Единственное число в названии сразу же мифологизировало предмет. Герой у повести А. Азольского был один, у фильма — трое, но имя решили оставить. Диверсант в России — символ веры, смысла и непреходящей дерзкой опасности. Титаны отливались в бронзу и высекались в камне — его металлом была ртуть, подвижная, токсичная, распадающаяся на живые капли и взрывная при скачке температур. Наглый, неуловимый, вездесущий ухарь, обманщик и хват, что любому Кощею сердце вырвет, заспиртует и к своим отнесет, а спирт по дороге выжрет и редиской заест, — таким его и играли самые любимые народные артисты Л. Быков («Разведчики»), Тихонов («Жажда»), Крючков («Звезда»), Бодров («Брат»), Серебряков («Девятая рота») и совсем-совсем безымянные арии в балаклавах из десятой серии «Бригады», дающие в эфир единственную команду «Закат», что означает вселенскую амбу и жирное зарево на горизонте.

«Где ты? Сердце ищет ответа», — выпоет ему сахарным голоском Татьяна Лазарева волшебные слова А. Макаревича. «Встать! Ваше имя Рудольф Шнапс!» — будут орать козломордые особисты. «Ну что, опричники, навели порядок на Руси?» — похвалит сэнсэй Чех. Взвесь дурковатой инфернальщины придаст фильму обязательную для большого кино ауру дикой сказки — того, «чаво на свете вообще не может быть» и что роднит «Иронию судьбы» с «Белым солнцем пустыни», а «Бриллиантовую руку» с «Неуловимыми мстителями». Ровно в миг, когда Победа была осознана второй Пасхой с разговением, благовестом и крестным ходом Бессмертного полка, родился и свой пасхальный балаган с волхвами в камуфляже и ритуальным песнопением «Верю, быть разлуке недолгой, / Знаю, однажды кончится бой». «Диверсант» на десятилетия стал игровым сопровождением Победы, а Первый снова показал, кому по силам изобрести всенародную традицию.

За шестнадцать лет с первого эпизода отошли в мир иной сценарист Валуцкий, композитор Минков, артисты Галкин, Краско, Толубеев, Косых, Табаков, Корольков, Неведомский, Мгалоблишвили, поссорились вата с либердой — но в назначенный час шаркает старая пластинка и живые надевают защитное обмундирование. Сказка начинается. «Снова по сигналу тревоги ты уходишь в далекий и трудный поход».

Будто в насмешку, в новом сезоне старлей-пехотинец велит включить систему распознавания «свой-чужой». На том и строилась интрига франшизы, что угадать своих и чужих в ней практически невозможно. Самые свойские парни в исполнении самых нужных артистов оказываются оборотнями, самые очевидные враги в черный час правильно отвечают на пароль. Чересчур бдительный комиссар после окружения сам подлежит проверке. Радистка слишком внимательно вслушивается в чужой треп. Добрый малый заначил перебежчицкую листовку. Геройский каперанг учился минному делу у Колчака (минера и впрямь знатного). Да и сам старлей-активист на деле является командиром диверсионной роты «Бранденбург» с отлично поставленным русским. «Верить в наши дни никому нельзя, — говорил Мюллер. — Мне можно».

В Крыму старлеям-чистоделам Бобрикову и Филатову надлежит найти и уничтожить того самого каперанга — человека честнейшего и патриота забубенного. Все как всегда. За неделю во всем разобраться, проникнуть, втереться, пресечь измену — но хотя бы в Крыму в сезон, а не в припятских болотах осенью. А под конец врубить на радость людям ниндзевские навыки — ибо рота «Бранденбург» следует морем в Туапсе в полевой форме РККА, а на борту от всей разведки Кавказского фронта — ты да я, да матрос-приблуда (Александр Обласов).

Отлаженная система в умелых руках работает даже с потерей узлов. Подозреваются все — что само по себе увлекательно. «Звезды играют в прятки с луной». Сменивший Андрея Малюкова Дмитрий Иосифов гонит темп, экстренные косяки и новые вводные, как в лучшие годы. Казалось бы, всех тузов старой школы уже заняли в предыдущих сезонах — ан старика-минера играет сам Колтаков, которому Иосифов год за годом дает по козырной роли (Панин в «Екатерине»).

Но всем и так же ясно, что от «Бранденбурга» останутся одни ворота, Крым наш, павшим слава, а лейтенанты в хорошей форме и есть у них еще дома дела.

В 70-х, под бесконечную «Ставку больше, чем жизнь», крепла уверенность: хребет фашистскому зверю поломал капитан Клосс и танкисты с собакой. Сегодня правда наконец торжествует: чистым небом и семьюдесятью пятью годами без бед мир обязан тройке капитана Колтыгина.

Ведь так же, славяне?