У женской прозы есть черта, не имеющая рационального объяснения.

Женщины любят писать про болезни. Каких-то вечно золотушных детей, чахоточных мам, клиническую гинекологию и смертельные недуги главных героинь. Даже у безбашенной Натальи Медведевой полромана проходило в женской палате, что уж говорить о других.

В фильме Наталии Мещаниновой по ее же сценарию царит один большой эвакогоспиталь. У моложавого папы (Михаил Трухин) — застарелый инфаркт. У мамы (Анна Михалкова) — запущенный диабет. У их зятя (соавтор сценария Степан Девонин) — прогрессирующий алкоголизм на почве ревности к их старшей дочери, которая одна с бебиком ничем не больна, что выглядит подозрительно. Зато на младшую — ту самую Алису пятнадцати лет — надвигается необратимая слепота, которая погрузит ее во мрак годам к восемнадцати. И ей, как всем нормальным людям в этом возрасте, хочется секса, денег и острых ощущений, и всего сразу, и все у ней будет сразу, но назвать это хеппи-эндом ни у кого не повернется язык.

Притом это очень хорошее кино — да иного от Мещаниновой никто и не ждал после «Пингвинов моей мамы» и «Комбината „Надежда“».

Когда-то давно такие фильмы ставились у нас про Америку с диагнозом «неизлечимо больного общества». Но все всё равно хотели туда и при первой возможности построили желанную Америку у себя. С детства испорченную, алчную до денег, вечно отстаивающую суверенные права вздорной личности и по любому поводу звонящую в полицию, чтоб переложить решение мелких конфликтов на Большого Брата.

Алиса единственная, чье желание всего и сразу хоть как-то объяснимо грядущим мраком. Сестра ее готова перебудить весь детсад в тихий час, лишь бы ей немедленно выдали на руки ее ненаглядную крошку. Крошка в любую минуту хочет есть, спать, качаться, чтоб никто не торопил из-за стола и притом читал на ночь. Папа крошки, рыхлый толстяк, хочет постоянно слышать от крошкиной мамы, как ей с ним хорошо в постели. Бабушка крошки — та самая, с диабетом, — оформляет дочь в лучшую школу, а когда та с горя забивает на учебу, грозит всем телегами в департамент образования. Учитель игры на гитаре хочет хватать учениц за сиську. Незнакомый мальчик вменяемых десяти лет хочет в дальнем автобусе к окну, и весь мир должен ему уступать, раз он ребенок. А клиент желает Алисину девственность за полтора лимона тотчас, не дожидаясь возраста согласия и с риском петушиной статьи, потому что у него денег куры не клюют.

То есть каждый в рядовой и малопримечательной российской провинции (Тверь) в любой спорной ситуации действует по принципу «ВСЕ — НА СВЕТЕ — МНЕ — ДОЛЖНЫ».

При этом единственная, кому и впрямь не помешало бы уделить толику участия и простить эгоистичные закидоны, — эта вот самая Алиса с неизлечимым диагнозом. Актриса Елизавета Ищенко, несмотря на звездный партнерский состав, везет на себе всю картину, потому что без них всех обойтись можно, а без нее никак. Плачет. Резвится. Трусит. Кривляется. Отжигает. Любит папу и маму — думая, что и не любит вовсе. Ну, что еще делают девочки в ее возрасте? Педофила, который отдал за нее полтора лимона, в целом можно понять.

Такую и искали. Такая и нашлась.

В фильмах Мещаниновой обычно много лишней родни, все хотят уехать, без удовольствия трахаются и время от времени падают в холодную воду. Если к этому еще добавить волшебную рыжую девочку Алису — получится далеко не так драматично, как в пересказе.

Даже несмотря на кучу болезней и прискорбный диагноз современной эгоистической цивилизации.