Глава 502

Мужчина средних лет с могучей аурой, одетый в роскошную рясу, хмуро оглядывает смотровые экраны. На них используется технология линз, световых тоннелей и зеркал, от которой уже давно отказались на магнолетах Фабрики. Впрочем, для крупных воздушных судов панорамные окна не подходят. В том числе и потому, что это было бы слишком дорогим удовольствием. Капитаны дирижаблей фабрики также вынуждены ориентироваться по смотровым экранам, когда бронестворки капитанского мостика закрыты. Но в данный момент экраны также оказались бесполезны, хотя снаружи не так много дыма, чтобы полностью закрывать обзор, темные туманные клочья все еще не позволяют навигаторам и наводчикам полноценно осмотреть окрестности.

Несмотря на мощный шум, исходящий из машинного отделения, выдающего максимум своих возможностей, а также толстые бронестворки, снаружи все еще доносится рев сотен пушек и громыхание взрывающихся снарядов. Кроме того, время от времени снаряды разного калибра дзинькают по поверхности дирижабля. Где-то впереди кипит бой, и довольно нешуточный, судя по звукам. Эта кампания не задалась с самого начала. Даже одной небесной армады на бумаге было достаточно, чтобы сравнять с землей все города и фабрики противника, попутно упокоив имеющиеся войска противника. К сожалению, на деле различной техники и авиации оказалось куда больше. И даже так все было бы нормально, но бумажные данные учли только лобовое столкновение с врагом, а не тактику бей и беги. Плюс многочисленные хитрости, используемые противником, и размен оказался не в пользу армады.

В какой-то момент все смотровые экраны резко темнеют — дирижабль вошел в особенно крупное дымовое облако. Затем экраны быстро загораются, один за другим — впереди чисто. Несколько секунд наводчики и навигаторы привыкают к изменению в яркости экранов. Тело архиепископа находится на совершенно другом уровне, и ему понадобилось меньше секунды, чтобы в оба вглядеться в экран, затем в другой и в следующий. На всех смотровых экранах, где можно увидеть дружественные суда, одна и та же картина — флот ЦА подвергся серьезной атаке. И еще через несколько секунд по флагману прилетает очередь крупнокалиберной зенитной пушки. Хотя снаряды такого уровня не способны причинить флагманскому дирижаблю никакого урона, эта очередь — только первая ласточка. Затем количество прямых и касательных попаданий в дирижабль становится все больше. Не проходит много времени, как почти половина линз на носу флагмана разносится на куски, либо покрывается выбоинами и трещинами. Архиепископ хмурится, этот уровень плотности огня несопоставим с ожиданиями. Враг вытащил скрытые стратегические резервы? Либо они с самого начала вознамерились уничтожить флагман?

С момента первой попавшей в дирижабль очереди до пика попаданий проходит немногим менее половины минуты, затем еще через половину минуты стрельба затихает. И только редкие случайные попадания слышны снаружи. На смотровых экранах в кормовой части отчетливо видны множественные попадания в дирижабли позади флагмана. Лицо командующего армадой в миг становится яростнее. Он вскакивает с кресла и требует у офицеров отчет о повреждениях. Четверть минуты спустя многочисленные ассистенты по переговорным трубам получают отчеты с мест и записывают их в единую таблицу. Но беглый взгляд, брошенный на блокноты ассистентов уже сейчас показывает, что повреждения в носовой части дирижабля крайне серьезные. Корма почти никак не пострадала, да и внутренние повреждения незначительные. Однако, незащищенные носовые орудия, если и не уничтожены, то нуждаются в ремонте, по большей части.

Хотя необходимый ремонт быстрый и легкий, в основном, среднего ремонта не так много, а полностью уничтоженных орудий или орудий, которым необходим капитальный ремонт, очень мало, самое быстрое — техникам воздушного судна понадобится десять или двадцать минут для ремонта. К этому моменту в носовых пушках уже не будет необходимости, без проблем можно будет начать бомбометание. Ответный огонь на данный момент может вести только четверть орудий спереди в лучшем случае, а может быть, и одна пятая. Численное преимущество и преимущество калибра орудий армады временно нивелировано. Еще больше сказывается проблема постепенного ввода войск, в то время как противник уже выставил все свои силы.

Архиепископ так и не садится обратно в капитанское кресло. Он нервно бродит туда-сюда за спинами ассистентов и офицеров, которые уставились в экраны и раздают бесчисленные команды. Четверть часа… нет! Всего десять минут, через десять минут флагман сможет расположиться над головами противника и начать бомбометание, явив всю мощь небесной армии и преимущество ВВС перед бронетанковыми войсками. Однако, всего через пять минут он понимает, что враг не даст ему такого шанса. На железнодорожное полотно всей линии укреплений оказалось построено иначе, чем ранее. ЖД-ветки расположили не поперек равнины, а вдоль. Иными словами, бронепоезда Фабрики могут отступать и стрелять одновременно.

