Дохтуров Дмитрий Сергеевич
(1756—14.11.1816)

Происходил из небогатого, но древнего дворянского рода, родоначальник которого Кирилл Иванович выехал из Константинополя в Москву при Иоанне IV.

В 1771 году Дохтуров был записан пажом при дворе императрицы Екатерины II, в 1777 году он уже был камер-пажом.

В 1781 году началась военная служба Дохтурова, который был произведен в поручики лейб-гвардии Семеновского полка. В 1788 году он был уже капитаном лейб-гвардии Преображенского полка.

Боевое крещение Дохтурова произошло во время русско-шведской войны 1788–1790 годов, во время которой он вошел со своим полком в состав десантного отряда принца Нассау-Зигена. В ходе боевых действий Дохтуров показал себя храбрым офицером, был дважды ранен – в плечо и ногу. За свое мужество он был награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость».

В 1795 году Дохтуров был произведен в полковники и назначен командиром Елецкого пехотного полка.

Два года спустя он был произведен в генерал-майоры и назначен шефом Софийского пехотного полка, а в 1799 году – в генерал-лейтенанты.

В 1801 году Дохтуров был назначен шефом Елецкого, а в 1803 году Московского пехотного полка.

Во время первой войны с Наполеоном в 1805 году после поражения австрийцев при Ульме русская армия, отступая, переправилась 28 октября на левый берег Дуная у Маутерна. Дорога, идущая по левому берегу Дуная из Линца к Штайну и Кремсу, представляла собой сплошное дефиле между рекой и горами, сильно суживающимися у Дирнштейна. Затем она тянулась среди гор, покрытых виноградниками.

Здесь русский войска заняли позицию, обеспеченную с обоих флангов, которая преграждала выход из этого дефиле.

Наполеон, преследующий союзников, направил на левый берег Дуная корпус Мортье, который 29 октября достиг передовыми частями Дирнштейна, рассчитывая пройти через дефиле к Кремсу. Местность заставила Мортье двигаться двумя эшелонами, на расстоянии одного перехода от другого.

30 октября Мортье, находящийся в первом эшелоне, решил атаковать русский авангард под командованием М.А. Милорадовича, не зная, что за ним находится вся русская армия. Авангард начал отход с целью завлечения противника в засаду, для устройства которой уже и была направлена колонна Дохтурова, располагавшая значительными силами. К ночи его войска вышли в тыл первого эшелона французов, который уже был атакован с фронта. Мортье оказывался в безвыходном положении – между горами, рекой и двумя отрядами, значительно его превосходящими.

Положение это, однако, облегчалось тем, что Дохтуров не мог взять с собой ни одного орудия и двигался густой колонной по дороге, пролегающей от Дирнштейна между двумя каменными стенами.

Французы встретили русских огнем нескольких орудий, а затем начали штыковую атаку и стали теснить русских. В это время к месту боя приближался второй эшелон, которому Мортье приказал ускорить движение. Дохтуров выдвинул против нее одну бригаду, но, опасаясь, что французы оттеснят ее и займут Дирнштейн, начал отходить и присоединился к армии. На следующий день французы переправились на правый берег Дуная. За бой под Дирнштейном Дохтуров был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени.

В сражении под Аустерлицем Дохтуров командовал первой колонной на левом крыле союзных войск. Когда выяснилось, что сражение проиграно, его колонне пришлось отступать, пробиваясь через войска Наполеона. Для прикрытия единственного пути отступления между Саганским и Меницкими озерами Дохтуров приказал Ново-Ингерманландскому полку занять селение Тельниц. Мужество этого полка и удачные действия авангарда помогли отступлению остатков левого крыла союзных войск, потерявших множество убитых и раненых, пленных и орудий. Пробиваясь сквозь окружение за реку Цитаву, Дохтуров первый бросился на плотину, которая обстреливалась французскими батареями. Его пытались удержать и напоминали о семье. «Нет, – отвечал Дохтуров, – здесь жена моя – честь, дети – войска мои!» И, обнажив свою шпагу, он со словами: «Ребята, вот шпага нашей матушки Екатерины! Умрем за отца-государя и славу России!» – повел войска в атаку и пробился за плотину. За Аустерлицкое сражение Дохтуров был награжден орденом Св. Владимира 2-й степени.

