Кто добыл сталину план «Цитадель»

Одной из самых загадочных фигур в истории мирового шпионажа и теперь называют Рудольфа Ресслера. Например, Пауль Карелл (Пауль Шмидт, в годы Второй мировой войны обертштурмбанфюрер и ведущий пресс-секретарь Риббентропа) в одном из своих исследований «Восточный фронт» назвал Ресслера человеком, предопределившем исход многих операций. «Настоящим асом советской военной разведки против Германии, сопоставимым с советской звездой шпионажа доктором Зорге…»

Но что известно об этом «наиболее эффективном агенте времен Второй мировой? Рудольф Ресслер (1897–1958) родился в семье католика-чиновника баварского лесного ведомства. Немец. Из служащих. Окончил народную школу и гимназию (1916) в Аугсбурге, близ Мюнхена.

Участник Первой мировой войны в составе германской армии (1916–1918). После войны активно занимался журналистикой и издательской деятельностью. Корреспондент газет «Мюнхен-Аугсбургер-Абендцайтунг» и «Альгемайнен Цайтунг». В 1922 году основал Аугсбургское литературное общество, с 1925-го редактировал журнал «Форм унд Зинн», с 1929-го руководил «Бюнефольксбундом» – Народным театральным союзом в Берлине и издавал журнал «Национальный театр». После прихода нацистов к власти покинул Германию (1934) и поселился в нейтральной Швейцарии.

Основал и возглавил в Люцерне издательство «Вита Нова», которое публиковало классические произведения. Сотрудничал с подразделением швейцарской разведки «БюроХа» (1939–1944), где его очень ценили. Германские источники его чрезвычайно ценной информации остаются неизвестными до сих пор, неизвестен и способ передачи сведений, которые поступали в Швейцарию весьма оперативно.

Летом 1942 года по собственной инициативе через посредников – Кристиана Шнайдера (Тейлор) и Рашель Дюбендорфер (Сиси) – начал передавать свои материалы нелегальной резидентуре Ш. Радо (Дора), а с осени 1942-го уже сотрудничал с ней. Его информация, в частности, способствовала победе под Сталинградом. 22.01.1943 года Центр радировал Радо: «Выразите Люци нашу благодарность за хорошую работу. Сведения вашей группы о Центральном участке фронта весьма существенны». Свою роль его данные сыграли в разгроме фашистов под Курском и в обеспечении дальнейшего наступления Красной армии. Предоставленные сведения касались также, как отмечал Ш. Радо, «политических и дипломатических маневров правителей гитлеровской Германии и ее сателлитов».

Арестован швейцарской контрразведкой в связи с делом Доры в мае 1944-го, но спустя четыре месяца освобожден. В октябре 1945 года военный суд амнистировал его.

Позднее сотрудничал с чехословацкой разведкой (1947–1953), вновь был арестован 09.03.1953-го и предстал перед судом 02.11.1953-го. Приговорен к одному году тюремного заключения. Из-за финансовых трудностей вынужден был расстаться со своим издательством.

«Похоронен на кладбище Криенса, Швейцария», – говорится в «Энциклопедии военной разведки. 1918–1945 гг.».

Любопытные факты о Ресслере приводит в своей статье Георгий Зотов: «– Ресслер – весьма загадочная личность в истории мирового шпионажа, – считает Дитрих Майнц, историк-исследователь из швейцарского города Базель. – С начала вторжения немцев в Европу он, словно помидорами на рынке, торговал секретами для спецслужб Британии, Швейцарии и США, а потом решил помогать и СССР. По его словам, “только Советский Союз способен выиграть войну”. Удивительно, но до мая 1944 года советская разведка даже не знала его настоящего имени! Участник Первой мировой войны, он был знаком с большим количеством высших офицеров Третьего рейха. Предполагается, что у Люци были налажены связи в штабе Гитлера, на него работало около двухсот (!) агентов: Вертер, поставлявший сведения об операциях вермахта, Ольга (в командовании люфтваффе), Анна (в МИД рейха), Тедди и Билл.

И хотя в Москве неоднократно требовали сообщить реальные имена агентов, Рудольф Ресслер наотрез отказывался это сделать. Есть мнение, что он назвал их ГРУ СССР лишь перед своей смертью (11 декабря 1958 года) – правда, наши спецслужбы комментариев по этому поводу не дают. Даже спустя 70 лет после битвы на Курской дуге архивы по работе агента Люци все еще засекречены, и это позволяет строить огромное число предположений: кем именно был агент Вертер, сфотографировавший документы плана “Цитадель” и передавший их в Швейцарию через Ольгу… да и был ли он вообще? Западногерманский журнал “Шпигель” в 1967 году опубликовал расследование, где утверждал: на Ресслера в Берлине работал всего один осведомитель, а остальных он попросту придумал, чтобы подчеркнуть свою значимость и “выбить из русских больше денег”. Писатель Хельмут Ревер в своей книге “Немецкий и советский шпионаж во Второй мировой войне” назвал Ресслера “мистификатором”: мол, Рудольф, одержимый жаждой гонораров, якобы фабриковал донесения в Москву и Лондон из… обычных газетных вырезок. Но ни “Шпигель”, ни Ревер не потрудились объяснить – откуда же “мистификатор” раздобыл чертежи танка “Пантера” и секретный план “Цитадель”? Ведь даже генерал-полковник Альфред Йодль, глава оперативного руководства верховного командования вермахта, заявил на Нюрнбергском процессе: “Сталин получил документы о нашем наступлении под Курском куда раньше, чем они оказались у меня на столе”».

