Подвиг «Молодой гвардии»

О том, что в небольшом шахтерском городке Краснодоне во время оккупации действовала и почти целиком погибла подпольная комсомольская организация, стало известно в феврале 1943 года, в дни освобождения Донбасса от фашистских оккупантов.

Уже в апреле 1943‐го во фронтовой газете «Сын Отечества» появились первые сведения о краснодонской подпольной организации «Молодая гвардия». Первыми же советскими журналистами, написавшими книгу о молодогвардейцах, стали В. Лясковский и М. Котов.

В феврале 1944 года советский писатель А. Фадеев сел писать роман о «Молодой гвардии», который вышел в свет в 1946 году. Затем автор романа был повергнут резкой критике за то, что он недостаточно ярко отобразил «руководящую и направляющую» роль Коммунистической партии. Тогда Фадеев переписал свое знаменитое произведение, добавив в него новых персонажей-коммунистов, и в 1951 году вышла вторая редакция «Молодой гвардии».

«По мнению оставшихся в живых членов подполья, – рассказывает М. Гриднева, – Фадеев очень точно передал характеры героев. Однако замечательная в художественном отношении книга оказалась не на высоте в смысле соблюдения исторической правды. В первую очередь это касалось личностей предателей – виновников провала “Молодой гвардии”. Ими у Фадеева стали молодогвардеец Стахович, выдавший товарищей во время пыток, а также две подружки-школьницы, сотрудничавшие с полицаями, – Лядская и Вырикова.

Стахович – фамилия вымышленная. Прототипом этого антигероя стал один из организаторов “Молодой гвардии” Виктор Третьякевич. Но в том, что фамилия этого бойца была предана анафеме, виноват отнюдь не Фадеев. Версию о малодушном поведении Третьякевича на допросах писателю преподнесли уже в качестве абсолютной истины (как известно, в 1960 г. Виктора Третьякевича полностью реабилитировали и даже посмертно наградили орденом Отечественной войны I степени).

В отличие от вымышленного Стаховича Зинаида Вырикова и Ольга Лядская – люди реальные, а потому роман “Молодая гвардия” сыграл в их жизни трагическую роль. Обе девушки были осуждены за предательство и надолго отправлены в лагеря. Причем подозрение на Лядскую, например, пало только потому, что она 9 дней провела в полиции под арестом и вернулась домой живой-здоровой. Сама же Ольга Александровна позже рассказывала, что в полиции над ней просто надругались. И даже ни разу не допрашивали. А выпустили ее за бутылку самогона – мать принесла.

Клеймо предательниц с женщин сняли только в 1990 г., после их многочисленных жалоб и жестких проверок прокуратуры».

«Я писал не подлинную историю молодогвардейцев, а роман, который не только допускает, а даже предполагает художественный вымысел», – не однажды повторял А. Фадеев. Однако в его романе историческая действительность так смешалась с вымыслом, что в него поверили. А уж страсти разгорелись нешуточные…

Как пишет Э. Шур, после выхода романа Фадеева «не только погибшие, но даже оставшиеся в живых “молодогвардейцы” принадлежали уже не себе, а Фадееву. В 1951 году по настоянию ЦК он ввел в свою книгу наставников-коммунистов. Тут же и в жизни об их роли в руководстве краснодонским молодежным подпольем написали километры диссертаций. И не писатель у очевидцев, а реальные участники событий стали спрашивать у писателя: чем действительно занималась “Молодая гвардия”? Кто ею руководил? Кто ее предал?».

Например, в 1956 году секретарю ЦК ВЛКСМ А.Н. Шелепину, о результатах проверки в г. Краснодоне некоторых вопросов деятельности «Молодой гвардии» докладывали следующее: «…Имя одного из видных членов “Молодой гвардии” – Виктора Третьякевича вычеркнуто из истории деятельности подпольной комсомольской организации на основании противоречивых, беспочвенных слухов о том, что он: 1) якобы проявил трусость, будучи в партизанском отряде; 2) как член подпольной организации при пытках в застенках гестапо выдал ряд своих товарищей по работе.

По первому вопросу оставшиеся в живых члены подпольной организации подтверждают, что среди них тогда ходили слухи о том, что Виктор проявил трусость в партизанском отряде. При проверке эти слухи оказались ложными.

Виктор Третьякевич вместе с братьями Левашовыми, Любой Шевцовой и Загоруйко окончил Ворошиловградскую партизанскую школу особого назначения. В период подхода немецких войск к Краснодону он находился в рядах Ворошиловградского партизанского отряда…

Большая часть отряда вместе с комиссаром вышла из окружения, но многие из партизан, в том числе и Виктор, потеряли связь с отрядом. После этого он пробрался в Краснодон…

Из документов архива ЦК ВЛКСМ, Краснодонского музея “Молодая гвардия”, следственных материалов, а также по рассказам оставшихся в живых молодогвардейцев явствует, что организаторами подпольной “Молодой гвардии” явились Иван Земнухов, Сергей Тюленин и Виктор Третьякевич. (…)

Третьякевич вместе с Мошковым и Земнуховым были первыми подвергнуты аресту 1 января 1943 года. Мать Валерии Борц, которая в то [же] время находилась под арестом, сообщает, что наиболее длительным, частым и утонченным пыткам подвергались Третьякевич и Земнухов.