Во время второй войны с Наполеоном в 1806–1807 годах Дохтуров сражался при Голымине, Янкове, был контужен при Прейсиш-Эйлау, но не покинул поле сражения и был награжден шпагой с алмазами. В сражении при Гейльсберге он вновь был ранен и вновь не покинул свои войска.

В сражении под Фридландом 2 июня Дохтуров находился в центре крайне невыгодной позиции. Здесь он мужественно отражал натиск французов под предводительством самого Наполеона. Когда сражение было проиграно и русским войскам пришлось отступать, Дохтуров прикрывал отход через реку Алле. Заметив при этом замешательство в одном полку, он бросился на лошади через реку, переплыл ее, восстановил порядок и так же вернулся обратно.

За войну 1806–1807 годов Дохтуров был награжден орденами Св. Анны 1-й степени, Св. Александра Невского и прусским орденом Красного Орла.

В 1809 году Дохтуров был назначен командиром 7-го корпуса, а через год произведен в генералы от инфантерии.

К началу Отечественной войны 1812 года его корпус вошел в состав 1-й Западной армии под командованием Барклая-де-Толли. Его войска вместе с 3-м резервным кавалерийским корпусом стояли у Лиды.

Неожиданное начало войны и марш главных сил Наполеона, разрезавших центр русской армии, поставило корпус Дохтурова в очень тяжелое положение. Чтобы не подвергаться отдельному поражению, Дохтурову пришлось совершать трудный и длинный фланговый марш. Охраняясь боковым и головным авангардами, он направился через Ольшаны в промежуток между Сморганью и Михалишками. Особенно труден был марш 19 июля, когда войскам корпуса пришлось пройти 42 версты, чтобы пройти Михалишки и не быть отрезанными французской конницей. Несмотря на все трудности, войска корпуса с боями смогли пройти между французами и вошли в связь с главными силами русской армии, отступавшими на Дрисский укрепленный лагерь.

Оборона Смоленска принесла Дохтурову новую славу. Незадолго до ее начала он, только что начавший оправляться после перенесенной им горячки, был настолько слаб, что Барклай-де-Толли прислал спросить его: может ли он участвовать в обороне Смоленска? Офицеры упрашивали Дохтурова подождать до полного выздоровления, но он ответил: «Лучше умереть на поле сражения, чем на постели».

5 августа корпусу Дохтурова, усиленному дивизиями Коновницына и Неверовского и 6-м егерским полком из корпуса Раевского, пришлось вести отчаянный бой до 10 часов вечера с превосходящими силами противника. Трудное ночное отступление из сожженного и обращенного в развалины Смоленска, благодаря Дохтурову совершилось вполне благополучно. Оценивая его заслуги, император Александр I пожаловал ему единовременно 25 000 рублей.

В Бородинском сражении войска пехотного корпуса под командованием Дохтурова располагались вначале в центре между батареей Раевского и деревней Горки. После того как на левом фланге был смертельно ранен князь Багратион, Дохтурову были поручены и его войска. Надеясь вполне на него, М.И. Кутузов потребовал держаться на левом крыле до тех пор, пока не будет получено приказа об отступлении.

Прибыв в 11 часов на левый фланг, Дохтуров убедился, что атаки французов становятся все более упорные, а генералы не знали, от кого получать приказания. К счастью, Дохтурову встретился генерал Коновницын, который полностью разъяснил ему обстановку. Это помогло Дохтурову «устроить» войска и организовать контратаки. Потому Наполеону так и не удалось одержать больших успехов на левом крыле русской позиции.

1 сентября на военном совете в Филях Дохтуров высказался за новое сражение под Москвой.

Получив сведения о появлении войск Наполеона на Ново-Калужской дороге, Кутузов выдвинул из Тарутина к селу Фоминскому, находящемуся на ней, корпус Дохтурова – 1-й кавалерийский корпус, усиленный казачьими полками и артиллерией.