«По слухам, документы операции “Цитадель” обошлись советской разведке в $500 000», – утверждает автор.

Нелегальной резиндентурой в Швейцарии (1939–1943) «Дора» руководил венгерский антифашист Шандор Радо. Перед самым началом Второй мировой войны Разведуправление РККА подчинило ему агентурную группу «Севилья» под руководством журналистки и стенографистки, польской еврейки, Рашель Дюбендорф («Сиси»).

Как пишет В. Лота, «многие источники “Доры”, “Пакбо”, “Сиси” и “Пьера” были связаны с важными политическими и военными деятелями Швейцарии и Германии. Они имели надежных информаторов и в некоторых оккупированных немцами странах. В состав резидентуры входило 77 человек!

В Женеве работали 19 помощников “Доры”. В Берне было 15 его тайных агентов. В Цюрихе – 9. В других городах Швейцарии еще 27 человек. В Германии для Радо добывали информацию 17 человек, в Италии – 2, в Австрии – 3, во Франции – 5. Наиболее крупными агентурными группами были организации “Сиси” – 20 человек и “Пакбо” – 34 агента. В группу “Джима” входили 9 человек. В группу “Пьера” – 4 источника информации.

В состав резидентуры входили австрийцы, англичане, венгры, евреи, немцы, швейцарцы, французы и представители других национальностей. Все они были людьми высокообразованными и достаточно обеспеченными, владели двумя – тремя иностранными языками. Их объединяло твердое намерение не допустить германского мирового господства. В те времена политики были более откровенными и вещи назывались своими именами.

Что же удалось сделать этой резидентуре? Вот некоторые обобщенные данные.

В 1942 году “Дора” направил в Центр 800 шифрованных радиограмм (около 1100 листов). С 1 января по 15 июня 1943 года – 750 телеграмм.

Общий объем представленных швейцарской резидентурой донесений только за 1942–1943 годы составляет более 3 000 листов. Таков вклад резидентуры “Дора” в разгром немецких войск под Сталинградом».

По утверждению доктора исторических наук, именно Р. Дюбендорф привлекла к работе на военную разведку своего знакомого Х. Шнейдера, хорошим знакомым которого и был Рудольф Ресслер: «Скорее всего, Шнейдер сам вышел на Р. Дюбендорфер в поисках контакта с русской разведкой. Это произошло тогда, когда берлинские антифашисты поняли, что информация, которую они передают разведкам США и Великобритании, не попадает в русский Генеральный штаб.

X. Шнейдер знал, каких политических взглядов придерживалась Р. Дюбендорфер. Известно также, что Шнейдер поддерживал деловые связи с Ресслером. Поэтому можно предположить, что когда в сентябре 1942 года гестапо арестовало в Берлине членов организации А. Харнака – X. Шульце-Бойзена, активно работавших на советскую разведку, немецкие антифашисты, занимавшие влиятельные посты в “администрации” Гитлера, стали искать тайные контакты с представителями русской разведки. Видимо, тогда-то Шнейдер и раскрыл свои возможности Рашель Дюбендорфер, полагая, что у нее есть выход на Москву.

Так в середине 1942 года образовался тайный канал поступления важной разведывательной информации из Берлина в советский Генштаб. Она шла по агентурной цепочке: источники в Берлине – Ресслер – Шнейдер – Дюбендорфер – Радо – Разведуправление Генштаба в Москве. Главным условием такого тайного сотрудничества была полная анонимность источников информации в Германии. Это требование было выдвинуто Ресслером. Оно жестко соблюдалось всеми. Все эти источники в переписке Центра с Радо упоминались только под условными именами – “Вертер” (источник в генштабе германской армии), “Ольга” (подполковник в штабе связи между верховным командованием вооруженных сил Германии и одной армейской группой), “Анна” (группа источников в германском министерстве иностранных дел), “Тедди” (офицер при ОКВ) и т. д.».

