ГЛАВА 112

 

В призрачном сиянии купола, окруженный капсулами для остановки жизнедеятельности, Роберт Лэнгдон стоял рядом с Кэтрин и изучал их похитителя. Расположившись на безопасном расстоянии в пять метров, Эверетт Финч удобно прислонился к капсуле, держа пистолет наготове.

Учитывая напряженные обстоятельства, поведение Финча казалось подозрительно безмятежным. В этом человеке чувствовалась ледяная отстраненность, которая наводила на мысль, что он способен пойти на все.

- Будущее будет зависеть от тех, кто разработает первый настоящий интерфейс человек-машина, - начал Финч. - Общение между людьми и техникой не будет требовать усилий. Не нужно печатать, диктовать, смотреть... только думать. Одних только финансовых результатов будет достаточно, чтобы создать новую мировую сверхдержаву, но практическое применение, особенно в области разведывательной работы... невозможно себе представить.

- По этой причине, - продолжил Финч, - ЦРУ неустанно работало над тем, чтобы не отставать от гигантов биотехнологий - Neuralink, Kernal, Synchron и остальных, - у каждого из которых есть неограниченные военные ресурсы, и одно и то же стремление создать первый мозговой имплант, способный обеспечит высокоскоростную связь человека с машиной. К счастью для нас, все они столкнулись с одним и тем же препятствием.

- Интерфейс, - сказала Кэтрин. - Как создавать искусственные нейроны.

Финч кивнул.

- Neuralink добилась умеренного успеха, но не того масштаба, который необходим. Недостающей деталью оказалась конструкция, которую ЦРУ, к счастью, разрабатывало в течение двух десятилетий.

- Которую вы взяли из патента Кэтрин, - сказал Лэнгдон.

- Повторяю, у доктора Соломон нет патента. А если бы и был, мы бы его забрали во имя национальной безопасности. Проблема, связанная с использованием исключительного права собственности, заключается в том, что процесс может быть спорным и публичным, часто раскрывая именно то, что агентство заинтересовано сохранить в тайне.

- Что вы делаете с моей идеей? - Спросила Кэтрин. – Что такое “Порог”?

Финч снял очки свободной рукой и медленно вытянул шею.

- Доктор Соломон, возможно, вы помните, как Калифорнийский технологический институт создал имплант, который подключался к зрительному отделу коры головного мозга и мог эффективно “видеть” все, что видел носитель импланта своими глазами.

- Конечно, я помню, - сказала Кэтрин. - Имплант улавливал оптические сигналы, проходящие через зрительный нерв, распознавал их и транслировал в виде видео в реальном времени.

Лэнгдон не был знаком с этой технологией, но, по сути, это было похоже на встроенную камеру GoPro - способ смотреть чужими глазами. Отслеживает ли “Порог” то, что видят испытуемые? Если да, то это был совершенно новый вид наблюдения. Лэнгдон взглянул на видеоэкраны, расположенные по периметру купола, и представил себе, как кто-то просматривает трансляции от людей, занятых своей повседневной жизнью. Но тогда зачем нужны капсулы?

- Агентство работает над чем-то подобным, - сказал Финч, - гораздо более совершенной версией этого имплантата, которая может отслеживать происходящее не глазами... а скорее мысленным взором.

Для Лэнгдона выражение “мысленный взор” ассоциировалось с яркой точкой бинди, также называемой Третьим глазом, которую рисуют между бровями, и которая символизирует врата к духовной мудрости.

- Ваш мысленный взор, профессор, - сказал Финч, очевидно, почувствовав неуверенность Лэнгдона, - это механизм, с помощью которого ваш мозг видит без помощи глаз. Когда вы закрываете глаза и представляете дом своего детства, перед вами возникает яркое изображение. Это ваш мысленный взор. Вашему мозгу не требуется визуальный ввод для создания подробных изображений. Ваш мозг постоянно просматривает картинки воспоминаний, фантазий, грез или разыгравшегося воображения. Даже когда вы спите, ваш мозг создает образы в виде снов и кошмаров.

- На самом деле вы не могли создать... - Кэтрин замолчала, подыскивая нужные слова.

- Смогли, - ответил Финч с оттенком гордости. “Порог” создал имплант, который может просматривать содержимое мысленного взора. Теперь мы можем отслеживать весь спектр образов, которые создает мозг... видеть, как они разворачиваются в реальном времени, во всех деталях.

По ошеломленному выражению лица Кэтрин, Лэнгдон понял, что это был удивительный прорыв в области науки о мозге. Он знал, что ученый из Киотского университета недавно анонсировал технологию, которая записывает сны и воспроизводит их в виде чернового фильма, хотя его процесс казался элементарным — использование искусственного интеллекта для преобразования данных о снах, полученных с помощью МРТ в приблизительные изображения. То, что описывал Финч, звучало как квантовый скачок.