10 октября Дохтуров выступил из Тарутина и к вечеру достиг села Аристова, решив на следующий день атаковать противника. Но ночью стало известно, что в Фоминском с главными силами находится сам Наполеон, а захваченный в плен французский офицер сказал, что армия двигается на Боровск и Малоярославец. Дохтуров убедился, что Наполеон намеревается обойти русскую армию с целью дальнейшего отступления на местности, богатой запасами продовольствия и фуража. Он послал об этом донесение Кутузову, а сам отдал приказ о немедленном движении от Аристова к Малоярославцу. Он понимал, что с его занятием французы получали возможность двинуться к Калуге.

Утром 11 октября его корпус выступил из Аристова и около 9 часов вечера подошел к переправе через реку Протву у села Спасского. Однако жители села, еще раньше узнав о наступлении французов, уничтожили плотины на Протве, и потому переправа вброд сделалась невозможной. Это неожиданное препятствие задержало Дохтурова у Спасского более чем на 5 часов, пока не удалось построить два моста на плотах. Вследствие того войска Дохтурова подошли к Малоярославцу лишь на рассвете 12 октября.

Но между тем к Малоярославцу уже подходили главные силы Наполеона, и Дохтуров, видя это, направил Кутузову донесение о необходимости ускорить движение армии. Получив его, Кутузов направил на помощь Дохтуров 7-й пехотный корпус Н.Н. Раевского.

13 октября в 3 часа дня французы с большими потерями были вытеснены из города.

Наполеон, который к тому времени уже находился на левом берегу реки Лужи, направил на помощь французским войскам две дивизии из корпуса маршала Даву, которые переправившись через реку по устроенному мосту, подкрепили уже находившихся на правом берегу французов.

Успех боя вновь склонился на сторону Наполеона. «Наполеон хочет пробиться, но он не успеет или пройдет по моему трупу», – сказал Дохтуров.

К вечеру к городу подошли главные силы русской армии во главе с самим Кутузовым. К тому времени город, восемь раз переходивший из рук в руки, вновь оказался в руках французов.

Чтобы лично убедиться в обстановке, Кутузов отправился на позиции 6-го корпуса. Здесь он распорядился сменить утомленные 35-часовым боем войска Дохтурова корпусом генерала Н.М. Бороздина.

Несмотря на то что Малоярославец оставался по-прежнему в руках французов, численное превосходство было уже на стороне русских войск. Благодаря упорной обороне Дохтуровым Малоярославца Наполеон так и не смог пробиться в южные губернии России и вынужден был свернуть на Смоленскую дорогу. За сражение под Малоярославцем Дохтуров был награжден орденом Св. Георгия 2-й степени. Впоследствии в память о славных подвигах признательные сослуживцы прислали Дмитрию Сергеевичу богатую табакерку с изображением сражения при Малоярославце и письмо от всего корпуса.

В кампаниях 1813–1814 годов Дохтуров участвовал в сражениях под Дрезденом и Лейпцигом (за которое был награжден орденом Св. Владимира 1-й степени), руководил блокадой Магдебурга и осадой Гамбурга, а после сдачи крепости отправился в Богемию для лечения ран на водах.

На Венском конгрессе Дохтуров был предметом особого внимания как императора Александра I, так и союзных монархов. Как только стало известно о возвращении с острова Эльба Наполеона, Дохтуров был назначен командующим правым крылом русской армии, перешедшей через Рейн и направленной к Парижу.

На смотре при Вертю Дохтуров в последний раз явился перед войсками. 1 января 1816 года он был по болезни уволен в отставку с мундиром и пенсионом полного жалованья.

Поселившись в Москве, он 14 ноября 1816 года скончался и был похоронен в Давыдовской пустыни.

Кроме своих военных способностей Дохтуров отличался спокойным и хладнокровным мужеством, сознанием долга, перед которым он забывал себя и свои личные выгоды. Он был убежден, что «на каждой пуле написано, кому она предназначена, – она виноватого найдет».

Дохтуров так пламенно любил Россию и все русское, что, по воспоминаниям современников, «самые недостатки русского народа казались ему выше достоинств иностранцев».