П.А. Судоплатов в годы войны возглавлял 4‐е (разведывательно-диверсионное) управление НКВД СССР. И как главный «диверсант и террорист» знал много. Так вот он считал, что «на самом деле Ресслер передавал нам информацию, которую получал от англичан. Английская разведка знала о работе группы Радо, поскольку еще накануне войны внедрила своего агента в “Красную капеллу” в Швейцарии. По дипломатическим каналам в Лондоне через английскую миссию связи в Москве англичане не передавали эту информацию, опасаясь, что мы не поверим и потребуем назвать источник. Мы не знали тогда, что у англичан есть аналог немецкой шифровальной машины “Enigma”, которую собрал в 1938 году для британской спецслужбы польский инженер, работавший ранее на немецком секретном предприятии, выпускавшем эти машины. Англичане держали в строжайшем секрете существование “Enigm’ы”, дававшей им возможность дешифровать немецкие радиограммы. Сведения о ней поступили к нам в 1945 году от Филби и Кэрнкросса.

Сталин не доверял англичанам, и для этого были основания. Когда мы сравнивали разведданные от наших агентов из Швейцарии и из Лондона, то видели их разительное совпадение. Однако информация из Лондона от кембриджской группы была более полной, а от группы “Люци” явно отредактированной. Ясно было, что информация “Люци” дозировалась и редактировалась британскими спецслужбами.

Нашей лондонской резидентуре периодически поставлял расшифрованные радиограммы Джон Кэрнкросс, работавший в британском шифровальном центре “Блсчли парк”. Позже, беседуя с моим другом Кукиным – он был резидентом в Лондоне с 1943 по 1947 год и руководил кембриджской группой, – мы признали, что вклад Кэрнкросса в наше общее дело и получаемые от него материалы представляли большую ценность для раскрытия немецких оперативных планов. Дешифрованные материалы, поступавшие от Кэрнкросса, имели не только военную ценность, но и позволили нам проследить проникновение английской спецслужбы в группу Радо.

Весной 1943 года, за несколько недель до начала Курской битвы, наша резидентура в Лондоне получила от кембриджской группы информацию о конкретных целях планировавшегося немецкого наступления под кодовым названием операция “Цитадель”. В этом сообщении указывалось число немецких дивизий, которые предполагалось использовать, и подчеркивалось, что операция “Цитадель” нацелена на Курск, а не на Великие Луки, то есть не к западу, а к юго-западу от Москвы – там мы не ожидали немецкого наступления. НКВД направило эту информацию Советскому Верховному Главнокомандованию 7 мая 1943 года. Сообщение из Лондона содержало более обстоятельные и точные планы немецкого наступления, чем полученные по линии военной разведки от “Люци” из Женевы. Руководителям военной разведки и НКВД стало совершенно ясно, что англичане передают нам дозированную информацию, но в то же время хотят, чтобы мы сорвали немецкое наступление. Из этого мы сделали вывод, что они заинтересованы не столько в нашей победе, сколько в том, чтобы затянуть боевые действия, которые привели бы к истощению сил обеих сторон».

Что касается «Кембриджской пятерки», то не кто иной, как сам бывший директор ЦРУ Аленн Даллес назвал информацию, поступавшую от нее, «пределом мечтаний любой разведки мира».

Первый заместитель начальника ПГУ КГБ СССР (1979–1991) генерал В.А. Кирпиченко утверждал: «Факта, что немцы читали нашу, американскую или английскую переписку, ни в каких документах не зафиксировано… Зато известно достоверно и доподлинно, что англичане читали переписку германского вермахта». Также он подчеркнул, что именно «Джон Кэрнкросс в конце апреля, за два с лишним месяца до начала Курской битвы, передал в Москву полную информацию о том, что немецкое наступление начнется в начале июля. Это была дешифровка телеграммы в Берлин немецкого генерала фон Вейхса, который готовил немецкое наступление на юге от Курска, в районе Белгорода. В телеграмме было совершенно точно указано, какими силами немцы предпримут наступление, когда, какие силы будут действовать от Орла, какие – от Белгорода, какая новая техника будет введена. Было обозначено расположение немецких полевых аэродромов…»

Для несведущих лишь отметим, «Кембриджская пятерка» – ядро сети советских агентов в Великобритании, завербованных в 30‐х годах XX века в Кембриджском университете. Ким Филби – кодовое имя «Stanley», занимал высокие должности в SIS (MI6) и MI5; Дональд Маклин – «Homer», работал в министерстве иностранных дел; Энтони Блант – «Johnson», контрразведка, советник короля Георга VI; Гай Берджес – «Hicks», контрразведка, министерство иностранных дел; Джон Кернкросс – с 1942‐го работал в MИ-6, где имел доступ к шифровальной технике. Предатель Олег Гордиевский в свое время лишь подтвердил слова генералов Судоплатова и Кирпиченко: «Шотландец Джон Кернкросс был в контрразведке и имел много материалов-перехватов немецких сообщений. И хотя англичане сами передавали военную информацию Советскому Союзу, но часть, которую они не хотели передавать, передавали секретно Кернкросс и завербованный им агент в отделе перехвата Лео Лонг».