ГЛАВА 114

Кэтрин уставилась в дуло пистолета Финча, чувствуя себя так, словно ее только что вернули к реальности. “Лаборатория смерти” ЦРУ была не центром исследования сознания, а центром управления полетами для удивительного нового вида дистанционного наблюдения за противником.

В мире ноэтики Кэтрин “Порог” стал бы абсолютным триумфом. Ключом к изучению нелокального сознания всегда было понимание внетелесных переживаний; но это понимание всегда сталкивалось с двумя серьезными препятствиями.

И “Порог” решил их оба.

Первое препятствие заключалось в том, что внетелесные состояния были редкими, мимолетными и часто непредсказуемыми. Лишь немногие люди с уникальными способностями были способны “проецироваться по желанию”, и даже они с трудом сохраняли внетелесное состояние в течение целой минуты. В “Пороге”, однако, с помощью капсул Гесснер любой человек мог быть введен во внетелесное состояние и находиться там в подвешенном состоянии в течение часа или более.

Страшно, но это правда.

Вторым испытанием при проведении ВТО было восстановление памяти. После возвращения в свое тело из внетелесного состояния испытуемые сообщали, что воспоминание о переживании исчезло почти мгновенно, как сон, что создавало проблемы для исследователей, которые искали подробные данные, которым они могли бы доверять. Но теперь, с помощью нейронного мозгового импланта “Порога”, эти переживания могут быть записаны и изучены.

Это учреждение, представляющее собой потенциальный качественный скачок в исследовании сознания, способно раскрыть глубочайшие тайны человеческого разума. В том числе природу самой смерти. И все же, к огромному разочарованию Кэтрин, вместо того, чтобы углубиться в тайны сознания и смерти, ЦРУ использовало нелокальное сознание для создания системы наблюдения невообразимых масштабов. Кэтрин все еще пыталась смириться с тем, что подобная технология действительно может существовать и что ее можно так легко использовать в качестве оружия.

- Одного я не понимаю, - сказала Кэтрин. - Мозговой имплант... Нейронная сеть, вживленная так быстро...

- Я услышал достаточно, - перебил ее Лэнгдон, глядя на пистолет Финча, все еще направленный на них обоих. - Сэр, рукопись Кэтрин уничтожена. Она не собирается публиковать свою книгу. Мы готовы подписать ваше соглашение о неразглашении. Вы можете убрать пистолет.

- Всему свое время, - сказал Финч, оглядываясь через плечо на дверной проем, как будто ожидая кого-то. - Я рад, что доктор Соломон заметила, что нейронная сеть так быстро прижилась.

- Невероятно быстро, - отметила Кэтрин. Согласно найденным ими записям, скорость, с которой существующие нейроны Саши срастались с искусственными, была в десять раз быстрее, чем при естественном росте, или чем все, что Кэтрин видела в лабораторных условиях.

- Решение, - похвастался Финч, - заключается в новой технике, которую мы называем “принудительное сотрудничество” - своего рода совместное решение головоломки. Мы используем виртуальную реальность, чтобы ввести одну и ту же головоломку одновременно в мозг испытуемого и в имплантированный чип. Как вы знаете, когда отключенные нейроны чувствуют, что они могут работать более эффективно, обмениваясь информацией, они формируют новые синапсы.

"Самые гениальные решения всегда самые простые", — подумала Кэтрин, а эта стратегия была именно такой - элегантной в своей простоте. Поставив идентичную задачу перед двумя вычислительными машинами — человеческому мозгу и компьютерному чипу, — они подтолкнули эти две сущности к сотрудничеству, мотивируя их к установлению синапсов как можно быстрее. Нейроны, которые запускаются совместно…устанавливают связи. Этот процесс был известен как хеббианское обучение, и он был частью нейробиологии с 1930-х годов, когда Дональд Хебб обнаружил, что мозг, постоянно сталкивающийся с интенсивными задачами, очень быстро развивает новые нервные пути, во многом так же, как тяжелоатлет наращивает мышцы, тренируясь.

- А наркотики в лаборатории виртуальной реальности? - Спросила Кэтрин. - Я полагаю, психоделики усиливают нейронную пластичность?