Может ли “Порог” подглядывать за воображением?

Лэнгдону стало интересно, не связана ли эта технология каким-то образом с представлением Кэтрин о мозге как о приемнике. В конце концов, если имплант может видеть изображение, которое материализуется в мозге, возможно, он также может определить, откуда оно пришло. Хранилось ли оно в физической памяти, как утверждали материалисты, или поступало извне, как описывала Кэтрин в своей модели нелокального сознания?

- Этот имплант... действительно работает? - Спросила Кэтрин, обретя, наконец, дар речи. - Подобная технология может иметь огромное значение для исследований сознания...

- Испытания пока идут, - сказал Финч. - Но “Порог” сосредоточен исключительно на национальной безопасности.

Лэнгдон заметил, как Кэтрин слегка побледнела, когда повернулась и посмотрела на гладкие капсулы ЭКР, расположенные веером под куполом.

- Приостановка жизнедеятельности... - прошептала она, испуганно поворачиваясь к Финчу. - Вы ставите испытуемых на грань жизни и смерти... и наблюдаете за тем, что они видят? Вы отслеживаете околосмертные переживания?

- В некотором смысле, да, - ответил Финч. - Как вам хорошо известно, тонкая грань между жизнью и смертью - это мистическое место.

Финч сделал паузу, словно давая словам впитаться.

“Порог”.

До сих пор Лэнгдон не задумывался об этом термине в таком ключе.

- Те, кто находится на пороге смерти, будут видеть, знать и понимать вещи, которые обычно находятся за пределами нашей досягаемости, - продолжил Финч. - Агентство уже почти полвека занимается психическими исследованиями, направленными на использование незадействованной мощи человеческого разума для сбора разведданных. Мы изучали экстрасенсов, медиумов, ясновидящих, специалистов по предвидению и даже тех, кто видит осознанные сновидения. Но даже самые одаренные умы мира не могут приблизиться к тому, чего можно достичь в измененном состоянии, сопровождающем смерть.

Это именно то, о чем писала Кэтрин…Лэнгдон понял это, вспомнив ее теорию о химии смерти: когда мы умираем, уровень ГАМК резко падает, фильтры нашего мозга слабеют, и мы получаем гораздо более широкую полосу пропускания реальности. Лэнгдон не мог отделаться от ощущения, что если усиленное восприятие действительно было мистическим даром, сопутствующим смерти, то использовать его для работы в военной разведке было как-то... кощунственно.

- Проблема в том, - сказал Финч, - что околосмертные переживания мимолетны и путанны. Когда вы приходите в себя и пытаетесь их вспомнить, это похоже на попытку вспомнить сон утром: образы нечеткие и быстро исчезают.

- А теперь вы можете записать этот опыт? - Кэтрин выглядела удивленной.

- Да, и, кроме того, мы можем предоставить напарнику возможность наблюдать за происходящим снаружи в режиме реального времени. Финч указал на множество кабин пилотов и видеоэкранов, каждая из которых была связана со своей собственной капсулой, похожей на гроб. – Когда “Порог” заработает, эти установки будут транслировать прямые сигналы из человеческого сознания, находящегося в предельном измененном состоянии — на грани смерти, — которое, как вы знаете, доктор Соломон, обычно приводит к...

- Внетелесному переживанию, - тихо сказала она. - Нелокальное сознание...

Лэнгдон подумал о пациентах, “умиравших” в операционной и впоследствии реанимированных. Все они рассказывали о том, как они парили над своими телами в больнице. Умирая, мы оставляем свои тела позади.

- Верно, - ответил Финч. - Когда субъект в одной из этих капсул оказывается на грани смерти, его сознание отключается. Разум становится обособленной душой, если хотите... сознанием вне физического тела. Мы называем человека, находящегося в таком состоянии, "психонавтом". И когда это происходит, мы можем точно отслеживать, что воспринимает психонавт, когда он возносится из капсулы, проникает сквозь купол и выходит в открытый мир. Эти экраны покажут нам, что видит непривязанный разум... полный опыт нелокального сознания, если хотите.

"Этого не может быть на самом деле", - сказал себе Лэнгдон, и все же Кэтрин воспринимала все это так, словно для нее это имело абсолютный смысл. Она выглядела очарованной, как будто совершенно забыла, что у мужчины, который с ней разговаривал, был пистолет.

“Это ее Святой Грааль”, - напомнил себе Лэнгдон.

В мире Кэтрин внетелесные переживания были лучшим доказательством нелокальности сознания, и все же они были мимолетными и далекими от доказательств. Человек, утверждавший, что он находился вне своего тела, описывал субъективный опыт, который он испытал в одиночестве и в измененном состоянии сознания. Нет никаких научных подтверждений. А невозможность воспроизвести эти мистические явления в контролируемых условиях - кризис репликации, как описала его Кэтрин, - ставит под сомнение правдивость сообщений. С другой стороны, это сооружение могло бы, наконец, стать доказательством того, что человеческое сознание может существовать отдельно от человеческого тела; это был бы прорыв, меняющий парадигму и наш взгляд на жизнь.