Однако полиция ничего не смогла от них добиться…

Стойкое поведение Третьякевича в застенках полиции и перед смертью, несмотря на зверские пытки, подтвердили на следствии в 1946 году бывшие старшие следователи криминальной полиции Краснодона…

Тот же Черенков показал, что истязания не сломили Третьякевича, и более того, когда Виктора сбрасывали в шурф с первой партией молодогвардейцев, он схватил начальника криминальной полиции Захарова и его заместителя Селиковского и пытался сбросить их вместе с собой в шурф. Только лишь удар полицейского рукояткой пистолета по голове Третьякевича остановил его действия.

Между тем после гибели молодогвардейцев кто-то сказал, что Третьякевич назвал под пытками ряд фамилий молодогвардейцев, и в романе Фадеева “Молодая гвардия” появился предатель Стахович. Так Третьякевич стал предателем, хотя не было и нет до настоящего времени ни одного документа, обличающего Третьякевича в предательстве».

Коснулись в «записке» Олега Кошевого и его матери: «Из документов архива ЦК ВЛКСМ, Краснодонского музея “Молодая гвардия”и из рассказов оставшихся в живых молодогвардейцев установлено, что Олег Кошевой организатором “Молодой гвардии” не был и заслуга эта приписана ему ошибочно. Как уже отмечалось выше, Олег пришел в организацию в разгар ее деятельности в ноябре месяце. Нереальным является и утверждение, что квартира Кошевых являлась местом сбора штаба и различных совещаний. (…)

Характерно, что в ряде случаев основным источником по истории деятельности “Молодой гвардии” является т. Кошевая, а не оставшиеся в живых молодогвардейцы, среди которых есть и члены штаба. А ведь их первоначальные показания, да и воспоминания более поздних времен явно расходятся с “данными” Кошевой».

Как доподлинно установила Комиссия по изучению истории организации «Молодая гвардия» 1993 года (итоговая записка межрегиональной комиссии по изучению истории организации «Молодая гвардия» о ее деятельности за два года ее работы): «Олег Кошевой организатором и комиссаром “Молодой гвардии” не был. Комиссаром он стал числиться только в декабре 1942 года, когда создавался (фактически – на бумаге) отряд “Молот”. Этот отряд формировался в тайне от руководителя “Молодой гвардии” Виктора Третьякевича, что сразу же привело к дезорганизации в рядах подпольщиков. В качестве командира в создании отряда активно участвовали И. Туркенич, У. Громова, Л. Шевцова (в действительности не входившие в состав штаба “Молодой гвардии”), а также ряд лиц, которые не имели понятия о ее существовании.

К моменту провала “Молодой гвардии” “Молот” только-только складывался, ни одной операции не осуществил и ни одной из своих задач по борьбе с оккупантами, естественно, выполнить не смог».

Важно отметить и то, что «Молодую гвардию» никто не предавал. Один из выживших молодогвардейцев, Василий Иванович Левашов (умер в 2001 году), о тех драматических событиях перед смертью поведал следующее:

«– Никто нас не предавал, мы попались по трагической случайности. В конце 1942 года мы действовали с полным размахом, не береглись. Вечером 25 декабря дома у Третьякевича обсуждали план очередного нападения на фашистов. Хотели устроить оккупантам и местным полицаям “новогодний праздник”, а затем уйти навстречу фронту. Пришли Сергей Тюленин и Валя Борц и сказали, что в центре стоит машина с немецкими новогодними посылками. В дорогу нам были нужны продукты, и мы пошли ее “разгружать”. Сергей с Валей залезли внутрь, подавали посылки, а мы относили их в сарай. Утром немцы начали искать пропажу, а мы тем временем, переложив посылки в свои мешки, на санках перевезли их в клуб. Одна посылка выпала, ее заметил посторонний мальчишка. За молчание ему дали сигарет, а он пошел продавать их на рынок. Там его схватил полицай, и мальчишка сказал, откуда сигареты».

И еще. Продолжающийся десятилетиями спор о том, чем подлинная история «Молодой гвардии» отличается от написанной известным писателем, оказался бессмысленным. Как утверждает историк Н. Петров, «ряд подвигов, которые приписывались ребятам, они не совершали. Шахтоуправление, дирекцион так называемый, на самом деле они не сжигали, его сожгли отступающие еще советские войска. Управление биржи труда, где, казалось бы, по роману сгорели списки молодых людей, которых должны были отправить в Германию на работу, они тоже не сжигали, это тоже не их заслуга. И более того, мать Олега Кошевого на самом деле водила дружбу с немцами, и немецкие офицеры жили у нее на квартире».

Действительно, Комиссия 1993 года констатировала: «В ходе двухлетней работы никаких документов и материалов, свидетельствующих о связи “Молодой гвардии” с национально-освободительным движением народа Украины в годы Второй мировой войны и контактах организации с националистическим подпольем, обнаружено не было. Существующие документы, воспоминания и свидетельства очевидцев и участников тех событий позволяют сегодня квалифицировать деятельность этой организации, как юношеское коммунистическое антифашистское подполье (комсомольская антифашистская подпольная организация “Молодая гвардия”)».

А был ли тогда подвиг? Подвиг, безусловно, был. Только «Молодая гвардия» совершила его уже в тюрьме после провала, когда из молодогвардейцев выбивали признания нечеловеческими пытками.