Через мощный телескоп удается увидеть, как бронепоезд с особенно мощным зенитным орудием, выкручивает и поднимает опорные сваи всего за пятнадцать секунд или даже меньше. Затем два тепловоза — один спереди и второй сзади поезда испускают мощные клубы дыма, и бронепоезд быстро набирает обороты. Многочисленные байкеры, рискуя жизнью, проверяют железнодорожное полотно и переводят стрелки на соседнюю колею, если участок впереди поврежден. Сотни поездов едут к другому концу равнины, прыгая от колеи к колее, словно в какой-то детской игре. И хотя многим из поездов нужно время, чтобы поднять упоры, разогнаться и затормозить, опустить упоры, прицелиться и выстрелить, в то время как дирижабли армады движутся вперед с постоянной скоростью немногим менее ста километров в час, максимальная скорость состава составляет до 150–200 км в час, чего вполне достаточно для действий на опережение. Разбомбить железнодорожное полотно впереди, чтобы поезд не смог сбежать? Если бы наводчики архангов были бы настолько точными, разве не лучше было бы стрелять напрямую в вагон с пушкой или в локомотив?

По всей видимости, качественное зенитное орудие намного сложнее в производстве, чем двигатель локомотива. В локомотиве можно срезать углы, дав больше мощности и наплевав на расход топлива, но с пушкой такого не получится. Она либо стреляет с заданной скоростью на расчетное расстояние, либо нет. И мощь порохового заряда снарядов эту проблему не исправит. Поэтому локомотивов внизу действительно много. В некоторых составах их сразу по три, в других же локомотив тащит за собой всего два или три вагона. Поезда с малокалиберной зенитной артиллерией вообще не используют упоры, продолжая палить прямо во время движения. Конечно, часть поездов оказалась повреждена или заблокирована на полностью разбитой ветке. Если попытки спасти состав не приносят результата, команды спасения на ховербайках эвакуируют экипаж бронепоезда. В то же самое время многочисленные машины с пусковыми установками на борту, продолжают запускать в небо ракеты с дымом, не позволяя ограждающему облаку рассеяться.

На этот раз армада, хотя и снова попалась на тот же трюк, не сидит без дела. Потеряв связь с командованием и не сумев выбраться из дыма в установленное время, дирижабли начинают сбрасывать небольшие, но многочисленные фугасные и зажигательные бомбы, эффективные против пехоты и легкой бронетехники. Сохраняя заданную высоту, скорость и вектор движения, капитаны дирижаблей уверены, что не нанесут урон своим. Байкеры с ПЗРК и боевые машины с ракетными установками, попавшие под раздачу, уже не могут поддерживать плотность дыма, за исключением относительно тонкой завесы на передовой. Эта завеса — ключевой элемент нынешней организованной обороны, и ради ее поддержания ракетчикам приходится пострадать. С восстановившейся видимостью наводчикам дирижаблей проще находить свои цели на земле, и они могут собрать большую жатву. Положение ракетчиков усугубляют вражеские пушкари кормовых частей дирижаблей, уже преодолевших завесу, а также бомбометание пересекающих ее дирижаблей.

В критический момент Сяомао отдает приказ воздушным силам Фабрики. На левом фланге армады появляются шестьдесят малых боевых дирижаблей, а также три средних боевых дирижабля, которые отличаются от своих младших собратьев только калибром пушек и количеством стволов, а в остальном точно такие же чисто боевые машины, которые не могут перемещаться на высокой скорости и дальние расстояния без посторонней помощи. Вместе с ними летит пара сотен обычных дирижаблей, переделанных из отнятых у агрессивных Фракций Механоида или захваченных у архангов. Сражение быстро переходит в жесткое противостояние. Многие капитаны подмечают, что фабриканты все еще не использовали малую авиацию, удар которой следует ожидать с фланга или с тыла. Хотя цепочка командования разорвана из-за того, что флагман оказался на другой стороне завесы, капитаны решают действовать на свой страх и риск.

Сяомао и штаб, видя, что архангов не удалось обмануть, отправляют последние силы в лобовое сражение, дабы частично компенсировать недостаток в численности. С правого фланга поднимаются тысячи вертолетов, магнолетов и даже реактивных истребителей. Отстающая часть армады ЦА делится на две части, чтобы бороться с врагами и слева, справа — численности и боевой мощи достаточно. На данном этапе битвы фабриканты уже не могут использовать никаких уловок. Только стойкость духа пилотов, навыки пушкарей и стрелков и качество вооружения. На окончательную победу никто не рассчитывает. Основная задача — максимально навредить армаде, даже ценой собственной жизни.

Завеса становится немного жиже, но с той стороны перестали прибывать новые дирижабли, поэтому бронепоезда не могут найти единую цель для атаки и вынуждены стрелять свободно, кто куда. Подсознательно большинство в первую очередь обращают внимание на ближайшие к ним дирижабли. Второй выбор также очевиден — крупнейший флагманский дирижабль. Архиепископ снова попадает в беду, но плотность огня не так преувеличена, как ранее. К тому же, многие пушечные поезда преждевременно сошли с дистанции, и многие из них уже обращены в кусок бесполезного металла. Иные сильно повреждены и сразу же отправлены в город, где их отремонитруют при возможности. Есть также несколько составов, у которых закончились снаряды. Хотя нынешнее сражение довольно скоротечно, расход боеприпаса совсем не маленький. Зенитная артиллерия всегда пожирает снаряды так, словно они бесплатные, а логистика Фабрики в последнее время сильно перегружена. Не только производством новых пушек и транспорта, но также многие цеха, станки и мастера все еще в дороге. Производство перевозимых заводов невозможно наладить сразу же по прибытию на промежуточную базу.