"А также наш взгляд на смерть", - подумал Лэнгдон, вспомнив доводы Джонаса Фаукмана, который заплатил большие деньги за рукопись Кэтрин: "Свидетельства нелокального сознания напрямую указывают на главную надежду человечества - существование жизни после смерти".…Эта тема имеет всемирное значение и огромный коммерческий потенциал.

- Что это за кабины пилотов? - Спросила Кэтрин, указывая на приподнятую платформу.

- Хотите верьте, хотите нет, - сказал Финч, - но это и есть кабины пилотов. Мы все еще совершенствуем пилотирование, но, как вы можете себе представить, два мозга с имплантами теперь могут взаимодействовать способами, которые мы только учимся понимать. Внетелесное состояние - это запутанный мир, поэтому психонавт работает в паре с "заземленным разумом", который помогает пилотировать. Человек в кабине пилота действует как своего рода духовный наставник.

Кэтрин уставилась на него, на мгновение потеряв дар речи.

- Вы хотите сказать, что вы пилотируете отвязанное сознание?! Как будто... управляете дроном?

Финч улыбнулся, явно наслаждаясь прозрением Кэтрин.

- Я знал, что вы поймете, доктор Соломон. Вы правы…Когда этот купол заработает в полную силу, в этих кабинах будет размещаться небольшая группа пилотов, которые будут управлять целым флотом невидимых беспилотных летательных аппаратов, которые мы отправим в любую точку мира для наблюдения за тем, что нас интересует, — за полями сражений, военными кабинетами или залами заседаний. Необнаруживаемые. Неотвратимые.

Но это абсолютно невозможно! Лэнгдону хотелось закричать. Это безумие... Чистая научная фантастика. И все же он знал, что эти утверждения подкрепляются все более достоверной теорией нелокального сознания.

Несмотря на убеждения Кэтрин, Лэнгдон все еще не мог до конца смириться с тем, что сознание может покидать тело и оставаться вне его достаточно долго, чтобы наблюдать за физическим миром. Как строгий ученый, Лэнгдон считал своей обязанностью сохранять скептицизм и рациональность перед лицом суеверий, но в случае с “Порогом” он столкнулся с парадоксом.

В какой-то момент... скептицизм сам по себе становится иррациональным.

Чтобы сохранить свой цинизм в отношении заявлений Финча, Лэнгдону пришлось отбросить логику и проигнорировать растущую гору рациональных доказательств. Во-первых, существовали тысячи медицинских документов, подтверждающих околосмертный опыт, описывающий именно это явление. Во-вторых, мир квантовой физики получил неопровержимые доказательства того, что сознание нелокально и работает способами, которые мы пока не можем постичь. В-третьих, были зафиксированы тысячи случаев “паранормальных” явлений - телепатии, предвидения, медиумизма, совместных сновидений, синдрома внезапного озарения - явлений, невозможных в рамках нашей устоявшейся модели, и которые требовали от Лэнгдона либо кардинального изменения точки зрения, либо желания классифицировать эти явления под своим нелюбимым названием “Чудеса”. В свете полученных доказательств Лэнгдон понимал, что его отказ верить в то, что “Порог” может работать, был таким же рациональным, как наблюдение лунного затмения и утверждение, что луна - это миф.

- Роберт... - Кэтрин повернулась к нему, ее голос был полон возбуждения. - Это все меняет! Это выходит за рамки теории и доказывает, что сознание нелокально...

Лэнгдон кивнул, пытаясь представить, что она чувствует в этот момент, внезапно узнав о значительных достижениях в области, которую она изучала десятилетиями.

Кэтрин повернулась к Финчу.

- Научное сообщество должно знать. Ноэтическая наука...

- “Порог” - это не научный проект, - отрезал Финч, и его свирепый тон сразу же стал доминирующим в зале. - Это операция военной разведки. Единственным подлинным источником силы является информация, и в войне за информацию о наших врагах этот купол является нашим ядерным арсеналом - лучшим средством наблюдения. “Порог” - это новое поколение средств дистанционного наблюдения. ЦРУ работало над созданием этого объекта десятилетиями.

Десятилетиями? Лэнгдон был ошеломлен.

- Зачем ЦРУ вкладывать такие огромные средства в проект, который так похож на “Звездные врата”... который провалился тридцать лет назад?

Взгляд Финча был неприятно пронзительным.

- Все очень просто, мистер Лэнгдон. “Звездные врата” не провалились. - Он уверенно держал пистолет, обводя жестом просторную комнату. - Они превратились... в нечто гораздо большее.

 

Отправить