Этот насущный вопрос напрочь лишил сна группу керченских школьников.

В плохом смысле — ясно, что да, но ведь говорят, что и в хорошем!

А значит, солнце нашей поэзии закатили эти! Которых теперь нельзя пропагандировать. Вот ведь коллизия.

Темы дуэльного кодекса и нетрадиционных ориентаций переполошили всех так, как только и могут в выпускном классе и фильмах Львовой и Тарамаева (см. «Амбивалентность», «Зимний путь»). Друзья нарыли пару дуэльных пистолетов (в Керчи это раз плюнуть) и стали решать проблемы благородным способом — как всегда и мечтало старшее начитанное поколение, к которому явно принадлежат сценаристы-режиссеры картины, вышеупомянутые Тарамаев и Львова.

Проблема у новой молодежи всего одна, зато большая. Суть ее в том, что миру нужно в разы меньше рок-музыкантов, телеведущих, кинозвезд и менеджеров «Газпрома», нежели претендует на эти места молодых людей (точнее, десятков миллионов молодых людей). Мир производит много меньше машин премиум-класса, чем желающих на них поездить. В довершение ко всему, девочки все время дают не тем — эту, наиболее болезненную часть проблемы Тарамаев и Львова ухватили за самую сердцевину. А поскольку потребительское общество создает у дураков иллюзию, что слава, девки и кэш только и ждут каждого за углом, суровое столкновение с реальностью надрывает юные нервы — толкая детей на демарши, ссоры с родней, жор психоделических препаратов, запрещенных в РФ, и тому подобную самопрезентацию, которой хочется разом и посочувствовать, и дать юному байронисту книжкой «Молодая гвардия» по кумполу.

Когда главный герой Мел (в миру Егор Меленин; Глеб Калюжный) из захваченного школьного радиоузла оглашает намерение ловить молодежь над пропастью во ржи по заветам Холдена Колфилда, пошлость молодежного бунта выходит из берегов. Холден Колфилд, с которым, как с писаной торбой, носились три поколения послевоенных зануд, был отъявленным говнюком, чьи желчные обиды на мир лишь слегка оправдывались клерикальной свирепостью царящих в то время в США и СССР режимов. С той поры Холденов с их пропастью, ранимостью, травмами и нервами настолько зацеловали в попу, что уж и невдомек, где же человечеству нарыть столько денег, колес, истины и отзывчивых селянок, чтобы заслужить прощение их величеств.

Было б и вовсе не о чем говорить, если б на воплощение духовных исканий с пистолетом Тарамаев и Львова не отыскали совершенно отменных мальчишек (девочки слабее). Калюжный в шерстяном башлыке смотрится вылитым разночинцем, с ним на постоянной громкой связи контактируют Артем Кошман (Киса), Валентин Анциферов (Хэнк), Олег Чугунов (Илья) и Никита Кологривый (Гендос), и за всеми интересно наблюдать: они живые, хоть и такие же долбодятлы, как и вся современная молодежь. Чтобы сбить неуместный пафос благородной старины, герои постоянно говорят о дерьме — что, несмотря на объяснимость задачи, скоро напрягает. Впрочем, из Мела, его нервического папаши и залетного кабацкого лабуха буквально прет протестная активность — а люди подобного склада особенно любят порассуждать о дерьме, тут у них пунктик.

Нашлось по объемной роли и паре ударных реплик артистам Яценко, Фоменко, Ткаченко и Коряковскому. Чего стоит одна фраза «Тирамису ты, а не мужик!» или «Мы евреев не трогаем, не наша тема. И музыка, и стоматология — много общего с ними».

По окончании школы самые предприимчивые кидают родителей на деньги и уезжают из своей дыры далеко-далеко — как у нас и принято.

И лишь одно омрачает общую картину.

Вопрос о Дантесе так и остался непроясненным.

Биться над ним еще новым и новым поколениям школьников.

Много неразрешимых дилемм ставит перед молодыми русская литература.