- Так и есть, - сказал Финч. - Помимо стимуляции роста, препараты используются для того, чтобы усложнить решение головоломок, заставляя мозг фокусироваться в тумане. Это похоже на марафонца, который тренируется в кроссовках с утяжелением. Дополнительная нагрузка ускоряет адаптацию.

Кэтрин была поражена.

- Вы почерпнули эту идею не из моей дипломной работы, - сказала Кэтрин. - Это была идея Бригиты?

- Да, по большей части. С ней не всегда было легко, и у нас были принципиальные разногласия по многим вопросам, но без нее мы не смогли бы создать “Порог”.

- Диссертация Кэтрин, - потребовал Лэнгдон. - Как ЦРУ получило к ней доступ?

- Заявки на премию Блаватника, - ответил Финч. - В этих заявках всегда содержатся самые смелые идеи от самых проницательных молодых умов. Поэтому в те времена ЦРУ всегда заботилось о том, чтобы один из членов жюри был из Стэнфордского исследовательского института.

СИИ? Кэтрин была поражена, что эта связь не пришла ей в голову сразу же, как только она узнала о причастности ЦРУ к ее пропавшей рукописи. Стэнфордский исследовательский институт имел давние связи с ЦРУ, и сторонники теории заговора даже считали его родиной "Звездных врат". “Профессор” СИИ, входивший в состав жюри премии имени Блаватника, вполне мог быть шпионом, скрывающимся у всех на виду.

- Когда ваша диссертация не удостоилась даже почетного упоминания, - сказал Финч, - ваш профессор из Принстона - кажется, Косгроув - безжалостно допрашивал комитет по присуждению премии, особенно судью из Стэнфорда. Он понял, что в этом замешан СИИ, и знал достаточно, чтобы отступить и никогда больше не говорить об этом.

- Мы хотим уйти, - сказал Лэнгдон. - Сейчас.

- Вы не в том положении, чтобы выдвигать требования, профессор, - сказал Финч. - Вы проникли на сверхсекретный объект и нарушили множество законов. И если вы думаете, что посол приедет и спасет вас, я сомневаюсь, что в данный момент она может свободно перемещаться.

- Если мы с Кэтрин исчезнем, - угрожающим тоном произнес Лэнгдон, - многие это заметят. Мы не ваш анонимный подопытный Сысевич.

- Вы ничего не знаете о том, что случилось с Дмитрием.

- Мы знаем, что вы использовали его в качестве подопытного кролика, - сказала Кэтрин. - Вместе с Сашей Весной.

- Они жили мучительной жизнью, - парировал Финч. - Гесснер спасла их. Она вылечила их от эпилепсии и подарила им жизнь.

- И это ваше обоснование? - С вызовом произнес Лэнгдон. - У Дмитрия сейчас лучшая жизнь? Мы видели его записи. Похоже, он умер здесь!

- Профессор, - сказал Финч, меняя позу и направляя пистолет на Лэнгдона. - Должно быть, это роскошь - жить в академической среде и не сталкиваться с реальными проблемами в нашей стране... не беспокоиться о тех, кто хочет разрушить западный образ жизни. Мир - чрезвычайно опасное место, и такие люди, как я, - единственная причина, по которой ваш Бостон все еще стоит на ногах. Я имею в виду, в буквальном смысле.

- Возможно, это и так, - ответил Лэнгдон, - но это не дает вам права проводить эксперименты на людях без их ведома.

Финч уставился на него.

- Главным испытанием для совести человека является его готовность пожертвовать чем-то сегодня ради будущих поколений, чьи слова благодарности не будут услышаны.

- Если вы собираетесь воспользоваться цитатой, - парировал Лэнгдон, - вы должны знать, что это значит. Гейлорд Нельсон имел в виду спасение окружающей среды, а не жестокое обращение с невинными людьми.

- Саша далеко не невинна, - сказал Финч. - Она убила доктора Гесснер.

- Это абсурд, - сказал Лэнгдон. - Саша любила Бригиту.

- Она также убила моего оперативника наверху, - сказал Финч. - Я почти ожидал, что это Саша вломилась в “Порог”. Я нашел специальную металлическую палочку от эпилепсии наверху, рядом с мертвым телом моего офицера... И она могла принадлежать только одному человеку.

- Это моя палочка, - объявил призрачный голос из темноты. - И я хочу ее вернуть.

 

Отправить