То же самое вскоре происходит и с боевыми дирижаблями. Не проходит и четверти часа, как МБД и СБД остаются на мели. Специальные буксиры выскакивают в нужный момент и оттаскивают дирижабли с поля боя под прикрытием обычных дирижаблей. Арханги, конечно, не хотят, чтобы противник отступил, но из-за отсутствия четкого командования и защитного отряда фабрикантов они бессильны остановить бегство боевых дирижаблей. С малой авиацией происходит та же ситуация. Вертолеты и самолеты исчерпывают практически весь свой боезапас всего за пять-десять минут боя, после чего вынуждены повернуть назад. Только многократно более грузоподъемные магнолеты все еще могут вести бой, прикрывая отступающих товарищей.

Сяомао отдает приказ на всеобщее отступление. В этой точке они сделали все, что смогли, продолжать сражение в текущих условиях контрпродуктивно. Некоторые дирижабли армады вяло преследуют отступающих фабрикантов, но так как преследование не организовано должным образом, оно оказывается бесполезным. За те несколько минут, пока рассеивается дымовая завеса и командующий состав приходит в себя для оценки ситуации, лучшее время для преследования уже упущено. В таких условиях пытаться следовать за врагом по пятам по его территории — это рыть собственную могилу. Один за другим капитаны отдают приказ повернуть назад и вернуться к армаде, и чем меньше дирижаблей продолжают преследование, тем больше капитанов бросают это неблагодарное дело.

Генеральская ставка и Сяомао в этот момент вздыхают с облегчением. Не то, чтобы они совсем не подготовили засады для преследователей, просто ее ударная сила на порядок ниже, чем в предыдущих сражениях. Каждый день снабжение и логистика испытывают все больше трудностей. И для организации нынешнего крупного сражения пришлось основательно поскрести по сусекам, чтобы набрать достаточное количество снарядов. Даже производство дымовых ракет уже не поспевает за потребностями фронта. Дымовые ракеты и шашки сыграли в этой войне неожиданно большую роль. И их начали применять везде и всюду. В результате все предвоенные запасы оказались съедены. Впрочем, то же самое относится и к крупнокалиберным снарядам всех типов, а также к бронебойным снарядам малого калибра. Сейчас все боеприпасы, что производят заводы, незамедлительно отправляют на поле бое. И скоро похожая участь ждет даже обычные снаряды малого калибра. Командному составу Фабрики остается только удивляться тому, как армада ЦА выдерживает нынешний расход боеприпасов.

Меж тем, собор архангов также испытывает головную боль. Они также заметили, что склады на дирижаблях значительно опустели. Не только в боеприпасах есть недостаток, но также и в запасных частях и стволах для пушек, топливе, провизии и даже в воде. Противник ведет себя крайне отвратительно, не сражаясь в лоб, а прорываясь в ряды армады и уничтожая транспортные дирижабли. Из-за одинаковой формы и расстояния для пилотов и наводчиков Фабрики невозможно определить, какой дирижабль военный, а какой чисто транспортный. В особенности малая авиация атакует все подряд. И так как транспортных дирижаблей куда больше, чем боевых, да, и размеры их в среднем также меньше, они чаще попадают под раздачу.

Количество сражений по пути и их плотность оказалось куда больше, чем ожидало командование Цивилизации Архангов. Кроме того, после каждого сражения армаде приходится отказываться от части сильно поврежденных дирижаблей. И на первых порах вместе с ними были даже брошены запасы воды и топлива, даже пушки и запасные части иногда оставляли. После сегодняшнего сражения с поврежденных дирижаблей вынесли вообще все, что только можно, не оставив позади ни крошки хлеба и ни капли солярки. Но даже так дефицит всего продолжает чувствоваться. К счастью, до вражеской столицы остается всего немногим более тысячи километров. Всего через полдня можно будет начать грабежи и насилие.

— Директор Сяомао, противник не стал задерживаться на равнине и полностью уничтожать наши позиции, — помощница в элегантной, но слегка растрепанной военной форме прибегает в кабинет маленькой начальницы с отчетом всего через два часа после битвы. — Сейчас армада летит прямо сюда.

— А что насчет наших людей?

— Полевой госпиталь уже развернули, команда спасения занимается поиском раненых, парамедики заняты сортировкой.

— Отправьте туда всех здешних врачей и медиков, кроме полевых медиков. Здесь от них не будет толку, да, и я не уверена, что мы сможем удержать город. С этого момента всех тяжелораненых отправляйте в тайный госпиталь. И пусть пилоты будут осторожны, враг не должен узнать его месторасположение.

— Слушаюсь!