нет”.
Он быстро вышел из комнаты виртуальной реальности и прошел еще несколько шагов по коридору, миновав уборную, оборудованную средством экстренной промывки глаз и душевой кабиной. Пусто.
Продолжая идти, Лэнгдон подошел к последней двери лаборатории, как он теперь понял. На табличке было написано:
Технология развития
Этот новый модный термин, широко распространенный среди молодых технологических стартапов, был знаком Лэнгдону только потому, что Джонас Фаукман однажды высмеял его как “безвозмездное объединение”, заявив, что молодым людям, у которых не хватает силы произнести слово “технологическое развитие”, не следует выделять миллионы долларов на разработку чего-либо вообще.
Лэнгдон легонько постучал и толкнул дверь.
"Последний шанс", - подумал он, желая, чтобы Кэтрин оказалась по ту сторону.
Когда дверь распахнулась, Лэнгдон на мгновение ослеп. В комнате было ослепительно ярко... и шумно. Лампы дневного света жужжали над белым кафельным полом, гудели промышленные вентиляторы, и непрерывный звуковой сигнал прорезал воздух, словно какой-то сигнал тревоги. Лэнгдон сразу же насторожился.
- Эй? - прокричал он, перекрывая шум. - Кэтрин?!
Войдя внутрь, он увидел лабиринт разнообразных рабочих столов, заваленных электронным оборудованием, инструментами, деталями и чертежами, и все это создавало у Лэнгдона ощущение, что он попал в логово какого-то сумасшедшего ученого. За заставленными столами, в задней части помещения, стояла громоздкая стойка с оборудованием, которая выглядела как неуклюжий гибрид архаичного компьютера и промышленного генератора. Охлаждающие вентиляторы устройства жужжали вместе с громким и неустанным писком.
- Здесь есть кто-нибудь?! – закричал Лэнгдон в исступлении.
Он направился к аппарату, заметив, что сбоку от него торчат толстые жгуты трубок и проводов, которые тянутся по полу к дополнительному устройству — тонкому, низко подвешенному контейнеру из прозрачного пластика или стекла. Внутри, под прозрачной крышкой, было мягкое свечение.
Что, черт возьми, это такое?
Размер и форма навели Лэнгдона на мысль о спальной капсуле.
Или гробе, понял он, и ему вдруг стало не по себе.
Приблизившись к капсуле, он увидел, что ее прозрачная оболочка сильно запотела от того, что происходило внутри. Звуковой сигнал продолжался. Он подошел ближе и заглянул внутрь сквозь стеклянную крышку.
Лэнгдон мгновенно отпрянул в ужасе.
Внутри капсулы, окутанный густым клубящимся туманом, неподвижно лежал неясный силуэт человека.
Боже мой... Кэтрин?!
